Побег из тюрьмы по-украински: «Вышел, украл, зашел». Часть 2

Откуда же у пожизненника взялось оружие? Осенью 2007-го сокамернику Цахаева пришла посылка от бабушки, четыре банки с селедкой. Заключенные попросили не открывать банки, дескать испортятся. Им пошли навстречу. И как потом выяснилось, в жестянках плавали облаченные в презервативы: шахтная взрывчатка, порох, два пистолета-револьвера травматического действия переделанные под стрельбу боевыми патронами и полотна по металлу. 

Все шло как по маслу. Закаченные без спешки и шума пилили решетку вентиляционного отверстия, расположенного над входной дверью. 

Артур Цахаев после задержания

10 ноября они завершили работу. Один за другим нырнули в лаз, прошли в помещение конвоя и напали на прапорщика Александра Кобзия. Последний отказался отдать им ключи, завязалась драка. Инспектор получил два удара заточкой, одно огнестрельное ранение, но успел поднять тревогу.

Троица беглецов рванула к основному заграждению, но поняв, что прорваться не удастся, отстреливаясь, ворвались в один из цехов и заминировали вход. Ситуацию осложняло то, что в этой части промзоны работало пятеро заключенных, которые фактически стали заложниками. Как писала газета «Сегодня», тюремному спецназу понадобилась одна минута на то, чтобы провести штурм. Цахаев был застрелен, его пособники уже не оказывали сопротивления. 

На этом история о побеге-бое заканчивается, но пока существуют тюрьмы, будут существовать и попытки передать туда запрещенные предметы. «У заключенного Ш., который прибыл этапом из изолятора временного содержания (г. Миргород), в пачке со стиральным порошком был обнаружен и изъят мобильный телефон», — сообщает пресс-служба Северо-Восточного межрегионального управления по вопросам исполнения уголовных наказаний и пробации Минюста. 

По их же данным, 10 мая в СИЗО Бахмута «в пакете с соком был обнаружен пустой медицинский шприц с пятью иглами к нему и пакет из полиэтилена со смолистым веществом коричневого цвета». И надо отдать должное сотрудникам Селидовской исправительной колонии №82, которые, осматривая посылку, принюхались к носкам и заметили, что один из них «пропитан веществом со специфическим запахом, похожим на наркотическое». 

Есть несколько примеров удачных побегов из автозаков и даже вагонзаков. Два года назад 25 июля 2015 года шестеро осужденных бежали из поезда неподалеку от станции Скибнево (Хмельницкая область). Один из парней попросился в туалет, в тамбуре ударил конвоира в челюсть, выхватил пистолет и отбросил его своим соседям по тюремному купе. Организатор побега Роман Гадзина открыл огонь, ранил двух нацгвардейцев. 

После этого «пассажиры» расколотили окно в туалете и выпрыгнули из поезда. Пятерых беглецов поймали практически сразу же. Гадзина скрывался около двух месяцев, пока его не задержали в одном из сел на Хмельнитчине, в доме у его прежней любовницы. По словам правоохранителей, днем он сидел в доме, по ночам выходил «работать»: обчищал машины и квартиры. По словам друзей, его уголовное дело было сфальсифицировано (его обвинили в краже и попытке изнасилования), он не хотел сидеть за то, чего не делал, а потому и бежал. 

Задержание Романа Гадзины

— С конвоированием заключенных у нас проблема. Но дело не в том, как их охраняют. У нас еще осталась старая советская система этапов. Например, человек находится в Лукьяновском СИЗО, его осудили, и он будет отбывать наказание в колонии в Херсонской области. Подъезжает автозак, в него «грузят» заключенных, привозят на киевский вокзал. Там стоит «столыпин» — вагон, внутри которого зарешеченные купе-камеры. Если этап большой, то в эти «коморки» могут и по 20 человек забить, в три яруса. Нижние места сидячие, вторая полка раскладывается так, что занимает все пространство купе, на ней пластом лежат. И над ней еще две третьих полочки. Окна только с одной стороны. Туалет один на всех, и ты можешь полчаса просить, чтобы тебя в него вывели, — рассказывает Председатель правления ОО "Мониторов НПИ" Украина без пыток " Александр Гатиятуллин . 

