Последняя любовь бандита

В середине девятнадцатого века в центральных штатах США, на огромном пространстве от Колорадо до Миссури, насчитывалось несколько десятков лихих банд, занимавшихся угоном скота, нападением на федеральную почту и грабежом местных магазинов и одиноких ферм. Шерифы и полицейские власти ничего не могли с ними поделать, призывая на помощь армию. Но и армейским подразделениям, более опытным и мобильным, под натиском некоторых отчаянных головорезов приходилось отступать.

 Одним из таких бандитов был легендарный в те времена в Техасе, Арканзасе и ряде соседних штатов Куллен Мотнтгомери Бейкер (1835-1869).

* * *

Его детство протекало сложно. Родившись в семье религиозных родителей, ревностных протестантов, мальчик с ранних лет проявлял самостоятельность и не испытывал особого трепета к религии. Намного позднее он сформулирует свое отношение к ней так: «Бог в душе, а не на небе!» Вопрос только в том, какого именно Бога Куллен имел в виду, да и Бога ли?..

Худенький, с изможденным лицом, одетый бедно и небрежно, ходивший всегда босиком, он стал мишенью для своих сверстников, издевавшихся над ним ежедневно. Доведенный до отчаяния, однажды он набросился на предводителя мальчишек, розовощекого верзилу с большими кулаками, и устроил ему хорошую трепку. Но победа не принесла ожидаемых дивидендов – отношение к Куллену со стороны окружающих стало еще хуже: дети его презирали и побаивались, взрослые отмечали взбалмошный нрав и нерадивость к наукам.

Почти все время Бейкер бродил по окрестным лесам и пастбищам. Ему удалось раздобыть (точнее, украсть) старое ружье и шестизарядный револьвер, и он постоянно тренировался, оттачивая меткость стрельбы и умение профессионально обращаться с оружием.

Став юношей, Куллен не изменил свои повадки, продолжая разгуливать в домотканых штанах на единственной подтяжке, но зато на поясе у него болтался ремень с револьвером… Его мечтой было любой ценой показать окружающим, на что он способен…

* * *

Однажды во время деревенского гулянья один из парней, двадцатилетний крепыш Соммерс, собрав возле себя группу приятелей, направился к Бейкеру, стоявшему возле изгороди и равнодушно наблюдавшему за чужим праздником.

– Какой-то ты жалкий! – рассмеялся ему в лицо, обдав алкогольным перегаром, Соммерс, весивший наверное раза в три больше Куллена и слывший мастером кулачного боя. – Прямо песик бездомный, не кормленный несколько дней. У нас недавно тут цирк останавливался, так там одна дама с пуделями выступала под песенку: «Танцуй, танцуй, собачка!» Почему бы, худышка, тебе не сплясать перед нами, а мы – похлопаем! На празднике ведь надо веселиться!

– А может, ты спляшешь? – спросил Куллен, даже не взглянув на крепыша.

– Он над тобой издевается! – крикнул кто-то из парней. – Задай ему, Соммерс!

– С удовольствием! – тот размахнулся, но Бейкер, отпрыгнул в сторону, молниеносно выхватил револьвер и выстрелил обидчику под ноги.

– Танцуй, танцуй, собачка! – кричал он, продолжая стрельбу.

Парни отбежали, а Соммерс вынужден был подпрыгивать на месте, высоко поднимая ноги, чтобы их не задели летящие в землю пули (впоследствии этот эпизод вошел в несколько голливудских блокбастеров).

Куллен левой рукой выхватил второй револьвер, и Соммерсу пришлось еще быстрее продолжить свой танец. Наконец, когда он обессиленный и перепуганный до смерти свалился на землю, Кулен спрятал оружие, сплюнул себе под ноги и, заметил, уходя:

– Ничего повеселились, ребята, мне понравилось!

На следующий день Соммерс помчался с жалобой к судье. Тот начал разбирательство с приглашения виновника происшествия и свидетелей. Бейкер, все так же убого выглядевший, пришел в зал заседаний, беспомощно оглядываясь по сторонам. В публичных местах он всегда терялся, особенно представая перед людьми в мантии. Главным свидетелем выступал отец большого семейства и уважаемый член общества некий Бейли, утверждавший, что Куллен мог убить истца, так как плохо стреляет.

На следующее утро Бейкер пришел к Бейли и, вызвав того на крыльцо, поинтересовался:

– А откуда вы взяли, что я плохо стреляю, сэр? Я пулей могу сбить шляпу у вас с головы!

