Борьба «воров в законе» за выживание в бруклинской федеральной тюрьме

Разговоры о том, кого считать российскими “ворами в законе” и как с ними поступать, ведутся давно и долго по обе стороны океана – в России, поскольку это их наболевшая проблема, а в США, поскольку эта проблема редко, но выплескивается из вод Атлантики.

В федеральных судах США на сегодня признали виновными трех постсоветских “законников”, статус которых не вызывал сомнений. Это осужденный в 1997 году в Бруклине москвич Вячеслав Иваньков по кличке “Япончик”; осужденный в 2013 году в Лос-Анджелесе армянский вор в законе Армен Казарян по прозвищу “Пзо” и осужденный в конце прошлого года в Манхэттене российско-грузинский “законник” Ражден Шулая по кличке “Ражден Питерский”.

69-летнего Япончика убили в Москве в 2009 году; 55-летний Пзо обретается в родной Армении, а 41-летний Ражден Питерский пока содержится в бруклинской федеральной тюрьме MDC. В той же тюрьме ждет приговора 39-летний Алексей Цветков по кличке “Пельмень”, которого упорно считают если не “вором в законе”, то приближенным этого грозного клана.

Арестованного с большой группой сообщников летом 2017 года Раждена Шулая в июне 2018 признали виновным в рэкете и 19 января этого года приговорили к 45 годами лишения свободы – первому подобному сроку для русскоязычных граждан в федеральных судах США, причем обвинение просило для Шулая 65 лет тюрьмы. Манхэттенская федеральная прокуратура назвала Шулая не просто “вором в законе”, а “главным боссом восточноевропейской преступности в Нью-Йорке, а, возможно, на всем Восточном побережье США”.

В другом случае его назвали “смотрящим” российской оргпреступности по Нью-Йорку, чему во многом способствовала тайно записанная ФБР фраза самого Шулая, что он «в Америке все поставил на воровские рельсы». Ничего не поделаешь, и за воровскую корону пришлось дорого заплатить, хотя, как мудро заметил писатель Ирвин Шоу в романе “Богач, бедняк” по поводу президента Джона Кеннеди, “пуля в голову – слишком дорогая плата за то, чтобы твоим именем назвали аэропорт”.

7 февраля этого года Ражден Шулая направил судье-магистрату Оне Ванг письмо-ходатайство, в котором просил суд изменить поданное им ранее ходатайство “отменить, отложить или исправить его приговор, назначив адвоката и дату слушаний доказательств”. Шулая поясняет, что 19 декабря 2018 года его приговорили к 45 годам тюремного заключения после слушаний присяжными и признания его виновным по всем пунктам обвинения.

В надлежащий срок было подано заявление о подаче апелляции, которая сейчас рассматривается в [федеральном апелляционном] суде Второго округа. На следующий день после приговора Шулая потребовал отменить его вместе с обвинительным вердиктом на основании того, что адвокат Энтони Секутти не предоставил ему надлежащую защиту.

Это выразилось в том, что адвокат неверно изложил своему клиенту суть предложения прокуратуры признать вину, и Шулая отказался, отдав себя на растерзание присяжным. Он также ставит адвокату в вину приговор, который был “существенно суровее приговора, который мог быть вынесен при большей эффективности защиты”. В феврале 2018 года прокуратура предложила “Раждену Питерскому” 20 лет тюрьмы за признание вины, но он отказался и в итоге получил 45 лет.

7 февраля 2019 года Шулая написал, что через 5 дней после приговора занимавшаяся его делом судья Лоретта Преска постановила, что его ходатайство не может быть отклонено, и предложила прокуратуре ответить на него не позднее 24 марта 2019 года. В письме от 7 февраля Ражден Шулая отмечает, что пока ответ прокуратуры не получен.

Алексей Цветков был арестован осенью 2016 года тоже с группой сообщников, и в пресс-релизе бруклинской федеральной прокуратуры их назвали “членами восточноевропейского синдиката организованной преступности, который активно действовал в бруклинских районах Брайтон-Бич и Кони-Айленд, а также за океаном”. Там же уточнялось, что этот преступный синдикат подчинялся непосредственно членам организованной преступной группировки, известной как «воры в законе» или «воры», расположенной в разных странах бывшего СССР”.

Цветков активно отбивался от обвинения в этом подчинении, но ему не поверили, а к тому же на груди и руках “Пельменя” оказались “воровские” татуировки, и хотя он самозванно накололся в федеральной тюрьме Алленвуд, где отбывал первый срок, его зачислили в подручные “воров в законе”. 28 августа 2018 года присяжные признали Цветкова и его сообщника Леонида Гершмана виновными в рэкете, и оба ждут приговоров, который для “Пельменя” был назначен судьей Брайаном Коганом на 25 января этого года, а затем перенесен на 13 марта. Из всего “бруклинского синдиката” только эти двое не признали себя виновными.

12 июля 2018 года, за 4 дня до начала слушаний их дела, судья Коган провел последнее досудебное заседание с участьем подсудимых, их адвокатов и обвинителей. Судья Коган спросил прокуроров, по-прежнему ли они утверждают, что Цветков и Гершман “были членами или участниками «воров в законе»”. Помощник прокурора Мэтью Джейкобс ответил, что это так, и подсудимые “связывались с “ворами в законе”, когда им это было нужно.

