В глухой брянской деревушке Кожемяки произошел кошмар: 35-летний Владимир Захаренок, отмечая свой день рождения, жестоко расправился с 18-летней Ириной Трофимовой. Находясь в алкогольном угаре, мужчина при помощи строительного пистолета вбил в девушку несколько дюпелей, вкручивал в нее саморезы и в конце концов смертельно ранил свою жертву, вбив в задний проход обрезок водопроводной трубы.
Позже выяснилось, что Захаренок держал деревню в страхе на протяжении нескольких лет. Он насиловал и избивал, грабил и воровал, угрожал и поджигал. И никто не смог найти на него управу. Чтобы понять, как это вышло, корреспондент издания Znak.com отправился на место событий.
Кишечник разодран, ребра сломаны
Жестокая драма разыгралась в Кожемяках в ночь на 22 ноября 2020 года. Владимир Захаренок отмечал свой день рождения. Пригласил гостей — Екатерину Трофимову с ее молодым человеком и младшую сестру Екатерины, Ирину. В какой-то момент Екатерина со своим парнем отправились домой, а Ирина пошла в гараж, чтобы включить музыку. Захаренок отправился следом и напал на девушку. На протяжении ночи он мучал ее, насиловал и пытал, а потом выбросил на улицу и позвонил Ириной матери — сказал, чтобы забирала дочку.
Жительница Кожемяк Валентина (имя по ее просьбе изменено) живет на улице, где произошла трагедия. Она стала невольной свидетельницей произошедшего и поделилась жуткими подробностями утра 22 ноября.
Самым страшным, говорит она, было отношение Владимира Захаренка к случившемуся. После изнасилования он попросил скрыть следы преступления свою мать, которая переодела умирающую девушку в свою одежду и помогла сыну сжечь его вещи. И только после этого Захаренок позвонил матери Ирины.
«Когда она приехала с сожителем на мотоблоке, Ира была еще живая, одетая. Когда они стали поднимать девочку, как только на ноги ее поставили, у нее вот тут, снизу, сразу полилась кровь.
Захаренок, эта паскуда, рядом стоит и говорит спокойно, что это у нее месячные начались. А у девочки труба в заднем проходе, кишечник, мочевой пузырь разодраны, ребра сломаны.
Когда девочка кричала, никто на помощь не вышел, все позакрывались у себя и просто ждали, когда все это закончится. Когда приехала полиция, все соседи сказали, что ничего не знают, зато когда менты Захаренку дверь ломали, все услышали, вывалились на улицу смотреть…», — рассказывает женщина.
По словам Валентины, задержание произошло необычно. Приехавший на место участковый не стал задерживать Захаренка сразу, он разрешил ему сначала сходить в баню. «Зачем? Он же в бане с себя все следы смыл», — недоумевает женщина.
«Хоть и нельзя так говорить, но хорошо, что девочка умерла. Если бы выжила, ему бы с мамашей опять все списали, а так хоть подержат немного», — говорит Валентина.
Из пяти домов, стоящих вокруг дома Захаренка, дверь мне открыли только в одном, расположенном через дорогу. На порог вышла женщина преклонных лет, сказала, что ее зовут Юля.
«Сыночек, мне семьдесят годков, не спрашивай меня ни о чем! Я ничего не видела. Мы с дедом всю жизнь на производстве отпахали, оба инвалидами сделались, сейчас сюда приехали. Ни я, ни он ничего не видели, спали мы, ничего не знаем», — как будто оправдываясь, говорила старушка.
По ее дрожащему голосу было заметно, как она волнуется.
«Я пятерых деток вырастила, но за всю жизнь никогда такого ужаса не видела. Мы сюда недавно приехали, про соседа ничего плохого сказать не могу, он мне ничего плохого не делал, нормальный парень. Я его попросила мне огород выкопать — он выкопал, я ему копейку заплатила. Ничего плохого он нам не делал, а кому делал… — то это их дело. Нам тут еще жить. Мы дом этот в ипотеку купили. Каждый месяц и у меня, и у деда по 5 тысяч сымают, нам за него еще 170 тысяч платить, а если вернется, где мы жить будем? Все, сыночек, не спрашивай меня больше ничего, я старая, ничего не знаю», — продолжала причитать старушка, закрывая калитку на засов.