– Никогда не собьешь, – заверил Бейли. – Сидеть тебе в тюрьме, недоносок!

Куллен мгновенно выхватил револьвер и выстрелил. Бейли упал на крыльцо собственного дома – пуля угодила ему в лоб.

– Надо же, – почесал затылок парень. – Действительно, не сбил…

После этого он скрылся из городка и о нем не слышали почти четыре года. До тех пор, пока не началась гражданская война между Севером и Югом.

* * *

В 1861 году Куллен Бейкер пошел служить в армию Конфедерации, привлеченный девизом, что армия КША (Конфедерация Штатов Америки) – последняя в мире сила, сражающаяся за Конституцию, Билль о правах и Декларацию Независимости. Он воевал в специальном батальоне «охотников», состоявшем в основном из негров-добровольцев (по сведениям Минюста США в войсках Конфедерации в 1861-1865 году добровольцами служили более ста тысяч негров) и отличался отчаянной дерзостью и бесстрашием, благодаря чему стал сержантом. Но одновременно он «прославился» и полным пренебрежением к приказам командиров.

Однажды, взяв с собой еще трех солдат, Куллен напал на большой обоз северян, обратив в бегство отряд численностью в пятьдесят человек, взяв в плен пятнадцать и десять повозок с провизией и боеприпасами. Но в бою один из его солдат был убит, а двое других – ранены. Командир и сам получил легкое ранение в левую руку.

За самовольство и неподчинение приказам Бейкера должен был судить военный трибунал, но он не стал дожидаться сурового приговора и сбежал из тюрьмы. Отныне его стали преследовать обе воюющие стороны.

…Весной 1864 года в городок Спэниш-Блаффсе вошел отряд северян. Четверо из них во главе с офицером сразу последовали в местный бар, чтобы промочить горло. У стойки стоял худощавый человек в потрепанной форме конфедератов.

– Кто вы такой? – спросил офицер, и по сигналу командира солдаты подняли ружья.

Но Бейкер оказался проворнее: его кольт сорок четвертого калибра выпустил пять пуль раньше, чем северяне успели прицелиться.

Теперь ему ничего не оставалось, как идти в бандиты. Сколотив небольшую шайку, – в ней было два белых и трое негров, его бывшие соратники по войне, – Куллен нападал на обозы воюющих армий, а то и просто занимался мародерством, разузнав о нескольких скупщиках, готовых за бесценок принимать разные вещи. Но бродячая жизнь вскоре перестала ему нравиться… Война закончилась, и Бейкер, расставшись с прежними товарищами, женился на бедной девушке Марте Фостер из маленького поселения. Осел он в местечке Лайн-Ферри, занимаясь речным извозом.

Казалось, все налаживается: он был женат, любим, остепенился, имел выгодное дело и пользовался уважением у соседей. Но 1 марта 1865 года его жена скоропостижно умерла, и он, искренне скорбя о ней, забросил все свои дела. Тогда перенести эту потерю ему помогла шестнадцатилетняя Белл, сестра Марты. Они долго сидели по вечерам, рассказывая друг другу об умершей, ее взглядах, вкусах и привычках, словно это могло помочь перенести боль утраты. Дошло до того, что Куллен сконструировал манекен, нарядил его в одежду Марты и поставил перед своим домом. Несколько недель родственники умершей, в том числе и Белл, уговаривали Бейкера убрать «куклу», что он, в конце концов, и сделал.

* * *

Месяца через три он пришел к Фостерам. Посидел у них за ужином, потом встал и, отозвав Белл, вышел с ней на крыльцо.

– Я никогда не умел красиво говорить, – сказал Куллен, – мне это не нужно. После смерти Марты я долго горевал, но потом… после наших долгих разговоров… Как ты посмотришь, если я попрошу благословения на наш брак у твоего отца?

Девушка молчала, опустив голову.

– Меня не назовешь красавцем, – продолжал рассуждать Куллен, – но я могу работать, прокормить жену и детей, и постоять за них, если будет необходимо. Ты мне нравилась с того самого дня, когда я впервые понял, что Марта умерла на самом деле и больше никогда не будет со мной.

Бейкер тяжело вздохнул (видимо, эта речь далась ему с большим трудом), и надел шляпу. – Я зайду завтра за ответом, переговорю с твоим отцом, Белл, – сказал он, садясь на лошадь.