“Полагались на «воров в законе», – пояснил Джейкобс, – платили «‘ворам в законе», если это помогало их целям зарабатывать деньги преступным путем”. Коган переспросил, можно ли в таком случае считать “ворами в законе” преступную организацию подсудимых, и услышал, что нельзя, но “воры в законе” существенная часть этой организации, поскольку «воры» – это те, на кого полагаются подсудимые, когда не могли действовать сами”. Рассуждения на эту тему продолжались почти на всех 47 страницах стенограммы этого заседания, и в финале Мэтью Майерс, адвокат Цветкова, попросил провести психиатрическое обследование его клиента, который жалуется на мысли о самоубийстве. Судья ответил, что он не против, лишь бы это не помешало началу слушаний.

Слушания длились больше трех недель, и вердикт присяжных Цветков в электронном письме мне из тюрьмы назвал “распятием”. 10 февраля 2019 года он послал судье Брайану Когану письмо на трех с половиной страницах, написанное от руки на хорошем английском языке и почти без грамматических ошибок, хотя с фразеологическими странностями. “Прежде всего, – написал “Пельмень”, – хочу поблагодарить вас за уделенное мне время; я понимаю, что последние двадцать недель вы были крайне заняты очень важным процессом – так что я решил подождать с этим письмом вам о помощи мне с психологическим обследованием”. Алексей так и написал: не с “психиатрическим”, а с “психологическим”.

То, что к судье Когану обратился он, а не его адвокат Мэтью Майерс, Цветков объяснил тем, что после вердикта присяжных адвокат просто пропал. “Более того, – продолжал он, – мне было трудно связаться с ним, он был здесь у меня только один раз после моего проигрыша суда и, похоже, не будет помогать мне, пока моя семья не заплатит ему больше денег (чего они сейчас не могут себе позволить). К тому же раньше адвокат говорил мне, что вы не разрешаете мое обследование, и я решил просто написать вам и попросить самому. Из прошлого опыта я знаю, что BOP (Bureau of prisons – Управление тюрем) не сделает ничего без вашего контакта с ними; до этого я прождал год хирургической операции на руке до того, как вы связались с ними, а как только это произошло, мне немедленно сделали операцию. Надеюсь, вы снова поможете мне с BOP”.

Алексей Цветков пояснил, что обследование психического здоровья необходимо ему для правильного диагноза и лечения, и он хочет, чтобы это обследование провел приглашенный, а не тюремный врач. “Как вы хорошо знаете, – написал он судье Когану, – возможности психиатрического лечения у тюрьмы MDC ограниченные и в основном состоят из таблеток, таблеток и таблеток.

Что же до психиатра “со стороны”, продолжает Цветков, с разрешения судьи его семья может найти такого, и BOP тоже разрешит”. Алексей Цветков напоминает, что до начала слушаний судья Коган сказал ему, что разрешит такое обследование при условии, что оно не будет “полным”, то есть, очевидно, клиническим. Алексей заверяет, что не будет настаивать на госпитализации, а хочет “правильного” и адекватного обследования приглашенным специалистом, чтобы получить соответствующий диагноз и лечение. Цветков также сообщил судье Когану, что лично он, его мать и брат страдают расстройствами психики.

“В настоящее время, – написал он, – в BOP меня держат на шести разных лекарствах, но не чувствую, чтобы они мне помогали от приступов озлобленности и депрессии (maddepression). Другого лечения здесь не дают и не предлагают, а говорят, что эти помогут месяца через полтора”. Алексей Цветков, пишет, что прошло гораздо больше, но лучше ему не стало и даже появились побочные эффекты – два с половиной месяца назад после двух недель приема четырех прописанных в тюрьме лекарств у него появилась сыпь и крапивница по всему телу.

“Поскольку попасть здесь на прием к врачу – долгое дело, – написал он, – я был вынужден сам попробовать бороться с побочными эффектами, прекратил принимать таблетки одну за другой, и сыпь стала исчезать”. На прием к тюремному врачу Цветков все же попал, и тот сменил ему две из шести прописанных таблеток на другие, но приступы злости и депрессии не проходят, а усиливаются, и побочные эффекты проявляются в виде ожирения и боли в области печени.

В заключение письма он еще раз попросил судью Когана разрешить ему обследование приглашенным в тюрьму психиатром и авансом благодарил за помощь. А я вспомнил, что в прошлом году попросил администрацию тюрьмы MDC разрешить мне свидание с Цветковым для интервью. Мне отказали “по соображениям безопасности и порядка в нашем учреждении”, а пока я ждал этого ответа, получил письмо от Цветкова, который извинился за молчание, так как сидел в карцере.

Когда, уже в разговоре по телефону, я спросил, за что именно, Алексей кратко ответил: “За наколки”. Не исключаю, что и за “приступы озлобленности и депрессии”, избавить его от которых он так просит. Следующее заседание по делу Цветкова судья Брайан Коган назначил на 6 марта, а приговор, повторяю, неделей позже.

Автор:  АЛЕКСАНДР ГРАНТ; rusrek.com