Нарративные войны на постсоветском пространстве: как Россия атакует Беларусь и Украину

Государство – главный производитель смыслов. Иногда это смыслы прямые, как это было в советской пропаганде, особенно в довоенное время, когда они напрямую транслировались в массовое сознание, например, со страниц газет или с экрана кинотеатра.

Сегодня это смыслы косвенные, которые должны превратиться в прямые уже в голове их потребителя, что делает их собственными мыслями, которые человек как бы создает сам, потому они рассматриваются как более достоверные. Но все смыслы получают распространение только тогда, когда они вложены в соответствующие нарративы, отмечает профессор Георгий Почепцов на страницай издания “Rezonans“.

Государство – главный популяризатор нарративов

Мы живем в мире нарративов, поскольку наш мир построен нарративами. Нарративы идентичности удерживают государства в целости и сохранности, поскольку создают модель мира в голове у каждого, и эти модели мира отличны у каждой страны.

Государство – главный популяризатор нарративов, от него зависит, о чем будут говорить, например, 1 сентября: о первом дне в школе или о начале второй мировой войны. Государство ставит свои интересы на первое место, меняя под них нарративы своих граждан.

Нарративы формируют не только понимание прошлого, но и программируют будущее. Они дают варианты того или иного будущего, из знания которого возникает возможность рационального выбора. Каждое движение вперед опирается на тот или иной нарратив, который является не только интерпретацией прошлого, но и проекцией будущего.

СССР тоже строил свои нарративы. Брежневское время породило нарратив советского народа, который должен был быть выше национального деления. Однако Советский Союз распался как раз по границам республик. Предчувствуя это, Андропов хотел перекроить карту СССР, сделав границы не этническими, а экономическими, в соответствии народнохозяйственным делением.

Нарратив идентичности один из самых сильных, в соответствии с ним выстроены наши представления о мире. Особенно сильно на него работают национальные истории. Причины протестности в Беларуси Россия, например, увидела в “неправильном нарративе” истории страны [1]. Причем данная статья напечатана в военном приложении одной российской газеты.

У военных нарратив как инструментарий получил название вооруженного/боевого нарратива (weaponized narrative). Он призван вести борьбу не в физическом пространстве, а в пространствах информационном и виртуальном. Кстати, именно поэтому в принципе могут существовать нарративы идентичности, поскольку физическое пространство для всех одно, а виртуальное и информационное – разные, хоть и построены на базе однотипного физического пространства.

Атакующий нарратив направлен на разрушение имеющихся в обществе объединяющих структур, лишая их единого менталитета. В результате общества перестают быть едиными в своем поведении. Отдельные части атакуемого общества могут войти в конфликтные отношения друг с другом, поскольку этот уже имеющейся конфликт усиливается атакующими нарративами.

Нарратив, используемый как оружие, обладает такими характеристиками: “Вооруженный нарратив пытается подорвать цивилизацию оппонента, его идентичность и волю путем порождения сложности, беспорядка и политических и социальных расхождений. Он может быть использован тактически как часть открытого военного или геополитического конфликта; или стратегически как способ уменьшения, нейтрализации или поражения цивилизации, государства или организации. Использованный верно, он сокращает или даже делает ненужными вооруженные силы для достижения политических и военных целей” ([2], см.также  [3 – 4]).

Нарратив обладает устойчивой структурой, облегчающей понимание и последующее запоминание информации, которая там заложена. Нарратив раздает “роли” участникам излагаемой истории, в результате чего и возникает “очеловечивание” предлагаемой информации – она начинает соответствовать конкретной модели мира. В такой четкой модели мира, а она лежит в основе идентичности, обязательно очерчены полюса, где есть “друзья” и “враги”.

Боевой нарратив четко направлен на две задачи: разрушение настоящего и выстраивание нужного будущего. Для этого и нужно четко очертить друзей и врагов. В ряде случаев ставится задача поменять их местами. Сегодняшний враг должен стать другом, а друг – врагом.

Друзья и враги могут проявиться даже одном и том же нарративе. Вот, например, два нарратива, транслируемых Россией на Беларусь:

Россия спасает Беларусь от империалистической Польши,
– – Украина устроила пожары в чернобыльской зоне, чтобы навредить Беларуси[5].

Достаточно часто нарратив основывается на достоверной информации как точки отсчета, которая в нем получает нужную для пропагандистов реинтерпретацию. В вышеприведенном примере пожары в чернобыльской зоне являются фактом, но он получает интерпретацию ситуации, которую Украина якобы создает специально и сознательно, видя свои цели в ухудшении положения в Беларуси. Такие факты с другой интерпретацией и составляют наиболее сильную часть пропаганды, поскольку они отталкиваются от реального факта (в данном случае – пожары), о котором могли услышать почти все. Но этот факт получает нужную для атакующей страны интерпретацию.

Мифологема друг/враг существовала всегда. Сегодня ее искусственно заполняют нужными данными, например, Россия – друг Беларуси, Украина и Польша – враги. Так начинается управление эмоциями граждан. Причем современные медиа позволяют делать это одновременно для миллионов читателей/зрителей. Одномоментность и максимальный охват очень важны, поскольку та информация, на восстановление которой в голове требуется меньше времени, и признается мозгом наиболее достоверной, как считает нейропсихология. Отсюда самое важное требование тоталитарной пропаганды – максимальный повтор всего наиболее важного.

Когда мы добавляем новый нарратив в этот же контекст, а он, кстати, один из наиболее повторяемых во всех постсоветских странах типа Белорусская оппозиция организует геноцид по указке Запада, мы получаем цепочку реинтерпретаций. Запад – исходно плохой, раз белорусская оппозиция действует заодно с ним, то и она четко плохая. Это опора на введенную ранее информацию, такое “прикрепление” нарративов резко облегчает работу пропагандистов.

На этих моделях мы видим возрождение советских мифологем, где “враги народа” всегда имели связи с какими-то внешними игроками, в тот момент именуемыми империалистами, сначала с японскими, немецкими, а потом уже и с американскими. И это приход в современную эру самого древнего врага. “Чужой” – это враг и социальный, и даже биологический.

По этой причине принадлежность к “чужому” максимально подчеркивается в нарративной войне. Вот, например, такое сообщение, что алтайское ФСБ задержало “украинского шпиона” [6]. Тут уже два отрицательных пропагандистских понятия объединяются вместе – “Украина” + “шпион”. Правда, по ходу он оказывается российским офицером, а не каким-то лазутчиком из кино, сброшенном на парашюте. Для того, кто прочтет только заголовок, а таких достаточно много, в голове будет образ киношпиона, делающего свои темные дела не только в темноте, но и в черных очках.

Если же читать дальше, то открывается страшная картина. Нам открывают в нем такие характеристики, которых не может быть у российского офицера: “Сидорчук состоит в ряде украинских сообществ социальной сети «Вконтакте», в числе которых интернет СМИ «Типова Волинь», и другие группы: «Допоможемо разом Віталінці подолати хворобу», «Jackson Crack у пивному клубі Майдан». В друзьях у него также обнаружен кандидат в депутаты АКЗС от партии «Яблоко» Александр Гончаренко. Также его супруга не скрывала своего украинского происхождения. В комментариях к своим фото из Украины она отвечает на украинском языке” [7]. Правда, непонятно, почему она должна была скрывать свой родной язык или происхождение? Также неясно, как такой странный шпион мог вообще появиться, если он ничего не скрывает, то может он и не шпион вовсе…

Ср., кстати, заголовок уже киевской новости о другом “шпионе” – ФСБ задержала в Севастополе очередного “украинского шпиона” [8]. Здесь уже проскакивает “ироническая интерпретация”, поскольку эту новость написали уже в Украине. Здесь для украинского читателя сочетание “очередной” + “украинский” + “шпион” может вызвать только смех.

Нарратив мы можем определить как способ организации информационного пространства по нужной для пропагандистов модели, поскольку из него можно выводить все последующие возможные действия, выгодные пропагандистам, поскольку они будут уже не случайными, а системными. Так, если это “шпион”, то он должен быть разоблачен и осужден, а страна, его приславшая, тоже заслуживает наказания. При этом Россия забывает упомянуть, что число высланных за последнее время за шпионаж ее собственных дипломатических сотрудников просто запредельно.

Б. Элленбай предлагает такие характеристики использования стратегического вооруженного нарратива : “Вооруженный нарратив является основным средством, с помощью которого в противном случае мощные противники могут быть со временем ослаблены, а их способность вмешаться в планы и интересы атакующего субъекта уменьшены или уничтожены. Российское использование вооруженного нарратива в случае вторжения в Украину являются примером первого рода; российское большое вмешательство в американские и европейские выборы в продолжающихся попытках ослабить и разделить Запад пример последнего. Многие средства и техники являются частью набора вооруженного нарратива. Некоторые из них, таких, как убийство репутации, создание фейковых изданий, размещение фальшивых рассказов, являются традиционными, но могут быть гораздо более эффективными с сегодняшними информационными технологиями; другие, такие, как волны соцмедиа, распространяющие фальшивые мемы с помощью автоматических ботов, тем самым порождающие время циклов, которым атакующий объект не может соответствовать, являются новыми. Каждая конфронтация или кампания уникальны, поэтому требуют разного сочетания техник и средств” [9].

И еще: “Новым является удивительная сила сегодняшних боевых/вооруженных нарративов. Они атакуют нашу групповую идентичность – наше чувство того, кто мы есть, нашу особенность не быть идентифицированными как “другие”. Рост века связности позволяет атакам разрушать наши старые идентичности, которые связывали нас вместе. Но он также разрешает создание нарративов, которые определяют новые различия между “мы” и “они”, за которые стоит бороться”.

