Жизнь ради смерти: как из мальчишек делают террористов-смертников

В свое время этот случай не привлек внимания международного сообщества: очередной беспилотник семейства Predator уничтожил очередную группу предполагаемых боевиков-исламистов в горах Северного Вазиристана. Это произошло 16 марта 2010 года неподалеку от селения Датта-Хель. Несколько упоминаний в лентах новостных агентств, отличавшихся почти во всех существенных деталях, — и все.

Хафиз Ханиф своими глазами видел, как это произошло. Он и еще несколько членов местной ячейки «Аль-Каиды» остановили свои джипы рядом с группой тесно сгрудившихся домов. Ханифа послали за продуктами, которые боевики оставили здесь несколько дней назад. Он постучался в дверь и вежливо отвернулся.

Среди пуштунов считается неуважительным ждать прямо перед дверью — на тот случай, если ее откроет женщина. Как раз когда Ханиф обернулся к машинам, одна из них взорвалась. Спустя мгновение заполыхали остальные. Ударная волна от разрывов ракет сбила его с ног. Когда пыль рассеялась, на месте машин было месиво из горящего металла. Семеро членов «Аль-Каиды», в том числе командиры — сириец и египтянин, — погибли сразу. Ханиф пытался спасти одного из товарищей. «Он был ранен в грудь и в голову, — рассказывает Ханиф Newsweek. — И умер у меня на руках».

Сейчас Ханиф (он попросил называть его этим именем) вернулся в родительский дом неподалеку от Карачи, и родные всеми силами стараются удержать его здесь. Ему всего шестнадцать, и домашние никогда не одобряли участия в «войне с неверными». Образцовый ученик с хорошими математическими способностями, бегло говорящий по-английски, по-арабски, а также на урду и пушту, он провел 18 месяцев в тренировочных лагерях «Аль-Каиды» в пакистанской зоне племен на границе с Афганистаном. Мы проверили его рассказ настолько, насколько это было возможно. Дядя Ханифа, высокопоставленный деятель движения «Талибан», прежде не раз передававший Newsweek достоверную информацию, подтвердил все, что говорит юноша.

Что-то в этом роде все и ожидали услышать: горстка боевиков в бегах, за которыми охотятся американские беспилотники. Но при этом оказалось, что «Аль-Каида» не теряет привлекательности для впечатлительной молодежи со всего света. Ханиф решил присоединиться к армии бен Ладена, а не к «Талибану» своего дяди, потому что «Аль-Каида» по-прежнему считается элитой среди воинов джихада. Многие из его собратьев погибали у него на глазах, но на их место тут же приходили другие. Для юноши все случившееся — увлекательное приключение. Даже зверства исламистов — беспощадные расправы с подозреваемыми в шпионаже, диктатура страха на контролируемых ими территориях — не заставили его передумать.

МЕЧТЫ О ДЖИХАДЕ

Ханиф, сколько себя помнит, всегда мечтал стать воином джихада. Ему было семь лет, когда американцы вторглись в Афганистан, и командиры «Талибана», боевики и сочувствующие, были частыми гостями в их доме под Карачи. Мальчик рос под рассказы о священной войне с Советами, борьбе муллы Омара против проворовавшихся афганских генералов, блаженных временах правления талибов, закончившихся с началом американских бомбежек. «Целью моей жизни всегда было стать шахидом, — говорит он. — Я все еще мечтаю отомстить неверным за надругательства над мусульманскими женщинами и оккупацию Палестины, Ирака и Афганистана».

В начале прошлого года Ханиф разговорился с седобородым пуштуном в одной из кафешек Карачи. Этот человек рассказывал захватывающие истории о войне пакистанских талибов с правительственной службой безопасности в племенных районах. Ханиф — ему тогда только исполнилось пятнадцать — ловил каждое слово. «На следующий день он вернулся, — вспоминает юноша.

— Я осторожно дал ему понять, что мечтаю о джихаде, и он обещал подумать, что можно для меня сделать». Этот человек вербовал новобранцев для Байтуллы Мехсуда, лидера пакистанских талибов (погибшего в результате налета беспилотника год назад). Мехсуд был известен тем, что вербовал подростков вроде Ханифа и отправлял их взрывать себя. Считается, что именно он подослал убийцу бывшего пакистанского премьера Беназир Бхутто.

Ханиф считал, что ему повезло: у него появился шанс принять участие в борьбе, а может быть, даже стать фидаином — мучеником, пожертвовавшим собой в борьбе с неверными. Через несколько дней вербовщик позвонил и сказал: «Пора!» Наутро Ханиф тихо собрал свои вещи и ушел из дома. Вместе со своим новым знакомым он сел на автобус до Банну, города, через который лежит дорога в контролируемый исламистами Северный Вазиристан. «Я был счастлив, — вспоминает Ханиф. — Я ехал туда, куда всегда мечтал попасть».