«Кого хотел — бил, что хотел — брал»
Поселок Кожемяки находится в 100 километрах от Брянска на запад, в сторону белорусского Гомеля. В конце 80-х годов прошлого века деревня стала домом для переселенцев из пострадавших в чернобыльской катастрофе приграничных с Украиной сел Брянской области. Каких-либо предприятий здесь не было, и в настоящее время она насчитывает всего около 70 дворов, или, как здесь принято говорить, — семей. Основная часть жителей — пенсионеры, которые, как они сами говорят, доживают здесь свой век. Опасливая немногословность местных, большинство из которых женщины, — первое, на что обращаешь внимание.
«Какой участковый? Кто видел его хоть раз? Это сейчас, когда все случилось, здесь и прокуратура, и полиция, и следственный комитет. А раньше никого не дождешься! — говорит женщина по имени Марина в сельмаге на въезде в поселок. — Здесь всем Захаренок заправлял, он нас годами терроризировал, кого хотел — бил, что хотел — брал, а ему слова не скажи — сразу говорил: „Я тебя сожгу“. Несколько лет назад восемь сеновалов сжег, и ничего ему не было, маманя с участковым его от всего отмазывали».
По ее словам, ситуация усугубляется тем, что в поселке попросту не осталось мужчин. «Те, кто не умер, — на заработках, кто в Москве, кто в Брянске, кто еще где. Работы здесь нет, кто инвалид, кто спился. Захаренки сами самогон варят, местным продают, и сами с ними же бухают», — говорит женщина.
Семья убитой
Продавщица магазина Тамара говорит, что ей очень жаль погибшую Иру. Тамара винит в произошедшем мать Ирины и Екатерины. Она, имея десятерых детей, несколько лет назад была лишена родительских прав — вела асоциальный образ жизни, пила. И тем не менее зазвала в деревню дочерей, когда те стали совершеннолетними и вышли из детдома.
Сначала в Кожемяки приехала Екатерина, через год — Ирина. Девушки стали работать на Захаренка — помогать по хозяйству за еду.
«Куда, зачем ты ее зовешь, зачем к нему отпускаешь, эта же скотина в прошлом году девочку изнасиловала!» — возмущается продавщица.
«Вот если б нас изнасиловал, мы ему, может быть, еще спасибо сказали», — мрачно шутит Марина.
На вопрос, что произошло год назад, Тамара ответила, что Владимир Захаренок надругался над другой девушкой, которая после этого попыталась обратиться в полицию.
«Но Захаренка никто за это не посадил, на саму девочку надавили, заставили подписать отказ от показаний и посадили в тюрьму на полтора месяца. Вот такой вот тут у нас закон: тебя же насилуют, тебя же, если что-то против скажешь, в тюрьму и посадят, а вы говорите „участковый“. Участковый с ним в одной команде работает, ему здесь уголовные дела не нужны, надо, чтобы все тихо-мирно было», — негодует продавщица.
По словам Тамары, изнасилованная девушка — родная сестра Ирины, Екатерина. Она же впоследствии и привела девушку в дом убийцы.
Захаренок, говорит Тамара, с каждым годом от безнаказанности зверел все больше. За последние несколько лет он изнасиловал семерых женщин в поселке, постоянно воровал, нигде не работал и регулярно угрожал людям расправой, но обращаться в полицию они боялись.
Дом, где жила погибшая, находится всего в 400 метрах от места изнасилования, по другую сторону дороги, в полузаброшенном поселке «старые Кожемяки», как называют его местные. Вопреки ожиданиям, это оказалась не полуразрушенная хибара, в каких обычно живут неблагополучные семьи, а добротный дом с резьбой и росписью светло-голубого цвета.
Навстречу вышел растерянный мужчина, который сообщил, что хозяйки — Катиной мамы — нет дома, так как несколько дней назад ее увезли в Москву на съемки телешоу «Мужское и женское». Сам он сказал, что ничего рассказать не может, так как в тот день работал в Брянске, и ничего не знает, после чего извинился и поспешил закрыться в доме.
