Комментарии о внешности, оскорбительные стикеры, угрозы и обсуждение интимной жизни в сети — по данным UNICEF, в Украине около 50% подростков были жертвами кибербуллинга. Каждый третий ребенок из-за этого прогуливал школу, а основными социальными платформами для травли являются Instagram, TikTok и Snapchat. Почему кибербуллинг не стоит недооценивать и как действовать — в историях на сайте телеканала hromadske.
UNICEF определяет кибербуллинг как травлю с применением цифровых технологий. Он может происходить в социальных сетях, мессенджерах, игровых платформах и мобильных телефонах, в частности через: распространение лжи или размещение фотографий, компрометирующих кого-то, сообщения или угрозы, которые оскорбляют кого-то или могут нанести кому-то вред, попытки выдать себя за другого/другую и отправки сообщений другим людям от его/ее имени.
***
Юлия Ионникова, студентка, Коростышев, Житомирская область
Юля учится в педагогическом колледже в Коростышеве на учительницу младших классов. Любит снимать видео и делать мотивационные посты с фотографиями в соцсетях. Следит за здоровьем и занимается саморазвитием. Однако такой уверенной в себе она была не всегда.
«Сначала я подумала, что моя история даже не стоит такого внимания. Но на самом деле это может касаться не только меня.
В июле прошлого года я начала для себя снимать видео в TikTok. Имела несколько десятков просмотров, и мне этого хватало. Это была площадка для моих шуток и идей. В один прекрасный день, я решила высмеять лукистов. На видео пошутила, что люди, которые осуждают других по внешнему виду, забывают о своем. Я не ожидала, что именно это видео попадет в рекомендации. Все зарегистрированные в TikTok знают, что попасть в рекомендации — это очень круто. Сразу посыпались ругательства. Видео собрало около 300 тысяч просмотров. Через несколько минут я заметила и первый комментарий. Он был положительным. В этот день мне показалось, что он был таким единственным.
Далее случился страшный сон наяву для человека, которого больше всего волнует мнение других. Люди без труда нашли во мне минус — лишний вес. Я зачитывалась тем, как мне желали смерти и называли уродливой, и как такая некрасивая девочка может что-то там советовать в интернете. Я помню каждую обиду и каждый текстовый навоз в свою сторону.
Я никогда с таким не сталкивалась. Мне было очень плохо. Я никак не реагировала на комментарии. Это видео я не удалила, просто постоянно пересматривала и чувствовала себя самой ничтожной на свете.
Все лето я почти ничего не ела. Из-за резких перепадов веса у меня появились проблемы со здоровьем, а именно с репродуктивной системой. Из-за неправильного питания даже набрала вес. Я обходила зеркало стороной и редко выходила из дома. Каждый день заканчивался слезами. Ни о каких пляжах летом не могло быть и речи. Буллинг не мотивирует стать лучше. Он автоматически включает программу самоликвидирования.
Все мое подростковое жизнь — это борьба с собой, со своими комплексами. И это видео стало моим регрессом. Мне заново надо было учиться себя любить. Я пыталась выйти из этого состояния, чем-то вдохновлялась, а затем снова ныряла вниз. Более-менее стабильно я начала чувствовать себя только через пару месяцев.
Я зарегистрировалась на онлайн-марафон в инстаграм — это когда много девушек худеют вместе, и оказалось, что для этого не нужно голодать, надо себя любить. И у меня тогда получилось похудеть. И в тот момент я поняла, что я все могу, а те комментарии — это неправда.
Единственное хорошее, что я вынесла из этого опыта — понимание, что люди, которые выражают свои мысли о твоей внешности и интеллекте, не стоят ровным счетом ничего. Ты есть тем, кем сама себя считаешь. И никто не имеет к этому отношения. Прошел год, и я поняла, что я себя люблю, так зачем мне жить в негативе и так себя мучить. Я сама стала внимательнее к тому, кому я говорю и что, и вообще надо ли высказываться в каких-то случаях или лучше промолчать.
Сейчас я делаю ролики в инстаграм о кибербуллинге и свей истории, пишу посты, делюсь мыслями, мне это нравится. Хоть один человек это прочитает — и станет более толерантным к другим».
***
Стефания Автономова, школьница, Киев
Стефания в следующем году переходит в 11 класс. Уже строит планы на будущее, выбирает университеты, проходит пробные тесты ВНО, а еще — стажировку в подростковых организациях. Однако не всем нравится такая ее жизненная позиция.