— Еще в вагоне есть два «тройничка», небольших купе, куда определяют или больных туберкулезом, или бывших сотрудников милиции, или тех, кто не может находиться в общей массе из-за «касты». Вагон доезжает до промежуточной станции, осужденных везут в СИЗО в транзитную камеру, где они ждут неделю-полторы этапа до следующей промежуточной станции. В итоге путь от Лукьяновского СИЗО до Харькова может длиться полтора-два месяца. До юга страны так можно ехать почти три месяца. 

"Столыпинский вагон"

И заканчивая эту тему, не можем не рассказать историю побега накануне этапа. 16 июля 2011 года из Донецкого СИЗО сбежал Петренко Станислав Владимирович (получил 13 лет за разбой). Он переоделся в чистую одежду, показал дежурному инспектору удостоверение адвоката и вышел прямо через центральный КПП. 

Не редки случаи, когда заключенные бегут из больниц. Мы рассказывали уже об этом. Как сбежал экс-нардеп Шепелев. Еще одним нашумевшим случаем стал побег мошенника лже-риелтора Сергея Авдакова. Он специализировался на продаже недвижимости, которая на самом деле ему не принадлежала, и за одно из помещений на улице Крещатик сорвал куш в 60 млн грн. После ареста он попал в Лукьяновское СИЗО, оттуда его перевели в Военный госпиталь. «Больной» попросился в туалет, открыл там окно и сбежал (подозревают, что не без помощи конвоира). Поймали его только через два года. 

— Конечно, каждый инцидент требует тщательного расследование. Но в основе большинства подобных случаев лежит ротозейство и халатное отношение конвоя, — считает Гаттиятулин, который также работает экспертом по пенитенциарных вопросам Сети людей, живущих с ВИЧ. — Допустим, заключенному надо вырезать аппендицит. Его везут в больницу, делают операцию, но прямо с хирургического стола его в камеру не повезешь. Поскольку камеры специально не оборудованы, то оставляют двух конвоиров. И они могут пристегнуть больного наручником к кровати и выпивать. Что им еще целый день делать? И наступает момент, когда больного надо вывести в туалет, в котором нет решеток на окнах. Кто захочет – может сбежать. 

Заметим, что в прошлом году арестант Руслан Гончаров придумал и осуществил более изощренный, просто кинематографический, план побега из больницы Луцка. 16 сентября он заявил, что проглотил лезвие и его отправили к хирургу. В больнице он отпросился в туалет и вышел из него с пистолетом и гранатой в руках. Руслан взял своих конвойных в заложники, прикрываясь ими, как щитом, вышел к стоящему у входа такси. Через два квартала он выскочил из машины, выстрелил в воздух, метнул гранату под колеса (она не разорвалась) и был таков. Но и его задержали через два месяца на квартире сообщника.

И раз уж речь идет о больницах, скажем несколько слов о тюремной медицине. — Все говорят, что она ужасна. Да, есть нехватка персонала, да у него низкая квалификация. Но на свободе дела обстоят точно также, и там те же проблемы, — замечает Гаттиятулин. — Я объездил 10 колоний вместе с экспертом ВОЗ. После одной из поездок я у него спросил: «Ты в райбольнице такое видел?». Там был сделан классный ремонт, в каждой палате многофункциональные кровати. Все зависит от руководства. 

Продолжая тему с заложниками, расскажем историю, которая произошла в Одесском СИЗО 10 июня 2015 года. Местные СМИ со ссылкой на прокуратуру Малиновского района города рассказывают, что 19-летний и 21-летний парни захватили в заложники инспектора, который зашел в их камеру. Угрожая заточкой, они надели на него его же наручники, потребовали предоставить им «коридор» к тюремным воротам и автомобиль. Их условия пообещали выполнить, и когда арестанты дошли до ворот, их обезвредил спецназ. 

— Шикарный план! Они как будто застряли в возрасте 14-15 лет. Два шага спланировали, а куда приведет третий не продумали, — пожимает плечами Яна Баранова, президент общественной организации Союз «Золотой век Украины». – Миллионеров в тюрьмах очень мало, по пальцам пересчитать можно. В основном сидят люди невысокого интеллекта, люди, которые выбрали тюрьму как образ жизни. Образование: школа и неоконченная школа. Статьи: «кража», «угоны», «хулиганство» и т. п. Средний возраст — 23-38, и в 50 они выглядят на все 70, глубокие старики без единого зуба. 

По словам Яны Викторовны, «романтическая» формула: «Украл, выпил, в тюрьму» продолжает наполнять зоны. Она подтверждает: примерно 60% тех, кто вышел по «закону Савченко», вернулись за решетку. 

Автор: Влад Абрамов, REALIST