Во славу Дьявола. Сталин и Война

В процессе ренессанса в России национальной любви к Тирану, начавшемуся еще во второй половине 90-х, похоже, началось взятие последнего редута — темы Сталин и Война. Именно в ней, когда культ победы остался едва ли не единственным топливом для паранойи имперского величия, есть неувязочки, которые смущают даже самых тупых и оголтелых фанатиков.

Да, они с радостью отрекутся от героизма и жертв собственных родителей в пользу блистательного Генералиссимуса, приписав победу его гению. Но как быть с такой загвоздкой, как 41-й, о котором приходится вспоминать каждый раз в самый длинный день лета? Ведь как ни крутись, даже при полной прямолинейности некоторых мозгов, катастрофу эту уже невозможно отрицать.

Немецкие солдаты пересекают государственную границу СССР, 22 июня 1941

Другое дело — версии «кто виноват». Их было несколько. Первая — сталинская: о коварно-неожиданном нападении. Она как основная существовала вплоть до хрущевского «разоблачения», а затем продолжалась и при Брежневе. Никита всю вину свалил на Сталина, но исключительно под соусом расправы над армией и бездарной доверчивости. В перестроечный период эта линия пошла вглубь, и при том обилии написанного и сказанного, казалось бы, все точки расставила.

Историки рассказали, как с помощью СССР в обход Версальскому вердикту создавался вермахт; как Сталин помог Гитлеру прийти к власти, в 1932-33 объявив немецких социал—демократов врагом номер один; как вместе с ним в 1939 году развязал Вторую мировую, разделив Польшу; как не только злорадствовал по поводу каждого нового завоевания немцев в Европе, но и активно способствовал этому материально, отправляя им эшелон за эшелоном с нефтью, алюминием, зерном и т.д. Наконец, появилась теория Суворова/Резуна, подхваченная и внутри России (Игорь Бунич, Марк Солонин, Михаил Веллер, Александр Никонов и др.).

Независимо от нюансов, в самом общем виде суть ее в том, что за всем этим непостижимым бардаком и потерями 41-го выстраивается вполне логичное объяснение. Причем, если вдуматься, то оно вполне и даже более «патриотично», чем официоз, потому что не выставляет в качестве «дураков» ни Сталина и его команду, ни конструкторов и производителей советского оружия. И вполне объясняет, как оказалась разгромленной вся кадровая армия, которая и по численности, и по вооружению в несколько раз превосходила немецкую.

И ведь какую из этих версий не взять, Сталин всюду выглядит небезупречным. И уж, по меньшей мере, негениальным. Этакое несмываемое пятнышко на роскошном военном мундире, в котором он красовался в Тегеране и Потсдаме.

Все просто — просто разгильдейство

Но вот, кажется, появилась перспективная теория, цены которой нет для нео-сталинистов! Натолкнулся на нее в ютубе в виде фильма с интригующем названием «Кто прошляпил начало войны?». Автор — Ольга Демина. А в соавторах у нее люди, проходящие под брендом «историки»: Александр Исаев, Арсен Мартиросян, Михаил Мельтохов, Сергей Брезкун, в скобках — Кремлев.

Как и все «гениальное» — она проста до доступности даже дебилам. А именно: причина 41-го — обычное российское разгильдяйство. Причем это не моя интерпретация — именно в таких словах и формулировках вбивается основной тезис.

В чем же новизна и сакральная ценность идеи? Новизна в том, что, пожалуй, так настойчиво и последовательно стрелка ответственности переводится на армию, на ее командный состав впервые . Причем так аккуратно, чтобы не запачкать самую верхушку — тех, кто так близко был к Сталину, что своими недостатками бросил бы тень и на него. Поэтому Жуков, Ворошилов,Тимошенко, Берия — вне критики.