Отъехав от дома Фостеров, Куллен наткнулся на молодого учителя Томаса Орра, снимавшего комнату у его тестя. Бейкер хорошо знал его и, питая уважение к людям ученым, тем более, обучающим других, частенько снабжал юношу деньгами. Чтобы тот не только сам «выглядел, как надо», но и покупал учебники для своих учеников.

Куллен кратко объяснил свои замыслы в отношении Белл и попросил учителя посодействовать в этом «деликатном» деле. Тот обещал помочь.

На следующий день Бейкер вновь заехал к Фостерам. По выражению лица тестя он понял, что его ждет отказ. И все-таки задал свой вопрос, мало сомневаясь в ответе. Трудно сказать, в чем была причина этого отказа, но, как считает историк Дж. Маргефельд, семья Фостеров, выходцы из Голландии, исповедовали одно из течений крайнего католицизма, запрещавшего выдавать замуж младших дочерей в семье за вдовцов старших…

Бейкер, удрученный отрицательным ответом, еще раз переговорил с учителем Орром, и вернулся к себе, надеясь, что пройдет какое-то время, и старик Фостер переменит решение.

Однако судьба следует за человеком, а не человек за судьбой. В начале осени Бейкер заехал в бакалейную лавку Ника Роудена, стоявшую на дороге между Джефферсоном и Лайн-Ферри. Хозяина не было дома и Куллен, забрав у его жены ключи от лавки, вошел внутрь и взял все, что ему было нужно. Уже вечером Роуден, узнав об этом, отправился требовать оплаты. И заодно прихватил дробовик.

Куллен вышел к лавочнику, и они стали считать – «что» и «почем». Выяснилось, что стороны путались в данных: у Родена выходило, что Бейкер взял намного больше, чем полагал тот сам, к тому же и о цене они никак не могли договориться. Ссорились, мирились и решили отложить разговор на завтрашний день, так как время уже было позднее, а утро вечера всегда мудренее.

Назавтра наш герой подъехал к дому Роудена и позвал его. Услышав его голос и почуяв в нем недобрые нотки, жена лавочника и дочь умоляли торговца не выходить к гостю, но тот не послушался их предостережений, вновь прихватив с собой в качестве «гаранта» тяжелый дробовик.

Женщины слышали лишь раздраженный голоса мужчин, а потом раздался один выстрел из дробовика Роудена и три из револьвера Бейкера. Когда они выскочили наружу, тело хозяина лавки безжизненно лежало на пороге, а Куллена и след простыл.

Когда преступник узнал, что местные власти собираются обвинить его в убийстве, он заявил, что пристрелит каждого, кто выступит свидетелем против него. Но если кому-то хочется потягаться с ним в скорости и меткости стрельбы, он будет рад предоставить такую возможность.

Тогда лейтенант Андре Гондмари, командир федеральных войск в Джефферсоне (война с Югом только закончилась, и власти все еще побаивались отдельных восстаний), направил взвод солдат для ареста Бейкера, но тот ускользнул прежде, чем они смогли окружить его дом.

* * *

Несколько недель убийца прятался в хорошо знакомых ему болотах и глухих зарослях Салфера, успешно уходя от преследователей. Появлялся он на людях только для того, чтобы добыть еду для себя и корм для коня. Фермеры и пастухи благоразумно делились с ним требуемым.

10 октября на дороге между Линденом и Бостоном Куллен встретил правительственный фургон. Сначала он не обратил на него особого внимания, но потом подумал, что можно неплохо поживиться. Обогнав проезжающих, спрятался в кустах. Едва фургон поравнялся с ним, Бейкер вышел навстречу с револьвером в руке, и потребовав остановиться.

– Это ограбление! – заявил он. – Армия конфедерации готова получить старые должки!

Кучер попытался выхватить револьвер, но его сразила первая пуля, выпущенная преступником. Сопровождавшие фургон четверо солдат открыли беспорядочный огонь по налетчику, но тот, запрыгнув в кусты, выкрикнул свое имя и приказал немедленно убраться, если они не хотят умереть. Солдаты, поразмыслив секунду, бросились наутек.

Появившись в Джеффесоне, они тут же обратились к лейтенанту Гондмари, и тот выслал многочисленную погоню. Но та не нашла ни налетчика, ни угнанный им фургон.

Разгневанный лейтенант пообещал выплатить тысячу долларов тому, кто доставит Куллена Бейкера живым или мертвым. Время шло, цена за голову неуловимого бандита неуклонно росла, но он уже орудовал в соседних штатах, нарушая покой местных законодателей и будоража жадных до сенсаций журналистов. В отличие от других бандитов, люди Бейкера иногда не только возвращали бедным фермерам похищенный у них скот, но и делились иной «выручкой», потому отношение к Куллену было неоднозначное.