Неподалеку я встретил местную жительницу, возвращавшуюся из магазина.
«А что мы сделаем? Он нас не трогает — и хорошо. Писать или жаловаться — без толку. Все равно он с участковым в связке. А как иначе? Ни дня нигде не работал, только воровал, но откуда-то в гараже машины появлялись. Привезет, постоит месяц-полтора, а потом он ее либо целиком, либо на запчасти продает. Я вот не думаю, что это его или его сестры машины. Но откуда-то он их брал и куда-то они девались, и ни у кого вопросов не возникало», — рассказала соседка Захаренка.
Но делать какие-то предположения женщина категорически отказалась и настойчиво попросила оставить ее в покое, так как не хочет для себя проблем. Свое имя называть она также отказалась.
Люди сами воспитали монстра
Глава Бакланского сельсовета, к которому относятся Кожемяки, Андрей Жевнерович — в прошлом сотрудник Архангельского УФСИН по оперативно- разыскной деятельности. Этот мужчина лет 55 производит впечатление доброжелательного, приветливого человека. Вступил в полномочия он всего около года назад после выборов депутатов сельской думы. И за это время уже успел познакомиться с Захаренком.
«Неприятный человек, — вспоминает Жевнерович. — В первую очередь конфликтный. Он регулярно писал жалобы и мог создать скандал на пустом месте».
В прошлом имевший опыт службы в горячих точках, Жевнерович был шокирован той жестокостью, с которой Захаренок расправился с Ирой. Но тут же он призвал не делать скоропалительных выводов о вине полиции. И высоко отозвался о профессиональных качествах участкового Андрея Самолина, который, по его словам, целыми днями находится на рабочем месте и отвечает на все обращения жителей.
Участкового глава сельсовета называет по-дружески Валентиныч. По словам Жевнеровича, когда он приехал в Баклань, то был крайне удивлен, что должность участкового занимает человек с погонами подполковника (столь высокое звание для участкового — редкость).
Но, несмотря на погоны, говорит Жевнерович, Самолин блестяще выполняет свои обязанности: «Вот недавний пример: у нас в Баклани кто-то начал фонари бить, я ему звоню: Валентиныч, нужно разобраться! Так он уже к вечеру детей нашел, которые признались, что это они по фонарям стреляли.
Но почему-то сейчас люди обозлены на участкового и власть. А кто-то из них хотя бы заявление написал? Не в первый же раз такая ситуация!»
Я рассказываю историю про изнасилование сестры Ирины, которая писала заявление, но в итоге пострадала сама.
«Так, а кого он изнасиловал? — улыбается Жевнерович. — Эта Катя с ним после сама сожительствовала, сестру свою привезла, все вместе пили. Выходит, что всех все устраивало. Как так можно изнасиловать, чтобы ты потом с этим человеком жить осталась? Значит, выходит, что и не было изнасилования.
А если говорят, что Захаренок всю деревню запугал, то где заявления хоть от кого-то? Нет таких заявлений.
Никому ни до кого нет дела, даже заявление никто не удосужился написать. Вот и результат — люди сами своим безразличием воспитали такого монстра», — говорит Жевнерович.
Штраф за сопротивление
Но у жителей Кожемяк есть причины не обращаться в полицию, и весьма веские. Как рассказал Znak.com еще один селянин, лесничий Николай Кожемяко, буквально за два месяца до убийства, 21 сентября, у него произошел конфликт с Захаренком.
В тот день на берегу местного озера собрались несколько человек — общались, выпивали. Туда приехал Захаренок и стал угрожать, что изнасилует отдыхающих женщин.
«Я пытался его выгнать, но он же нормального языка не понимает. Говорит: я тебя щас зарежу, и в карман тянется. Я не стал ждать, пока он меня пырнет, и дал ему в рожу. Так Захаренок сразу к участковому побежал — писать заявления и побои снимать. Был суд, и меня же, за то что я женщин защитил, судья оштрафовал на 10 тысяч. Говорят, я его пальцем права не имел трогать», — вспоминает Николай.