А вот те, кого Сталин «ампутировал» — вроде Тухачевского и иже с ним (уточняется, что расстреляно по этому делу было всего-то 1,7 тыс.) и командующий Западным фронтом Павлов и иже с ним (перечисляется еще несколько генералов) — это были и бездари, и лоботрясы, и просто трусы, бросившие на произвол своих солдат. Более того, авторы этой замечательной стрелки идут дальше: виноваты не только генералы — виноват в целом весь рядовой состав на местах, прозябавший в пьянстве и безделии. И их командиры, ничему их не учившие и гонявшие с места на место составы с боеприпасами и почему-то разместившие склады с ними у самой границы. Или, наоборот, не оснастившими ими крепости и дзоты.

Какие-то мудаки, игнорирующие элементарную дисциплину и проигнорировавшие, в частности, приказ Ворошилова о маскировке аэродромов и рассосредоточении самолетов. Более того, не выполнившие циркуляр самого Сталина о повышенной боевой готовности, якобы изданный накануне 22-го июня. При этом в качестве альтернативного образца приводится ведомство Лаврентия Павловича — пограничники, которые, в отличие от регулярной армии, не поспешили драпать, а героически дрались, хотя на каждого из них приходилось по 10 км. границы, а самое крупное оружие были пулеметы, да и те — без патронов.

Что касается установки, избегающих мобилизационной готовности и «дипломатия» вроде заявления ТАСС от 14 июня, то позиция Сталина целиком оправдывается стремлением оттянуть войну и исключительно тактическим маневром при полной его адекватности относительно планов Гитлера. Весь пафос фильма — это не оправдание для военных. Ведь не может же Вождь принимать за них решения вплоть до каждого блиндажа! Куда они смотрели?

В общем, новизна общего вывода очевидна: виноваты кадровые военные. Виноват Тухачевский и его команда, которая конструировала трехэтажны танки, но совершенно не занималась такими необходимыми вещами, как, к примеру, радиосвязь. Виноваты и те, кто пришли на его замену, которые ничему не научились. Ну, а в целом — виновата генетическая национальная черта — разгильдяйство!

Отсюда главный вывод в сторону сакральности Вождя. У Деминой он звучит в форме этакого мягкого упрека: уж если и виноват Сталин, то только в том, что степень этого разгильдяйства недооценил! Не осознал масштаб неповоротливости военно-бюрократической машины! Вот почему в мае 45 победный тост провозгласил не за генералов, а за простой народ!

Вот такое резюме. Кстати, попутно из него со всей очевидностью вытекают и другие обобщения. Недооценил, зато быстро исправил. И разве можно после этого критиковать жестокость его приказов, по которым за утерянную винтовку давали вышку, позади солдат сидели заградотряды, а пленных считали предателями и лишали их родных продовольственных карточек. Авторы в эту степь не распространяются, но этого и не нужно: неосталинисту и намека достаточно. Расстрелял Павлова и еще кучу генералов. Ну и правильно: а как еще навести порядок при таком бардаке? С такой же мотивацией и эмоциями легко оправдать и чудовищную жесткость Жукова — боевую руку Сталина.

Если и виноват Сталин, то только в том, что закручивая — не докрутил. Ну, не гениальный ли ход!

Лукавая правда

Сила подобного рода ходов в том, что, во-первых, все приводимые факты имели место. И в этом они правдивы. Как и общие утверждения по поводу «национальной беды» — разгильдяйства. Лукавство или странная наивность — в интерпретации. Тем более, что комментаторы в фильме позиционируют себя как некую ученую коллегию.

Согласитесь, что главным «открытием» в копилку «правды о войне» считать «разгильдяйство» — мелковато не то, что для историка, но и для нормально образованного и мыслящего человека. Потому что требуются, как минимум, ответы на такие вопросы? А откуда оно взялось? Почему стало возможным? И кто виноват в нем?

То есть, обобщая в один вопрос, можно сформулировать так: какой оно (разгильдяйство) продукт системы?

