Site icon УКРАЇНА КРИМІНАЛЬНА

Почему Украина проигрывает позиционную войну на Донбассе в 2019 году

Итоги 2019 года на Донбассе. почему украина проигрывает позиционную войну
Итоги 2019 года на Донбассе. почему украина проигрывает позиционную войну

Если подводить итоги уходящего года на линии соприкосновения на Донбассе, то с большим сожалением стоит отметить, что позиционная война, которая началась весной 2015 г. и сопровождалась небольшим, но продвижением наших позиций в “серой зоне”, завершилась.

Причем, судя по всему, не в нашу пользу, пишет DSNEWS.ua.

Фото: EPA/UPG

Ныне война на Донбассе перешла в стадию окопной, с редкими возможностями для продвижения, зато с серьезными потерями в стратегическом плане. Речь идет прежде всего о так называемых “демилитаризованных зонах”. Об их создании говорили с 2016 г., даже пытались реализовать этот план в 2017 г., однако после того как оказалось, что оккупационный корпус даже не планирует отходить, то наши войска вернули обратно на позиции.

В 2019 г. план “развода” в трех точках на линии фронта – в Станице Луганской, Золотом-5 и Викторовке – был реализован, даже несмотря на то, что противник, как и два года назад, даже не думал выполнять свою часть договоренностей. В этот раз большую роль сыграла политика умиротворения, курс на которую был взят новым военно-политическим руководством страны.

Фактически по крайней мере на двух направлениях наша группировка потеряла стратегически важные позиции – на том же участке возле Петровского и Викторовки это господствующие высоты, которых в приазовской степи не так много, а то что противник получил прекрасный плацдарм на правом берегу Северского Донца в Станице даже говорить не приходится. Единственно, где мы отошли относительно недалеко – это Золотое. Кстати, именно поэтому туда военные и устраивают пресс-туры для журналистов, пытаясь создать видимость “не-зрады”, так как в любом случае “перемогой” отвод войск на своей же территории назвать сложно.

В тоже время боевики, не стесняясь мало того, что продолжают укрепление своих позиций в “демилитаризованных зонах”, но кроме того вполне себе вольготно чувствуют на тех территориях, с которых была вынуждена была уйти наша армия. Правда, для проформы они одели голубые повязки фейковой СЦЦК. Но это мелочи на фоне видео с нашей стороны, где экскаваторы МЧС рушат окопы и блиндажи.

Стоит сказать, что несмотря на то, что наши политики говорят о мире и утверждают, что отвод войск только благо, однако потери нашей группировки на Донбассе говорят об обратном.

Так, по состоянию на 23 декабря можно говорить о том, что общие потери Минобороны составили 98 погибших военнослужащих ВСУ (официальные данные). А если добавить данные о двух погибших сотрудниках СБУ, 6 бойцов НГУ и трех добровольцев Украинской Добровольческой армии, то в целом наши потери можно оценивать примерно в 109 человек. Для сравнения стоит сказать, что в 2018 г. аналогичные цифры находились в пределах 134 человек, то есть говорить о том, что наши потери кардинально уменьшились, увы не приходится.

Из года в год не уменьшается и количество небоевых безвозвратных потерь: в 2019 г. – это 97 человек, в прошлом году – 100. Стоит отметить, что несколько уменьшилось количество санитарных потерь: в 2019 г. Минобороны отчиталось о 499 военнослужащих, за 2018 г. – это было 774. Однако вряд ли это стоит относить к уменьшению боевой активности, скорей всего к изменению системы учета санитарных потерь – теперь они разносятся по нескольким подпунктам. Например, в отчетах появилась такая графа как “ушкоджені” – в прошлом году ее просто не было, а в этом году это 78 человек.

Ничего не изменилось и в причинах боевых потерь – наши военные по-прежнему гибнут из-за вражеского снайперского огня, обстрелов из минометов и гранатометов (про артиллерию калибра более 100 мм официальная пресс-служба старается не говорить, но с ответственностью можно говорить, что часть потерь личного состава и от таких обстрелов), а также подрывов на минах.