Российское воздействие на Беларусь облегчено тем, что российские медиа свободно транслируются в стране, оставляя интерес к собственным СМИ лишь для поиска местной информации. Как пишут аналитики: “Основным поставщиком контента общепропагандистского характера в Беларусь являются непосредственно российские СМИ – как телеканалы, так и интернет-ресурсы. Так, количество посещений из Беларуси российского портала Лента.ру сопоставимо с аудиторией крупного белорусского интернет-ресурса. Белорусы массово смотрят российские телеканалы в урезанном виде в кабельных пакетах, и в оригинале – по спутнику” [10].

Информационный мир становится нашими глазами и ушами, поскольку он дает нам то, что мы не можем увидеть сами физически. Но каждая такая новость всегда привязана к определенному фрейму, сквозь который и с помощью которого она подается и сформирована. Информационный и виртуальный миры намного более системны, в них не бывает необъяснимых отклонений и исключений, которыми наполнен мир реальный. Вопросы и непонятности из реального мира исчезают в мирах искусственного порядка из-за их намного большей упорядоченности. Кстати, нарратив даже и определяется как цепочка событий, объединенных причинно-следственными связями.

Темы России в Беларуси серьезно повторяют уже использованные темы России в Украине, поскольку исходят из одного источника и одной модели мира. Однако некоторая тематика в случае Беларуси должна прозвучать сильнее. Это такие наборы “инструкций” [5]:

– балтийский апокалипсис: “наряду с Польшей и Украиной, Литва и Латвия как соседи Беларуси – постоянные мишени прокремлевских сайтов”,

– либо союз с Россией, либо бесславная участь: “либо Беларусь станет частью России / пойдет на глубокую с ней интеграцию и тем самым обеспечит себе всестороннее успешное развитие, либо станет разграбленной колонией Запада / подвергнется полонизации и уничтожению самобытности / утратит часть своей территории / деградирует во всех сферах”,

– пост-коронавирусный мир: Россия на коне, Западу в пучине проблема – “на фоне извечного противостоянии Запада и России судьба мира выглядит довольно оптимистично, потому что история благоволит последней”.

Уже только эти повторяющиеся примеры демонстрируют, что для Беларуси Россия лишь слегка модифицирует свою собственную модель мира, а на Беларусь транслируется данная российская модель мира с активными доводами на присоединение к ней уже в физической реальности. Это выглядит вполне естественным решением, раз все так хорошо в реальности информационной и виртуальной, которые тиражируются для белорусов.

Ведется одновременно и борьба с конкурентами, например, о самом популярном сайте tut.by и его основателе – ушедшем из жизни в мае 2020 Ю.Зиссере говорится так: “Лидером мнений (в том числе признанным «королем байнета») при прямой административной поддержке быстро стал TUT.by покойного Юрия Зиссера – ведущий рассадник всякой идеологической скверны, включая разврат, содомию, бандеровщину, русофобию, литвинизм и полонофильство, антицерковность, антисоветизм (с явной симпатией к большевизму), глобализм, гендеризм, постмодернизм и всеохватывающий антропологический либерализм” [11].

Автор сайта Телескоп, из которого пришла эта цитата, борется с теми же врагами, включая Запад, но в качественно иной стилистике: “Наш главный тезис заключается в том, что серьезные потрясения в Белоруссии заслужены перед лицом Божьего суда и одновременно могут оказаться безальтернативным хирургическим средством исцеления по Его милости. Кем заслужены? Отнюдь не одним главой государства! Но всеми тремя основными ипостасями Белой Руси, которые в своем здоровом состоянии составляют единство: государством с его верховной властью, Церковью и самим народом” [12].

И еще: “Прежде всего, Александр Григорьевич позволил постепенно сформироваться в своем окружении консолидированной прозападной части элиты со спектром мотивации от либеральных и националистических приверженностей и убеждений до личного корыстного интереса и, несомненно, связанной с западными политическими центрами (даже если некоторые из них находятся на востоке, в России). Данная группировка, объединенная общими задачами, представляет собой «шестую колонну» во власти (и во влиятельных кругах): внешне лукаво, даже демонстративно лояльная, она, во-первых, стремится направить мысли самого президента, чиновников и простого народа на ложный и даже самоубийственный путь под «гуманистическими» предлогами; во-вторых, выжидает момента, когда можно будет тем или иным способом взять власть в свои руки, и сформировать из самой себя «новую правящую элиту Беларуси» под западным протекторатом (в том числе поделив народную собственность) – по образу всей постсоциалистической Европы и Кавказа” (там же).

Следует вновь повторить, что со стороны России происходит в сильной степени активация старого советского нарратива с четкими прошлыми геополитическими противниками, которые и сегодня остались теми же. К тому же, советскую пропаганду не имеет смысла отбрасывать, пока большая часть населения выросла в ее рамках.

Управление смыслами становится сегодня важной задачей, часть из которой и легла на нарративы и нарративную войну. Человек всегда и во всем ищет смысл. Ведь недаром в свое время Д.Дондурей ввел понятие “смысловиков” по аналогии с “силовиками”, говоря, что смысловики могущественнее политиков: “Следует признать, что это самая влиятельная секретная служба. Аналитический опыт здесь не копится. При этом каждый человек прекрасно осведомлен, как следует вести себя «по понятиям», как пользоваться неформальными практиками или гигантскими ресурсами двоемыслия. Смысловики в отличие от пропагандистов не получают специальных заданий по работе с массовым сознанием. Они просто живут в своей естественной среде, у себя дома. Делают то, что и всегда, – воспроизводят коды национальной культуры. Но именно это и есть их необъявляемые функции, можно сказать, миссия, которую они выполняют, перемещаясь в истории. Сохраняют сквозь все формы государственных перезагрузок (минимум пять только за последние 100 лет) родные протофеодальные матрицы. С их особым типом перемещения во времени: быстро вперед и сразу же – вспять. Именно они гаранты самого священного – усвоения гражданами российского «порядка вещей». Не случайно же он точнее всего предстает только в искусстве” [13]

И такая констатация: “Еще в конце минувшего века госсмысловики совершили открытие. Осознали невероятное: при умелом программировании массовой культуры предоставленные рыночной системой возможности совершенно не опасны для сохранения концепции «особого пути» российского «государства-цивилизации». Частная собственность, подключение к мировой финансовой системе, отсутствие цензуры в ее прежнем виде, подписание множества международных правовых конвенций, наличие элементов гражданского общества и даже допуск определенного объема конкуренции не препятствуют воспроизводству протофеодальных по своим внутренним кодам принципов устройства российской жизни” [14].

Но все это делается с помощью и на базе нарративов, поскольку только эта форма функционирует в масс-медиа и массовой культуре. Эта форма может нести любые смыслы. И поскольку в России главной ценностью стало государство, то иерархия ценностей начинает упираться в нее.

В результате методом проб и ошибок была выстроена новая матрица ценностей. Дондурей видит ее следующим образом: “Новая культурная программа не осознается как целостная, но она именно такая. Базируется на вековечных матрицах, которые постоянно очищаются, получают новое содержание. Платформой является сверхценность: «Родина — это государство». Но с поправкой: государство не терпит рядом с собой самостоятельности ни одной макросистемы.

Оно должно управлять: бизнесом, гражданским обществом, действиями любых социальных общностей, включая семью, формированием личности, безопасностью, правосудием, целеполаганием, медиа и художественным творчеством… Всем! И дело тут не в законах, не в «закручивании гаек» или наказаниях. Система сложнее устроена. Главное теперь не запретить, а включить в себя — поглотить инакомыслие. Делай что хочешь, но только с благоволения твоего начальника, инвестора, мэра, губернатора. Важно не допустить позитивной селекции, а значит, и неподконтрольного «порядку вещей» механизма отбора: людей, событий, дел, продуктов, помыслов, проектов” [15].

Внимание путинского правления к прошлому

Мир строил свои картины мира и соответствующие им нарративы столетиями и тысячелетиями. Изобретение книгопечатания ускорило эти процессы. Масс-медиа и массовая культура стали делать это еще быстрее. Несколько смен политических режимов в двадцатом столетии принципиально ломали старую российскую матрицу, вводя на ее место новую. Но новое не так просто “привить”, поэтому происходит сохранение или восстановление старого.

Фигура Сталина и его мира перешла в России и в 21 век, поскольку совпала с желанием власти быть единственной вершиной, почти монархической. Отсюда и возникшая при Путине на месте “прародителей” и фигура Ивана Грозного, поскольку он одновременно и “грозный” и “новые земли брал”, а это важные характеристики для путинского правления и его собственного нарратива. Получается, что совершенно нового нарратива не бывает. Он всегда будет частично старым, частично новым. Если нужно пугать, найдется “пугающий”, если хвалить, найдется “торжественный”.

Отсюда внимание путинского правления к прошлому. Если Советский Союз характеризовался вниманием к будущему, поскольку он занимался его строительством, то путинское правление столь же активно строит прошлое. Именно оттуда растут корни его нарративов.

Характерной чертой стало появление фигуры Сталина в современных раскладах, однажды, например, только силовыми усилиями удалось остановить его появление на первом месте в телевизионном голосовании “Имя России” [16 – 18]. Это как в известном анекдоте, когда рабочему, который выносит со своего завода по производству мясорубок детали, никак не удается собрать из них мясорубку, так как все время получается автомат Калашникова. Так и в этом случае завод по производству пропаганды на самом деле делает частички портретов, из которых потом и возникает фигура Сталина.

