Как становятся серийными убийцами и как повысить шансы выжить при встрече с ними

Психолог психолог из штата "группы быстрого реагирования" СБУ Спартак Суббота рассказал журналистам о своём общении с серийными убийцами, о том, что их толкает на такие преступления, и о том, можно ли предотвратить появление новых Чикатило, также как повысить шансы выжить, если вы уже столкнулись с убийцей?

КТО ОН

Спартак Суббота, психолог в штате "группы быстрого реагирования" СБУ

ПОЧЕМУ ОН

В рамках обучения психоанализу в Международном институте глубинной психологии занимается исследованием психопатологии серийных убийц

Почему вы заинтересовались именно этой темой — психопатологией серийных убийств?

Вы проводили интервью с людьми, осуждёнными за серию убийств. Удалось ли вам понять их мотив?

— Могу назвать только Сергея Ткача. Из нашего разговора его мотивация осталась для меня непонятной. Он врёт. Говорит, что это была месть правоохранительным органам, где он работал и откуда его уволили за подделку экспертизы. Но месть возможна в двух, максимум трёх эпизодах. А все его убийства, от первого до последнего (Ткач был признан виновным в совершении 36 убийств. — Фокус), имели похожую фабулу. Чтобы хоть что-то узнать и понять, с такими людьми нужно долго работать. Но никто такой возможности не предоставит. Приходится довольствоваться получасовым или часовым интервью.

Сколько длилась ваше интервью с Ткачом?

— 40 минут.

Что вы успели спросить?

— Немногое. Испытывал ли он сексуальное возбуждение в процессе убийства, какие эмоции проживал после, что заставляло его это делать. Обычная психиатрическая оценка. На многие из этих вопросов он давал хорошо известные ответы, которые можно найти в интернете. В интервью с репортёрами он сказал: "Если бы мне заплатили большую сумму, я бы всё рассказал по каждому эпизоду". Но на самом деле он просто не хочет давать информацию. Хоть и надеется выжать какую-то выгоду.

Кроме Ткача с кем из серийных убийц вам ещё удалось поговорить?

— Имени преступника назвать не могу. Могу сказать, что опрос проходил в колонии под Киевом. Он совершил 6 убийств, как сначала предполагали — с целью грабежа. Но когда я стал знакомиться с его делом, стало понятно, что грабёж только для отвода глаз. После совершения преступления он мастурбировал, избивал уже мёртвое тело.

Было ещё одно интервью?

— Да. Третье интервью мне помог получить человек, которого я знал, он был в местах заключения, и его слово чего-то стоит. Он договорился о встрече.

Там было 5 убийств. Все не сексуального характера, но с сексуальным подтекстом. Жертвы — женщины в возрасте от 21 до 35 лет. И только один эпизод с мужчиной, но это была случайность. Мне важно было понять, когда он впервые осознал импульс к убийству, каким был побудительный мотив. Он поссорился со своей матерью, она у него "лежачая". Мать назвала его неудачником, сказала, что лучше бы он умер. Он вышел из дома, шёл на электричку и недалеко от лесополосы увидел женщину с пакетами. У меня, говорит, случилось какое-то помутнение, напал, убил и, чтобы не нашли, изуродовал лицо и гениталии. На вопрос, зачем гениталии, по ним никто никого не опознает, ответил, что в тот момент ничего не понимал.

Какова ваша версия — что толкает на подобные преступления?

— По большому счёту всё упирается в жизненные обстоятельства. Не всякий человек, даже будучи психопатом или имея склонность к насилию, станет убийцей. Кто-то будет это сублимировать, реализовывать себя в "мирной" сфере. А кто-то остаётся одиноким, непризнанным. Большинство таких преступников чувствуют себя лишними. Есть два типа серийных убийц по методу совершения преступлений: организованные несоциальные и дезорганизованные асоциальные. Почему первые несоциальные? Потому что им сложно интегрироваться в общество, они умеют играть роль, но не получают от этого удовольствия. Из 40 известных серийных убийц примерно 15 могли объяснить мотивы, проанализировать своё детство, вспомнить момент, который толкнул их к преступлению.

К таким можно отнести Теодора Банди. Ему можно дать чёткую оценку с точки зрения психологии. Детство у него было беззаботное. Состоятельные родители, верующая семья. У него имелись брат и сестра. Не было насилия в отношении него. Он являлся здоровым ребёнком, достаточно привязанным к своим близким, хорошо налаживал с ними взаимоотношения. Но в раннем юношестве он столкнулся с порнографией. Это произошло случайно. В школе нашёл журнал со сценами насилия, жестокого обращения с женщиной в порнографическом контексте.