«В августе прошлого года я переехала в Киев из Днепра, поэтому была новенькой в лицее. Поскольку я общественная активистка, то постоянно организовываю или участвую в различных событиях. В моем классе 36 учеников, поэтому я была уверена, что кого-то могут заинтересовать полезные инициативы. Каждую неделю я посылала в чат класса новое событие. Одноклассники решили, что я использую его в целях пиара. К тому же они однажды услышали, как мы поссорились с папой после его разговора с классной советницей.
Однажды меня начали обижать: создали стикеры с моими фотографиями с неприятными словами, обсуждали их, высмеивали мои посты в социальных сетях и в конце концов заблокировали в чате на две недели.
Однако мне труднее воспринимать травлю в реальной жизни, когда тебе могут сказать неприятные вещи в лицо в самый неожиданный момент, и ты не сможешь сориентироваться сразу, что ответить. А во время кибербуллинга ты получаешь сообщения и можешь их проигнорировать. Даже можно не открывать личные сообщения. Так я и делала.
Год до того у меня была намного сложнее ситуация. В предыдущей школе я влюбилась в парня, его друзья меня травили, но я не теряла надежды. В какой-то момент я решила ради него похудеть, хотя никогда не имела проблем с внешностью. Это не была анорексия, но у меня очень быстро упал иммунитет, я заболела пневмонией.
После осенних каникул староста класса планировал собрать всех для того, чтобы «буллеры» извинились передо мной, но его отговорили от этой идеи. Однако были и те, кто меня поддержал. Мое игнорирование лишило обидчиков заинтересованности в моем лице — и на этом все закончилось.
Я думаю, что надо концентрировать внимание на том, что для тебя действительно важно. Потому что если ты хочешь достичь результатов, то должен работать над этим ежедневно, и тогда не будет времени на какие-то обиды. Это, наверное, мне и помогло».
***
Полина Геращенко, студентка, общественная активистка
Полина учится в Киево-Могилянской академии и работает в молодежной организации TEENERGIZER. Девушка родом из Запорожья. Говорит, что школьные времена в ее родном городе были сложными.
«Мне было 16. Как-то я попала в компанию, которая бы противоречила моим ценностям сейчас — это был алкоголь. У меня был парень, который совершил надо мной сексуальное насилие в мой день рождения. И если до этого со мной происходил какой-то трэш, то после — начался ад. У нас была большая компания, и когда я рассказала об этом случае друзьям, они меня не поддержали, а рассказали другим из школы. Парень начал продвигать свою версию о том, что я его оклеветала.
Тогда у меня было ощущение, что этот человек у меня что-то забрал, без моего на то согласия. Ты не знаешь, куда себя деть. Такое чувство, что это конец света. И это событие кажется ультимативной причиной со всем покончить.
Мне стали писать знакомые и незнакомые, угрожали, что меня побьют. Однажды этот кибербуллинг вылился в просто буллинг. Потому что они подошли к моему подъезду и начали угрожать, что совершат физическую расправу.
Затем начался учебный год, иногда появлялись комментарии под моими фото с фейковых страниц в Инстаграм. Помню, как однажды я сидела на кухне. Готовилась к ВНО, и один парень сбросил мне мэм, где была моя фотография, рядом фотка Дианы Шурыгиной (участница российской программы «Пусть говорят», которую обвинили в том, что над ней совершили сексуальное насилие — ред.) и еще одной девушки. Тогда как раз культура обвинения жертвы была на пике. Этот момент был переломным.
Я осознаю, что он об этом знает и распространяет теперь эти мемы, так как считает это очень смешным. У меня случилась сильная паническая атака. До этого у меня были попытки самоубийства, клиническая депрессия и еще несколько психологических расстройств. Повезло, что тогда мама была дома. Если бы не это, то я, наверное, все свои попытки самоубийства закончила бы удачно.
Когда тебя травят за вес, за какие-то твои недостатки — это неприятно, но то, что связано с сексуальным насилием — это наиболее травматический опыт. Потому что твое тело, особенно если речь идет о первом сексе для девушки в подростковом возрасте, — это очень интимно.