Министерство обороны России провело в мае 2020 круглый стол на тему “Психологическая оборона” – “Борьба за историю – борьба за будущее” [19]. Год назад курс такого рода «Психологическая оборона: актуальные вопросы информационного противодействия» впервые прочитали в Военном институте Министерства обороны.  На завершении курса был даже первый заместитель министра обороны РФ Руслан Цаликов, отметивший, что данная тема должна изучаться более широко и получить научное обоснование: «После первого курса нам всем стала очевидной необходимость этим очень серьёзно заниматься. В курсе была затронута пока только часть проблем в области психологической обороны или психологического противостояния, в том числе в киберсреде» [20].

Сам этот круглый стол по психологической обороне множество СМИ осветили с помощью одной и той же фразы С. Михалкова (остальные участники, видимо, просидели молча): “Сегодня идеология у России одна – национальные интересы страны, это должно с молодых ногтей прививаться детям” [21].

Михалков в данном случае не самый лучший пропагандист, поскольку в последнее время погряз в массе медийных войн, усугубленных еще и запретом его телевизионной программы “Бесогон”. Произошло все это, когда С. Михалков стал воевать с Г. Грефом  [22 – 32]. Такие действия объясняют тем, что руками С. Михалкова делается война, именуемая “братья Ковальчуки против Грефа”, а они близкие Путину люди, у одного из них, кстати, на этой конференции также был доклад – “Гибридно-информационные угрозы, технологии противодействия”, который, наверное, единственный соответствовал военной тематике, поскольку остальные были чисто пропагандистскими, но таковой была и тема конференции. Но есть и такая популярная шутка в экспертном российском сообществе: “будьте особенно вежливы с путинскими охранниками, любой из них завтра может стать губернатором” [33].

Главным от министерства обороны на конференции был А. Картаполов,  заместитель министра обороны – начальник Главного военно-политического управления Вооруженных сил, которому теперь, видимо, подчиняется и религия. По поводу главного военного храма России, например, он высказался так: “каждый человек, особенно на войне, верит в то, что позволит ему остаться в живых и выполнить задачу. Я вам серьезно могу сказать, что на войне нет атеистов. Есть те, которые не признаются, что они чему-то или кому-то молятся.

И сегодня мы возрождаем традицию, потому что в русской армии сила духа являлась определяющей. Воин должен верить – в правоту своего дела, в то, что даже если он погибнет, и для себя, и для всех окружающих он будет героем. Жизнь каждого человека бесценна, но если ее приходится отдавать, надо это делать ради чего-то очень высокого и важного. Чем является свобода и независимость нашей Родины – Матушки-России” [34]. Правда, одновременно армия проводит все же не молебны на юге России, а “военно-политические учения” [35].

А данный храм находится в центре медийного скандала, поскольку там сначала планировалась мозаика с изображением Путина, но из-за поднявшегося медийного шума все переиграли. Священнослужитель и богослов Андрей Кураев сказал тогда: «Это, кстати, явка в Гаагу с повинной. Раз икона с покореньем Крыма помещается в армейском храме, значит, армия и сыграла решающую роль в этой операции. А, главное – какая уверенность в том, что Божья матерь всё это и всех этих благословляет…» [36]. Сегодня он добавляет еще и такие слова: “Публичная ложь – это часть нашей нынешней корпоративной элитно-поповской культуры. Ради высшего блага, ради спасения людей, их душ, для вечности – вот ради этой великой цели можно всё: и предать, и оклеветать, и солгать, и вред причинить. В культуре этих людей совесть не болит, особых мук не возникает. Лично мне много раз в глаза врали священнослужители, в том числе высокопоставленные”.

Вернувшись к теме Беларуси, посмотрим на нее глазами военных и спецслужб России, мы говорим именно так, поскольку в ниже приведенных текстах оперируют информацией, которая явно не пришла из нормального потока новостей:

– “Польские спецслужбы давно уже раскачивают ситуацию в Гродненской и Брестской областях, где немалая доля граждан имеет так называемые карты поляков, дающие право их обладателям работать в Польше, обучаться в польских вузах наравне с поляками, открывать свой бизнес и в перспективе получить вид на постоянное жительство.

При этом надо отметить, что «потенциальных поляков», получивших заветную карту, в Беларуси на четверть больше, чем на Украине, а именно – 130.000 человек. И воспрепятствовать получению фактически двойного гражданства власти Беларуси не имеют возможности – таковы плоды политики многовекторности, которую до последнего времени проповедовал белорусский МИД” [37]; – “почему, например, протестное движение в Гродно имело столь массовый характер и перекинулось даже на электорат, традиционно поддерживающий Александра Лукашенко.

Не последнюю роль в этом сыграл этнический фактор – 24,8% Гродненской области составляют поляки. Религиозный тоже. Традиционно католики преобладают среди верующих Гродненской области, хотя и в остальной части страны функционирует достаточно развитая сеть католических приходов. При этом никаких проблем с отправлением религиозного культа католики Беларуси не испытывают. Католическая церковь хоть и не пользуется финансовой поддержкой государства, признана традиционной религией и освобождена от уплаты налогов. Имеется и своё католическое СМИ – в 2011 году архиепископ Тадеуш Кондрусевич выступил с инициативой организации в Беларуси вещания международного католического “Радио Мария”” (там же);

– “В событиях, которые западные СМИ уже окрестили «белорусской революцией», неожиданно обнаружился «молдавский след», который тесно переплетается со «следом украинским». Для организации беспорядков на улицах белорусских городов была организована подготовка тактических диверсионных групп в Закарпатье, Мукачево, Львове и Белостоке” [38];

– “На законспирированных мини-полигонах с макетами в натуральную величину типовых объектов государственной инфраструктуры Минска находятся 450 бойцов в составе сборных групп по 25 человек. Бойцы обучались наращиванию реактивных настроений в уличном социуме, быстрому переходу к острой фазе уличного противостояния с хорошо укомплектованным контингентом милиции, ОМОНа и президентской охраны. Задачи ставились разные: от захвата и 2−3-часового удержания Телецентра, а также районных администраций и отделов милиции до штурма СИЗО”  (там же).

Это такой клубок противоречивых и одновременно пугающих сообщений, однако принципиально бездоказательный, поскольку присутствуют лишь обвинения, точнее их формулировки, без всякой подтверждающей фактуры. Но они снова-таки четко соответствуют нарративу, поддерживаемому Россией о влиянии Запада на события в Беларуси. Логика здесь проста: “хороший” (Беларусь) может стать “плохим” только с помощью другого “плохого” (Запад).

Однако на массовое сознание, которое не выступает ведь в роли официального судьи, ищущего доказательства, это суммарно начинает работать, ведь в массовом сознании со временем могут остаться введенная информация как факт, а доказательства просто будут считаться потерянными.

Д. Золотухин говорит в этом плане о когнитивной предубежденности, когда люди берут информацию из разных источников, даже не имеющую подтверждения, и выстраивают причинно-следственные связи между ними, причем вне опоры на реальность [39].

Сам он вводит понятие нарративной регуляции как способа подталкивания человека думать и оценивать реальность так, как это нужно “регулятору” с помощью нарративов. Это инструмент, который может быть направлен на различные цели, этичные и неэтичные, то есть он может быть и хорошим, и плохим в зависимости от того, в чьих руках оказался.

Есть также важное деление на стратегические и тактические нарративы. Стратегический нарратив стоит в иерархии выше и носит более общий характер, реализуясь в ряде тактических. Тактические нарративы должны соответствовать стратегическому, никогда не отклоняясь от заданных, к примеру, наперед фигур врагов и друзей, поскольку это является своеобразной системой координат. Тем самым нарративы всегда доказывают свою истинность, поскольку порождают новую информацию в рамках старых и хорошо известных рамок.

Нарративы призваны нести в мир системность и осмысленность. Тысячи окружающих нас фактов должны стать взаимосвязанными, тогда наша картина мира перестанет быть случайной, став системной. Вооруженные такой системой мы сможем уже сами понимать новые факты, которые придут впервые. Такие стройные системы мира всегда давали сначала религия, а потом идеология. Они воспитали разум современного человека. Сегодня, когда их роль падает, человек пытается сам осмыслить окружающий его мир. И тут неоценимую помощь ему дают нарративы, которые приходят к нему в виде новостей в информационном пространстве и, например, телесериалов – в пространстве виртуальном. Отсюда истоки войны сериалов. Сделал Запад свой “Чернобыль”, Россия в ответ начинает делать свой, где среди героев уже заявлен агент ЦРУ.

Вернувшись к теме Украины, мы увидим уже гораздо более широкий набор российских нарративов. Д. Золотухин выделил их огромное их количество, причем они оказались привязанными ко времени, поскольку каждый период отличался своим набором, который Золотухин назвал “сериалом” [40 – 41]. Такой большой набор отражает интенсивную работы пропаганды, когда 2014 – 2015 гг. российские новости стали к удивлению россиян практически украинскими, поскольку речь в  них шла все время об Украине.