По его словам, Захаренка он знал с детства, оба они родом из одной деревни. Подобное отношение к людям, говорит Кожемяко, у Захаренка — фамильная черта. Отец Владимира вел себя так же.
«Человеку из обреза в затылок стрелял, девчонок насиловал. Потому что его отец, дед Владимира Захаренка, в 70–80-е годы возглавлял один из райотделов милиции и во всем покрывал сына», — утверждает Кожемяко.
Мать Владимира Захаренка, по словам Николая, всегда поддерживала сына.
«Она его с детства так приучила. Захаренок сам что-нибудь устроит — и тут же бежит в полицию, ложный донос пишет. Мать его за это всегда хвалила: молодец, мол, Вовочка, так и надо. Подставлял людей нещадно, всех подряд», — рассказывает лесничий.
Сейчас мать Захаренка находится в бегах. По словам жителей деревни, после задержания сына она быстро уехала в неизвестном направлении. По делу она проходит как соучастница.
Захаренок даже после всего, что он сделал, все равно может вернуться в деревню, считает Николай Кожемяко. И этого боятся все.
«Я много не знаю, и вообще пускай следственный комитет этим занимается. Но закон здесь не работает. Будь моя воля, я бы взял мать Захаренка, привязал ее к стулу, воткнул ей в рот кляп. А самого его подвесил на крюк, и на глазах матери по кускам резал… Чтобы она все это видела. Чтобы всю боль, что ее выродок девочке причинил, она по отношению к своему сыну прочувствовала», — говорит Николай.
Пустые листы
Мне удалось поговорить также с ближайшим другом Владимира Захаренка — Виктором Ощепой. 60-летний пенсионер живет в том же поселке в грязном полузаброшенном доме, где вместе с товарищем собирает метлы из веток. Виктор не понимает, почему все обозлились на его друга.
«Вовка никого не насиловал, девки к нему сами прибегали! Был в нормальных отношениях со всеми, в том числе с участковым, всегда здоровался», — защищает своего товарища Ощепа.
По его словам, когда об убийстве стало известно на всю страну, к нему домой приехал участковый.
«Пришел ко мне 1 декабря участковый… Попросил подписать чистые листы, а показания, говорит, он за меня сам все напишет. Что это за бумаги, я не вникал, я знаю, что участковый мне ничего не сделает. Я все подписал», — рассказывает он.
По словам Ощепы, о том, что он подписывал пустые листы, он сообщил на камеру для одного из приехавших в село телеканалов, после чего о данном инциденте его расспросил следователь из Москвы, которому он тоже все рассказал.
Лучший участковый
Участковый подполковник Алексей Самолин в 2011 году стал победителем всероссийского конкурса «Народный участковый», который проводило МВД совместно с газетой «Комсомольская правда». Он набрал 7 096 голосов поддержки и одержал победу. Главред «Комсомолки» Владимир Сунгоркин вручил Самолину ключи от автомобиля «Нива», а министр МВД РФ тех лет Рашид Нургалиев преподнес полицейскому золотые погоны и присвоил досрочное звание подполковника полиции.
«В настоящее время формируется новая социальная модель взаимоотношений полиции и общества. Ее базис — это партнерство и взаимное уважение. И именно участковый уполномоченный находится на передовой данной работы», — заявил Нургалиев на церемонии награждения.
Произошедшее в Кожемяках и в особенности рассказы местных жителей о «тесных связях» неясной природы между «золотопогонным» участковым и убийцей Захаренком рождают множество вопросов. Мы попытались связаться с Алексеем Самолиным, чтобы прояснить ситуацию, но от комментариев он отказался. «Обращайтесь в пресс-службу УМВД по Брянской области», — заявил Самолин и повесил трубку.
Дело об изнасиловании и убийстве Ирины Трофимовой расследует управление СКР по Брянской области. Владимир Захаренок взят под стражу, ему предъявлено обвинение в совершении насильственных действий сексуального характера, повлекших по неосторожности смерть потерпевшей (пункт «а» части 4 статьи 132 УК РФ). Санкция статьи подразумевает наказание от 12 до 20 лет лишения свободы. Дело передано в отдел по расследованию особо важных дел и взято на личный контроль руководством управления СК.
Автор:
Никита Телиженко