Станичная вендетта. Мои впечатления от Кущевки

Трагедия станицы Кущевской – урок для украинцев. И выводы, сделанные из этой трагедии станичниками – для украинцев актуальны. Ведь у нас с кубанцами – одна кровь. И враги – тоже общие: бандитское засилье и крышующее воров и бандитов чиновничье отребье.

В последнее время практически все федеральные СМИ в один голос удивляются тому, как в историческом казачьем крае, эпицентре казачьей вольницы, банда отморозков умудрилась держать в страхе все местное население. В одной из федеральных газет станичников назвали ягнятами, в другой – рабами, в третьей – ряжеными……

К сожалению, чем больше убеждают нас (и себя) в этом командированные в станицу журналисты, тем дальше они оказываются от истины. Как показало долгое и кропотливое расследование корреспондента «Московского комсомольца», «в действительности все было не так, как на самом деле», как остроумно заметил польский старики Станислав Лец. Не было в станице ни овец, ни рабов. А была долгая, кровавая и непрекращающаяся вендетта, в которой принимали участие бандиты, фермеры, местная милиция, судьи, власти, прокурорские работники – далее везде…

«НЕПРИКАСАЕМЫЕ»

Все началось еще двадцать с лишним лет назад, когда два родных брата-станичника – Сергей и Николай Цапки, еще учась в школе, сколотили банду спортсменов-отморозков. Тогда их набралось человек пятнадцать. Юные гангстеры «рассекали» по району на крутых тачках, лупили местных пацанов и насиловали девчонок. Это, естественно, вызвало волну возмущения у местных жителей. Уже тогда станица стала ареной непрекращающихся стычек и массовых драк. «Наши казачата дрались с ними на всех углах, и несколько раз даже крепко навтыкали обидчикам, – вспоминает один из одноклассников Цапка-старшего.- Но Цапки, даже после того, как огребали по полной морде, потом находили толпой обидчиков и рвали их поодиночке. А милиция по каким-то причинам спускала все эти инциденты на тормозах.

А потом за них взялся «Корней» (Павел Корниенко – бывший начальник местного РУВД – И. М. ). И Цапки несколько раз оказывались на волоске от посадки. Но у них были влиятельные родители, и уже тогда вытаскивать их из очередного косяка, в который они вляпались, приезжали лучшие московские адвокаты. У нас на суде такие словесные баталии разворачивались – закачаешься. В станице этих столичных адвокатов называли «чудотворцами». Благодаря чудотворцам Цапков каждый раз выдергивали из пасти правосудия. В результате у Цапков в Кущевской сложился имидж неприкасаемых. А потом Корнея технично уволили. Цапки после этого были вне себя от восторга и гулеванили в станице две или три недели.

Девяностые были в разгаре, и цапковские стали гланвными рэкетерами станицы.и окрестностей. Но за них всерьез взялся местный РУБОП- после очередной серии кровавых драк и изнасилования. Старшего Цапка закрыли. Отец изнасилованной тогда довел до братьев, что он завалит обидчика. Те только посмеялись в ответ. После чего вообще с «тормозов сорвались» . – принялись направо и налево крышевать и грабить всех местных фермеров и коммерсантов.

Осознав, что получили своеобразную индульгенцию от местных силовиков, цапковцы решили обновлять кадры – расширять и укреплять свои ряды. В результате в середине 90-ых в преступную деятельность стал активно вовлекаться несовершеннолетние. С легкой руки цапков в школах и училищах района, как опарыши, появились маленькие филиалы их банды. Сверстники стали «доить» сверстников. Что характерно – костяк таких молодежных групп составляют дети не последних людей в районе…

Надо признать – местные сыскари несколько раз пытались «закрыть» банду Сумасшедшего (Цапка-старшего). Но очередной милицейский приступ разбивался, как волна о скалы, о всесильные медицинские справки и высокое, на уровне края, покровительство сильных мира сего. В станице еще тогда говорили., что «цапков» по каким-то причинам курирует прокурор края (сейчас он тоже входит в число подозреваемых – И М) ). В 1998 году Сумасшедший (Цапко старший) находится на волоске от посадки, но волшебные справки опять делают свое дело.

В конце концов после очередной кровавой разборки в ночном клубе (тогда участие в массовой драке приняли около двадцати человек с каждой стороны, и трое или четверо получили тяжелые увечья), суд «нарезает» двум подозреваемым из банды Цапков – Колбасенко и Передвигину (ныне покойному члену ОПГ по кличке «Паша-Метан») принудительное лечение в Краснодаре. Но, как и следовало ожидать, и «Колбаса», и «Метан», числясь в больнице, вскоре снова оказываются в станице. Сразу после их возвращения беспредел в Кущевской вспыхивает с новой силой.

