Иловайская битва: Что происходило в 20-х числах, когда стало известно, что вторглась армия РФ

На нас выходили представители РФ, предлагали сложить оружие и выйти по предлагаемому ими маршруту, а это был маршрут на Амвросиевку, Новоазовск. В общем, около границы. Не факт, что мы бы вообще после этой прогулки вернулись в Украину. Они бы все наши подразделения просто бы завели на территорию РФ. Это был бы суд пострашнее, чем с Савченко. Интервью с начальником Центрального бронетанкового управления ВСУ Юрием Николаевичем Мельником

 – Как развивались при вас события в Иловайске?

– Это был «Донбасс» и «Днепр-1»?

– Это был «Донбасс» и «Азов». После не совсем удачного входа «Азов» и «Шахтерск» уехали, и должны были прийти 21 августа для окончательного захода подразделений в Иловайск. Но они не прибыли. Поэтому там работал «Донбасс», «Херсон», «Днепр-1», «Ивано-Франковск» и «Свитязь» Самые мощные были «Донбасс», там до 200 человек было, «Днепр-1» насчитывал человек 100, а остальные – по 20-30 человек.

– Как организовал оборону возле Иловайска Хомчак?

– Оборону никто не организовывал, так как была изначально задача провести штурмовые действия и взять Иловайск.

– А кем была поставлена эта задача?

– Штабом АТО. На тот момент это была стратегическая точка, поскольку она давала в дальнейшем возможность пойти на Харцызк и навстречу подразделениям, которые тогда находились в Нижней Крынке. Там расстояние было 25-30 км. Относительно близко. И тогда Донецк был бы полностью окружён.

– Эта задача ставилась штабом АТО?

– Штаб АТО руководил всеми действиями по ведению антитеррористической операции.

– Так, а кто ставил задачу добровольческим батальонам?

– Добровольческие батальоны были подчинены МВД. Они стояли на обеспечении МВД и  их взяли в штат. Чтобы как-то упорядочить личный состав, чтоб это не было как банда, чтобы была возможность обеспечить оружием, боеприпасами, их и подчинили МВД.

– Значит, ГШ им задачи не ставил?

– Штаб АТО – это совместное командование. Туда входит и СБУ, и МВД, и ВСУ.

– Под Иловайском была 51-я и 93-я бригады?

– Не только. Были и 51-я бригада, и 39 и 40 БТрО, инженерные подразделения 91-го инженерного полка, подразделения от 121-й бригады связи, были и другие подразделения обеспечения. Миномётная батарея, например, стояла 51-я бригада, потом ввели дополнительно миномётные расчёты – 93-я бригада, их поставили в Грабском. Подтянули батарею БМ-21 93-й бригады на усиление батареи 51-й бригады.

– Подразделения ВСУ в Иловайск заходили?

– Подразделение 93-й бригады заходило для усиления «Донбасса» 18-19 числа. Действовали вместе с Филиным.

– Как происходили боевые действия в Иловайске?

– Это вам лучше расскажет командир батальона «Донбасс», он там был и непосредственно управлял всеми подразделениями в Иловайске.

– Что происходило в 20-х числах, когда стало известно, что зашли россияне?

– В 20-х числах ничего не было известно, в Кутейниково стояли наши подразделения сектора «Д» и подразделения БТрО «Прикарпатье». Где-то 23 числа я ездил под Старобешево из-под Многополья и заметил, что там уже подразделений нет. Они ушли к Старогнатовке, потом на Розовку и так далее, Мариуполь и дальше-дальше…

– Так они информировали кого-то, что они уходят?

– Ну, может, они кого-то и информировали, но кого – я не в курсе. У нас такой информации не было. Это же разные сектора. У нас был сектор «Б», у них – сектор «Д».

– Они ушли, и с 24-го в секторе «Д» появились россияне?

– Тут непонятно. Некоторые разведданные свидетельствуют, что россияне начали заходить с 21 числа, передовые их группы, я так понимаю, – рекогносцировочные группы. Мы ощутили, что российские войска зашли где-то 24-25 числа. Начался плотный огонь по нам, приблизительно с 11-ти утра и до полдвенадцатого ночи. Мы сидели в «норах», можно так сказать.

– Как начинался выход из Иловайска и как его организовал Хомчак?

– Выход был осуществлён довольно организованно. Было совещание, происходило оно, а в ночь с 27 на 28 число были поставлены задачи, сформированы колонны, было осуществлено распределение техники с учётом той, что стояла на взводных опорных пунктах вокруг Иловайска. В ночь с 28 по 29 подразделения были сняты с ВОПов, личный состав был выведен и на 3-й час ночи они уже становились в определённые места колонн. Колонн было две. Одна строилась на направление Осыково/Новоекатериновка, вторая – по направлению Агрономичное/Михайловка.

– А кто давал маршруты? Генштаб?

– Маршруты давала карта и возможность разворачивания колонн в случае огневого столкновения. Есть складки местности, которые позволяли проходить на тяжёлой технике. Вы же знаете, что там есть речка Кальмиус, которая делает такой зигзаг, что или надо проезжать через мосты, или искать другие пути. Были сёла, была дамба у Осыково, которую надо было пройти, обойти дамбу можно было по направлению Кутейниково, но там стояли значительные силы противника. Потому маршрут был выбран, исходя из реальной обстановки, складок местности и реальных условий ведения боевых действий в случае боевого столкновения.

