«Интервью» с горящими глазами о всех мне знакомых людях я бы, наверное, тоже дала. Но я не Рома Протасевич, меня только изнасиловали. Его пытаются убить, предварительно максимально использовав против демократического сообщества».
Журналист и демократическая активистка Жанна Крёмер, которая в 2008 году переехала из Беларуси в Берлин, поделилась собственной травматичной историей, которая может пролить свет на то, под воздействием чего Боман Протасевич говорит в съемках силовиков и пропагандистов то, что многие называют «пытками в прямом эфире». Издание KYKY опубликовало этот рассказ.
Жанна Крёмер / facebook
«Этот текст даётся мне с трудом. Как любой жертве такого преступления, мне очень больно вообще вытягивать такое из своей памяти, тем более, говорить об этом публично. Тем не менее, именно этот опыт даёт мне некоторое понимание того, что происходит с Романом Протасевичем. И я чувствую, что это мой гражданский долг, – рассказать о своём опыте, чтобы помочь Роману.
Вы знаете, что у Романа Протасевича в заключении взяли интервью, которое никаким интервью не является. Многие в шоке от того, что он наговорил на камеру и как «сыпал именами». Многие справедливо подозревают, что человек прошёл пытки, избиения, шантаж жизнью и здоровьем близких, его девушка тоже находится в заложниках и поэтому он выполняет требования силовиков и говорит на камеру всё, что те хотят, чтоб он говорил.
Но лишь немногие упоминают, что Роман в момент съёмок может находиться под воздействием наркотических веществ. Я говорю о так называемой «сыворотке правды». Многие видели её в кино и считают, что это голливудская придумка, как машина времени или шапка-невидимка. Однако это вещество (вещества?) существует, и есть официальные подтверждения, что оно применялось (якобы только раньше), в том числе, спецслужбами мира для «раскола террористов», которых потом казнили. То, что это вещество есть в руках людей, которые травят оппозицию «новичком», и у их аморальных беларусских коллег, лично у меня нет повода сомневаться.
Скополамин (Бесцветные прозрачные кристаллы или белый кристаллический порошок, в начале XX века скополамин был предложен в качестве «сыворотки правды» – Википедия) является наркотическим веществом, обезбаливающим, но с неожиданной побочкой: под его воздействием человек «сыпет именами и фактами», однако не различает реальность и фантазию, вместе с фактами говорит о своих мыслях как о факте. Т.е. если парень ревновал свою девушку и перед его ревнивым взором когда-то пронеслась измена, в потоке скополаминового «откровения» он в том числе расскажет о том, что девушка ему изменяла и с кем.
В дозе, рассчитанной на этот эффект, скополамин делает человека возбуждённым и активным. Возможно, поэтому многие так неприятно удивлены «энтузиазмом», с которым «всё рассказывает» врагам Рома Протасевич.
При чём тут я и мой опыт? Нет, ради меня не поднимали в воздух истребитель против пассажирского воздушного судна и меня так страшно не пытали. Мой опыт активизма и журналистики в Беларуси ограничивается допросами с унижениями и угрозами, административными наказаниями: сутками в изоляторе, денежными штрафами, обыском, слежкой, не очень сильным избиением на глазах у ребёнка и побегом из страны. Однако опыт с веществами у меня, к сожалению, есть. И случился он ещё до активистского опыта со мной двадцатилетней.
Скополамин используется преступниками в том числе как «таблетка/капли изнасилования». Если жертва не падает в обморок, то она, находясь внешне в сознании, полностью теряет волю и подчиняется всему, что от неё требуют.
Часто жертва в дальнейшем не помнит того, что с ней происходило, что она пила/принимала и что с ней было дальше. Часто «таблетка изнасилования» подмешивается жертве в баре или в клубе в напиток, девушка моментально выглядит «просто сильно пьяной» и увозится злоумышленниками из людного места, а окружающие не препятствуют, т.к. думают, что та просто пьяна и друзья увозят её домой.
Когда мне было 20, я о таком не знала. Когда со мной произошло подобное, это произошло в приятельской компании, на кухне, а не в клубе. Я была уверена, что нахожусь в безопасности. Выпила один или два мааааленьких, практически символических коктейля – и дальше помню происходившее только урывками. Но помню! И то, что я помню, меня крайне удивляло. И я не могла найти этому объяснения.
Меня подвергли нежелательным и болезненным для меня сексуальным практикам. Люди, насиловавшие меня, не рассматривались до этого в качестве сексуальных партнёров. Я считала, что это мои «приятели-мужики», и очень гордилась тем, что ни с кем из них не флиртую и вообще «свой парень» в этой компании.
Я никогда бы не согласилась ни на секс с ними, ни на те сексуальные практики, которым меня подвергли, если бы была в себе. Но тогда я не задавалась вопросом, что они со мной сделали. Хоть и была поражена.
Я, наивная девушка, горевала о произошедшем, винила себя и не могла понять, «как я так напилась, что почти ничего не помню», хотя ни до этого, ни после этого в своей жизни так не напивалась. В 20 лет ещё в принципе никогда не напивалась. Хотя точно знала, что от той дозы не крепкого напитка типа водки, а просто коктейля так опьянеть нельзя.
Лишь много лет спустя я узнала о веществах, прочла опыт других жертв, сопоставила и всё поняла. Так вот, друзья, в том состоянии я точно помню, что мне отдавали приказ, а я делала всё, что мне говорили. У меня не было воли. Это была не я.
Хотя внешне я была в сознании, активно двигалась и говорила. У происходящего в той компании была свидетель – девушка. Об этом я узнала/вспомнила намного позже. После того, как она сказала девушке одного из насиловавших меня, что «не ожидала такого поведения от меня». Она была уверена, как сейчас многие уверены, что Протасевич добровольно и с огоньком «сливает товарищей», что я так же добровольно и с огоньком предалась оргии с приятелями, не смущаясь её присутствием. Она была в шоке. Хотя знала меня относительно хорошо и понимала, что я не могла быть там и в той роли добровольно. Но и она не знала о веществах, как не знала о них и я.
Если бы задача у парней была не изнасиловать меня так, чтоб я не отбивалась, а повиновалась и потом молчала, ничего не помня, я бы делала то, что они мне говорили не только в постели. «Интервью», наверное, с горящими глазами о всех мне знакомых людях, тоже дала бы. Но я не Рома Протасевич, меня только изнасиловали. Его пытаются убить, предварительно максимально использовав против демократического сообщества.
Очень хотелось бы, чтобы те, кто не смог найти в себе силы не смотреть это видео с «интервью», как минимум понимали, как это могло быть снято. Пожалуйста, если у вас есть на это силы, информируйтесь о подобных наркотических веществах. Спасибо за внимание! Да, перепост приветствуется. Это публичное сообщение, оно должно информировать максимальное количество людей. Я понимаю, что сюда придут троли и что они будут писать мне. Пожалуйста, не жалейте меня».
Источник: KYKY