В новой Военной Доктрине в Беларуси учли нападение России на Украину

Александр Лукашенко утвердил  окончательный вариант новой Военной доктрины Беларуси . Эпопея с принятием документа тянулась с начала апреля, когда проект Доктрины был утвержден Палатой Представителей в первом чтении. И сразу же попал под огонь критики со стороны армянских специалистов, которые обоснованно усмотрели в ней отход от принципов совместной обороны в рамках Организации Договора о коллективной безопасности (далее по тексту ОДКБ).

Очевидно, что столь пристальное внимание в далекой Армении к новациям беларуского законодательства было следствием «совета» со стороны России. Которая по политическим причинам не могла напрямую публично выразить свое отношение к документу из-за опасений быть обвиненной во вмешательстве во внутренние дела Беларуси.

После этого почти четыре месяца продолжалась «чистка» документа. Которая объяснялась необходимостью внесения непринципиальных, преимущественно стилистических правок в документ. (источник)

Стоит напомнить специфику беларуской ситуации: Национальное собрание является по-факту законосовещательным органом при А. Лукашенко. И оно занимается только тем, чем ему позволяет заниматься глава государства. Или чем прямо указывает заниматься. Как таковой ни политической, ни властной субъектностью Нацсобрание не обладает, являясь лишь местом для ритуального голосования в поддержку инициатив, одобренных беларуским руководителем. Поэтому все разговоры о глубокой проработке документа депутатами Нацсобрания, что потребовало дополнительного времени, не должны вводить в заблуждение. Скорее потребовалось получить обратную связь из Москвы на текст Доктрины. И потянуть время, чтобы дать ситуации успокоиться.

Через Армению официальному Минску было дано понять, что документ не сильно обрадовал, но не более того (источник).

Значение Военной доктрины. Сама по себе Военная доктрина не является документом прямого действия. Она представляет интерес скорее как перечень страхов, прогнозов и взглядов политического руководства страны. И то лишь на момент разработки и принятия документа. Сказанное является справедливым для всех доктринальных документов Беларуси. Которых, кстати, не мало.

С практической точки зрения документ представляет интерес, так как содержит определенный набор понятий и терминов с толкованием. Это имеет значение, но в основном для узких специалистов, занимающихся проблематикой военной безопасности (теоретической частью) и сравнительными исследованиями. Также Доктрина представляет интерес для государственных идеологов, которым тоже надо о чем-то писать и что-то говорить.

В целом ажиотаж вокруг принятия новой Военной доктрины представляется излишне раздутым и не соответствует фактическому значению документа. Связано это может быть с двумя факторами. Во-первых, в Беларуси в принципе не так много событий, заслуживающих внимания прессы. Во-вторых, к шумихе приложили руки сами власти, стремясь оттянуть внимание от социально экономического кризиса в стране на вопросы безопасности.

Таким образом документ имеет смысл рассматривать прежде всего с целью понимания представлений беларуского руководства о текущем моменте и возможной динамики развития ситуации.

Сравнивая редакции документа. Начать стоит с того, как текст Военной доктрины поменялся за последние четыре месяца.

Итак, документ был подготовлен, согласован с заинтересованными ведомствами, утвержден лично А. Лукашенко и в середине февраля направлен для завершения всех формальных процедур в Национальное собрание (источник). В обычной ситуации Доктрина могла бы пройти все формальности за день-два. Достаточно напомнить утверждение Закона о бюджете на текущий год. Однако внезапно Доктрина «зависла» на несколько месяцев.

В течение этого периода документ «шлифовался», в него было внесено более 1200 изменений. Большинство из которых стилистические правки. Но дело не только лишь в тяге к совершенной словесности. Окончательная редакция Доктрины содержит ряд важных изменений.

Так из п.2 исчезло упоминание про то, что Доктрина базируется на результатах прогноза развития военно-политической обстановки в мире (в том числе и в Европе) до 2020 года. Осталось просто «на среднесрочную перспективу». С одной стороны, это снимает необходимость разрабатывать новую Доктрину до окончания действия текущих прогнозов. Но с другой означает признание того факта, что все прогнозы могут оказаться бесполезными, фактор неопределенности очень высок. А события и в мире, и в Европе могут развиваться по абсолютно непредсказуемому сценарию. И это не вселяет оптимизм.