По мнению местных оперов, к началу 1998 года банда «Цапков» насчитывает уже свыше 70 активных членов и несколько сотен «шестерок» и «сочувствующих». Им противостояла часть милицейского сообщества Кущевской, Павел Корниенко со своими бойцами (он стал директором частного охранного агентства) и все остальные жители станицы, имевшие на «цапковских» зуб за прошлые подвиги. В станице запахло большой кровью…

«СТРЕЛКА» НА СТАДИОНЕ

Летом 1999 года между одним из местных станичных предпринимателей Джалилем Аметовым и Николаем Цапком вспыхивает конфликт. И в этот момент казачью станицу, состоящую исключительно из «рабов» и «ягнят», что называется, прорвало. На сторону Джалиля встали не только местные татары, но и казаки (редчайший случай в истории их весьма непростого сосуществования). К фермерам-станичникам примыкают учащихся местной Школы кадров резерва МВД и некоторые сотрудники РОВД, крайне недовольные произволом банды. Обстановка в станице раскаляется до предела.

Казаки назначают Цапкам «стрелку» на центральном стадионе. Туда приходит свыше 300 человек («исключительно под «рабским принуждением», разумеется). Местная милиция в этот момент удивительным образом дематериализовалась в пространстве.

Но «цапковские» тогда на заявленную «стрелку» не пришли. Казаки и татары разочарованно рассосались по своим домам. По законам криминального жанра «цапков» после этого можно было считать «опущенными». Но сами они так не считали. Вместо этого они стали по ночам по одному отлавливать непокорных и избивать их до полусмерти. Давно и прочно подкупленные слуги закона по наработанной схем сначала спускали все дела на тормозах, а потом местное кривосудие пошло еще дальше – пользуясь малейшим поводом, следователи местного РОВД стали заводить уголовные дела на врагов Цапко.

«МЕНТОВСКИЕ» ПРОТИВ «ЦАПКОВКИХ»

Так Цапки подавили первый бунт в станице. Но после активности местных следователей, прищучивших цапковских недругов, РУВД станицы раскалывается на два лагеря – «следаков» и «оперов». «Следаки» крышуют цапковских, опера объявляют им войну. Говорят, что идею создать свою банду «операм» подкинул именно «Корней», которому они пришли за советом, как сломать в станице «цапковский беспредел».

Сам он это решительно отрицает. Но факт остается фактом – в станице под чьим-то опытным опекунством возникает конкурентная криминальная банда – «ментовские». Она объединяет всех станичников (их набирается больше сотни), которые решили пойти на цапковских в последний решительный. Костяк банды составляют отцы и братья казачек, подвергшихся сексуальному насилию со стороны распоясавшихся бандитов. Попутно опера, дабы облегчить работу ментовским, открывают в станице сезон охоты на банду Цапка – правда, в рамках закона.

Сотрудничество ментовских и оперов местного РУВД быстро дает свои плоды – в станице разворачивается настоящая вендетта. Цапковская ОПГ начинает нести первые потери. Первым от пуль конкурентов погибает самый известный насильник банды по кличке Грыз. Через время пропадает без вести еще один «солощий до женского полу» член банды – Роман Мануйлов (кличка «Рома-манок»).

Почувствовав, что «ментовские» шутить не намерены, «цапки» на какое-то время затихают. Но ненадолго. Их коллективный мозговой штурм дает результат: глава Кущевского района докладывает в Краснодар о беспорядках, якобы организованных сотрудниками милиции против молодежи станицы Кущевской.

В Кущевскую мгновенно выезжает комиссия из Краснодара. По результатам этой комиссии на многих активных членов «ментовской» бригады заводятся уголовные дела. Некоторые из них доходят до суда, и самые дерзкие «ментовские» отправляются за решетку. После этого крыша «ментовских» в местном РОВД – опера – тихо отходит от дел. Некоторые из них пишут заявление об увольнении «по собственному желанию начальства». Цапки торжествуют победу. Станица на какое-то время замирает…

К 2000-му году группировка Цапка начинает осваивать аграрный бизнес. Родители самого Цапка инвестируют деньги в зерносовхоз «Степнянский», заранее искусственно доведенный ими же до искусственного банкротства. Надо отдать должное менеджеристским талантам вчерашних бандитов – на закупку новой техники денег они не пожалели, и с кадрами тоже умели работать эффективно. Их ферма в предельно сжатые сроки становится одной из ведущих в России по объему производства зерновых.

