Вся страна теперь «под колпаком» – депутаты снова наломали дров

Оставляя вне своего внимания положения законодательства об адвокатской, аудиторской тайне, тайне нотариального действия, законопроект № 3062 (о противодействии «отмыванию» доходов) идет дальше Уголовно-процесуального кодекса, заставляя указанных лиц раскрывать закрытую информацию. Наверное, господа из Госфинмониторинга знакомы с 40 рекомендациями FATF несравненно более глубоко, чем с Всеобщей декларацией прав человека или Конституцией Украины.  

Госдеп финансового мониторинга получил права, которых не имеет ни милиция, ни прокуратура, ни налоговая.

Многие, наверное, читали увлекательные рассказы писателей-фантастов, в которых в будущем людьми на земле правит могучая и вездесущая организация, возглавляемая одним не совсем порядочным, но зато всесильным монстром. Без всякого сомнения, такие произведения читали и авторы законопроекта № 3062 «О внесении изменений в Закон Украины «О предотвращении легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем», 18 мая проголосованного Верховной Радой в целом.

Авторы законопроекта настолько увлеклись фантастикой, что решили сказку воплотить в жизнь в отдельно взятом многострадальном государстве на примере отдельно взятого государственного органа. Что-то подсказывает, что поклонники фантастики засели именно в государственном учреждении, имя которому – Государственный департамент финансового мониторинга Украины, или проще — Госфинмониторинг.

Именно они, пользуясь откровенной неразборчивостью депутатского корпуса высшего законодательного органа страны, предложили распространить полномочия своего родного органа практически на все сферы жизни общества, придав при этом ему беспрецедентные по объемам права.

Речь идет о начавшейся в 2002 году в Украине борьбе против легализации денег, добытых преступным путем. Это явление, которое если и встречалось в Украине, то, скорее, было экзотическим, из ряда вон выходящим. Ранее у нас просто отсутствовал спрос на подобную услугу. Ведь до сих пор источник происхождения денежных средств гражданина Украины интересен только ему самому.

Несколько попыток введения косвенных методов налогообложения, которые предусматривали взыскание налогов, исходя из затрат плательщика, так и не увенчались успехом. Чистота источников происхождения средств — вопрос, волнующий чиновников, однако лишь в незначительной степени, так как бесчисленное число связанных с ними юридических и физических лиц позволяют оправдать трату денег в любом объеме. Ну а от терроризма нас пока Бог миловал.

Конечно, призрак государственного контроля за легальностью происхождения доходов государственных чиновников вставал уже не один раз, например, в связи с принятием в прошлом году трех антикоррупционных законов. Однако, беря во внимание количество переносов даты введения их в действие, этот призрак воплотится в жизнь весьма нескоро.

В то же время в Украине присутствовала и присутствует другая проблема — уклонение от налогообложения. Деяние, за которое предусмотрена уголовная ответственность, крайне распространено в нашем государстве и действительно составляет колоссальную проблему отечественной экономики. Но к легализации не относится, так как представляет прямо обратный процесс. Если при легализации деньги, выходя из «тени» «на свет», приобретают легальный статус, то уклонение от налогообложения предусматривает увод денег в «тень» от налогов. Однако выявление таких нарушений отнюдь не входит в обязанности Госфинмониторинга.

В далеком 2002 году мы были вынуждены ввести в правовую систему Украины, по большому счету, ненужный ей правовой институт. И создать достаточно громоздкий государственный орган под давлением мирового сообщества и международной организации FATF, в черном списке которой Украина некоторое время пребывала.

Всего лишь пять лет понадобилось Госфинмониторингу для укрепления чувства недовольства руководства органа объемом своих полномочий, и два года хватило для успешного лоббирования своей идеи в недрах парламента. И вот созрел законопроект, который с одобрения Верховной Рады стал, без преувеличения, новым словом в украинском государственном строительстве.

Оставим за скобками редакционные неточности, которыми пестрит законопроект. Опустим и комментарии согласованности как внутри документа, так и между ним и другими нормативными актами, что также оставляет желать лучшего. Остановимся на главном.

Основной новеллой законопроекта стало расширение списка субъектов финансового мониторинга, то есть организаций, которые должны регистрировать и сообщать Госфинмониторингу обо всех финансовых операциях, подлежащих мониторингу. Теперь такими субъектами – дополнительно к уже существующим – будут также адвокаты, нотариусы, аудиторы, торговцы недвижимостью, ценными бумагами, драгоценными металлами и просто осуществляющие операции с товарами, предоставляющие услуги, выполняющие работы за наличку.

