Беспризорщина: кошмарное будущее растет на чердаках и подвалах

Арестованные называли себя братьями. На самом деле Артем и Ваня были просто однофамильцами. Они только жили в одном подвале, да вместе болтались по улицам. По словам свидетелей, бродяжки всюду ходили с ножами. Так было и в тот раз… 15-летнюю Надю подростки заметили, когда она подходила к дому. Они настигли девушку у подъезда, свалили на землю и поволокли в сторону старого кладбища. Здесь малолетки сорвали с нее сережки, перстенек, изнасиловали и принялись бить. В один момент Надя инстинктивно сжала в ладони золотой крестик, который носила с детства, и начала вслух молиться.

— Думаешь, крестик тебе поможет? — рассмеялся Артем. — От креста, дура, и подохнешь! Давай, Вань, прикончим ее, как в кино, что по телику вчера смотрели. «Объятия ведьмы» — помнишь?

С этими словами он выдернул из ближайшей могилы трухлявый крест и саданул им девочку по голове. Надя пыталась вырваться, просила о пощаде, однако 13-летние насильники, распотрошив венки, связали ее траурными лентами и стали полосовать ножом. Ну, а когда сил больше не оставалось, бросили девочку умирать на кладбище, а сами кинулись бежать в «нору» — жуткий и темный подвал в «закрытой зоне»…

На следующий день обезображенное тело девушки увидел случайный прохожий, который и заявил в милицию. На поиски убийц бросили все наличные силы. Было установлено спутниковое слежение за сотовым телефоном, похищенным у погибшей. И вскоре место нахождения нового «владельца» мобилки — Ивана К. было вычислено. Бродяжек взяли прямо в подвале. У одного из них был Надин мобильник, у другого — ее украшения.

Сваливая вину друг на друга, малолетние преступники стали давать показания уже по дороге в отделение. Выяснилось, что оба раньше жили в Черкасской области с родителями. Но те безбожно пили, без конца дрались и снова пили. Ни Артемом, ни Ваней никто не интересовался. Вечно голодные, плохо одетые и непонятно за что битые, дети сбежали от родителей в поисках счастья в чужие края.

Встретились они в Приволжске, в «закрытой зоне», где тусовалось всякое отребье. За кусок хлеба, три сигареты, пакет клея и полстакана водки 13-летние мальчишки пошли в рабство к местному «авторитету» Сереге. 25-летний выродок преподал бродяжкам первые уроки уголовщины, внушая, что «малолеткам за это ничего не будет».

— Он заставлял нас выпрашивать деньги и воровать, — рассказывал следователям Артем. — Если мы не соглашались что-нибудь делать, грозил, что убьет нас топором и съест.

— Мы очень боялись, потому что видели, как Серега зарубил одного дядьку прямо в подвале, — добавляет Ваня. — Мы сидели за кучей мусора и все видели. Сначала они пили, потом ругались, а потом Серега ударил того, что пришел к нему в гости. Дядька упал, а Серега взял топор и отрубил ему голову, руки и ноги. Было много крови. Ею пропитался даже пол в подвале. Потом он отрезал от ноги кусок мяса, сварил его и съел, а остальное пошел менять на самогон. Он и нас заставлял есть это мясо. Но мы не ели…

Каннибал Серега уже пойман и во всем сознался. Его несмышленных рабов ждет возвращение под конвоем на родину. В один из двух «транзитных» приемников-распределителей для преступников-малолеток.

Это странное заведение оставляет двоякое впечатление. С одной стороны, в центре Киева, рядом с Куреневским рынком, разместилась настоящая тюрьма. С высоким, розовым от заходящего солнца забором проходной с железной дверью и классическим «глазком». Однако, шагнув за тюремную ограду, вы попадете… в санаторий. Вас встретят развесистые яблони, огромный каштан у входа в главный корпус, ровные дорожки, ухоженные газоны и спортплощадки.

— Мы работаем тут с детьми, которые совершили правонарушения, и детьми, которые занимаются бродяжничеством и попрошайничеством, — рассказывает начальник приемника-распределителя для малолетних ГУ МВД Украины в г. Киеве майор милиции Лариса Зуб. — С одной стороны, приемник — это уже начало наказания, перевалочный пункт на пути к спецшколам. С другой — целый месяц это место будет для бродяжек домом. Здесь они должны понять, что, кроме клея и вонючих подвалов, существует другая, нормальная жизнь. Конечно, не всех подростков можно жалеть. Есть среди них и хитренькие. Есть и такие, от которых людей надо охранять. Не так давно, например, четверо несовершеннолетних убили немощного старика. За что? Залезли в сарай за мотоциклом, а он их на этом застал. Но большинство «уличных» — это такие же дети, как и «домашние». Ну, а то, что они агрессивные, так это потому, что у них нет детства — их предали родители…

Лариса Витальевна считает, что приемник-распределитель не должен быть для ребенка тюрьмой. Поэтому особое внимание уделяет подбору кадров. Тридцать сотрудников (среди них — женщины-офицеры с педагогическим образованием) круглые сутки находятся с детьми, организуя им нормальную жизнь — всевозможные праздники, соревнования, конкурсы поделок. И они откликаются на это. Даже самые «отъявленные». Волонтеры занимаются с «уличными» по школьной программе, а священник расположенной неподалеку церкви Петра и Павла отец Тимофей крестит, причащает, исповедует детей.

Всего в Украине действует 21 приемник-распределитель. Таких, как на Куреневке, только два: в Киеве и Харькове. Их называют «транзитными». В этом, собственно, и заключается их основное отличие от других. Согласно Кишиневскому соглашению, через Киев и Харьков «проходят» малолетние украинские правонарушители и бродяжки, «выловленные» на территориях других стран СНГ. Их привозят сюда по решению судов, с сопровождающими. И затем 30 дней офицеры «транзита» собирают на доставленного все необходимые документы, готовят ребенка к переходу в школу социальной реабилитации, ищут его родителей.