Пропагандисты должны были работать интенсивно, чтобы “залатать” провал советской идеи братских народов. То есть народы остались хорошими, а вот власть оказалась плохой. Отсюда, к примеру, и было использование маркеров “фашисты”, “каратели”, “бандеровцы” и прочие для описания действия украинской армии, отсылающих к нарративу войны 1941 – 1945 гг. И поскольку реальных фактов не было, их приходилось придумывать. Так появился, у примеру, “распятый мальчик” или удостоверение СС с украинской фамилией в руках у Д. Киселева, которое почему-то было написано в современной немецкой орфографии, а не той которая была во время войны. Получается, что для зрителя не так важна достоверность факта, как правдивость того, кто это произносит.

Многие из анализируемых нарративов, направленным на Украину, однотипны с такими же “нарративными выстрелами” по другим бывшим республикам, надо только поменять название страны. Например:

• Украина – несамостоятельная страна, распадающаяся на части,
• Украина находится под внешним управлениям Запад,
• Украинская экономика стагнирует и разваливается,
• Украинская экономика не выдержит без торговых связей с Россией,
• Украина на грани распада, а западные союзники ее предали,
• Любовь украинцев к нацистской символике,
• Дегуманизация вооруженных сил Украины.

Это нарративы-кальки, которыми “стреляют” и по другим бывшим республикам. Но много и специфических, связанных с конкретными украинскими реалиями, особенно в точках, где имеет место вмешательство России: Крымом, Донбассом, сбитым с российского Бука пассажирским самолетом рейса МН-17, взаимоотношений с ЕС. На каждую из таких тем созданы десятки нарративов, где Украине предоставлена роль провинившегося ученика.

На это должна работать целая пропагандистская машина, порождающая нужные типы нарративов. Одним из источников этих нарративов по поводу Украины были аналитические записки Российского института стратегических исследований, ранее именовавшегося институтом внешней разведки, действия которого подробно описал бывший подполковник КГБ В. Попов. Вот некоторые отрывки из его книги:

– “Надвигались украинские события. Во время “торговой войны” России и Украины накануне Вильнюсского саммита в администрацию президента шли записки и обзоры, в которых утверждалось, что украинский народ со времен Переяславской рады неизменно привержен России, что “незначительные западные веяния” носят маргинальный характер, провоцируются кучкой профашистских выходцев из Западной Украины – тех территорий, которые входили в состав Австро-Венгерской империи, обладающих отличным от большинства социокультурным кодом. Подавляющее же большинство украинцев хранит память об общей истории, Великой отечественной войне, мечтает о возрождении общего государственного существования империи/СССР. Все, что так или иначе свидетельствовало об обратном, приписывалось деятельности НКО, финансируемых Госдепом США, Брюсселем, Варшавой и Вильнюсом. В записках, написанных или отредактированных Т. Гузенковой, звучали призывы максимально надавить на В. Януковича путем топливно-энергетического и торгового шантажа, добиться от него отказа от подписания Вильнюсских прелиминариев и обеспечить евразийскую интеграцию Украины” [42];

– “У российских аналитиков есть два универсальных, никогда не подводящих, хотя и не согласующихся между собой объяснения – происки фашистов и интриги Госдепа/ЦРУ/мировой закулисы. Поскольку она “закулиса”, что с нее спросишь, ведь о ней все равно ничего неизвестно вплоть до самого факта ее существования. Именно эти объяснения были положены в основу оценок “Правого сектора” (фашизм) и того безусловного национального подъема в Украине, для которого Майдан (мировая закулиса) стал лишь началом. Параллельно в АП шли записки о том, как хочет народ Крыма присоединиться к РФ, как он опасается украинизации, запрета русского языка и вытеснения православия униатством” (там же);

– “десятками шли записки о необходимости формирования в украинском тылу боевого пророссийского подполья, засылки диверсионных групп, подготовки к броску на юг в направлении Мариуполь – Николаев – Одесса и создания великой “Новороссии”, включающей Приднестровье, которая, как и Крым, должна была воссоединиться с Россией. Зато ни слова не было написано о возможном сопротивлении Украины, мобилизации армии и добровольческих формирований, о возможных санкциях, их последствиях. Реакция США и европейских стран НАТО даже не обсуждались. В конце октября частым гостем на институтских мероприятиях стал Гиркин (Стрелков), которого Л. Решетников неоднократно публично называл своим другом. По мере того как проект “Новороссия” все больше демонстрировал несостоятельность и неуправляемость, а из Кремля стали поступать сигналы о неготовности ввязываться в полномасштабную войну с Украиной и осуществлять бросок через Мариуполь на Приднестровье… стала очевидна экспертная вина института в процессе принятия (поддержки) решений, приведших Россию к серьезному экономическому и международному кризису” (там же).

Как видим, за говорящими пропагандистами еще стоят пропагандистские мозги, которые ими руководят. А на телеэкране мы уже видим общий результате их работы, подаваемый на экране “говорящими головами”.

Вернувшись к теме Беларуси, следует подчеркнуть, что однотипно с ситуацией с Украиной часть нарративов, отработав свои задачи, уходит со временем, а часть остаются постоянными. Таким постоянным нарративом естественно является анти-западный на пророссийском пространстве. В Беларуси его сформулировали в следующем виде:

Запад во всех его проявлениях – плохой и агрессивно настроенный в отношении Беларуси, будущее Беларуси возможно лишь в союзе с хорошей и высокоморальной Россией [43]. 

В рамках этого стратегического нарратива выделены отдельные 12 нарративов, объединенные в ряд групп:

1. Продвижение Русского мира,

2 – 5. Дискредитация Украины,

6- 8. Дискредитация Польши и балтийских стран

9 – 11. Дискредитация Евросоюза, США и Запада в целом

12. Различная антизападная конспирология

Например, нарратив 2 имеет следующий вид: Россия не имеет отношения к конфликту на Донбассе, там нет российского военного присутствия. В Украине происходит гражданская война вследствие фашистского переворота 2014 года. Киев не заинтересован в мирном разрешении конфликта

Ради справедливости следует признать, что негатив против Лукашенко встречается и в изданиях анти-протестной направленности. Например, такой текст на тему минусов возможного “исхода компьютерщиков” из страны, поскольку  белорусский экспорт компьютерных, телекоммуникационных и информационных услуг в 2019 году составил $ 2,5 млрд: “Если происходящее в Белоруссии действительно приведет к массовому уходу из страны ИТ-компаний и специалистов, это станет еще одним репутационным ударом по Александру Лукашенко, для которого достижения в высокотехнологичном секторе во многом были личной историей успеха. В последние годы образ «последнего диктатора Европы» эксплуатировался все реже в том числе благодаря тому, что в Белоруссии целенаправленно создавались все условия для привлечения в страну самых передовых технологий и компаний” [44].

Нарративы способны менять структуру мира, поскольку с ними тяжело бороться, так как мы не понимаем их сильные и слабые стороны. Начав подобную борьбу с ними, мы лишь способствуем их усилению. Нарратив относится к виртуальному, а не информационному пространству, а с ним пытаются бороться как явлению из информационного пространства. Если информационное пространство заполняется с помощью новостных сайтов и традиционных газет/журналов/телевидения, то виртуальное пространство сегодня в первую очередь генерируется телесериалами и фильмами. Именно так создается современная мифология без богов, но с людьми. Нарратив также является такой практической мифологией сегодняшнего дня.

В мире всегда есть место нарративу

Рикс пишет, вводя важное для нас разграничение: “Идеи почти всегда правдивы или ложны. Нарративы успешны или нет, интересны или нет, влиятельны или нет, но нарративы не опираются на оценку их правдивости для достижения успеха. По этой причине идеология ИГИЛ не должна основываться на правде, нарратив приносит победу. Ислам может быть под атакой или нет. Это утверждение может быть правдивым, а может нет. Суть в том, что это не имеет значения. Данное утверждение само по себе не является мобилизующим. Для мобилизации действия нужен нарратив. Идея может быть логически необоснованной и в то же время влиять, если она спрятана сильном нарративе” [4].

Точно так, получается, не играет роли правдивость/неправдивость слов в шоу, например, В. Соловьева. Параллельная коммуникативная реальность начинает играть роль в шуме телестрастей, происходящих на экране, меняя понимание реальности. Именно она программирует наше решение, а не достоверность. Если нам, к примеру, не будет по каким-то параметрам нравится человек, мы откинем его идею, и роль ведущего тогда будет состоять именно в  этом представить человека как некомпетентного, неадекватного, над которым можно посмеяться. Такой человек не может сказать ничего хорошего. А если он еще в такой роли на экране уже не первый раз, то он заранее ущербен с его словами. Основной зритель всегда будет на стороне ведущего, который, к тому же, знаком ему десятилетиями.

Дондурей также видит и такой прием: “Новая лояльность порождена тем, что смысловики, занимающиеся производством массовых представлений о жизни, — становятся все более изощренными. К примеру, чтобы продать консервативный, по сути, продукт — нужно в его обсуждение обязательно включить определенный процент инакомыслия. Раньше оно выжигалось тотально. Заметьте, на 10–12 человек, участвующих в полит-шоу на всех телеканалах, есть квота — два-три несогласных… В соответствии с принципами современных медиатехнологий: ты публично гвоздишь и эмоционально — лучше со скандалом — порешь оппонента, а у зрителей возникает ощущение подлинной победы одной (заметьте, всегда консервативной) точки зрения над другими” [15].

Затронув тему влияния коммуникаций, следует подчеркнуть, что нарративы “привязаны” к тем или иным типам коммуникаций, в которых сильнее “работает” их убеждающая сила. В политических телевизионных ток-шоу нужны обвиняющие нарративы, здесь у выступающих ценится “оручесть” (есть даже такой термин для отбора гостей для эфира).

