Как выжить в Донецке, когда свои же врачи сдают боевикам, а родители не хотят бежать

Мы находим общий язык, поскольку оба, в разное время и у разных сторон, были "на яме". И познакомил нас Дмитрий Потехин, который побывал там же. Кажется, именно Потехин пошутил, что можно создавать социальную сеть "Однокамерники".

Пару дней назад Таня с детьми на время выехала из Донецка из-за усиления обстрелов:

– Предчувствие, не знаю. Пока сняли жилье до 6 февраля. А дальше по обстановке. Но, думаю, вряд ли что-то изменится. Это мы еще хорошо уехали. По дээнеровским сводкам, за последние сутки [2-3 февраля] был самый массированный обстрел Донецка за всю историю войны.

"Меня терзают муки сомнения"

Я встречаюсь с Таней и ее парнем Денисом. Он тоже из Донецка, но давно живет в Киеве – летом вывез к себе родителей и пытается убедить Таню выехать раз и навсегда, но та не может решиться:

– У меня семья там. Мама, папа, дедушка, бабушка. Бабушка с дедушкой старенькие, им по 85 лет. Они уже слабо ходят, соображают тоже не очень. Отец говорит: “Я бы уехал, если бы не они”. Вот и получается… Две его сестры уже уехали, остался он. Если он уедет, присматривать будет некому. А насильно их вывозить – это тоже негуманно.

– Меня терзают муки сомнения: как это я уеду, а мои близкие останутся там? Но это их выбор, и мне нужно с этим смириться. Как-то для себя воспринять. Но я не могу. Мне это сложно. Потому что это моя семья. И я не хочу в такой тяжелый момент их оставлять. Даже несмотря на то, что у меня двое маленьких детей, и в первую очередь я рискую их жизнями.

"Кому мы нужны?"

Родители Дениса с лета живут с ним, но в январе ездили домой.

– Сидят тут – новости смотрят. Я им говорю: отвлекитесь. А то взяли в середине января туда поехали. Я им: зачем? Нет, поехали. А там как раз обстрелы. Отец пришел в квартиру, взял бутылку водки и говорит: "Все. Буду тут сидеть, ждать, пока в меня ракета не попадет".

Денис посмеивается, потому что в конце концов убедил-таки отца вернуться, и его родители в Киеве, в безопасности.

Учтем, что Таня и родители Дениса – еще в привилегированной ситуации. Денис программист и, кажется, неплохо зарабатывает. Таня же с бывшим мужем до войны занимались бизнесом, и у нее с детьми есть средства на переезд. Не всем так повезло. Таня:

– Есть ведь ярые сторонники, а большинство остаются, потому что просто нет возможности выехать. Пенсионерам не платят пенсию, производство стоит, никому не платят зарплату. Людей в Донецке много. Им некуда деваться. У меня много знакомых, друзей, родственников. Чтобы выехать в ту же Россию – нужно пачку документов собрать здесь. А здесь [в Донецке] это сделать невозможно, потому что ни одна инстанция не работает. Ну и, по сути, кому мы нужны? Кто нас ждет? Очень многие уезжали, оформляли статус беженца. К родственникам или куда глаза глядят. Многие вернулись.

Из-за обстрелов старший сын моей героини не смог ходить в школу.

– Да, он ходил в первый класс. Но все равно уже три недели и школы, и садики были закрыты.

Впрочем, прорехи с образованием сейчас молодую мать заботят меньше всего.

– Ну, если он пропустит год школы – это далеко не самое плохое, что может с ним случиться.

"Да какой быт?"

– Да какой быт? – отвечает мне Таня. – Все в Донецке сидят по домам, на улицу стараются не показываться. По домам – это еще ничего. На окраинах, где опаснее всего, – по подвалам. Ты никогда не знаешь, когда начнется обстрел. Возле аэропорта вообще пустые кварталы, да там и домов целых нет. Люди уехали к родственникам в другие районы города. И то там есть люди – половину дома снесло, обвалилась, а они подперли досками, накрыли шифером, и в шалаше живут.

У кого остались деньги – прячут их. В частном секторе закапывают. Продуктов мало и дорогие. Если в Киеве бутылка масла стоит 20 гривен – в Донецке будет стоить 30. На рынках все распродают и предупреждают, что новых завозов может и не быть. Говорят, что Украина не пропускает доставки. Еще и эти справки непонятные ввели, чтобы из Украины через блокпосты ехать. Никто эти справки пока в глаза не видел.

Из-за этого всего Таня не очень понимает, как возвращаться в Донецк.

– Когда выезжали, на украинском блокпосту сказали, что больше пускать не будут. Я не углублялась в юридические тонкости, но, вроде, женщин с маленькими детьми должны пускать.

Новая тачка для "ополченца"

Если кому в Донецке и хорошо жить, то это "ополченцам".