Но до лагеря Мехсуда они так и не добрались. Они остановились на базе «Аль-Каиды» рядом с селением Датта-Хель на афганской границе, чтобы высадить двух молодых саудовцев, ехавших вместе с ними из Карачи. Ханиф решил, что тоже останется. «Те арабские моджахеды были такими крутыми!» — загораются глаза у юноши.

Он представился им на беглом арабском, упомянул своего дядю, большого человека в афганском «Талибане». Старший инструктор «Аль-Каиды», ливиец, известный как Шейх Абдулла Саид, обратил внимание на бойкого мальчишку. «Можешь остаться, если хочешь», — сказал он. Дальше седобородый вербовщик отправился без Ханифа.

ЛАГЕРЬ СМЕРТИ

Ханиф прошел тяжелую трехмесячную подготовку в местечке Хисора в Южном Вазиристане. «Я был страшно рад начать занятия, — говорит он. — Но спрашивали с нас строго». Инструкторы были арабами, а пестрый национальный состав «курсантов» красноречиво свидетельствовал о привлекательности «Аль-Каиды» среди горячих голов по всему миру: в числе примерно 30 членов ячейки были чеченцы, таджики, саудовцы, сирийцы и турки, два француза алжирского происхождения и три немца: один европеец, а двое других арабского и турецкого происхождения. Ханиф был самым молодым в группе. Большинству было около двадцати лет, а одному — все пятьдесят.

Тренировки у Ханифа начинались до рассвета, с зарядки и пробежки по горам. На своем ноутбуке в Карачи он гордо демонстрирует видеозапись — на ней он вместе с другими новобранцами марширует, усталый, но довольный, в камуфляже и с автоматом Калашникова наперевес. Чередуя занятия с обязательными молитвами, Ханиф научился водить мотоцикл и машину.

Он овладел приемами рукопашной, в том числе с ножом или автоматом. Арабские умельцы научили его обращаться со взрывчаткой и собирать самодельные бомбы и пояса шахида. «Теперь я могу сделать пояс шахида с пятью или шестью килогаммами взрывчатки с начинкой из подшипников за четыре часа», — хвастается парнишка.

Как пользоваться таким поясом, Ханиф в теории тоже знает. Его учили не выдавать эмоций, когда приближаешься к цели. Детонаторы обычно кладут в застегивающиеся на молнию карманы одежды, объясняет юноша, чтобы смертник, переволновавшись, не нажал их раньше времени. Надо удостовериться, что ты подобрался максимально близко к цели, — инструкторы особенно обращали на это внимание: не тянись к поясу, как только увидишь цель. Ханиф вспоминает, что арабы предпочитали ребят посообразительнее: «Тех, кто умеет выполнять приказы, читать карту, не нервничать и не подорвет себя далеко от цели».

Позднее в других лагерях он встретил совсем юных ребят, которых готовили в смертники. На одной из баз Мехсуда он видел мальчишек, которым с виду было не больше двенадцати лет. Он сам видел, как Байтулла Мехсуд приехал туда с проверкой и, заметив слишком уж юного мальчишку, приказал старшему инструктору, своему заму Кари Хусейну, отослать его домой. После гибели Мехсуда Ханиф снова побывал на этой базе и видел, что его приказ не был выполнен: там готовили еще больше детей, чем раньше.

БЛАЖЕННЫЕ ДНИ

Ханиф с удовольствием вспоминает о своих занятиях. «Нас хорошо кормили, давали хорошее оружие, взрывчатку», — рассказывает он. У боевиков были электрогенераторы, и после трудного дня новобранцы расслаблялись, просматривая духоподъемное исламистское видео на ноутбуках. Но эти блаженные дни длились недолго.

Как раз тогда, когда Ханиф закончил подготовку, пакистанская армия начала теснить боевиков, засевших в Южном Вазиристане. Исламабад не желал больше терпеть нападения террористов на пакистанских политиков. Инструкторы и новобранцы разбились на мелкие группы и бежали, чтобы воссоединиться под командованием Шейха Саида в Северном Вазиристане.

С разрешения Саида Ханиф впервые после своего ухода позвонил матери. «Она плакала, — вспоминает он. — Я соврал ей, что возвращаюсь домой. На самом деле я и не думал об этом». Прошло еще три месяца, прежде чем он решил все же порадовать ее визитом. По его словам, арабские командиры сказали, что он может уехать, если хочет.

«Это американская пропаганда говорит, что, став воином джихада, ты теряешь свободу, — говорил ему один из командиров, а потом добавлял: — Ты свободен, можешь идти, но, может, передумаешь и останешься?» Ханиф рассказывает, что убежденные моджахеды считают грехом скучать по семье: «Они целиком сосредоточены на работе». У многих были с собой фотографии красивых домов и дорогих машин — свидетельство жертв, на которые они пошли ради участия в джихаде. Ханиф поехал к родителям, но, проведя дома три недели, вновь вернулся на базу в Северном Вазиристане.

В это время пакистанская армия перешла в наступление и в этом районе, а американские беспилотники, по словам Ханифа, летали без перерыва. «Они все время кружат вокруг, на них перестаешь обращать внимание», — говорит Ханиф. По его словам, последствия атаки беспилотника могут быть очень серьезными.

