Экс-лидер Беларуси: Путин занимает самую подлую позицию
Станислав Шушкевич – первый глава независимой Республики Беларусь. Именно он в 1991 году подписал Беловежское соглашение о создании Содружества независимых государств вместе с Борисом Ельциным и Леонидом Кравчуком. На президентских выборах 1994 года Станислав Шушкевич, позднее дважды номинированный на Нобелевскую премию мира, проиграл Александру Лукашенко и ушел в оппозицию. Нынешнего белорусского лидера Шушкевич открыто называет диктатором, ведомым Москвой.
"Обозреватель" увиделся с Шушкевичем во время его краткого визита в Киев. В блиц-интервью экс-глава Беларуси рассказал о роли Лукашенко в "Минске", перспективах смены власти в России и реалистичном варианте развития событий на Донбассе.
– В Украине часто обсуждают хорватский сценарий, который заключается в том, чтобы спустя несколько лет устроить блицкриг и выбить боевиков с Донбасса. Думаете, это реально?
– Я противник военных путей разрешения конфликтов на постсоветском пространстве. Последствия могут быть очень серьезными, поэтому стоить сделать все возможное, чтобы до этого не дошло. Но в то же время не могу исключать, что это единственный способ разрешить конфликт раз и навсегда. И все же, если до этого дойдет, буду расстроен и обеспокоен.
– А в рамках минского процесса можно все-таки добиться какого-то прогресса?
– В рамках минского процесса ничего уже нельзя добиться. И, по-моему, ваш представитель в Трехсторонней контактной группе (Леонид Кучма. – Ред.) очень хорошо это понимает. На минской площадке решение не найдется.
– Тогда какая альтернатива?
– Реалистичная? Замороженный конфликт – как в Молдове, как в Грузии. Все эти конфликты создала и заморозила могучая в военном отношении держава, которая на советы и предупреждения не обращает особого внимания. Ее генералитет цветет, хотя в нормальных "драках" не участвует. Разве что Сирию бомбит.
– Допустим, в России сменится власть, что тогда?
– Что-то не вижу там перспектив быстрой смены власти. Понимаете, в России исчезла серьезная политическая оппозиция. Раньше была. Мы могли быть с ней в чем-то не согласны, но это уже другой вопрос. А сейчас попросту не вижу там заметных фигур. Ну, Алексей Навальный разве что.
Хотя, знаете, если бы у меня незадолго до подписания Беловежского соглашения спросили: "Развалится Союз?", ответил бы, что не развалится. Есть "кавалерийские" сценарии. Они не планируются заранее, а реализуются внезапно, как озарение. Я надеюсь, что такое озарение придет и в Россию. Там есть замечательные люди, на самом деле у них прекрасная Конституция. Проблема лишь в том, что политики в России слишком себялюбивые.
– А в Беларусь такое озарение придет?
– Придет, в Беларуси все будет нормально. Моей стране, к сожалению, все время приходилось выживать. И она этому хороша научилась. Так что теперь ей даже Лукашенко не страшен.
– Знаете, вот господин Лукашенко все как-то пытается "быть полезным" в урегулировании конфликта, инициативу проявляет. То предлагает перезагрузить минский процесс, то вызвался организовать "честные" выборы на Донбассе… Что за этим стоит?
– Я вас умоляю, роль Лукашенко в "Минске" сводится к открыванию дверей перед госпожой Меркель. Он особо ни на что не влияет.
– Путин как-то использует Лукашенко в минском процессе?
– Я бы не сказал. Путин использует другой подход: Россия непричастна, сами разбирайтесь. Он занимает самую подлую позицию.
