Расстрелянное восхождение

Ночь. Базовый лагерь международных экспедиций. К палаточному городку альпинистов из Харькова на высоте больше четырех тысяч метров идут вооружённые боевики… Они до последнего не верили в то, что произошло. Друзья, родственники и коллеги — о погибших на Нанга-Парбате.

Иностранцев, которые отдыхали после восхождения на новую точку, они расстреливают в упор. Целятся в голову.

Десять погибших. Трое из них — харьковчане.

— Алло, Володя! Это Гена Копейка! Где вы сейчас находитесь?

— Гена, мы сейчас… автобус нас привез в аэропорт в Джилджите (Gilgit), и мы все сейчас грузимся в самолет

— Всё в порядке у вас?

— Да-да-да. Будут новости, я позвоню.

Руководитель харьковского альпклуба Геннадий Копейка уже сутки не выпускает из рук телефон. Пока в посольстве и министерстве иностранных дел только собирали информацию, здесь уже знали: среди погибших — украинцы.

«Александр Заколодний (участник экспедиции — ред.) сообщил по спутниковому телефону, что он был на восхождении, спустился в базовый лагерь и узнал, что произошла трагедия. В базовом лагере находилась вторая группа — трое харьковчан и двое словаков.

К этому времени тела уже были транспортированы из базового лагеря, и сейчас они находятся в Исламабаде. Альпинисты, которые уцелели, сейчас находятся там в посёлке, их перебрасывают на американскую военную базу «Гилгит», туда собирают все вещи из базового лагеря. И сегодня из лагеря самолётом отправят в Исламабад.

Это абсолютная случайность, это какие-то действия местных военнизированных группировок. Я только из прессы знаю, что они были одеты в форму военного образования «Гилгит», и пришли как полицейские, как проверяющие, вывели всех из домиков, из палаток, и застрелили. Стреляли в голову, поэтому опознать погибших очень сложно, но наши украинцы опознаны, и это подтверждено», — рассказывает Геннадий Копейка.

Вместо «разбора» успешных походов и обсуждения планов на будущее Геннадий Копейка передаёт журналистам последние сводки из Пакистана. В альпклуб идут друзья и коллеги.

«Состояние… А как вы думаете, какое состояние может быть, когда вы узнаете о смерти папы, мужа?», — говорит альпинист Андрей Кийко.

«Все друг друга хорошо знали, общались. Мы до сих пор не можем поверить, что люди, которые поехали на восхождение, были зверски убиты… Нет слов просто.

Когда ты находишься с человеком по десять дней, по месяцу, по два месяца вместе — один на один, и ты знаешь о человеке как и плохое, как и хорошее, и все это потом переплетается… Это семья.

Я никогда не думал, что такое может произойти в Пакистане, потому что там и охрана, и настолько там дорожат туристами — это, считай, доход. Никто никогда не думал, что это может произойти там».

«Эта ситуация, которая произошла, даже не подобрать слов, как она меня впечатлила, она не то, что даже шокировала, это такое событие, которое не укладывается в голове.

Я могу сказать, я была в Пакистане, но я была как турист, всего одни сутки, это был трансфер из одной страны в другую.

Да, другая страна, да, другая религия, но никогда не предполагала, что может быть вот так. Да, все можно понять, но вот такие действия вообще не укладываются в слово «человечность». Это даже не звериное, звери так не делают, это что-то аномальное», — считает супруга альпиниста, друг погибших Юлия Волкова-Кийко.

Альпинист Павел Сидоренко хотел идти на Нанга-Парбат вместе с командой из Харькова. Покорение восьмитысячника было их общей с Игорем Свергуном идеей. Но в какой-то момент Cидоренко отказался.

«Очень благодарен этому человеку за то, что он подарил мне основные экспедиции, которые я прошёл вместе с ним за восемь лет. Я был с ним в Каракоруме в 2007 году. Это была наша идея с ним еще года три назад сходить на Нанга-Парбат нашей командой харьковской. Но так сложилось летом решил остаться с семьёй.

Я не могу понять основного — то есть человек двадцатилетиями рисковал жизнью в горах, и погибнуть от пули какого-то, скажем так, фанатика. Это, конечно, очень нелепо и грустно», — делится Павел Сидоренко.

У Бадави Кашаева остался взрослый сын, у Дмитрия Коняева — двое маленьких детей. В семье Игоря Свергуна — тринадцатилетний сын.

Бадави Кашаев

Дмитрий Коняев

Игорь Свергун

«Прямо перед отъездом он ко мне приехал, купил ребенку ведро земляники и на следующий день уехал», — о последней встрече Игоря Свергуна с племянницей рассказывает его сестра Оксана Круглова.

«Мама (Игоря Свергуна — ред.) переносит это очень тяжело, сейчас выехал туда (домой к матери в Россию — ред.) наш дядя, я думаю, что сегодня или завтра они подъедут сюда. Все тяжело переносят.

Вы знаете, у меня это в голове не укладывается. Я не знаю, как это так подняться специально, то есть они намеренно шли туда к ним. У меня слов нет, это не люди, понимаете, я не могу назвать их людьми.

Вот их надо стрелять, понимаете, не таких вот людей, которые приехали, спокойные, приехали ничего никому зла не желали, а их пришли просто убили. Тех надо убивать, а не этих», — считает сестра погибшего.

Пятилетней племяннице Игорь Свергун обещал подарок по приезду.