Этот путь ждет и Артема с Ваней. Пройдет его и 11-летняя Аленка, поведавшая печальную историю своей недетской жизни.

Худенькая, с тонкими ручонками девочка говорила так, что порой казалось, будто рядом сидит старый человек. В ее лексиконе не было детских слов.

— Раньше я жила в Крыму, в Джанкое. Там и сегодня прописана. Там прописана и моя мать, с которой некоторое время назад я попала в Москву. Мать выехала туда раньше, на заработки. А потом и меня забрала из детского дома, куда я попала после того, как умерла бабушка, — рассказывала Аленка. — В Москве мы жили у мужчины, которого мне приказали звать отчимом. Ко мне он относился неплохо. Кормил, одевал. Но однажды мать пришла к нему со своими друзьями и устроила скандал. Все были пьяные и крепко ругались. А закончилось все тем, что мать, едва держась на ногах, схватила наши вещи, схватила за руку меня и потащила к своей подруге. Здесь мы и заночевали. Конечно, под очередную мамочкину бутылку… Утром, протрезвев, мать стала звонить отчиму, просить прощения. Не знаю, что он ей сказал, но она быстро собралась и ушла. И почти месяц не возвращалась. Все это время я жила у ее подруги. А потом меня отправили в приют.

Через некоторое время родительница отыскалась и снова забрала девочку. Пять месяцев жизнь ее была относительно спокойной. Но мать снова начала пить, и от пьянства у нее стали возникать припадки эпилепсии. Снова была ссора с отчимом, после которой мать опять отправила Алену к своей подружке. Обещала забрать, но не забрала. Через неделю девочка обратилась в милицию и попросила поискать маму…

— После этого, — рассказывает Алена, — я попала в больницу и снова оказалась в приюте. Больше матери я не видела, только слышала, что ее кто-то встречал на улице в лохмотьях и с огромным синяком под глазом. Жить мне было негде и я осталась в приюте…

— А дальше, — продолжает Аленкину повесть старший воспитатель приемника-распределителя капитан милиции Валентина Селютина, — вступило в действие Кишиневское соглашение, и девочка оказалась в Киеве. Мы отвезем Алену в Симферопольский областной приют, и уже там будет устраиваться ее дальнейшая жизнь.

Работники милиции стали для девочки единственной надеждой, родными людьми, вдоволь накормившими и обогревшими бездомного ребенка.

Неофициальная, но, вероятно, самая точная статистика утверждает, что сегодня в стране на вокзалах и рынках, в подвалах и колодцах теплосетей обитают 300 тысяч бездомных ребятишек. Такое было только после мировых войн…

Криминальная милиция по делам несовершеннолетних совместно с другими подразделениями МВД Украины провела на Юго-Западной железной дороге несколько операций по борьбе с детской беспризорностью. И выявила такую закономерность: больше всего фактов бродяжничества и детской преступности приходится на вокзалы, особенно — на комплекс Киев-Пассажирский. Оно и неудивительно. Три многолюдных вокзала «главных ворот столицы», тепло и яркий свет люстр в ночных окнах манят подростков. Здесь они живут, здесь кормятся, приобщаются к наркотикам, водке, грабежам и кражам. Милиционеры ловят этих Гаврошей, раскрывают серьезные преступления с их участием. Подразделения транспортной милиции обезвредили в минувшем году около 30 детских преступных группировок. В половине из них малышами руководили взрослые уголовники.

По словам железнодорожников, детское хулиганство, битье окон в поездах, порча аппаратуры стали настоящим бедствием. Такие «акции» чаще всего случаются опять же на Киеве-Пассажирском, в Дарнице, Фастове… Железнодорожники в недоумении: кому и за что мстят дети?! У работников приемника-распределителя, постоянно имеющих дело с «уличными», таких вопросов не возникает. Они-то уж точно знают, кому и за что.

— Мне очень жаль, что я не могу по-настоящему влиять на ситуацию с беспризорными, — говорит Лариса Зуб. — Речь идет о будущем страны. А она этого словно не понимает. Есть «гасла», но мало помощи. Даже капремонта не можем сделать. Последний делали в приемнике в середине прошлого века, в 53-м году… Сломано все, что отвлекало раньше детей от грязных задворков. Были кружки, спортивные секции. Все было доступно. Теперь за все надо платить. А где взять ребятишкам деньги, если и взрослые не всегда их имеют? Вот и идут дети на воровство, грабеж, а то и похлеще.

Благо, плохой подсказчик всегда рядом, под боком. Вспоминаю случай, когда в приемник попал мальчик-убийца. Убил он такого же нашего бывшего подопечного. Вместе пили водку. Потом стали выяснять, кто сколько магнитол наворовал из машин. В общем, завязалась драка, и один ударил другого ножом. После говорил, что хотел, как по «телеку» показывали — только напугать ножиком. А получилось, что убил малыша…

У нас, на территории приемника, запрещено показывать детям убийства, драки, насилие. Только гуманное, только хорошее. Пора бы подумать об этом и государству.

И еще об одной проблеме не могу не сказать. О семье. О ней говорят все дети. «Если бы папа с мамой были со мной, я бы не попал в милицию. А так они постоянно пьяные, бьют меня. Вот я и сбежал из дому. Буду теперь им мстить!» — признался мне один «уличный»…

Нелепое и кошмарное будущее растет на чердаках и в подвалах. Сегодня еще можно повлиять на эту «жизнь» и отдать нашим детям детство. Завтра уже будет поздно.

Евгений Пасишниченко, Киевский регион