Я. Свартс из Стратком-Рига перечислил некоторые балтийские российские нарративы [45]. И оказалось, что они близки с рассмотренными выше. Вот некоторые примеры. Нарратив несостоявшихся балтийских государств из-за ухудшающегося экономического положения, нарратив социального неравенства, акцентирующий то, что в СССР им жилось лучше, чем в ЕС; нарратив против присутствия НАТО, у которого 80% комментов оказались порожденными автоматическими ботами.

Русскоговорящих граждан стран Балтии, а они являются главной целью российской пропаганды, Я. Свартс разделил на три группы. Первая группа разделяет ценности и идеалы ЕС. Вторая – находится под влиянием российской пропаганды. Третья, которую он назвал “сидящими за забором”, не признают ни европейский нарратив, ни российский.

Многие коммуникации внутренне-российские все равно осуждают белорусские аресты. Избиения и пытки белорусского ОМОНа на сегодня стали практически визитной карточкой А. Лукашенко, такой сильной была отрицательная эмоциональная реакция. Пошли даже статьи с попыткой объяснить, как может создаваться такая жестокость, какие методы используют власти, чтобы подготовить ОМОН соответствующим способом.

Но еще в 2019 г. пресс-секретарь президента Беларуси Н.  Эйсмонт заявила, что “диктатура — это уже наш бренд”: “Сегодня, в 2019 году, слово «диктатура» уже порой — не знаю, согласитесь вы со мной или нет, — приобретает какой-то позитивный оттенок. Мы видим, что происходит вокруг. Мы видим хаос, порой беспорядок. И знаете, я, может, сейчас какую-то парадоксальную вещь скажу или неожиданную, но иногда мне кажется, не сегодня так завтра в мире может возникнуть запрос на диктатуру. Потому что за диктатурой в нашем сегодняшнем понимании мы видим в первую очередь порядок, дисциплину и абсолютно нормальную, спокойную жизнь” [46].

Понятно, что никакие “неправильные” нарративы фильтр такой бюрократической машины не пройдут. На результаты такой “слаженной” работы жалуются журналисты:

– “Человеку достаточно один раз высказать мнение, которое не совпадает с официальной политикой, и его больше никогда не позовут на телевидение” [47],

– “Государственная типография не печатает тиражи двух независимых газет: “Комсомолки в Белоруссии” и “Народной воли”, ссылаясь на поломку оборудования. Оба издания объективно писали о протестах и жестокости силовиков” [48],

– “Ежедневный выпуск самой тиражной белорусской независимой газеты “Комсомольская правда в Белоруссии” за последние дни не вышел в печать трижды: 18, 20 и 21 августа. Типография государственного “Белорусского дома печати”, который подчиняется Управлению делами президента РБ, не стала печатать тираж издания, сославшись, в том числе, на поломку типографского оборудования. Та же судьба постигла еще одну независимую газету – “Народная воля”. Но многие в стране уверены: причина заключается в том, что оба издания правдиво и объективно освещали многотысячные протесты в стране и писали о жестокости ОМОНа и милиции по отношению к демонстрантам” (там же).

Сегодня даже “правильным” российским газетам приходится многие убийственные для Лукашенко вещи признавать. Вот, что говорит корреспондент “Комсомольской правды”, являющейся достаточно “правоверной” газетой, А. Коц [49]:

– “Мне кажется, там пока в принципе нет планов столбить майдан. Потому что для этого протеста не нужна сцена. Роль сцены там выполняют Телеграм-каналы. Они вбрасывают по 10 постов в минуту, с видеороликами. И создается ощущение постоянной движухи”;

– “Сейчас сцена и координатор революции в Белоруссии – это Телеграм-канал «Нехта». Я сам давно имею дело с Телеграмом, и прекрасно понимаю, сколько трудов отнимает то, что делает «Нехта». Это делают не 1-2 человека, это штаб, человек 10-15. Я уверен, что это не добровольцы-волонтеры, а люди, которые работают не за идею, а за деньги. А вот кто платит деньги, это уже вопрос”;

–  “В том и особенность «цветных» революций, что там не надо никого подкупать, не надо, как на проправительственных акциях, давать разнарядку на предприятия. Люди выходят сами, потому что наболело. Они действительно возмущены тем, как прошли выборы. А тут еще, заметьте, на этих выборах многие голосовали (просто в силу своего возраста) первый раз, и они сейчас – основная протестная масса, это молодые люди, пассионарные, которые с пеленок видят в телевизоре Лукашенко, говорящего о намолотах зерна. Им это надоело. Они первый раз проголосовали, и теперь считают, что их шваркнули просто об землю с их выбором. И, конечно, они очень креативные ребята. Если сравнить их митинги с провластными, то оппозиционный напоминает карнавал. А провластный… Я даже не скажу, что он напоминает советскую первомайскую демонстрацию, потому что она была праздником. А тут что-то такое очень занафталиненное, с примесью чего-то подневольного”.

Никакие нарративы не будут работать без медиа, которые должны доносить их до людей. Существующие типы коммуникаций так же важны, как и нарративы. Для случая Беларуси практически все говорят об особой роли телеграм-канала НЕХТА. Она действительно была спасительной из-за отключений интернета и закрытии допуска к некоторым сайтам. Одновременно возникла и опасность использования его властью.

И. Халип говорит: “Более востребованы сейчас источники информации – это телеграмм-каналы. Даже, когда три дня в Беларуси был отключён интернет, кое-как удавалось многим заходить в Телеграмм. Телеграмм-каналы достаточно хорошо и оперативно освящали всё, что происходит. Правда, тут получается палка о двух концах, потому что те же ОМОНовцы тоже читают телеграмм-каналы. Поэтому если в телеграмм-канал ночью сбрасывается информация, что на такой-то улице такой-то подъезд открыт, забегайте туда, если нужно спрятаться, то точно также эту информацию могут прочитать силовики и устроить там засаду. Бывали уже случаи, когда писали, на каких лавочках находятся бутылки с водой – потом, выпив этой воды, люди маялись животом и вынуждены были покидать протесты. Поэтому роль информации сейчас, наверное, важнее всего. Именно сайты, телеграмм-каналы, социальные сети помогают людям солидаризироваться, самоорганизовываться, помогать друг другу. У меня такое ощущение, что у нас революция информационная” (цит. по [50], см. также [51]).

Главный редактор канала Нехта говорит: “Наш канал правильно называть не “некста”, как некоторые говорят, а “нехта”, в переводе с белорусского – “кто-то”. Это отражает суть проекта в данный момент: тысячи, десятки тысяч белорусов абсолютно анонимно и безопасно присылают нам информацию: от обычных людей до чиновников из силовых ведомств и администрации президента” [52].

Вот еще подробности работы канала для поставки белорусам протестных нарративов, причем очень быстро и динамично:

– “Канал стал первым по числу подписчиков в русскоязычном Телеграме из-за того, что в пиковый момент протестов белорусские власти отключили интернет и заблокировали крупнейшие ресурсы, такие как Tut.by. Телеграм стал единственным источником информации, тем более, Павел Дуров объявил об увеличении мощностей для обхода блокировки для белорусских пользователей. Пользователи начали присылать всю информацию в Nexta, поскольку в Белоруссии канал на момент начала протестов уже был крупнейшим по числу подписчиков” [53];

– “В команде канала четыре человека. В день они получают до 100 тыс. сообщений. Читать все текстовые сообщения не успевают. Приоритет отдается видео-контенту, подлинность которого можно подтвердить в нескольких источниках, либо за счет того, что события происходят прямо сейчас, либо через файл с метаданными, если автор готов его предоставить. Большая часть фейковой информации связана с якобы участием российских военных в разгонах митингов и с попытками Лукашенко покинуть страну” (там же).

Новый мир строится новыми типами коммуникации, поскольку старый мир научился блокировать старые коммуникации, применяя цензуру, запугивание, подкуп и даже аресты. «Нехта» породил для внешнего мира такую картинку Беларуси, что протестующие сразу стали героями. А мир всегда любил и любит героев…

В результате действий журналистов, причем всего мира, сформирован четкийанти-лукашенковский нарратив. Российские СМИ тоже переполнены рассказами об арестах и избиениях протестующих. Употребление нарратива “диктатор” вызывало слабый эмоциональный отклик, зато теперь в новом нарративе “беспредел ОМОНа” каждый может себя поставить на место арестованного и ощутить все “прелести” этой ситуации на себе, что вызывает совершенно иной эмоциональный отклик.

Массово цитируются в первую очередь белорусы. Белорусский политолог Д. Болкунец связал ситуацию даже с пандемией:

–  “Сыграло еще и то, что летом люди оказались заперты в стране, закрыта граница с Россией, нет возможности ездить на отдых в другие страны. И, вообще, коронавирус сыграл свою роль. С самого начала пандемии Лукашенко твердил, что COVID-19 не существует, но при этом от коронавируса умерли многие медики, потому что банально не было средств защиты. Когда же появились первые жертвы коронавируса, он глумился над ними, вместо того чтобы выражать соболезнования. Все это ему припомнили. Можно сказать, что Лукашенко стал первой политической жертвой коронавируса”;

–  “Есть, конечно, элементы внешнего информационного воздействия. Но те люди, которые это делают, из Польши и Литвы — это граждане Белорусии, вынужденные вследствие определенных политических причин покинуть страну. Лукашенко сам виновен в этой ситуации, потому что он выгнал многих граждан из страны, в том числе и журналистов, которые создали информационные каналы вещания из-за рубежа. Если бы они находились в Белоруссии, существовал бы полноценный диалог. А так как его нет, ребята с современными технологиями перехватили протестную повестку. Конечно, они во многом и раскачали ситуацию. Но если бы не было базиса, то это было бы невозможно. Говорят, мол, работают по «методичке Шарпа» для протестов. Давайте возьмем ее и попробуем раскачать Италию. И что? Не будет никакой революции, поскольку там ситуация другая” [54].