В рамках нацпроекта по поддержке агропромышленного комплекса Цапки получают миллионные кредиты и разворачивают в станице активное строительство нового производства, введя в строй девять новых корпусов. На мегаферму завозится полторы тысячи породистых австралийских коров. Доильный зал оснащается суперсовременным немецким оборудованием. В итоге каждая «цапковская» буренка выдает на-гора урожай, достойный Книги рекордов Гиннеса – 25-26 литров молока в день.

Потрясают воображение специалистов и урожаи зерновых, которые выращиваются в Кущевской. «Степнянский» становится чуть ли не самым образцово-показательным совхозом в стране, гордостью Кубани. Взятые кредиты Цапки успешно «отбивают» зерновыми. Часть их, как и полагается, отходит государству, но львиная доля тихо «сливается налево» в Ростовский порт, что резко усиливает статус Цапка-младшего в крае – на уровне таможни, руководства порта, краевого министерства сельского хозяйства…

" Даже сегодня на фоне финансового кризиса это сельхозпредприятие благодаря высокому профессионализму, умелому, очень взвешенному подходу к делу молодого руководителя Сергея Викторовича Цапка работает с прибылью. Средняя заработная плата на предприятии – 15 тысяч рублей», – пишет по цапковскую вотчину кубанская пресса.

Казалось бы, настало время купаться в лучах немеркнущей славы. Но в карманах судьбы много сюрпризов – разбросанные по станице зерна ненависти дали свои всходы, и затухшая было станичная вендетта неожиданно вспыхнула с новой силой…

«ЭТИ СКОТЫ НЕ ПОЛУЧАТ НИ ПЯДИ НАШЕЙ ЗЕМЛИ…»

Старт ей был дан в 2001 году, когда на пост главы района подавляющим числом голосов избирается Борис Евтеевич Москвич, председатель колхоза «Комсомольский». Цапки исторически питали к нему, как и устраненному в свое время Корнею, лютую ненависть, и он платил им той же монетой. Придя к власти, Москвич тут же начинает аудит цапковских фирм. «Эти скоты не получат ни пяди нашей земли» – прямым текстом заявлял Москвич на встречах со станичниками Кущевской. И в результате в январе 2002 года Бориса Москвича убивают прямо во дворе здания местной администрации из пистолета кустарного производства. Пистолет был самопальный – стрелял явно не профессионал.

Версий убийства было множество. Преступление не раскрыто до сих пор…

Между тем новый начальник кущевского РУВД Владимир Финько начинает методичную чистку милицейских рядов от оставшейся крыши «ментовских». Костяк старой гвардии – сотрудников ОВД, принимавшие активное участие в становлении ментовской ОПГ – увольняется «по собственному». На их место приходят новые – как говорят в станице, «молодые, борзые, обожающие деньги и власть».

Почувствовав, что «жизнь удалась окончательно и бесповоротно», цапки окончательно «слетают с тормозов». Весной 2002 года Николай Цапок в бильярдном зале ночного клуба станицы жестоко избивает двух сотрудников УСБ ГУВД Краснодарского края. Оба оказываются в реанимации. Казалось бы, теперь бандиту не уйти о расправы. Но старый сценарий срабатывает безукоризненно: взятка врачам – «дурка» – недолгое сидение на больничной кровати – победное возвращение в станицу.

В конце октября 2002 года Николая Цапка и активного члена его группировки расстреливает неизвестный киллер. В станице все до одного убеждены, что это – тот самый отец одной из изнасилованных им девчонок, который вскоре после убийств покинул станицу. Его имя известно всей станице, но вам его и по сей день не назовет никто. И еще говорят, что он был хоршим приятелем погибшего Серевера Аметова. Бразды правления в банде подхватывает его брат Сергей.

Через какое-то время он становится депутатом местного собрания. Маленький нюанс – в самый разгар работы избирательной комиссия в окно председателю районного избиркома Дубине влетела граната. Никто не пострадал – граната попала в стенку и взорвалась во дворе. В процессе избирательной кампании мать Цапко Надежда Алексеевна, директор ООО «Артекс-Агро», образованного на полях разоренного совхоза «Степнянский», раздает обещания направо налево, заявляя, что обеспечит всех станичников рабочими местами. И Цапко становится депутатом…

СТАНИЧНЫЙ ДРАКУЛА

С этого времени, как говорят в станице, Цапки окончательно «ушли в легал». Для охраны бизнеса создается частное охранное предприятие «Центурион». Помимо охраны угодий, «центурионы» по-прежнему промышляют то рэкетом, то торговлей наркотиками, то травлей и устрашением конкурентов.