* * *

Спустя два года банда Бейкера состояла из дюжины молодцов. Большинство были негры, служившие с ним во время гражданской войны. Они грабили фермеров, выступавших ранее на стороне Севера, и бесстрашно вступали в схватки с посланными против них полицейскими силами и воинскими подразделениями. Одно время против Бейкера действовало пятьсот солдат, но и им не удалось схватить преступника. Полное фиаско терпели и отряды «охотников за головами», стремящиеся получить свой куш. Зато властям удалось настроить против банды население: одним не нравилось то, что она нападает на «северян», другим то, что в ней много негров.

В октябре 1868 года глава банды приехал в Бостон и неожиданно явился прямехонько к капитану Крикхэну, персонально отвечающего за его поимку.

– Кажется вы ищите Куллена Бейкера? – спросил он. – Я перед вами!

Капитан выхватил револьвер, но убийца и на сей раз оказался проворнее. Армия потеряла еще одного офицера, а бандит приобрел дополнительные «очки» к своему имиджу чрезвычайно удачливого налетчика…

Узнав о происшествии, губернатор штата Клейтон был вне себя от ярости. Он поклялся сделать все, чтобы Бейкер «отмачивал свои шуточки в аду, действуя на нервы не ему, а дьяволу!» И пошел на хитрость, объявив, что дарует Бейкеру и его бандитам общественную амнистию, если они сдадутся, придя с повинной.

Но Куллен не поверил этим обещаниям. В двух газетах штата были опубликованы его послания, в которых он говорил, что не убивает подряд белых и черных и не желает зла добропорядочным гражданам, сражаясь только против тех, кто сам на него охотится.

Тысяча солдат была брошена на поиски банды, но преступники, словно превращаясь в призраков, исчезали в одном месте и появлялись в другом. В перестрелках с Бейкером были убиты несколько лучших федеральных агентов того времени…

* * *

Но однажды всему приходит конец… 6 января 1869 года Куллен Бейкер вместе с двумя приятелями оказался в Канзасе, рядом с тем местом, где когда-то протекала его мирная послевоенная жизнь. К тому времени учитель Орр, некогда опекаемый Бейкером, был уже два года женат на Белл Фостер. Эту зиму они проводили в доме ее отца, стоявшего в четырех милях к юго-востоку от Лайн-Ферри.

Бейкер, разумеется, знал о том, что случилось с его бывшей возлюбленной. Он и его люди проехали мимо окон дома Фостера, демонстративно держа дробовики стволами вниз.

Орр, увидев это, подождал немного, выскользнул из дома и прокрался в чащу леса. Он обнаружил, что Бейкер и два его спутника устроили привал, собираясь провести тут ночь. Тогда учитель вернулся в поселок и стал агитировать местных жителей напасть на бандитов, чтобы получить приличное вознаграждение. Но мало кто из мужчин готов был рискнуть жизнью. Только трое парней, отсидевшие в тюрьме за мародерство во время гражданской войны, отважились отправиться вместе с Орром.

Они взяли оружие и направились в лес. Стояла темень, бандиты крепко спали, что позволило нападавшим приблизиться к ним вплотную и буквально с трех метров открыть шквальный огонь. Только Бейкер успел вскочить и выхватить револьвер, но увидев перед собой Орра, не стал стрелять.

– Ты ведь ее муж… – только и успел сказать он перед тем, как три пули попали ему в грудь.

При убитом были найдены двуствольный дробовик, четыре револьвера, три крупнокалиберных пистолета и несколько серебряных долларов. А также газета «Луисвилл курьер джорнал» от 16 декабря 1868 года, где красным карандашом была подчеркнута строка: «Куллен Монтгомери Бейкер, известный бандит из Арканзаса…»

* * *

Вознаграждение за убийство Бейкера поделили на четверых. После случившегося Томас Орр покинул городок, где учительствовал, ушел из семьи и стал завсегдатаем баров Бостона. Он охотно расписывал свой подвиг (ему мало кто верил, и тогда он показывал выданное властями подтверждение), много пил за счет угощавших, и, будучи пьяным, словно оправдываясь, часто говорил одно и то же: «Она все время повторяла его имя во сне, и потому я просто не мог его не убить…»

Источник:  еженедельник «Секрет», Русский Базар №34(801)