Коронавирус затронул и айтишников: “Последней каплей для многих белорусов — не только для айтишников — стала пандемия, которую Лукашенко называл «коронапсихозом» и упорно игнорировал. Именно тогда произошло резкое ухудшение в отношении общества к государству. Власть сняла с себя ответственность, а потом «действующий президент начал унижать людей, которые умирают или болеют ковидом», рассказывает Колесникова. По ее словам, COVID-19 затронул абсолютно все слои населения, в том числе рабочих и людей из небольших городков и деревень. В какой-то момент «они все как очнулись»” [55].

Еще одно мнение на тему коронавируса и Лукашенко высказывает Т. Щитцова: “важным фактором является то, что произошло в связи с распространением коронавируса в нашей стране. Возмутительное поведение властей с одной стороны и удивительная гражданская солидарность и мобилизация с другой — все вместе это дало эффект хорошей морально-политической встряски. Люди обнаружили, что они могут доверять друг другу, могут вместе делать какие-то конкретные проекты: собирать средства, изготавливать маски. Это было очень убедительно и воодушевляюще” [56].

Все это сработало на разрушение нарратива об умной и заботливой власти, которая способна защитить население. Помощник Лукашенко вышел к демонстрантам, пытаясь все отрицать. Он говорил так:

– об избиениях ОМОНом:

“Подождите. Все, что показано в СМИ, — это умножено на 100. Как минимум”;

– одновременно запугивая: “Вы должны понимать, что то, что вы сейчас делаете — это революционный процесс. И он всегда карается”  [57].

Вряд ли такие слова могут помешать протестам, которые перешли уже на другой этап борьбы.

Удачным оказалось и то, что у протеста есть свой флаг, что визуально маркировало сразу всю картинку. Хотя Лукашенко в своей аргументации связывал его с Гитлером, говоря “этот флаг, вы же видите: портреты Адольфа Гитлера и кругом висят бело-красно-белые флаги” [58]. Но история его достаточно древняя:

– “Нынешний же бело-красно-белый флаг, с которым выходят протестовать против Лукашенко, — результат появления на землях современной Белоруссии национально-ориентированной интеллигенции, которая называла себя «будителями». Во второй половине XIX века в Северо-Западном крае Российской империи начала развиваться городская культура, которая и дала толчок первым росткам национального самосознания”;

– “В целом в использовании коллаборантами бело-красно-белого стяга нет ничего из ряда вон выходящего. Ученые указывают, что практически все «национальные» части вермахта и СС, сформированные на оккупированных территориях, пользовались своими государственными символами. Некоторые остаются таковыми и сейчас. Например, французские и бельгийские флаги не претерпели изменений, несмотря на то что под их знаменами происходили расправы над мирным населением по указанию нацистов. Еще один такой пример — флаг с Андреевским крестом, под которым формирования генерала Власова перешли на сторону фашистов. Сейчас никто не мешает Андреевскому кресту на белом фоне быть главным корабельным кормовым флагом флота Российской Федерации” [59].

Как видим, Россия сама имеет свои противоречия, которые она усиленно находит у других. Официальная Беларусь порождает свои нарративы, нужные для России. Лукашенко заявляет, например, такое о военной поддержке со стороны Путина: “Вы вчера слышали заявление нашего соседа и моего хорошего друга. Это же не потому, что россияне хотят защитить Беларусь. Слушайте, сами защитимся. Но мы с Президентом России понимаем, что может быть, если мы прозеваем. Западу не Беларусь нужна. Это трамплин, как обычно, в Россию. Только не так, как Гитлер группу армий Центр бросил на Москву. Технологии другие. Надо сломить эту власть, подсунуть другую, которая обратится к иностранному государству, чтобы ввели войска и оказали поддержку. Им нужен здесь рынок, где они будут торговать своей продукцией” [60].

Белорусский политолог М. Малаш констатирует, расставляя нужные для России акценты: “Беларусь почти полностью находится в российском информационном поле. Здесь транслируются российские телеканалы. А русский язык — один из государственных. Были попытки критиковать так называемое заигрывание властей со «свядомитами». Проблеме даже дали название – белорусизация. Ее долго мусолили, но в итоге она заглохла – внутри самой Беларуси, по крайней мере” [61].

И еще: “происходит идеологическая очистка. Многие прозападно ориентированные люди сейчас уйдут из госуправления, телевидения, спорта, искусства”.

Такой откат назад, если он состоится, надолго “заморозит” одни нарративы и даст дорогу другим. Лукашенко в этом плане был не так прост. Г. Иоффе констатирует:  “Понимаете, с учетом размытой идентичности белорусов я могу уверенно говорить, что без Лукашенко, точнее, без его авторитарного режима, Беларусь стала бы Крымом гораздо раньше самого Крыма. При бурных и продолжительных аплодисментах значительной части белорусского общества. Сегодня тех, кто аплодировал бы такому повороту судьбы, существенно меньше, чем, скажем, до 2003 года. И это заслуга брутального режима Лукашенко” [62].

Мы все время говорим о создании нарративов и мало думаем о путях их разрушения. Вот так, как это делает в “Новых известиях” С. Митрофанов, когда анализирует телевизионные войны. Телеведущий Е. Попов с экрана “говорит, что «никаких удалить» Лукашенко – это глупость. Один раз уже по прекраснодушным советам удалили Януковича, и что получилось? Лукашенко легитимен, потому что его признала Россия. (Любопытно: не Россия признала Лукашенко, потому что он легитимен, а он стал легитимен, потому что его признала Россия). Второе: договариваться с оппозицией нам не к чему и не о чем, потому что они ничего не понимают в политике, тем более бабушка Алексеевич. А домохозяйка Тихановская даже задумывается о том, чтобы в перспективе убрать из Белоруссии российские военные базы. Разве вменяемые политики, рассчитывающие на дальнейшую карьеру, так поступают? Россия ведь суверенитетом Белоруссии не торгует и потому свои военные базы ни при каких обстоятельствах из нее не уберет, хоть вы об стенку убейтесь” [63].

Или такие его же замечания-наблюдения над телевизионной картиной действительности: “На белорусском фронте Телевизор пока не сдает позиции, но круг вопросов очерчен не в его пользу.

Кто на самом деле победил в Белоруссии, если судить нам по-честному? Телевизор продолжает настаивать, что Лукашенко, но его собственная картинка этому явно противоречит. 82% процента поддержки, как объявлено белорусской ЦИК, – это тотальная лояльность, это “Хайль Лукашенко”, а на улицах одни протестующие. Как так? Нет ли тут какого визуально явленного нам противоречия? Как нам отнестись к тому, что белорусский ОМОН повел себя, как карательные фашистские отряды (начались сравнения с Сальвадором), и тому тысячи свидетельств? По версии Телевизора, они ж потом извинились, и глава МВД Белоруссии Юрий Караев взял ответственность на себя, не уйдя, впрочем, в отставку и не потеряв аппетит. Однако одними извинениями сыт не будешь: каратели стреляли по окнам мирных граждан, а тут вдруг выяснилось, что и погибший погиб не от самоподрыва, как раньше говорили, а в него стреляли. Теперь на место гибели героя европейские послы, кроме Мезенцева, приносят цветы, про что Скабеева выразилась так: «Совершенно отвратительное возложение цветов…»”  [64].

Борьба с нарративами не менее сложна, чем создание самих нарративов. Это связано с тем, что с ним ведут борьбу в информационной плоскости, а нарратив полноценно живет в двух плоскостях, как мы говорили выше, информационной и виртуальной. У Митрофанова борьба получается, поскольку его тексты тоже из и информационной, и виртуальной сфер одновременно. Приведем еще некоторые примеры

– “Китайский вопрос живо обсуждали и наши пикейные жилеты у В.Соловьева. Случайно или нет, но многие вдруг тут вспомнили, что в прошлом они тоже были коммунистами, следовательно, близки с китайцами. Коммунистами были режиссер Шахназаров, демократ Станкевич и Вячеслав Никонов, про деда-коммуниста которого историк написал, что у него руки по локоть в крови (подписывал расстрельные списки, даже не вчитываясь, кто в них). «Американец» Злобин и сам В. Соловьев были кандидатом в члены КПСС. А депутат Калашников и до сих пор коммунист, – от чего их всех задело выражение Помпео, что коммунисты всегда лгут”  [65];

– о вагнеровцах: “Они думали, что их позвали мочить врагов то ли в Сирии, то ли в Венесуэле, поэтому и рады были в резюме указать Донбасс, а их позвали, чтобы подло выдать Украине. При этом братская белорусская ГБ по какой-то странной причине сработала вместе с враждебной СБУ, а братский президент Лукашенко то ли правда перепугался, что Кремль хочет от него избавиться, сначала превратив в губернатора России, а потом посадив, как Фургала, то ли воспользовался ситуацией, чтобы выдать себя защитником белорусского суверенитета. Но за всем этим, как утверждает Телевизор, все равно стоят США, Помпео, новый посол в Беларуси и специалист по тайным операциям Джеффри Жук, они же и всем в цепочке платили долларами. У нас-то долларов нет!”  [66].