А потом свою смерть находят еще одни непримиримые враги цапков – фермеры отец и сын Богачевы. Кстати, дочка их тоже в свое время подвергалась сексуальному преследованию со стороны Ромы-Манка, и в его исчезновении цапки подозревали несговорчивого фермера. После этого двойного убийства (разумеется, нераскрытого) жена Богачева-старшего в срочном порядке отбывает на Север – подальше от криминальной станицы. Беспредел в станице вспыхивает с новой силой…

О необычайной жестокости «банды Сумасшедшего» в станице до сих пор ходят жуткие легенды – как о каком-то Дракуле. До сих пор памятны местным массовое избиение молодежи в ночном клубе «Стена». Тогда сам Цапок со своей пехотой закрыли клуб изнутри и избивали всех, кто подворачивался под горячую руку. Приехавшую на вызов милицию в клуб не пустили. К ним вышел сам Цапок с засученными рукавами и популярно объяснил, «кто они по жизни и где их место». Итог: 14 пострадавших, из них трое – тяжелых. В этот же день в самой Кущевской ими же были избиты несколько человек, в том числе беременная девушка, которая в результате потеряла ребенка. Муж ее, кинувшийся на защиту супруги с ножом, попал в реанимацию. Свидетели говорят, что голова его от побоев стала больше арбуза.

Драка в «Стене» все-таки не проходит незамеченной – через несколько дней после драки в клубе лишается своей должности главный станичный милиционер Владимир Финько. А еще через какое-то время всю страну потрясла кровавя резня в доме Серевера Аметова…

УРОД В СЕМЬЕ

Самое интересное – за все это время следствие по делу Цапко далеко не продвинулось. Главные подозреваемые уже начали «путаться» в показаниях, а пойманный Цапок на допросах ведет себя крайне дерзко и заносчиво. Если так дело пойдет и дальше, он сам сыскарям угрожать начнет. Правда, все карты в игре ему может спутать недавнее задержание еще двух подозреваемых – Быкова и Карпенко, но, по информации «МК», те тоже оказались ребятам упертыми и вопреки ожиданиям следователей ушли в глухой отказ…

А пока идет следствие, журналисты всех изданий и электронных СМИ по-прежнему обвиняют местных казаков в трусости. Именно этим они объясняют нежелание станичников идти с ними на контакт. Но, как показывает эта статья, дело не в трусости. Цапок, между прочим, сам потомственный казак. Об этом и его фамилия говорит (у многих кубанских казаков фамилии говорящие – И М). Такую необычную фамилию получали либо казаки-пластуны, которые могли легко «сцапать» часового на посту или зазевавшегося врага в рукопашной схватке, либо казаки, промышлявшие угоном чужих табунов.

И родословная у Цапка – весьма колоритная. Одни его предки воевали в Добровольческой армии против большевиков, другие – против немцев во Второй мировой. И всевозможных наград – медалей и орденов – в этой семье хватает. Как и у многих других местных казаков, принимавших участие во Второй мировой в составе сводной Кубанского кавалерийского корпуса. Кстати, по иронии судьбы боевое крещение корпус принял именно под Кущевской.

Тогда местные казаки много раз сходились с немцами в рукопашной. «Мы буквально галлюцинировали казаками» – писал в одном из своих писем домой немецкий офицер (письмо было найдено на теле у убитого). А командир корпуса, Георгиевский кавалер Константин Недорубов, за жестокие бои под Кущевкой был представлен еще и к званию Героя. И стал единственным в истории России Георгиевским кавалером и Героем Советского Союза. В местном музее ему посвящена целая экспозиция.

…Вот только Цапок вываливается из общего ряда. «Кривая и больная ветка нашего генеалогического дерева», как называют его сами станичники. Ну что ж, и в семьях героев иногда рождаются отъявленные подонки…

«СПАРТАНСКАЯ» ТАКТИКА

Вся столичная пресса искренне недоумевает, почему родители изнасилованных станичных девчонок не мстили своим обидчикам. И это, мол, казаки?! Мстили. Но практически все мстители (как из числа бывших разгромленных властью «ментовских», так и из числа народных мстителей), либо отправились в лучший из миров – вслед за убитыми цапками, либо (более легкий вариант) были упрятаны за решетку. Потому что сам Цапок тоже мстить умел и любил.