«Он уезжал, говорит: «Подарки (на день рождения — ред.) нельзя дарить заранее, я приеду, мы с тобой пойдем и выберем подарок». Он говорит: «Что ты хотела?» Она говорит: «Ролики». И вот ребёнок ждет, когда приедет дядя Игорь, купит ролики», — делится Оксана Круглова.

В ближайшие дни погибших и выживших альпинистов должны доставить на Родину. Прощание со спортсменами пройдёт в Харькове.

—

P. S. В архиве издания «МедиаПорт» хранятся десятки сообщений и сюжетов о харьковских альпинистах. Ниже — лишь малая часть того, за чем успевали следить корреспонденты.

Первое восхождение Игорь Свергун совершил на вершину Семёнов-баши — высотой «всего» 3602 метра. В последующие годы в послужной список он вписал многие восьмитысячники и дважды поднимался на Эверест.

В мае 2004 года Игорь Свергун и Сергей Бершов совершили восхождение на гору Чо-Ойю. Решающему подъёму мешал шквалистый ветер, но альпинисты достигли вершины благополучно — без травм и обморожений.

На вершине альпинисты установили флаг Харькова. Но там полотнище не оставили — забрали с собой. В дальнейшем флаг стал путешественником и побывал на разных горах.

В конце мая 2005 года Игорь Свергун впервые взошёл на Эверест. Компанию ему также составил Сергей Бершов.

В июне 2007 года Игорь Свергун, Сергей Бершов и ещё четверо альпинистов отправились в Пакистан. Спортсмены собирались покорить сразу три вершины — Гашербрум-1, Гашербрум 2 и Броуд-пик. Но экспедиция закончилась досрочно и трагически. 29 июля с высоты 900 метров сорвался чешский альпинист. Падая, он зацепил Свергуна. Тот чуть не сорвался вниз.

«Я услышал такое характерное шуршание — я понял, что-то на меня такое летит, я интуитивно сделал шаг влево, и мимо меня, по моим следам пролетает Юрик. Я успел крикнуть: «Задержись!», но он уже летел на клювике ледоруба», — так описывал Игорь Свергун происшествие с чехом.

Чех погиб. Альпинисты похоронили товарища на высоте 7000 метров и решили спускаться вниз. Харьковчане не стали нарушать неписанный закон: нельзя продолжать экспедицию после несчастья.

Из Пакистана Свергун и Бершов вернулись в начале августа. А в марте 2008 года Свергун совершал восхождение на другом материке. Он поднялся на самую высокую точку южноамериканских Анд — Аконкагуа (6962 метра). Но труднее подъёма для альпинистов оказался спуск вниз.

«Путь к лагерю «Нидо де кондорес» (5585 метров), откуда команда вышла штурмовать вершину, был перекрыт снежными намётами. Продвижение было очень медленным, в результате уже в темноте (ночью) сбились с тропы. Лагерь удалось найти только к 3:00 утра следующего дня», — передавал Игорь Свергун.

Спустя четыре года на Аконкагуа поднялся Бадави Кашаев. Сообщая о достижении Бадави, руководство Харьковского альпклуба отмечало: «Два с половиной года как Бадави пришел к нам в клуб, и стремительный взлёт в его спортивной карьере надёжно вписывает его имя в рейтинг лучших альпинистов за прошедший год».

В июне 2008 года Бершов и Свергун повторили пакистанскую экспедицию. Но и эта попытка закончилась неудачей — помешала погода. 

В ноябре того же года Свергун вернулся в Гималаи — с детьми. Семь юных альпинистов под руководством взрослых отправились на поиски Йети. Самой младшей участнице экспедиции было пять лет. За девять дней спортсмены прошли 120 километров по горным тропам. Привезли твёрдое убеждение: Йети существует.

Игорь Свергун и «детская» экспедиция перед отъездом из Харькова

Через год Игорь Свергун с группой альпинистов совершили поход вокруг восьмитысячника Манаслу. Руководитель областной федерации альпинизма и скалолазания тогда рассказывал: обойти вершину куда сложнее, чем подняться на неё.

«Это практически нехоженые тропы, за две недели можно не встретить ни души. Плюс сама местность очень сложная: перевалы больше 4 тысяч метров», — объяснял он.

В сентябре 2010 года Бадави Кашаев, Игорь Свергун и ещё 11 спортсменов приняли участие в экспедиции «Украина-Гималаи 2010». Их целью был восьмитысячник Чо-Ойю, на который Свергун поднимался ещё в 2004-м. Но «гора не пустила». Из-за сильного ветра мог начаться сход лавин, и спортсмены спустились вниз.

Футбол на Эльбрусе

В 2011 году Игорь Свергун вместе с командой альпинистов покорили четыре вулкана за восемь дней. В 2012-м спортсмены сыграли в футбол на склонах Эльбруса. В январе этого года группа под руководством Свергунаподнялась на Килиманджаро.

Бадави Кашаев принимал участие в экспедициях на Эльбрус, Охос дель Саладо (Чили), Орисаба и Истасиуатль (Мексика), Чо-ойю (Тибет), пик Ленина, Хан-Тенгри, Амадаблам (Непал), Килиманджаро (Африка), Ктопакси, Чимборасо (Эквадор).

Дмитрий Коняев побывал на Эльбрусе в начале 2010 года. А в декабре 2011 года вместе с Александром Заколодним проложил новый маршрут в горах Крыма.

В экспедицию на Нанга-Парбат Свергун, Кашаев, Коняев и ещё семь альпинистов отправились в начале июня.

Автор: Татьяна Федоркова, «МедиаПорт»