Одесситку опоили и подожгли заживо: спустя год подозреваемые не найдены

Год назад 18-летнюю Аню Родину нашли обгоревшей на территории заброшенного завода. С тех пор единственная подвижка в расследовании трагедии – признание матери девушки потерпевшей.

По словам Валентины Родиной, в феврале прошлого года ее дочь представила семье своего парня Александра, который произвел приятное впечатление. Он попросил отпустить Аню в кафе на вечеринку и родители разрешили, пишет «Комсомольская правда в Украине».

«В полпятого утра — звонок из ожогового отделения, мол, срочно приезжайте, ваша дочь в очень тяжелом состоянии, — вспоминает Валентина Васильевна. — Анечка была в сознании и все твердила: «Мама, я не чувствую ног. Что со мной произошло?».
В реанимацию девушку привезли из подсобки неработающего завода «Центролит». Как она там очутилась, Аня не помнила. Рассказывала, что на вечеринке практически не пила, а когда засобиралась домой, ее кто-то угостил коктейлем — мол, давай на коня, пару глотков. Через несколько минут закружилась голова, появилась сильная слабость, захотелось спать. Последнее, что она отчетливо помнит — как зашла в дамскую комнату умыться, а потом все как в тумане.

«Меня кто-то куда-то вел, усадили в машину… опять вели, — говорила Аня врачам, — Потом — темнота. Пришла в себя уже здесь».
Врачи диагностировали ожоги 3-й и 4-й степени ног и пояса, тяжелые термические травмы внутренних органов и легких (по сути — все сварилось). Девушка провела в реанимации 27 дней, пережила две ампутации и умерла.

Первый следователь, которая вела дело, с ходу заявила родным Ани, что это несчастный случай. Дескать, напилась пьяная, свалилась на обогреватель, оттого и ожоги получила. По словам матери, даже не назначила анализ крови на наличие токсических либо наркотических веществ. Не взяли на химический анализ и остатки одежды.

Никого из возможных свидетелей милиция опрашивать не стала. Лишь с Александром, который пригласил Аню в кафе и последний видел ее здоровой, был разговор, но он не смог внятно объяснить, при каких обстоятельствах девушка получила ожоги. Мол, был очень пьян и мало что помнит. Его водителя и троих охранников завода «Центролит», которые в ту ночь дежурили, сыщики тоже тревожить не стали.

Уголовное дело по факту убийства возбудили, только когда родители Анны с жалобами и ходатайствами дошли до Администрации президента. А буквально несколько дней назад Валентину Родину признали пострадавшей стороной.

На подстанции скорой помощи №3, бригада которой доставила девушку в ожоговое отделение, открыто о событиях той ночи не говорят. Лишь анонимно признаются: дескать, на месте у них сложилось впечатление, что Аню сюда принесли уже обожженную.
«В подсобке на линолеуме было небольшое прогоревшее пятно, но запаха дыма или гари не ощущалось, — вспоминает сотрудница бригады. — Потерпевшая была без верхней одежды. Полусидела, облокотившись о кушетку. Тот, кто нас пригласил, уверял, что в таком положении ее и нашли. Но вот характер ожогов указывал, что горела она лежа на спине. В сознание мы ее приводили уже в карете».

Почему Аня не чувствовала, как сгорает, медики объяснить не могут. А вот криминалист Владислав Тимченко полагает: ей что-то подсыпали в коктейль.

«Даже очень пьяный человек не может так сильно обгореть, не ощущая боли, — рассуждает он. — Пусть бессознательно, во сне, но он инстинктивно попытается отодвинуться от пламени, смахнуть его рукой. Непременно остались бы ожоги на руках. У Ани их не было. А судя по тому, как она описывала свое состояние, ей подсыпали клофелин или его аналог. Смесь этого препарата с алкоголем отключает настолько, что человек не чувствует боли. Практика показывает: к таким бесчеловечным методам, как поджог, прибегают тогда, когда хотят скрыть следы преступления сексуального характера. Пламя уничтожает важные улики, потому поджигают нижнюю часть тела жертвы. Да и можно все списать на несчастный случай. История с Оксаной Макар — тому подтверждение».

О том, что ее дочь могли еще и изнасиловать, Валентина Васильевна даже думать не хочет. Для себя она давно решила: Александр и те, кто с ним был той ночью на территории завода, знают гораздо больше, чем говорят. Ведь Анин ухажер был начальником службы безопасности, охранявшей предприятие.

В Суворовском райотделе милиции это дело между собой называют «висяком» и в то, что сейчас его можно довести до конца, не верят. Поговаривают, что в свое время родственники Александра — достаточно влиятельные люди в правоохранительных органах — сделали для этого все возможное.

«Александру помогали и раньше. В 1995-м он, как говорится, отделался легким испугом — годом условно по статье «Хулиганство», хотя при тех обстоятельствах мог бы получить намного больше, — рассказывает источник в милиции. — А когда завертелась история с этой девушкой, ее семье предлагали крупную сумму за молчание. Но те отказались и продолжили писать жалобы. Прогнозировать, как сейчас пойдет расследование, не берусь, но слабо верится в то, что в этом деле когда-нибудь будет поставлена точка»
Александр, к которому у следствия накопилось больше всего вопросов, до полноценного допроса не дожил — погиб в ДТП полгода назад. Об остальных четверых свидетелях, а может, и соучастниках (три охранника и водитель), ничего не известно. Только имя шофера — Владимир. Но мама Ани решительно настроена найти убийц дочери и добиться наказания.

Официально в Суворовском райотделе милиции уверяют: жалобы Валентины Родиной в Администрацию президента и активизация расследования — обычное совпадение. Оно, мол, и не прекращалось ни на день.

«О деле не забыли, его расследуют и будут вести до логического завершения, — говорит помощник начальника райотдела Светлана Глебская. — Возбуждено оно по факту нанесения тяжких телесных повреждений, повлекших смерть. Возможно, будет переквалифицировано в умышленное убийство. Но конкретных подозреваемых у нас пока нет».