И у него (в отличие от рядовых станичников) связи тянулись к серому зданию краевой прокуратуры. И если рядового станичного мстителя, поднявшего руку на отморозков цапковской бригады, следователи местного РУВД доставали из-под земли, то убийства, совершенные цапковскими, с удивительным постоянством трансформировались в «висяки». Поэтому неудивительно, что после разборок с «ментовскими» и другими народными мстителями у всех остальных потенциальных станичных «кровников» руки просто опустились. Отомстишь за дочь – будешь либо убит, либо посажен.

Выражаясь фигурально, «цапковские» в станице оказались в роли горстки спартанцев, которая сумела противостоять грозной персидской армии. У спартанцев, как известно, был идеальная боевая позиция – бутылочное горлышко узкого горного ущелья, в котором они коллективно убивали персов по одному. А другого пути в Спарту у персов просто не было – справа и слева возвышались неприступные громады гор и скалистые исполины.

Примерно так же устроились в станице и Цапки. За спиной – местные «силовые исполины»: прокуратура и силовики края. В руках – целый арсенал разнообразного оружия (от ножей с автоматами до уголовных дел против неугодных). Впереди – разрозненная и не шибко организованная армия местных казаков. Вот и убивали «неприкасаемые» по одному всех буйных и несогласных, пока у всех остальных руки не опустились. В итоге станицу окутала липкая паутина страха и безнадежности……

«МЫ ИХ ТЕПЕРЬ ВВЕРХ КОПЫТАМИ ОПРОКИНЕМ…»

Сейчас над станицей повис запах не только терпкий запах остывшей крови, но и крови горячей – грядущей, будущей. После массового убийства и столичного милицейского десанта некий психологический Рубикон перейден, и казаки под чутким руководством снова поднявших голову «ментовских» готовят цапкам «конкретную ответку». «Мы теперя всех этих сволот вверх копытами опрокинем – дай только срок…», – говорили мне не таясь местные станичники, и в свинцовых их глазах при этом плескался совсем не теплый огонек. Готовятся к предстоящей акции мести и местные крымские татары.

Под «сволотами» подразумевается довольно широкий пласт людей – от ближайших родственников убийц до милиционеров, которые крышевали бандитов, и чиновников, которые были прикручены и повязаны «цапками». Даже поверхностные косвенные наблюдения говорят о том, что все это – не пустые слова. В станице после убийства уже отметились казаки из соседних станиц, воевавшие в свое время в Чечне в составе знаменитого ермоловского батальона, а также участники абхазской и осетинской войн. Упорно поговаривают в станице и о какой-то ставропольской «волчьей сотне» – роте казаков-головорезов, созданной специально для того, чтобы разрешать подобные конфликты.

Кстати, в самом Ставрополе говорят, что именно «волчья сотня» пресекла бесконечную «ночную лезгинку» чечен. Чечены долго терроризировали местное население полуночными вакханалиями, пока группа неизвестных в масках, подъезжая на машинах к месту очередного «ночного фестиваля», не стала расстреливать танцующих из травматического оружия – И. М). Появились в станице какие-то подозрительные «гололобые» – то ли турки, то ли татары, с добрыми лицами профессиональных палачей, которых здесь отродясь не водилось.

Правда, через неделю после милицейского десанта все эти вояжеры дематериализовались в пространстве, но кто даст гарантии, что в любое время таинственные визитеры не появятся вновь? К тому же «черную метку» таинственной «волчьей сотни» – отрубленный волчий хвост – уже подбросили неизвестные в подворье дома родственников одного из малолетних убийц.

«Сейчас все эти хлопцы, ясное дело, «гасятся», но как только москали отчалят, в станице такая вендетта начнется – кровь, как воду, ведрами черпать начнем…» – угрюмо говорят по куреням местные казаки. Татары все больше молчат, но, учитывая, что их желания и устремления станичников полностью совпадают (редчайший случай!), можно предположить, что все это – не пустые слова.

Сдается мне, отчасти этими планами будущей вендетты, а никак не страхом перед бандитами, как пишет пресса, и объясняется полное нежелание местных жителей идти на контакт со следствием и сливать нужную информацию. Станичная вендетта продолжается?..

Игорь Моисеев, Краснодарский край