На нас выходили представители РФ, предлагали сложить оружие и выйти по предлагаемому ими маршруту, а это был маршрут на Амвросиевку, Новоазовск. В общем, около границы. Не факт, что мы бы вообще после этой прогулки вернулись в Украину. Они бы все наши подразделения просто бы завели на территорию РФ. Это был бы суд пострашнее, чем с Савченко. Высшее командование сектора со связистами, с документами, со всем личным составом и добровольческими батальонами – в плену. Сами можете представить.

– Итак, как начинался выход?

– Организованно. В определённое время. Первые колонны бронегруппы выдвинулись по указанным маршрутам. Сразу же начался миномётный огонь по колонне, которая начала двигаться по направлению Осыково/Новоекатериновка. Пока колонна стояла в одну линию, шла пристрелка. Чтоб избежать потерь, Хомчак дал команду на выдвижение. Был совершён подрыв техники, которая не могла передвигаться, так были подорваны один танк (тот самый знаменитый танк Мартыненко/Исаева, что два раза заходил в Иловайск и прикрывал собой бойцов, а потом Мартыненко/Исаев вырывались на Т-72 из окружения) и две БМП, которые остались в Многополье. Подорвали остатки боеприпасов, которые не могли взять. Танк Мартыненко был. Мартыненко молодец, конечно. Помню, как его раз уже похоронили, когда он заходил в Иловайск. Где-то час спустя, когда вышли из Иловайска с центрального направления, расчёт доложил, что видит танк. И уже хотели по нему стрелять, а потом увидели, что это наша бронемашина. Когда достали Мартыненко с танка, его, конечно, надо было тогда видеть. Он и плакал, и смеялся одновременно. Ещё и вывез трёхсотых на броне танка.

– Понятно. Какая была численность колонн?

– 2/3 всего состава колонны шли по направлению к Михайловке, 1/3 шла в сторону Новоекатериновки. Такое деление колонн усугубляло опять же прохождение барьерных рубежей. С левой стороны была дамба, и она ограничивала передвижение, потому такой порядок колонн и был определён.

– Поначалу, я так понимаю, особо не стреляли по колоннам?

– Колонна под командованием полковника Грачева, который тогда погиб, выходила по направлению Многополье/Осыково/Новоекатериновка, получила прицельный огонь и начала вести боевые действия непосредственно на дамбе. Тогда и была дана возможность Мартыненко на Т-72, который шёл в авангарде, стать у дамбы и прикрыть продвижение колонны по ней. Там место такое, стала бы одна машина и всё, расстрел. На дамбе-то никуда не свернёшь. Но умелые действия бронегруппы дали возможность пройти дамбу, хотя там были потери. В дальнейшем колонна пошла на Новоекатериновку.

– Но эта колонна так и не вышла?

– Нет. Вышел личный состав. А колонны вели боевые действия по выходу с окружения. Потом, когда уже бои стихли, личный состав был рассредоточенный, кто-то в кукурузе, кто-то в подсолнухах, кто-то в посадках. Так личный состав выходил из окружения. Пешком под покровом ночи проходил рубеж Новоекатериновка/Старобешево. Это был крайний рубеж обороны российских войск.

– А вторая колонна?

– Когда вторая колонна начинала движение, были одиночные выстрелы, одиночные миномётные выстрелы, но огневого поражения не было. Вышли с Многополья, пошли в сторону Михайловки, и возле Михайловки почему-то голова колонны повернула на Моспино. Навстречу колонне вышла бронегруппа противника, и начался встречный бой. Тогда впервые подразделения начали спешиваться и вести боевые действия. Далее включилась вторая бронегруппа, которая начала идти по направлению к Бирюки, пока эта разворачивалась. И там уже вторая бронегруппа пошла на Михайловку, где было второе огневое столкновение и где был, как говорят, расстрел колонны. Там впадина в рельефе, довольно открытая местность, всё просматривалось. Не знаю, можно ли это назвать расстрелом, так как велись боевые действия. Да, в невыгодных условиях, но боевые действия, и противник тоже нёс потери. Когда видишь противника и ведёшь по нему огонь – это не является расстрелом, это является боевыми действиями. Там большинство техники и было подбито. Мясорубка была та ещё. Если даже вы смотрели сепаратистские сайты, то могли заметить, что при выходе с окружения из Иловайска не было захвачено техники. Она вся была фактически уничтожена.

– После огневого столкновения некоторые подразделения спешивались. А другие?

Некоторые спешивались, а некоторые продолжали передвижение на автомобильной технике. Школьные автобусы, пожарные машины, джипы, маршрутки. Очень плохо, что не было грамотного взаимодействия. Так ещё добровольческие батальоны с ВСУ не применялись, не было чувства плеча, кто что должен делать. Потому так и получалось, что одни продолжали передвижение, забивали грунтовые дороги, другие спешивались и вели боевые действия, занимали оборону, третьи шли в наступление. Было бы взаимодействие, ситуация могла бы и по-другому развиваться. А так, получилось так, как получилось.