Это произвело на него сильное впечатление в силу резкого несоответствия его идеализированных представлений о жизни тому, с чем он столкнулся в реальности. Этот процесс называется "импринтинг", фиксация первичного запечатления. И совершая убийства, Теодор Банди воссоздавал ту первичную сцену. Хотя он полностью осознавал, что совершает преступление. С этим конфликтом он пытался справиться, убеждая себя, что несёт некую миссию по очищению общества — убивал проституток, бродяг, но не трогал благополучных женщин. В конце у него началась эскалация. Последний эпизод, который он совершил, — выкрал 12-летнюю девочку прямо с детской площадки, по сути, на глазах у матери. Этот эпизод для меня непонятен. И для большинства психоаналитиков тоже.

В чём психологическое отличие человека, совершающего массовые убийства, от серийного убийцы?

— Человек, совершающий серийные убийства — давайте возьмём организованного несоциального, — имеет намерение скрыться, чтобы совершать последующие убийства. У массовых и импульсивных убийц всегда есть идеология и глобальный мотив. Тот же Брейвик — это массовый импульсивный убийца. Он убивал, потому что считал, что пролетариат должен умирать, и он как представитель "элитной" прослойки обязан этому как-то посодействовать.

Разве такая идея не является той же рационализацией, как в случае Банди?

— Если вы имеете в виду рационализацию как механизм психологической защиты, то нет. Идеология не предусматривает рационализацию. Человек, разделяющий какую-либо идеологию, не столько несёт "миссию" для человечества, сколько в первую очередь хочет себя манифестировать.

То есть серийные убийцы более сфокусированы на своих жертвах, более к ним "привязаны"?

— Да. У них есть личный мотив, крайне субъективный. Он не связывает себя с общечеловеческими ценностями. Даже если "миссионер" говорит: я очищаю мир от грязи, его истинным мотивом всё равно является убийство.

А есть ли у таких преступников потребности, которые они удовлетворяют, живя обычной жизнью?

— Правильно ли я понял ваш вопрос? Живут ли они только ради тех моментов, когда они убивают, а всё остальное время просто существуют, чтобы обеспечить себе те моменты?

Да.

— Я думаю, частично это так. Но не ко всем это может относиться. Джон Уэйн Гейси, например, был успешным человеком, избирался в мэрию, он действительно любил выступать в качестве клоуна. У него имелась активная социальная позиция. Держать такую маску только ради того, чтобы совершать убийства, было бы крайне изнурительно. Почти невозможно.

Вы заявляли, что украинские серийные убийцы более жестокие, у них большее количество жертв и что знаменитые американские убийцы на их фоне выглядят дилетантами. Также в основном у нас это обездоленные люди. Действительно ли есть специфика таких людей по месту жительства и с чем она связана?

— Есть социокультурные особенности. Многие из украинских преступников действительно бедные, им оказывалось меньше помощи со стороны людей, со стороны государства. Но есть ещё одна причина: они очень долго остаются безнаказанными, многих просто не ловят. У нас это работает не так, как за границей. Там у полиции больше полномочий. У нас полицейские, наоборот, не защищены и бесправны. Нет ни страховок нормальных, ни социального пакета.

Ещё у нас большие сложности в работе со свидетелями. Понимаете, нет у граждан доверия к полиции. Приведу пример. Однажды ограбили моих соседей по дому, где я снимал квартиру. Полиция попросила меня дать показания. И хотя я ничего не видел, всё равно оставил им номер телефона на всякий случай, вдруг я понадоблюсь. Соседи от показаний отказались. Хотя у них окно как раз выходит во двор и они могли видеть, кто выходил из подъезда. Люди боятся и не доверяют правоохранительным органам. А некоторые вообще сочувствуют серийным убийцам. Возьмём того же Декстера (герой одноимённого американского телесериала канала Showtime. — Фокус). Многие захотели бы помочь ему в его миссии. Ещё люди иногда думают, что смогут спасти преступника, сопереживают ему, испытывают своего рода Стокгольмский синдром.

Декстер всё же придуманный персонаж. А кстати, это правдоподобная история?

— Да, я думаю, такое возможно.

Можно ли помочь человеку, который обнаруживает в себе импульс к убийству, но в нём ещё идёт борьба с этим импульсом? Куда ему обратиться за помощью?