– А у "ополченцев" все есть, им ничего не нужно (ухмыляется). Нулячая форма, новые бронежилеты, новое оружие. "Ополченцы" не бедствуют. Ко-онешно! "Ополченцы" пьют коллекционный виски, ездят на хороших машинах… К твоему сведению, они угоняли с автоцентров новые машины и забирали себе, – говорит мне Таня. А я вспоминаю, что Потехин рассказывал, как, будучи в плену, лично грузил машины из "Тойота центра"…

– Ко-онешно. На плохих-то ездить непрестижно! Они каждый месяц могут менять машины. Ну, далеко не все, конечно, но многие швыряют деньгами. Молодое-то поколение мало интересует, что в твоей "республике" есть голодные старики, которые сидят в подвале, и им нечего есть. У нас кому надо помогать – так это мирным жителям. У нас если есть объявления, то это о гуманитарке. Что нужно пострадавшим или же, где получить гуманитарку. А у "ополченцев" стоят палатки, где идет запись в "ополчение".

Таня, с одной стороны, осуждает тех, кто идет в "ополчение". По ее словам, там сейчас много неместных – наиболее внешне заметны кадыровцы, осетины и абхазцы.

– Что касается Гиви и остальных – человек, который сознательно пошел убивать других, у него ведь с психикой не все в порядке. У нас женщины сейчас идут в "ополчение"! Да я в жизни туда не пойду! Меня убила ситуация, когда я увидела маму вместе с сыном. Маме сорок, сыну двадцать. Есть и люди, которым это нравится.

С другой стороны, через полчаса возвращаясь к этой теме, Таня с пониманием говорит о людях, которые пошли в "ополчение" "на эмоциях" после того, как был убит кто-то из их родственников. Потом говорит о тех, кто пошел от безысходности, ведь "ополчение" и вообще структуры "ДНР" сейчас – единственное место, где можно заработать на жизнь.

– Даже мне в плену два дня угрожали, потом начинали заискивать: "Да чего там на свободе? Работы нет, денег нет – иди лучше к нам, всегда будет на кусок хлеба с маслом".

Откуда у "ополченцев" деньги, об этом история умалчивает.

Показательные выступления

– Есть моменты, которые я осуждаю со стороны Украины, а есть моменты, которые я осуждаю со стороны "ДНР". Это в основном показательные выступления. Например, когда на Боссе обстреляли обстановку троллейбуса и погибли люди, а потом взяли в плен "киборгов" из аэропорта и показали народу. И есть много видео…

– "…Стань на колени, проси прощения". И плевали в них, и кидали. Зачем этот цирк? Естественно ведь, что народ озлоблен. У многих сейчас в семье кто-то погиб или остался калекой. Делать такое ни к чему. Или когда показывают украинских военнопленных, которые говорят, что сюда бы наших генералов… "Да я бы знал, я бы никогда не пошел, лучше бы меня в тюрьму посадили". Или сколько я видела видео пленных: "Ой, бедные мы, несчастные, нас обманули!" Да и понятно, в плену что еще скажешь? Ты говоришь так, чтобы спасти свою шкуру.

Реакция людей в Донецке ей тоже кажется вполне понятной. Особенно в условиях постоянной накрутки российскими СМИ. Люди уверены, что по ним стреляет украинская армия, но забывают, что "ополченцы" молча ставят "Грады" в центре города и стреляют.

– Естественно, они навлекают на людей "ответку". Ну как. Естественно, люди возмущаются. Но, естественно, возмущаются у себя на кухне. Конечно, нам показывают, как пять минут назад был обстрел. Они приезжают с камерой и показывают, что у тети Светы убило мужа, а у бабы Даши убило сына, и она кричит: "Кляті украинцы, да будьте вы прокляты!" Так ведь понятно, все это снимается по горячим следам. Естественно, человек это будет кричать.

Хотя Украину и считают карателями, украинских солдат там часто жалеют. Часть мнений совпадает с мнениями украинской публики:

– Насколько нам преподносится информация, украинскую армию очень часто бросают в "котлы" ее же генералы… Или что если армия начинает отступать, то ее свои же начинают расстреливать…

"Укроповская наводчица"

Таня не только мирный житель во плоти, она и откровенно неполитична. Это не спасло ее от шести суток "на подвале" в качестве подозреваемой "укроповской наводчицы". В "плену" Таня была летом. Она до сих пор не может понять, как туда загремела.

– Для себя я сделала вывод, исходя из того, кто меня задерживал… небольшой психологический портрет… Может, я не права, но, думаю, это были люди, которые просто хотели власти над слабым. Самое страшное – это видеть удовольствие в их глазах.

Сдали ее с бывшим мужем знакомые из людей профессии, которую принято считать почти священной – врачи.

Таня слышала, как в соседней комнате "обрабатывали" ее бывшего мужа. Саму ее не били:

– Но, конечно, угрожали. Я женщина – сам понимаешь, чем мне угрожали в первую очередь. Вот, у нас тут двадцать человек, и сейчас каждый с тобой… проведет время.

Обычно Таня говорит с грустью и опуская глаза, но тут ее голос становится жестким.

