На фронте вполне ожидаемое обострение, ибо рассказами о «хлебном перемирии» на ТВД в 470 км каждый ствол не заткнёшь и на каждом посту стрелять не запретишь. Особенно, если реализовать это вне рамок обещаний политиков фактически нереально.
В издании ПиМ обозревают ситуацию на восточном фронте на конец второй декады первого месяца осени.
Нужно подвозить снабжение и смену на крайние блоки — какая гарантия, что по ним не отработают? Нужно совершенствовать инженерные укрепления и систему окопов — какая гарантия, что по копающим не прилетит половина улитки гранатомёта или миномётная мина, не сожгут кран? Где хотя бы призрачная гарантия, что сапёры противника за ночь не поставят ПМН или фугас?
Значит нужно выходить вперёд за линию опорных пунктов — ставить выносные секреты, тралить кошками кусты, выдвигать «глаза», рекогносцировочные и контрснайперские группы. Им нужна вода, нужна ротация для обогрева наступающей зимой — это постоянное движение и постоянная угроза обстрела и подрыва. Их охранение будет сталкиваться с охранением противника, будут подрывы во время попыток инфильтрации, случайные осколочные ранения от беспокоящего огня станковых гранатомётов и подствольников. Обыденная логика войны не всегда пересекается с политикой — не политик сидит на посту и хочет вернуться домой живым.
И так будет продолжаться. В одной из очередных стычек запросят миномёты, вечером в отместку накидают из СПГ по переднему краю, и понесётся — оружия «коробок», ПТРК, миномётов и снайперского огня хватит, чтобы обеспечить все того же одного погибшего в сутки. Это уже из идеальной ситуации, когда работает реальное прекращение огня. А сегодня оно не наблюдается — за прошлую неделю зафиксировано больше 90 обстрелов. И ПТУР прилетали регулярно, и Зу-23-2 беспокоящий огонь через день, и с закрытых позиций БМП набрасывали. И запрещённые «минскими» калибры, чего уж там — эпизодически прилетала 122-мм артиллерия, переносные «Грады» П и 120-мм миномёты по тактическому тылу. Так что не выполнено главное условие для разведения — устойчивый режим тишины. Ибо никто не мешает сторонам отработать друг по другу и после отхода на 4 километра — кочующими миномётами, артиллерией по корректировке беспилотников, минами и ВОГ с беспилотников.
С полным отведением по ЛБС, кстати, тоже не всё слава Богу — оно тяжело выполнимо в текущем формате противостояния. Представим, что демонтировали огневые точки, выкопали модные кунги, сняли минные поля и отошли. Где гарантия, что завтра в «серую зону» не зайдут корректировщики, не насыплют во время ротации по тактической зоне, не проникнут группы с противотанковыми комплексами и миномётами во вьюках.
В конце концов, банально не зайдёт лёгкая пехота и не окопается? Сближение позиций все эти месяцы и зачистки многочисленных высоток, промышленных зон и хуторов происходило не только для победных реляций в СМИ. Противнику должно было неудобно заводить своих людей в нейтральную зону — чем уже полоса, нашпигованная минами и простреливаемая насквозь с нескольких точек, тем лучше.
Обычно боевики, которые ежедневно тушат пожары на позициях, углубляют и укрепляют блиндажи и делают забеги до укрытий, не слишком охотно пытаются наступать и проявлять активность. Пока эта тактика работала, но с расширением нейтралки придётся уплотнять полосу обеспечения, потому что без визуальной видимости позиций увеличится риск охватов, постановки взрывных устройств и фугасов в проходах между опорными пунктами, снайперского огня.
И опять же, полное отведение на 2 километра по всей линии соприкосновения на оперативно-тактическом уровне — не совсем рутинная задача. Это мы под Горловкой ещё кое-как отойдём от предместий, а у «корпусов» там позиции на терриконах и в частном секторе — за ними сразу высотки и городские кварталы.