И ответ уже лежит на поверхности. Система известна. В разных редакциях ее название звучит по- разному. Тоталитарное государство. Тоталитарный феодализм. Культ личности. И т.д. Но суть его одна — это абсолютная вертикаль с вождем, тираном, царем, богом…во главе (термины, опять же — вопрос вкуса). А это значит, что Он за все и в ответе. Вы возразите: да как же? Разве может Один за всем усмотреть?! Отвечаю: усмотреть не может. Но отвечать обязан. Поскольку он эту систему создал и сам себя в нее впряг.

Потому-что какую нитку ее не потяни — каждый раз наталкиваешься на причины. Несколько примеров навзлет. Террор 37-го против армии. Есть немало версий (в том числе ее транслирует и Суворов) о том, что он имел характер «очищения от скверны». Дескать, не фиг слезы лить по палачу крестьянства и техническому фантазеру Тухачевскому. Ведь даже если он и не был шпионом, то есть большие сомнения, что стало с армией, если б ее в войну возглавил он, а не Жуков? А что касается массовости репрессий, то и в этом был резон: надо было навести строгача и дать дорогу новым кадрам.

Для простоты полемики готов даже не возражать и хотя бы частично согласиться. Только ведь у этого явления были и побочные «осложнения». И одним из них стал повышенный градус безответственности. Ибо она процветает и в качестве реакции страха. Все эти примеры безинициативности и столбняковой бездеятельности накануне 22 июня — эхо 37-го года. Особенно в обстановке, когда всякие слабые попытки вразумить Москву донесениями разведки или просто — вопросами, встречали грозные окрики «не паниковать».

Да и не только окрики: когда началась война, в тюрьмах томились и приговоренные «за панику», которых не выпускали, а расстреливали оптом, чтоб к немцам не попали. Тот же Павлов, которого даже после убийства злорадно упрекают за пристрастие к балету, который он смотрел в роковой вечер, систематически отправлял в Москву донесения разведки. И ждал хоть какой-то реакции, указаний. Да — указаний. Как и тысячи других офицеров, которых несколько месяцев жестко дрессировали «не провоцировать врага» и «не задавать вопросов». Конечно, задним числом их можно обвинять в трусости. Но после школы 37-го года ее от понятия «дисциплина» отделить было непросто.

Другой резонанс 37-му — неумелость или бездарность. Причем на всех уровнях, потому что новые командиры плохо учили рядовых. Впрочем, примеры на разложение армии и в части дисциплины — это тоже недуг тоталитарной системы. Там, где подавлено страхом человеческое достоинство начальника, и все ждут указаний свыше, трудно ожидать и подлинной дисциплины, и хорошей организованности, и последовательных решений. Все обретает форму «псевдо» с гнилой начинкой.

Ну, а самое главное: паника 41-го была глобально предопределена и заложена в самой стратегии войны. Во-первых, оккупация части Польши отодвинула границу от «линии Сталина», и в июне 41-го она была лишь в начальной фазе переноса на новый рубеж. Отсюда и вся неразбериха с обороной. Во-вторых, даже если версия Суворова несколько натянута, если предположить, что у Сталина не было конкретного плана нападения на Германию, или он имел очень туманные очертания, все равно в то время господств концепт войны «малой кровью», предполагавший войну на чужой территории. Кто не в курсе — вот адрес его в ютубе. По совокупности оба этих обстоятельства и без Суворова создали ущербную в стратегическом отношении ситуацию.

И снова вопрос: но кто в этом виноват? Ответ снова однозначный: ни Ворошилов, ни Тимошенко и даже — ни Жуков, а великий дипломат Сталин. Потому что даже версия типа «плохие советники» здесь не пляшет: раз ты Бог, то и за качество приближенных сам в ответе.

В этом урок и нынешнему российскому владыке. Ничто ему история не спишет. Историки будут разные, в том числе и подобно выше перечисленным. Но по большому счету он будет за все в ответе.

Автор: Владимир Скрипов, кандидат философских наук, социолог, журналист; rufabula.com