— Обратиться к психотерапевту.

К психотерапевтам у нас отношение едва ли лучше, чем к полиции.

— Да, есть предрассудки. Само слово "предрассудок" предусматривает принятие за истину некоего положения без чёткого анализа. Если ты человек неглупый, ты понимаешь, что лучше лично убедиться, работает ли психотерапия, чем совершить преступление и потом прятаться. Я бы настоятельно рекомендовал внимательно выбирать психотерапевтов, спрашивать у специалиста о сертификации или допуске к клинической практике.

Как работает конфиденциальность в терапии?  

— Психотерапевтическая этика предусматривает предотвращение суицидов и преступлений. Понимаете, терапевту можно сказать что угодно. Например, "хочу всех убить!" Это может не значить ничего. Терапевт будет делать скрининг и пытаться понять, насколько намерения серьёзны. Тестировать на реальность, проверять, есть ли у него психотические эпизоды. Например, спросить: какова вероятность того, что вы бы могли совершить преступление? В случае если опасения имеют под собой почву, имеет смысл прибегать к психиатрической помощи. У нас люди готовы обращаться за помощью только в остром состоянии, ждут до последнего, тянут. Обратились бы раньше — многое удалось бы предотвратить. Это как с больным зубом. Думаешь, само пройдёт, а в итоге не остаётся ничего кроме протезирования.

Насколько целесообразно публиковать интервью с серийными убийцами для широкой публики? Есть данные, что серийных убийств становится больше. Это может быть связано с популяризацией темы в СМИ и массовой культуре?

— Говорят, что по телевизору показывают то, что происходит в жизни. На самом деле в жизни происходит то, что показывают по телевизору. Если постоянно показывать насилие, то и в жизни его будет больше. Если убийцам давать слово, то агрессия в обществе будет только возрастать. Агрессия даже по отношению к серийному убийце — это тоже неправильно. Как это происходит в Америке. Слова серийному убийце не дают. Сообщают лишь о том, что преступника поймали, показывают суд над ним и приговор. Потенциальный убийца будет знать, что его поймают. В таком случае вероятность совершения новых преступлений будет снижаться. СМИ должны сообщать обществу лишь сведения, которые приведут к поимке преступника — приметы подозреваемого, образ действий.

Как повысить шансы выжить, если ты уже столкнулся с убийцей?

— Очень сложно угадать с правильной тактикой. В случае Теодора Банди женщина, которая оказала сопротивление, осталась в живых. Другому сопротивление может не понравиться, и он тут же убьёт жертву. Смог бы я определить верную тактику? Если бы у меня было время для оценки, может быть. Вы же понимаете, что в жизни всё не так, как в фильмах.

Если бы у нас медиа предупреждали, что орудует серийный убийца или просто есть вероятность, что убийства серийные, и говорили, каков профиль, характеристики жертв, можно было бы постараться себя обезопасить. Избегать каких-то вещей в одежде, внешнем облике или поведении. В криминалистике этому посвящено отельное направление — виктимология, метод вычисления потенциального преступника по характеристикам его жертв.

То есть проблема в том, что когда нужно предупреждать граждан об опасности, наши СМИ молчат, а когда надо помолчать, они говорят?

— Да. Медиа часто пугают людей или настраивают против какого-то социального пласта. Но мы же все в одной лодке находимся, и люди должны понимать, что нужно содействовать полиции. Не нужно лениться давать показания. Не бойтесь оставлять свой номер телефона, адрес прописки. Если конечно полицейский подтвердит свой статус. Это во многом может помочь. Больше всего на руку серийным убийцам работает равнодушие. Мы начинаем понимать, насколько важна помощь следствию, только когда сами столкнёмся с этим.

Есть ли универсальный рецепт, как предотвратить появление нового серийного убийцы?

— Я не знаю всего, что нужно делать для предотвращения патологического развития, но могу точно сказать, чего делать нельзя. Нельзя издеваться над детьми. Нельзя проявлять к ним физическое или сексуальное насилие. Если постоянно подавлять ребёнка, он не сможет постоять за себя, и тогда, столкнувшись с травлей в школе, в нём могут проснуться разные импульсы. Нужно искать сильные стороны в ребёнке. Помогать реализовывать себя, принимать его позицию.

Вы бы вычислили серийного убийцу при встрече?

— Не факт.

Автор: Светлана Чунихина, ФОКУС