Как это выглядит на практике — посты и бронемашины с калибром ниже «минских» станут посередине 300-тысячного города? А у Крымского за ВСУ река, и, выходит, надо отводить войска за Донец, бросить освобождённое много месяцев назад село в серой зоне, а враг оставит Жолобок, за который так долго и кроваво бодались? А на плацдарме у Кальмиуса в Приморье? А в предместьях Авдеевки — на промке отойдёте возле дач и остатков цехов? Позиции не везде 2 километра кустов, балок и посадок — есть ключевые опорные пункты, потеря которых усложнит жизнь во всём секторе. Опять же, вечные вопросы о гарантиях: после многочисленных снятий с обмена согласованных лиц, обстрелов во время прекращения огня, минирований в ДАП стороны не вполне доверяют друг другу.
Нельзя сказать, что выхода в плане снижения градуса совсем нет. Несомненно, перемирия были и в намного более ожесточённых войнах — во время Первой мировой неоднократно и на восточном, и на западном фронте. Но они были сугубо утилитарны — собрать павших между окопами, провести молебны или религиозные праздники, Рождество. Никто не мог заставить две армии месяцами смотреть друг на друга в бинокль и не стрелять.
Уйти без захода на «забор» миротворцев также малореально — стороны должны быть физически разведены, как на Кипре или на Корейском полуострове. Можно поинтересоваться, изменилось ли что-то с последних переговоров по «голубым каскам», и хотят ли пакистанцы или бразильцы сидеть на линии соприкосновения между ядерной державой и страной с оперативно-тактическими комплексами, где в случае обострения будут работать за тысячу орудий с каждой стороны.
Подводя итоги по всем заявлениям по разведению, формуле Штайнмайера и дискуссиям, что должно быть раньше, амнистия или вывод войск — отодвинуть назад условные 43 тысячи человек в преддверие зимы (а с перемещением ЛБС должен будет отойти и тыл, и зенитка, и связь) физически не так-то просто. Совершенно очевидно, это политическое заявление перед встречей по Нормандскому формату в надежде получить политические подвижки или гарантии. В общем-то, в ту же копилку и «сдача вооружения добровольческими батальонами ДУК и ОУН» — танковые снаряды, россыпью боекомплект к «сапогам» и стрелковому оружию не вызвал ничего, кроме ухмылки.
В лучшем случае, всё это завершится ремонтом моста у Станицы, чтобы пустить туда автобус и поставить продукцию теплиц и сыры на поток, а не в тележках через пешеходный мост. В худшем — закончится бесконечными обвинениями, что мы не отошли и поэтому вы не отошли, а формула Штанмайера не подтверждена, заседание сорвано. По большому счёту, угрозы развала фронта, критического некомплекта, тяжелейшего обострения с критичными потерями на сегодня нет и близко — война в текущем формате может продолжаться многие месяцы, и рисковать устоявшимся положением ради призрачных политических бонусов вряд ли будут резко или необдуманно. Нет того фактора, ради которого нужно спешить.
На линии боевого соприкосновения тем временем россияне завели снайперов на деплоймент — благо, для них в РФ хватает многочисленных ведомств со своими снайперскими группами, помимо войсковых, найти желающих в командировку. Работают парами и группами, под прикрытием огня гранатомётов и крупнокалиберных пулемётов — тяжёлое стрелковое вскрывает систему огня, а стрелки работают по амбразурам, по вспышкам.
Тяжелораненый в «Донбассе», погибшие у 53-й, сержант-снайпер, майор 74 ОРБ — жертвы снайперов. С начала сентября в зоне ООС у нас погибло 14 человек — что само по себе говорит о перемириях, хлебных и не очень. У боевиков те же подрывы, прилёты мин, осколочные ранения, снайперский огонь.
У села Долгое «гибриды» поймали ПТУР в грузовик (неудачно провели ротацию и вывезли санитарных) — там убитый на месте и до десятка раненых, контуженных и обожжённых. Война продолжается — её не так легко остановить при помощи телевизора и «формул», как выиграть выборы, пообещав это. Ожидаемо затишье времён начала перемирия сменилось рутинными тактическими операциями и беспокоящим огнём, как и месяцы назад. Впереди непростые переговоры по газовому транзиту и нормандский формат, но на фронте это ощущается мало.
Автор: Кирилл Данильченко; Петр и Мазепа