– о расовых беспорядках в США: “В Телевизоре же разбирали возможные последствия. Телевизор по-прежнему стоял на своем, предсказав необратимый распад Америки и не преминув при этом укусить кандидата в президенты «престарелого» Байдена – якобы, тот давно в деменции (два раза повторила Скабеева, чтоб мы не забыли), а Коротченко обеспокоился тем, что ядерный чемоданчик попадет в руки черных рэперов (показывают рэпера Канье Уэста и голую Ким Кардашьян). Но профессиональные американоведы (член комитета ГД РФ по международным делам Антон Морозов и политолог-американист, некогда сотрудник Гудзонского института Дмитрий Михеев) предложили не торопиться. На самом деле, чемоданчик надежно защищен и рэперам вряд ли достанется. Все гораздо сложнее. Америка –зеркальное воплощение России. И там вместо выборов сговор элит. Волнения срежиссированы политтехнологами, и все идет к тому, чтобы, воспользовавшись ими, учинить глобальную централизацию Америки, лишить штаты независимости и привести к власти американского Путина. Другого пути у Америки просто нет” [67].

Виртуальное может победить такое же виртуальное, информационное – информационное. Так и с нарративами как явлениями двойной природы, победу может принести такое же явление двойной природы типа текстов С. Митрофанова, а не умные рассуждения политологов, на которые не обращает внимание массовое сознание.

Помощник Лукашенко Н. Латышенок оценил долю настроенных против президента в 20-30% граждан [68]. Даже признав эту цифру резко заниженной, она все равно очень велика И, действительно, предреволюционна… Правда, Г. Павловский настроен все же скептически: “Люди, которые сейчас собрались на улицах, – видите, они же вам отвечают, когда их спрашиваешь: “Мы ждем. Мы ждем”. А чего они ждут? Они ждут Лукашенко? Когда министр обороны уже заявил, что солдаты уже на улицах, а солдаты действительно уже на улицах, и они действительно уже задерживают людей, что абсолютно исключено законами Беларуси той же. Чего они ждут? Вот этот режим ожидания, он как раз и является способом проиграть вот это двоевластие, момент двоевластия, который все еще сохраняется. Раз вот сейчас центр города, центр столицы заполнен десятками тысяч людей, значит, существует реально двоевластие, с которым Лукашенко ничего не может поделать. А он и не делает. Он ждет, когда рассосется” [69].

Нарративы могут вести вперед, а могут – назад. Могут действовать на самоуспокоение, вместо того, чтобы совершать рывок. Но движение вперед требует гораздо больше самоотречения, чем движение назад.

Писатель А. Иванов подводит итог спорам России с Западом, которые и порождают большинство атакующих нарративов, манифестирующих обиду России на Запад, такими словами: “Это не на злобном Западе государство и деньги важнее, чем жизнь и справедливость, а у нас. И экспансивное влияние на самом деле есть наше собственное стремление жить, как там, а Западу мы в общем безразличны. Наша система ценностей выстроена неправильно, и скрепы нужны лишь для того, чтобы она не рассыпалась, как рассыпается любая конструкция, не способная удерживать себя сама. Россия имеет мощнейшую культурную идентификацию, которую никто не может украсть или уничтожить, да никто на нее и не покушается. Однако наша противоестественная система ценностей не соответствует нашей культурной идентификации. Наши светочи провозглашали одни принципы жизни, а мы живем по другим принципам, и кто виноват? Нам просто нечего предложить миру, потому что мы всё время отстаем от мира. В 1861 году в России отменили крепостное право, а в Лондоне была запущена первая ветка метро. Как только в России появляется что-то по-настоящему передовое — таблица Менделеева или «Черный квадрат» Малевича, — Россия сразу оказывается востребованной. Эпоха империализма давно миновала, и сейчас в лидерах тот, кто может давать, а не брать. А нам нечего дать, кроме нефти и газа. Но эти ресурсы — не эксклюзив” [70].

Завтрашний мир стремится к тому, чтобы быть непохожим на мир сегодняшний, у которого слишком много недостатков. И в этой трансформации мира ведущую роль сыграют нарративы. Их истории многие тысячи лет, и она не хочет заканчиваться

Нарративы рождаются и умирают, нарративы рожают и убивают…людей и государства. Ведь новые страны возникали под знаменами освободительных нарративов, которые в случае, например, Дж. Верди реализовывались даже в виде опер. Имперские нарративы призваны расширять свое ментальное пространство, подключая к нему периферийные нарративы. Империи умирают, но их нарративы не уходят, они живут в столицах бывших империй… Империи сильны четким разграничением свободы и подчинения: что разрешено и что запрещено.

СССР как империя сохранился в России. Россия сохранила наилучшие возможности для трансляции своих нарративов в бывшие республики, обратной трансляции почти нет. Империя исчезла в физическом пространстве, но сохраняется в виртуальном и информационном пространствах, поскольку имперские нарративы продолжают транслироваться. Когда с ними спорят, они снова возрождаются, поскольку, как считают психологи, просто отрицание не работает, оно все равно восстанавливает и сохраняет в памяти отрицаемое.

В мире всегда есть место подвигу, говорили в советское время. В мире всегда есть место нарративу – скажем мы сегодня, поскольку наш нарратив всегда должен уметь побеждать чужой.

Автор: Георгий Почепцов; профессор, доктор филологических наук; Rezonans.kz

---

Литература:

1. Широкорад А.Р. В Беларуси появилась новая история Белой Руси. Куда могут завести украинские аналогии https://nvo.ng.ru/history/2020-08-28/11_1106_belorussia.html
2. Kalvik J. Interview with Dr. Ajit Maan, Narrative Strategies https://weaponizednarrative.asu.edu/publications/insight-interview-dr-ajit-maan-narrative-strategies
3. Allenby B. a.o. Weaponized Narrative Is the New Battlespace https://www.defenseone.com/ideas/2017/01/weaponized-narrative-new-battlespace/134284/
4. Ricks T.E. Narratives are about ‘meaning’, not ‘truth’ https://foreignpolicy.com/2015/12/03/narratives-are-about-meaning-not-truth/
5. Елисеев А. Белорусская оппозиция организует геноцид по указке Запада. Мониторинг антибелорусской пропаганды https://isans.org/wp-content/uploads/2020/07/review-04_2020.pdf
6. Алтайская ФСБ задержала украинского шпиона в Барнауле https://brl.mk.ru/incident/2020/08/27/altayskoe-fsb-zaderzhalo-ukrainskogo-shpiona-v-barnaule.html
7. «Це точно»: стала известна личность пойманного ФСБ украинского шпиона https://brl.mk.ru/social/2020/08/27/ce-tochno-stala-izvestna-lichnost-poymannogo-fsb-ukrainskogo-shpiona.html
8. ФСБ задержала в Севастополе очередного “украинского шпиона” https://www.ukrinform.ru/rubric-crimea/3072708-fsb-zaderzala-v-sevastopole-ocerednogo-ukrainskogo-spiona.html
9. Allenby B. White Paper on Weaponized Narrative https://sites.nationalacademies.org/cs/groups/dbassesite/documents/webpage/dbasse_179712.pdf
10. Российская пропаганда в Беларуси: средства доставки. Краткий обзор и оценка влияния российских средств пропаганды в Беларуси https://isans.org/analysis/policy-papers/rossijskaya-propaganda-v-belarusi-sredstva-dostavki.html
11. Лапутько В., Елисеев А. Июнь – июль: топ антибелорусской пропаганды и конспирологии. Предвыборные козни Запада и сценарии “цветной революции” https://isans.org/wp-content/uploads/2020/08/review-06-07_2020.pdf
12. Филиппович П. Президентские выборы в Белоруссии: в ожидании Божьего суда http://teleskop-by.org/2020/06/08/prezidentskie-vybory-v-belorussii-v-ozhidanii-bozhego-suda/
13. Дондурей Д. Смысловики могущественнее политиков https://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2016/06/08/644510-smisloviki-moguschestvennee-politikov
14. Дондурей Д. Российская смысловая матрица https://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2016/06/01/643174-rossiiskaya-smislovaya-matritsa
15. Дондурей Д. Главное не запретить, а поглотить инакомыслие”. Интервью https://novayagazeta.ru/articles/2016/08/26/69674-daniil-dondurey-glavnoe-ne-zapretit-a-poglotit-inakomyslie
16. Бочарова С. Земля по имени Сталин. В программе «Имя Россия» лидирует Сталин https://www.gazeta.ru/politics/2008/07/07_a_2776363.shtml
17. “Имя России” вышло на самоокупаемость https://www.kommersant.ru/doc/914045
18. Имя России – “Сталин”? https://novayagazeta.ru/articles/2008/10/23/36135-imya-rossii-stalin
19. “Психологическая оборона” “Борьба за историю – борьба за будущее” https://www.rusarmyexpo.ru/business_program/4096/40470.html
20. Защита от современных информационных угроз http://redstar.ru/zashhita-ot-sovremennyh-informatsionnyh-ugroz/
21. Никита Михалков рассказал, какая у России идеология https://ria.ru/20200825/ideologiya-1576292112.html
22. Щипанов М. Медийная война Никиты Михалкова https://news.ru/politics/medijnaya-vojna-nikity-mihalkova/
23. Федеральная медиавойна: Ковальчуки против Грефа и «китайской партии» https://www.business-gazeta.ru/article/469627
24. Греф высказался о претензиях Михалкова https://www.gazeta.ru/culture/news/2020/06/29/n_14605297.shtml
25. Иванов А. Цензура, “неприкасаемые” и госпереворот https://zavtra.ru/events/tcenzura_neprikasaemie_i_gosperevorot
26. Заявление Никиты Михалкова о снятии с эфира выпуска «Бесогон ТВ» http://politcom.ru/23814.html
27. Россия-24 не будет показывать новый выпуск программы Михалкова. В предыдущей Михалков рассказывал о чипировании населения https://polit.ru/news/2020/05/19/besogon/
28. Никита Михалков призвал исправить искажение истории России в Ельцин-центре https://rossaprimavera.ru/news/c20b6907
29. В «Ельцин-центре» обозвали Михалкова лжецом и угрожают ему судом https://rossaprimavera.ru/news/a78dba90
30. Михалков заявил о цензуре из-за фильма о чипировании людей Гейтсом https://www.rbc.ru/society/02/05/2020/5ead9f9b9a794754c6e30c49
31. Греф ответил на обвинения Михалкова в «Бесогоне» https://www.rbc.ru/society/29/06/2020/5ef9a34b9a79470214ab01b6
32. Семена Н. Российская шпиономания и крымские мастера манипуляций https://ru.krymr.com/a/rossijskaya-shpionomaniya-i-krymskie-mastera-manipulyacij/30781275.html
33. Становая Т. Пять путинских элит на фоне транзита власти https://carnegie.ru/2020/02/27/ru-pub-81158
34. Картаполов А. Вера формирует дух победителя. Интервью https://www.kp.ru/daily/27127.3/4211285/
35. На юге России начались учения по военно-политической работе https://function.mil.ru/news_page/person/more.htm?id=12307976@egNews
36. За что ордена? Военный храм в Кубинке вновь фигурирует в медийном скандале https://newizv.ru/news/society/29-08-2020/za-chto-ordena-voennyy-hram-v-kubinke-vnov-figuriruet-v-mediynom-skandale
37. Ераносян В. Варшава – Минску: мы вам наш польский мир построим https://zvezdaweekly.ru/news/t/2020819121-IowgA.html
38. Незыгарь: Белорусских революционеров готовил на Украине молдавский олигарх https://eadaily.com/ru/news/2020/08/26/nezygar-belorusskih-revolyucionerov-gotovil-na-ukraine-moldavskiy-oligarh?utm_source=smi2&utm_term=d41622e5-5f85-42fc-a745-002e8382b486&utm_content=91837
39. Золотухін Д. Наративне регулювання, або Як ми маємо скористатися методами Іллі Хржановського https://detector.media/infospace/article/177031/2020-05-09-narativne-regulyuvannya-abo-yak-mi-maemo-skoristatisya-metodami-illi-khrzhanovskogo/
40. Золотухін Д.Ю. Біла книга спеціальних інформаційних операцій против України 2014 – 2018 http://mip.gov.ua/files/pdf/white_book_2018_mip.pdf
41. Золотухін оприлюднив нові наративи російської пропаганди https://detector.media/infospace/article/128092/2017-07-18-zolotukhin-oprilyudniv-novi-narativi-rosiiskoi-propagandi/
42. Попов В. Записки бывшего подполковника КГБ: Институт “почетных консулов”, “евразисты” в штатском и вторжение в Украину https://gordonua.com/publications/zapiski-byvshego-podpolkovnika-kgb-institut-pochetnyh-konsulov-evrazisty-v-shtatskom-i-vtorzhenie-v-ukrainu-1514963.html
43. Елисеев А. Нарративы, методы и тенденции https://isans.org/wp-content/uploads/2020/07/sputnik-belarus-propaganda-research.pdf
44. Белорусский ИТ на чемоданах: Лукашенко теряет курицу, несущую золотые яйца https://eadaily.com/ru/news/2020/08/27/belorusskiy-it-na-chemodanah-lukashenko-teryaet-kuricu-nesushchuyu-zolotye-yayca
45. Janis Swarts Interview http://www.jwc.nato.int/images/stories/threeswords/Interview_DIRECTORStratComCOE.pdf
46. Диктатура — это наш бренд. Ближайшая соратница Лукашенко — его пресс-секретарь Наталья Эйсмонт. Ее называют человеком, который помог президенту потерять связь с реальностью https://meduza.io/feature/2020/08/26/diktatura-eto-nash-brend
47. Неведомская Т. Машина пропаганды в Беларуси: бывшие журналисты госСМИ о своей работе https://www.dw.com/ru/mashina-propagandy-v-belarusi-byvshie-zhurnalisty-gossmi-o-svoej-rabote/a-54731532
48. Быковский П. Писать о протестах в Беларуси можно, печатать нельзя: “ломается станок” https://www.dw.com/ru/pisat-o-protestah-v-belarusi-mozhno-pechatat-nelzja-lomaetsja-stanok/a-54652457
49. Лукашенко называли «пенициллином от цветных переворотов». Как же он проморгал свою «белую» революцию https://www.kp.ru/daily/217175.5/4278428/
50. Якубович Т. Мне кажется, что у нас информационная революция – белорусская журналистка https://www.radiosvoboda.org/a/30803167.html
51. Юзбекова И. Как четыре человека создали главный Telegram-канал белорусского протеста с аудиторией 2 млн подписчиков https://www.forbes.ru/tehnologii/407119-kak-chetyre-cheloveka-sozdali-glavnyy-telegram-kanal-belorusskogo-protesta-s
52. Панкратова И. Создатель Nexta рассказал о том, как телеграм-канал направляет протесты в Белоруссии https://thebell.io/sozdatel-nexta-rasskazal-o-tom-kak-telegram-kanal-napravlyaet-protesty-v-belorussii
53. Горяшко С.”Мне не по себе от кадров, где люди с дырками в теле”. Интервью главреда Nexta – крупнейшего протестного канала в Беларуси https://www.bbc.com/russian/features-53752745
54. Непогодин А. «Он опозорился на весь мир». Интервью с Д. Болкунцом https://lenta.ru/articles/2020/08/20/luka/
55. Стогней А. Айтишники против Лукашенко. Почему восстали самые благополучные белорусы https://thebell.io/ajtishniki-protiv-lukashenko-pochemu-vosstali-samye-blagopoluchnye-belorusy
56. Беницевич Н. «Происходит катастрофа — и наступает предел терпению». Профессор о том, почему белорусы вышли на улицу. Интервью с Т. Щитцовой https://news.tut.by/society/698188.html
57. Толкачева Е. «Ну какое вас большинство?!» К демонстрантам у Дворца независимости вышел помощник Лукашенко https://news.tut.by/economics/698643.html
58. Лукашенко увязал символику протестов с Гитлером http://www.ukr.life/news-ru/world-ru/lukashenko-uvyazal-simvoliku-protestov-s-gitlerom/
59. Плотников Д. Красно-белые идут https://lenta.ru/articles/2020/08/29/cziag/
60. Лукашенко: Защищая Беларусь, Путин защищает Россию https://www.kp.ru/daily/217175.5/4278143/
61. Белорусский политолог: «В России не простят себе потерю Беларуси. И компенсаций вроде Крыма тут не будет» https://www.kp.ru/daily/217175.5/4278226/
62. Карцев Д. «Лукашенко со страшной силой боролся, чтобы Беларусь не стала Крымом. А теперь полностью зависит от Москвы». Интервью с Г. Иоффе https://meduza.io/feature/2020/08/29/lukashenko-so-strashnoy-siloy-borolsya-chtoby-belarus-ne-stala-krymom-a-teper-polnostyu-zavisit-ot-moskvy
63. Митрофанов С. Телевизор клянется, что Белоруссию в беде не оставит https://newizv.ru/news/society/29-08-2020/televizor-klyanetsya-chto-belorussiyu-v-bede-ne-ostavit
64. Митрофанов С. Телевизор захлебнулся от вакцины и от белорусских протестов https://newizv.ru/news/society/16-08-2020/televizor-zahlebnulsya-ot-vaktsiny-i-belorusskih-protestov
65. Митрофанов С. Телевизор уверен: Россия победит в неминуемой войне цивилизаций https://newizv.ru/news/society/28-07-2020/televizor-uveren-rossiya-pobedit-v-neminuemoy-voyne-tsivilizatsiy
66. Митрофанов С. Телевизор в пику Украине признал «своими» и ЧВК, и Белоруссию https://newizv.ru/news/society/08-08-2020/televizor-v-piku-ukraine-priznal-svoimi-i-chvk-i-belorussiyu
67. Митрофанов С. Эх, не доглядели! Пока Телевизор разбирался с геями, Америка практически распалась https://newizv.ru/news/society/09-07-2020/eh-ne-doglyadeli-poka-televizor-razbiralsya-s-geyami-amerika-prakticheski-raspalas
68. Помощник Лукашенко оценил долю настроенных против главы государства https://www.rbc.ru/politics/30/08/2020/5f4bedaf9a7947f385b646c0?from=from_main_1
69. Максимов Е. “Программный кейс того, как не надо делать революцию”. Политолог Глеб Павловский – о будущем протестов в Беларуси https://www.currenttime.tv/a/belarus-rally-pavlovsky/30798480.html
70. Чаландзия Э. “Проблема информационного поля в том, что эта информация некачественная”. Интервью с А. Ивановым https://iz.ru/1049220/eteri-chalandziia/problema-informatcionnogo-polia-v-tom-chto-eta-informatciia-nekachestvennaia

Tweet