Потом у меня был Стокгольмский синдром, и я продолжала общаться с той компанией, которая меня булила. Звучит нелогично, но я действительно считала, что они имеют право так говорить. Они все искажали так, как будто хотят сделать мне только лучше: «Ты все придумала, тебе просто надо измениться, тебе надо перестать быть шлюхой».
Я вышла из этого состояния благодаря друзьям, родным. Меня поддержали трое парней-одноклассников, я почувствовала защиту. Моя мама тогда была инициатором, чтобы я все же прошла психотерапию, за что я ей очень благодарна.
После этого года 3-4 я просыпалась ночью от кошмаров, было много флэшбэков из прошлого. Я и сейчас чувствую ПТСР, но я научилась использовать его как ресурс для того, чтобы что-то делать. Во многом мой опыт стал причиной, почему я сейчас работаю с подростками. И когда я пишу о консультациях, которые мы даем, то я понимаю, что это, возможно, кому-то спасет жизнь».
***
Ирина Земляная, медийщица
Ирина — медиаэкспертка и тренерка по безопасности для журналистов Института массовой информации. Ее история кибербуллинга связана с профессиональныой травлей в интернете, когда задействованы не одни случайные обидчики, но и боты.
«Вся эта история началась тогда, когда в 2018 году в преддверии 8 марта Петр Порошенко, тогда еще президент, давал пресс-конференцию и назвал журналистку Марину Барановскую — «дорогенька моя». И все это обсуждали. Мы с моей коллегой Лизой Кузьменко решили сделать футболки и запустить хэштег #ятобінедорогенька. У нас их было 4. Одну мы подарили самой Марине и еще одну — нашей подруге. Мы сфоткались в этих футболках, выставили это на своих страницах в соцсетях, написали, что сексизм недопустим. И — «панеслось».
По моим наблюдениям, было около 5 главных месседжей, которые запускали «элитные боты» — это настоящие люди, которые имеют большое количество подписчиков, и которые в то время (и вероятно сейчас) симпатизировали Порошенко.
Один из месседжей: «Да, если бы в Америке президент сказал “хани” журналистке, то должен был уйти в отставку. И сейчас мы можем захейтить за это Порошенко, но кто придет следующий? Он будет еще хуже». Месседж запускался реальным пользователем, а боты с разных страниц это разгоняли. Еще был вариант, что это прокремлевская технология.
Кроме соцсетей, выпускали много фотожаб и мемов, памятник Родину-Мать одели в эту футболку. Такого было очень много. И плюс в пророссийских медиа были заголовки вроде «проукраинские фемины виступили против Порошенко».
Два года мы с Лизой страдаем от онлайн-буллинга за «ятобинедорогеньку». Остались уже самые убежденные, настоящие пользователи. Не боты. Стоит сделать что-то политикам, и нам это вспоминают. Когда Порошенко не выбрали президентом во второй раз, мне писали в личные, тегали в постах: «Ты виновата». Затем, когда Зеленский сказал: «Украинские женщины — это бренд», снова началась волна: «Ну что, ты довольна?». Потом, когда депутат Максим Бужанский назвал журналистку овцой, так же: «Ну что лучше — дорогенька или овца?».
Мы с Лизой решили написать заявление в киберполицию где-то год назад. Собрали 50% всех этих скринов, дали ссылки на все эти посты и комменты и отправили. Там ответили, что это не их компетенция, а полиции. А в полиции сказали, что это компетенция киберполиции. И никто не знает, что с этим можно сделать.
Ситуация с карантином дала четкую картину, что большая часть нашей жизни происходит в онлайне. Поэтому я бы не недооценивала кибербуллинг — это гораздо легче, потому что не нужно смотреть в глаза, просто комментируешь и прячешься.
Все равно я бы и сейчас сделала эти футболки. Потому что кибербуллинг направлен на то, чтобы изменить твое поведение, чтобы появилась самоцензура. Но нельзя отступать от принципов.
Я точно знаю, что нельзя никому отписывать, хотя очень хочется, и я сама иногда срываюсь. Но это только сильно затрагивает тебя эмоционально. И еще я бы советовала просить поддержки у людей, потому что, когда тебя поддерживают в комментариях, — ты понимаешь, что не одна. И нужно банить комментаторов, чтобы не было соблазна перейти и проверить, что они дальше писали. Ну, и психотерапия очень помогает. И вышивание».
Автор: Александра Чернова; hromadske