П.4 доктрины расширяет перечень субъектов военной безопасности с террористических и экстремистских организаций до негосударственных субъектов. В данном случае очевидна прямая связь с войной на Донбассе. Напомним, что значительная роль в конфликте принадлежит легальным казаческим организациям России и парламентским партиям (ЛДПР и КПРФ). Которые активно участвовали в вербовке бойцов и в материальном обеспечении террористической деятельности на Юго-Востоке Украины.

В настоящее время достоверных сведений о численности казачества в России нет. Оперируют цифрой в 7 млн человек. Но данный показатель может оказаться весьма завышенным. О численности российского казачества достоверно свидетельствуют лишь данные о реестровых казаках. В 11 войсковых казачьих обществах состоят более 465 тыс. совершеннолетних мужчин. Не менее 237 тыс. из которых выразили желание нести государственную или иную приравненную службу. Помимо реестровых казаков значительное их число объединилось в альтернативные государственным структуры, которых насчитывается более 600. Достоверно их численность установить невозможно. Вероятно, что численность нереестрового казачества если и уступает числу реестровых казаков, то ненамного.

ЛДПР насчитывает в своих рядах свыше 235 тыс. человек. Партия располагает обширными связами как в российских верхах, так и в бизнес-сообществе. КПРФ объединяет свыше 161 тыс. человек. Хотя партия формально стоит на платформе интернационализма, на практике она прикрывает русский шовинизм демагогией на тему борьбы с фашизмом и разного рода заговорами. КПРФ и ЛДПБ лишь наиболее крупные, но далеко не единственные политические объединения России, которые фактически поддерживали террористическую деятельность на территории соседней, ранее формально дружественной страны.

Цифра российских добровольцев, участвовавших в войне против Украины может превышать 50 тыс. (источник).

Далее, в окончательном варианте Военной доктрины в систему мер стратегического сдерживания отнесены социальные меры. Очевидно, что беларуские власти осознают затяжной характер текущего кризиса. И опасность его углубления и перерастания в социальный кризис, ведущий к ослаблению государства и дезориентации общества. Что может быть использовано для дестабилизации ситуации в Беларуси с целью облегчения внешней агрессии.

Вопреки официальной пропаганде беларуское государство не является (и никогда не было) социально-ориентированным. Государственный бюджет используется как средство удовлетворения интересов лоббистских групп. Которые, справедливости ради, могут совпадать с интересами широких слоев общества. Примером является программа льготного кредитования жилищного строительства. Или развития села, но лишь отчасти. И на этом все.

П.22.3 в качестве меры обеспечения военной безопасности указывает формирование пояса добрососедства в военном и политическом измерениях вдоль всей Государственной границы, а не внешней границы, как это было предусмотрено первоначальным проектом Военной доктрины. Внешними границами являются границы стран СНГ с третьими странами (Украина является страной-основательницей СНГ, но никогда в Содружество не входила де-юре, хотя и участвовала в его деятельности). Государственная граница – линия, определяющая пределы национальной территории и воздушного пространства.

Т.е. произошло расширение формулировок за счет России. Что представляется странным: формально наши государства уже добрые соседи и в военном, и в политическом измерениях. Хотя это добрососедство постоянно подвергается испытаниям усилиями властей дух стран. В последнее время — преимущественно Кремлем. Сохранение этого добрососедства – очевидно важная и непростая задача для беларуских властей.

В текст доктрины введено понятие защиты конституционного строя Беларуси. Что по факту означает защиту существующего политического режима и власти конкретных лиц. Странно, что эта дефиниция была опущена в первоначальном тексте Доктрины.

Измененная редакция П.22.14 к числу мер по обеспечению военной безопасности государства относит защиту не только госсекретов в области обороны государства, а любых. Таким образом имеет место расширение сферы применения нормы. Что диктуется необходимостью противостоять реалиям гибридной войны, когда объектом приложения агрессивных усилий могут стать, например, личные данные сотрудников силовых структур, важная экономическая и научно-техническая информация и т.п..

Окончательная редакция П.37 дополнила компетенции Совета Министров руководством гражданской обороной страны. Которое уже включено в компетенцию Правительства согласно ст. 6 Закона «О гражданской обороне». Проблематика гражданской обороны также первоначальна не была учтена и при описании функций местных органов власти. Таким образом можно зафиксировать пробел, допущенный авторами Доктрины на этапе подготовки текста. «Выпадение» гражданской обороны из первоначального текста может косвенно свидетельствовать о том, что либо представители МЧС принимали участие в работе над документом ненадлежащим образом, либо их вообще не привлекали к составлению/согласованию первоначального текста Доктрины.

Источник:  Bsblog.info