Таким образом, финансовый мониторинг приобретет всеобъемлющий характер. Любая операция в наличной форме (даже в магазине) с активами на сумму более 150 тысяч гривен (менее 20 тысяч долларов), так же, как и по усмотрению субъекта первичного финансового мониторинга, операции на меньшую сумму или в безналичной форме, по задумке авторов законопроекта будут являться объектом финансового мониторинга. И, следовательно, станут регистрироваться и учитываться Госфинмониторингом. Учету подлежат и взаимосвязанные финансовые операции, проведенные между теми же субъектами на меньшую сумму.

Оставляя вне своего внимания положения законодательства об адвокатской, аудиторской тайне, тайне нотариального действия, законопроект идет дальше Уголовно-процесуального кодекса, заставляя указанных лиц раскрывать закрытую информацию. Используя при этом не вполне вразумительные и потому непонятные оговорки о том, что в определенных случаях такая тайна может не раскрываться. Наверное, господа из Госфинмониторинга знакомы с 40 рекомендациями FATF несравненно более глубоко, чем с Всеобщей декларацией прав человека или Конституцией Украины.

И уже просто умиляет включение в перечень субъектов финмониторинга такого субъекта, как «иные лица, которые в соответствии с законодательством предоставляют финансовые услуги». Ведь перечень финансовых услуг в соответствующем законе достаточно широкий, а отдельные финансовые услуги предоставляются юридическими лицами без получения лицензии.

Читая законопроект, не остается сомнений в том, что противодействие легализации является первой и основной задачей государства.

Еще одним предложением пока еще законопроекта является расширение полномочий Госфинмониторинга за счет права проводить проверки субъектов финансового мониторинга, останавливать любые финансовые операции. Отметим, что таким образом нормы законопроекта предлагают вернуть арест банковских счетов во внесудебном порядке, упраздненный еще в 2006 году. Для этого даже вносятся изменения в Гражданский кодекс и Закон «О банках и банковской деятельности». Таких полномочий не имеют ни органы милиции, ни прокуратуры, ни даже налоговая!

Добавьте к этому существующее сейчас право Госфинмониторинга на получение любой информации и копий документов от государственных органов и субъектов финансового мониторинга, и получите объем полномочий органа, который будет иметь информацию о всех мало-мальски значимых финансовых операциях, к которым закон относит и неденежные операции (скажем, по отчуждению недвижимости), совершаемых на территории Украины.

Причем обеспечиваться такое право будет весьма серьезными санкциями (о размере административного штрафа авторы законопроекта тоже позаботились, дополнив КоАП Украины соответствующими статьями), в том числе и уголовно-правовыми. Отметим, что законом предусмотрена возможность лишения лицензии субъекта первичного финансового мониторинга за повторное невыполнение требований Госфинмониторинга.

Скажите, оправдано ли целями противодействия легализации средств, добытых преступным путем, создания такого государственного монстра, имеющего полномочия в чем-то даже шире полномочий органов уголовной юстиции? Неужели 800 возбужденных (не доведенных до суда, а только возбужденных) уголовных дел как результат работы Госфинмониторинга на протяжении первых пяти лет работы могут оправдать наделение одного государственного органа массивом информации, который превращает его без преувеличения в орган силовой?

Возможно, кто-то скажет, что подобный контроль необходим для противодействия уклонению от налогообложения или растущей коррупции. Но как может орган, исключительной задачей которого является борьба с легализацией средств, добытых преступным путем, использовать информацию, которой он обладает, на другие, не предусмотренные законом цели? А если хотя бы допустить такую возможность, то почему эти цели будут обязательно благими? Ведь с такой же легкостью сотрудник государственного органа сможет, упаси Боже, просто продать информацию, которая по своему объему и содержанию не имеет цены.

Как будут на практике применятся полномочия Госфинмониторинга, отечественный бизнес сможет увидеть уже в ближайшее время. Сейчас же очевидно одно — мы с вами уже сегодня можем поздравить друг друга с рождением еще одного силового органа. При этом на большинство отечественных предпринимателей возложен целый ряд дополнительных обязанностей, связанных с контролем за финансовыми операциями своих клиентов.

Даниил Гетманцев, кандидат юридических наук, Зеркало недели