«Меня зовут Владимир (ФИО имеются в редакции – авт.), мне 17 лет.
23 и 24 мая ко мне домой приходили милиционеры, но меня не было. Я работал на рынке грузчиком. 25 мая я с 14-летней сестрой находился в р-не Метростроя, мы шли с сестрой в магазин, когда двое сотрудников милиции подошли и попросили проехать с ними в Заводской райотдел Днепродзержинска. Одного я раньше знал. Его фамилия Дмитренко.У дежурного меня не записали (т.е. в журнале записи задержанных лиц записи нет – авт.), провели в 214 кабинет. Там меня немного мучили. Заставляли отжиматься, один сотрудник милиции по голове меня бил пластиковой бутылкой, наполненной водой. У меня в тот момент была травма головы – забинтованная была.
Они говорили: «Рассказывай, что ты делал». А я не понимал, о чем они, т.к. я ничего не совершал криминального. А они просто говорят: «Что ты делал?!!».
А потом три сотрудника милиции попросили пройти в подвал РОВД. Там началось… Попросили меня сразу присесть, связали под коленями руки кожаным ремнем, под плечи продели гриф от штанги и повесили на перекладину снаряда, специально оборудованного под штангу.
В таком положении я находился 20 минут. Потом сняли, 5 минут посидел, потом опять подвесили.
Требовали, чтобы я признался – применяли пытки. Полностью онемело тело, руки отекли.
Подвешивали меня около 4-х раз. Последний раз мне на живот положили еще 20-килограммовый блин от штанги, заломили руки и подвесили не под мышки, а под локти.
Требовали, чтобы я признался в чем-то – в чем, не говорили. Мне было больно, я просил, чтоб прекратили, но они не реагировали. Один курил, другой на брусьях качался. Одному около 25 лет, другой – 30-35 лет, третий – постарше.
– Это только с тобой такое произошло?
– У меня есть знакомые, которые говорили, что к ним тоже применялось. В кабинете».
…Родственники парня, что странно, не пришли в Заводской РОВД, несмотря на то, что когда Володю пытали в райотделе, на часах, по его словам, было около восьми вечера. Хотя, благодаря родным редакция газеты «Лица» узнала об этом днепродзержинском беспределе.
Теперь Володя прячется в одном из днепровских сел, у знакомых. «А что делать…», – всхлипывает он.
…Эту небольшую передышку в прямой речи Володи мы дали вам, уважаемые читатели, чтобы вы сконцентрировались и набрали в легкие больше воздуха – дальше будет страшнее…
«Меня потом сняли со снаряда, посадили, спросили: «Будешь разговаривать по-хорошему? Знаешь Олю?». «…???…Какая … Оля?», в общем, я уже объясняться не мог.
Тогда один подходит, надевает мне полиэтиленовый пакет на голову, пережимает вокруг шеи, чтобы не поступал воздух.
Воздух в пакете кончается, он опять набирает воздух и пережимает…
Я думал: может, и не выйду отсюда, из подвала, а может – выйду…
В кабинете провел часа два и в подвале часа два.
Вывели потом меня из подвала, повели в дежурную часть. Один милиционер (как позже сообщили в областном управлении внутренней безопасности, двое пытателей были из уголовного розыска, один – из комиссии по делам несовершеннолетних – авт.) переговорил с дежурным, и меня оставили в коридоре на скамейке до утра. Сами ушли.
Я лежал на скамейке, спать не спал.
На следующее утро за мной пришла женщина-милиционер. Она мне и сказала, что одна знакомая, по имени Оля, дала показания, что я с ней совершил разбойное нападение и квартирную кражу.
Потом меня в РОВД попросили написать заявление, что я, такой-то такой-то, подтверждаю, что сотрудники милиции никаких силовых мер ко мне не применяли.
Мне сказали подняться на второй этаж и подождать. Я сидел, пока не пришел Дмитренко. Он вызвал меня в кабинет: «Ну что, будем разговаривать? Нет? Ну, иди, сиди дальше».
Часов в 12:00 Дмитренко вернул мне конфискованные у меня вчера 7 гривен, и повел меня в продуктовый киоск возле Заводского РОВД. Я купил себе поесть: печенье, палочки и напиток.
Пока я ел в коридоре, один пацан выходил из РОВД. Я ему дал номер телефона родителей, чтоб он предупредил моих родных.
Потом меня пригласила на беседу та самая женщина, которая говорила, что на меня указала Оля. Женщина объяснила подробности Олиных показаний, сказала, что указанные кражи и ограбления были в начале января. Тогда я сказал, где в эти дни я был, что я, ну, не при делах. Она говорит: «Я поговорю с ними, чтоб тебя отпустили».
Я думаю, что ей меня жалко стало – вы б посмотрели на меня…
И тут в райотдел пришли моя старшая сестра с отцом. И Дмитренко меня отпустил, сказав: «Придешь в понедельник».
– А почему Оля на тебя показала?
– Она обставила квартиру у моего знакомого. И я тогда по телефону с ней разговаривал, ну, нагрузил её.… Вообще, она девочка странная».
P. S. Сразу же, после разговора с Володей, я обратилась в Управление внутренней безопасности в Днепропетровской области ГУБОП МВД Украины, и его начальник – Михаил Михайлович Притула, ответил следующее: «Мы ведем проверку по данному факту уже больше месяца. На основе нашего расследования прокуратура области возбудила уголовное дело три недели назад. Буквально сегодня (06.07.2006 – авт.) сотрудники управления внутренней безопасности доставили в прокуратуру г. Днепродзержинска двоих «оборотней в погонах». Все необходимые действия по документированию мы выполнили, дальше – задержание и доведение дела до суда – исключительная компетенция Прокуратуры».
М. Притула пообещал дать интервью по этому делу в понедельник. Надеемся опубликовать его в следующем номере газеты «Лица».
Также надеемся, что прокуратура и ВБ сумеет до его выхода изолировать от общества подобных «оборотней в погонах», которые пытали семнадцатилетнего Вову.
Эта публикация появилась в Днепропетровской газете “ЛИЦА” 7 июля 2006 г.