Украину постоянно атакуют разные вредные вирусы: то коронавирус, то вирус преобразования страны в свалку пластикового мусора, который, как известно, способен лежать столетиями, а весной начинает свирепствовать вирус масштабных лесных и сельских пожаров.
Последние, правда, вспыхивают преимущественно под осень, когда трава и опавшая листва в селах подсыхают, и их жители упорно берутся их сжигать, пишет ZN.UA.
Но, так или иначе, а нынешний сезон пожаров можно считать начатым: Украина вновь оказывается в огне. И хотя в нынешнем году возгораний в лесах и селах, учитывая влажную весну, пока меньше, чем было в прошлом году, но ситуация может измениться, особенно если наступит сухая погода.
Из года в год горят леса в Чернобыльской зоне, пылают большие площади заповедников на Полесье, выгорают торфяники рядом с Киевом, вспыхивают немногочисленные и редкостные древесные насаждения на степном Юге, а микропожаров по селам и окружающим полям, с которыми жителям так-сяк удается справиться своими силами, вообще не сосчитать. На Житомирщине и Луганщине, как помнится, совсем недавно выгорел не один поселок, где жили люди, а о сгоревших дотла покинутых селах в Чернобыльской зоне нечего и говорить.
Нередко в огне гибнут и люди, и звери. Недавно теленовости поразили картиной гибели от огня птиц в гнездах и мелких зверей в заказнике Тясминские пейзажи на Черкасщине. И бедствие это поражает не только Украину. Пожары периодически охватывают целые страны: горят леса и степи Австралии, трущобы Амазонии, заповедники и парки Калифорнии, лесные насаждения Греции, Испании, Португалии, а в российской Сибири площади выгорания настолько огромные, что и представить трудно.
Как оказывается, очень часто, по крайней мере в Украине, появление «красного петуха» вызывают сами же люди, в частности выжигая сухую траву. Призывы не жечь ее не действуют. Жители сел и городских окраин отвечают, что всегда сжигали сухие сорняки и листву и, дескать, ничего не случалось. Это действительно так: помню, как в детстве после сбора урожая сжигал вместе с родителями на огороде сухую ботву картофеля и подсолнухов. Жили мы на окраине Лохвицы — райцентра на Полтавщине, и регулярно приходилось видеть задымленные огороды в пригородах и окружающих селах, где жгли хворост и сухую траву.
Пожаров это действительно не вызывало. А теперь, как это ни удивительно, все то же выжигание сухой травы и хвороста, раньше проходившее без катастрофических последствий, приводит к появлению «красного петуха». Так что же изменилось сейчас? Если присмотреться ко всему этому внимательнее, увидим, что перемены все же произошли. Но далеко не всегда и далеко не все их осознают, и именно это, думаю, является одной из весомых причин упомянутого бедствия.
.jpg)
Дело в том, что раньше в селах масштабных пожаров, охватывавших, как сейчас, целые округа, просто не могло быть. Оказывается, нечему было гореть. Как известно, украинская земля очень плодородная, и на ней великолепно растут не только высаженные на полях и в садах, контролируемые селянами и фермерами культурные растения, но и все способное пустить корни. Поэтому травы, сорняки, дикорастущие деревья и кусты за весенне-летний период, если их рост не ограничивать, тоже дают хороший «урожай».
Но в условиях традиционного хозяйствования он находил применение. Ведь каждое домохозяйство в селе и даже на городской окраине держало домашних животных и птицу, нуждавшихся в корме. И все эти стаи кур, индюков, цесарок, уток, гусей начинали пастись на молодой травке, как только она появлялась весной, а потом не давали ей особенно разрастаться в течение лета. Трава шла на корм также кроликам, свиньям, козам, овцам, коровам, а раньше, до вытеснения тракторами и машинами, — и коням: и как подножный корм на пастбище, и как скошенная зеленая масса в стойлах, и в виде сена зимой. Высохшая картофельная и кукурузная ботва с огородов вместе с сухими ветвями из садов и приусадебных участков использовались как топливо.
Поэтому на осень таких куч сухой травы, сорняков, ботвы и хвороста, какие сейчас накапливаются в сельских населенных пунктах и на их окраинах за вегетативный период, практически не было. А сжигание незначительных остатков этой засохшей растительности пожаров не вызывало. Теперь же за период вегетации в сельской местности часто вырастают непролазные джунгли, которые, подсохнув под осень (или, если нет дождей, и раньше) становятся замечательной поживой для «красного петуха».
Аналогичная ситуация и в лесах. Недавно краевед из Фастова, в прошлом лесной инженер, а ныне пенсионер Владимир Дросенко издал книгу «Історико-краєзнавчі дослідження Фастівщини». В ней он, имея цепкий глаз и критический опыт наблюдения за окружающей жизнью в течение многих десятилетий, делится собственным видением причин современных лесных пожаров.
Посчастливилось поговорить с ним на эту тему и вживую. Так, работая с архивами местного лесного хозяйства, Владимир Иванович сделал интересное наблюдение. Как он пишет, сельский и городской пожары в конце ХІХ — начале ХХ вв. были настоящим стихийным бедствием, но пылали преимущественно строения — жилые и хозяйственные, но не окружающая среда: «Горели дома и хозяйственные здания, покрытые соломой, церкви и школы, господские мельницы, конюшни и стога с пшеницей». Ведь, как известно, тогда большинство строений в Украине возводилось из дерева и других довольно легковоспламеняющихся материалов.
Позднее, уже в ХХ в., когда получили распространение строящиеся из камня и особенно кирпичные здания, пожары уменьшились. А вот о лесах пан Владимир отмечает: «Никаких сообщений о лесных пожарах я в архивных делах не обнаружил, а ученые подтвердили, что их действительно нечего искать. Парадокс, но в лесу нечему было гореть.
Траву скашивали, на ней выпасали скот с ранней весны до поздней осени. Все, что могло гореть: опавшие ветви, шишки, хвою — подбирало население на топливо. Ведь печь в каждом доме надо было протопить ежедневно для приготовления пищи, а зимой — еще и для обогрева дома». Лесосеки жители ближних сел раскорчевывали, пни кололи на дрова и тоже вывозили из леса — как для собственных потребностей, так и на продажу.
Ведь уголь стоил дорого, а до проведения газа в сельскую местность было еще далеко. Излишки дров и хвороста вывозились в южные степные районы, где их не хватало. Поэтому итог размышлений ветерана лесного хозяйства о причинах пожаров однозначный: «Люди отошли от разумного использования природных ресурсов». И относится этот вывод не только к лесу, но и к сельской местности в целом.
В который раз накопленный веками и проверенный жизнью опыт наших далеко не глупых предков может подсказать выход из сложного положения. Конкретные же пути преодоления кризиса пожаров должны определять уже мы, исходя из нынешних обстоятельств.
Автор: ZN.UA