Одним из неприятных для нас моментов стало увеличение количество обстрелов техники в прифронтовой зоне из противотанковых управляемых ракет и соответственно потерь личного состава. Во многом такой эффективности противника способствует уменьшение количества нейтральной полосы между позициями.

С другой стороны, оценить потери противника крайне сложно. Если принимать всерьёз цифры, которые регулярно распространяет пресс-центр штаба по проведению ООС, то стоит признать, что боевые потери противника примерно в два раза превышают наши.

Интересно, что, даже имея некоторые сомнения в точности подсчетов, резкое увеличение вражеских потерь отмечают и независимые наблюдатели. Так, если опираться на данные пофамильных потерь, собранные интернет-пользователями, то можно говорить о том, что на сегодня известно о 342 погибших по всем причинам боевиках – то есть разница с нашими потерями (даже если складывать цифры боевых и небоевых) реально существует.

И тут в очередной раз необходимо отметить, что любая информация о людских потерях вооруженных формирований на оккупированных территориях будет априори неполная, и это связано прежде всего с недостатком достоверной информации. Так, основным источником по-прежнему являются социальные сети, а по скупым сообщениям типа “любим, скорбим” достаточно сложно отследить причины гибели того или иного персонажа. Кроме того, в вооруженных формированиях достаточно много как кадровых российских военных, так и добровольцев, случаи гибели которых попадают в открытую печать очень и очень редко.

И еще – в отличии от достаточно открытой нашей официальной информации, данных о потерях на фронте от командования “гибридов” нет – на нашей памяти, за год “говорящие головы” “армии ДНР и ЛНР” только пару раз приводили цифры собственных потерь – и то за конкретный день или неделю. И это понятно – на сегодня задача пропаганды максимально направить обнищавших местных “шахтеров и трактористов” на фронт, а сообщения о постоянных потерях могут свидетельствовать только о том, что они будут служить “хворостом”, сгорая в “топке” тяжелой и грязной окопной войны.

В целом же можно констатировать, что в ближайшие пару-тройку лет несмотря на все мнимые и явные усилия администрации Зеленского мира на Донбассе не будет. Что с военной стратегией пока непонятно. С одной стороны, на официальном уровне Украина формально отказывается от военного варианта решения проблемы оккупированных территорий Донецкой и Луганской областей. С другой стороны, буквально в конце года высшее военное руководство заявило, что в 2019-2020 гг. учения по ведению боя в условиях города должны пройти минимум 10 батальонных тактических групп. Причем указывается, что каждая бригада, которая прибывает на ротацию после пяти месяцев пребывания на фронте, после бригадных или командно-штабных учений еще две недели будет проходить подготовку по “городской” программе.

Но практически на всех уровнях есть понимание, что военная стратегия решения проблемы Донбасса упирается в одно – необходимость штурмовать плотную жилую застройку, где все еще проживают сотни тысяч гражданских. Причем возможное наступление будет происходить в ситуации, когда обе стороны не могут активно применять авиацию, а в огневых средствах примерный паритет.

Однако на стороне противника есть преимущество – чем быстрее будет развиваться наше наступление и ближе мы будет к границе с Россией, тем больше вероятность повторения ситуации лета 2014 г., когда по приграничной группировке практически в открытую работала артиллерия РФ (причем не только ствольная и самоходная, но и реактивная).

Такая фактически патовая ситуация говорит только о том, что все рецепты быстрого военного решения проблемы Донбасса были и пока остаются фантазиями отдельных политиков и некоторых военных. Выход у нашей страны в нынешней ситуации только один – “играть в долгую”: поддерживать и усиливать армию, реформировать страну, усиливать свои позиции в мире. То есть для решения вопроса, связанного с российской оккупацией части Донецкой и Луганской областей, нам просто нужно немного больше времени и терпения.

Автор: Михаил ЖИРОХОВ, военный эксперт;  DSNEWS.ua

Exit mobile version