– Находясь в заключении, я решила, что лучше буду соблюдать нейтралитет. Наверно, это будет лучше и для меня, и для моего психологического спокойствия. Насильно мил не будешь. Эти пять дней мне нав-в-вязывали вот эту… неправоту, весь ужас украинских кар-р-рателей, это постоянно говорилось. На этом постоянно ставился акцент. Как это плохо. "Нас истр-р-ребляют, нас кар-р-рают. А мы, ты посмотри, какие мы классные!" И тем не менее, ты сидишь в подвале, ешь баланду, мы тебя удерживаем – и мы такие классные. Отпустили меня, сам понимаешь, не просто так. Мы тут во имя "республики", за правое дело, и все такое. А сами грабите-воруете, наживаетесь. Ну какое правое дело? Вот такие мы классные – и при этом возьмем у твоих родственников выкуп. Свои у своих.

– Когда меня безуспешно пытался освободить мой отец, ему сказали: если вы не хотите оказаться в этом здании, проезжайте мимо. Здесь только диверсанты. Хотя по-хорошему, из всех присутствующих там на тот момент я бы не сказала, что там было очень много диверсантов (улыбается). На тот момент было то, что называли зачисткой среди населения. Подозрительных людей, ярых сторонников украинской стороны надо было истребить, – говорит Таня.

Но назвать себя идейной она не может. По ее словам, очень долгое время она вообще не разбиралась в политической ситуации.

– Честно скажу, я даже не знала ни одного правителя из этой п**добратии, не разбиралась, кто такие "ополченцы", а кто такой "Правый сектор". Ну, ездят какие-то "ополченцы". Что-то внешнее для меня. Я вообще как мать двоих детей в первую очередь хочу, чтобы было мирное небо. Люди-то мы простые. Мы себе работаем и живем потихоньку, вот и все. Я думаю, этой позиции придерживаются многие, живущие в Донецке.

– В принципе, людям все равно, кто останется у власти. Ей-богу, людей просто заколебало. Потому что каждый день мы боимся смотреть новости. Потому что каждый день мы смотрим цифры: столько погибло, столько ранено. Очень жаль, когда погибают дети, когда молодые, красивые, прекрасные, когда показывают молодую девушку 23 лет с оторванной рукой, с оторванной ногой. Когда гибнут родители, а остаются маленькие дети. Это ужас, правда, но об этом не задумывается ни одна из сторон.

Кто виноват

Назвать Таню сторонницей "ДНР", как видим, трудно. При этом следует понимать, что информационные поля, в которых мы находимся, очень разные.

– У нас считается, что перемирие нарушили "ополченцы" в одностороннем порядке, – говорю я ей.

На что Таня отвечает:

– Это информационная война.

– А кто же виноват, как считают в твоем кругу? Украина? – спрашиваю.

– Да нет… – Потихонечку бытует уже мнение, что…

Денис, ее парень, вставляет:

– Америка.

Таня:

– Да. Америка. Из этого исходят все рассуждения.

– А Россия?

– А Россия не может действовать так открыто.

Это мнение я слышал уже не раз и от других жителей Донбасса, и все же каждый раз поражает как минимум впечатление, что Америка действует "открыто", а Россия "не открыто". Далее происходит буквально такой диалог:

– В Украине Америка практически не упоминается как сторона. Есть Россия, которая поддерживает "ДНР"…

– А у нас бытует мнение, что США провоцируют Россию на войну.

– США провоцируют? Каким образом?

– Ну как же. Раньше ведь не приезжали никакие генералы вручать медальки украинским солдатам.

– Да и сейчас не приезжают.

– А Обама сколько раз приезжал в Киев. Об этом пишут ваши же новости.

– Да не был Обама в Киеве.

– Был.

– Да не был ни разу.

– Был.

– Не был.

– Был.

В конце концов Денис рассмеялся и по мобильному интернету проверил: Обама в Киеве не был. Таня:

– А у нас источники об этом писали неоднократно. Ну, в любом случае бытует мнение, что США провоцирует войну с Россией, просто на территории Украины. Мы – слабое звено. Пешка.

Что делать

– В общем, обидно. По сути, не важно, кто начинает войну, а кто продолжает.  Мне кажется, надо договариваться во имя мира и мирных жителей. Самое дорогое в жизни – это сама жизнь, – говорит Таня.

 Она повторяет мнение, которое я часто слышал от мирных жителей Донбасса: "Да выйдите вы все в поле и перестреляйте друг друга!"

Кажется, эта фраза, дословно, кочует из уст в уста.

– Знаешь, что самое подлое? Каждая из сторон пытается перетянуть простых обывателей на свою сторону. А при этом и одной, и другой на простых мирных людей наплевать. Ну не можете выйти в поле – хотя бы скажите всем: такие-то и такие-то города – зона военных действий, мирные жители – покиньте территорию.

Ее парень Денис, который давно убеждает Таню выехать насовсем, поднимает на нее взгляд:

– И ты бы послушала?

– Д-да, – Таня запинается, но продолжает: – Я бы послушала.

Денис:

– Вот, я тебе говорю: "Покиньте территорию!" Слушаешь?

Таня опускает глаза. Денис:

– А если бы тебе такое Петр Алексеевич сказал – куда бы он был послан?

Автор: Артем ЧАПАЙ, INSIDER