Он вспоминает, как после одного из налетов несколько часов подряд обшаривал вместе с товарищами окрестные валуны в поисках тела командира «Аль-Каиды» Абу Сулеймана. Им удалось найти лишь его голову. После другого налета они восемь или девять часов рылись среди обломков дома, пытаясь вытащить бойца «Аль-Каиды» с женой и детьми. «Мы все-таки нашли их, — вспоминает Ханиф. — Правда, не целиком».

По его подсчетам, за прошлый год в результате налетов беспилотников погибли 80 членов «Аль-Каиды», в том числе довольно много высокопоставленных командиров. Похожие цифры сообщает источник Newsweek в пакистанской разведке — по его данным, за прошедшие два года в результате налетов погибло около 120 бойцов «Аль-Каиды».

КИНОЗВЕЗДЫ

И все же «Аль-Каида» смогла оправиться от потерь — поток новобранцев не прекращался. Нередко они приносили с собой наличные, иногда весьма крупные суммы. Командиры тщательно проверяли новых бойцов, изучали их прошлое и долго наблюдали за ними, прежде чем посылать в зону племен, а иногда и после этого. «Командиры боятся шпионов», — говорит Ханиф. Террористы уверены, что год назад агентам ЦРУ каким-то образом удалось прикрепить к их машинам радиомаячки, по которым наводились ракеты.

Ханиф признает, что ничего не знает об общей стратегии «Аль-Каиды» и понятия не имеет, сколько боевиков контактирует с высшим руководством — бен Ладеном и «террористом №2» Айманом аль-Завахири. За 18 месяцев, которые Ханиф провел на базах «Аль-Каиды», он так и не узнал, где они могут находиться, — при этом их имена все время были на слуху.

С придыханием, как фанат о любимых кинозвездах, Ханиф говорит об известных террористах, с которыми ему таки довелось встретиться лично. С особым воодушевлением он вспоминает о встрече с иорданским двойным агентом Хумамом Халилом Абу-Мулалом аль-Балави, шахидом, убившим семерых сотрудников ЦРУ на секретной базе близ Хоста в декабре 2009 года. Ханиф включает на своем ноутбуке видео, демонстрирующее процесс изготовления пояса шахида для Балави.

На записи видно, как один из боевиков старательно распихивает взрывчатку по тринадцати кармашкам, соединенным друг с другом и связанным проводами. Затем по смазанной клеем ткани рассыпают сотни мелких металлических шариков. Все это сшивают на старой швейной машинке, прикрепляя кожаные ремни и застежки. Под конец к поясу прикрепляют сложную электронную схему, устанавливают детонатор, соединенный тонкими проводами с устройством активации, напоминающим наручные часы.

И все же охотнее всего Ханиф вспоминает другое. Арабские и турецкие «курсанты» любили устраивать волейбольные турниры, а иногда, когда разрешала охрана, они отправлялись в горы охотиться на зайцев, птиц и другую мелкую дичь, которую тут же готовили на костре. Еще Ханиф любил ездить в городок Миран-Шах. В сумерках он отправлялся в одну из лавок, где были телефонная связь и интернет, знакомые торговцы пропускали его и запирали внутри на всю ночь. Снаружи лавка выглядела закрытой, а Ханиф и его друзья до утра сидели в интернете и разговаривали по телефону. Раз в месяц парнишку посылали закупать продукты на весь лагерь. Недостатка в деньгах, по его словам, не было.

ЗАВЕЩАНИЕ ТЕРРОРИСТА

Отряд Ханифа послали в Афганистан в апреле этого года. Рано утром до рассвета они взвалили на плечи оружие и перебрались в провинцию Пактика по фальшивым афганским документам. Его группа, в которой было несколько арабов-подрывников, должна была поступить в распоряжение командиров афганского «Талибана» в провинциях вокруг Кабула. В Афганистане боевикам приходилось тяжелее, чем в Пакистане, их отряд почти каждый день попадал в перестрелки. «Здесь было куда больше возможностей поучаствовать в настоящих боевых действиях», — с придыханием говорит юноша.

В провинции Газни он встретил племянника Абу Мусаба аз-Заркави, кровожадного лидера иракской «Аль-Каиды», убитого в 2006 году. «Я говорил ему, что собираюсь поехать домой, вновь повидаться с мамой, — говорит Ханиф. — Он убеждал не возвращаться и не встречаться с семьей». «Это изменит тебя», — говорил Ханифу товарищ. Но в июле Ханиф получил разрешение командира и все же отправился домой.

Вот уже почти два месяца Ханиф дома. Как и предостерегали его друзья-боевики, он видит вокруг порок, роскошь и соблазны. «В интернете и на улице можно наткнуться на жуткие вещи, которые могут повредить твоей душе», — говорит он. На десятый день его пребывания дома дядя-талиб начал уговаривать его жениться и заняться бизнесом. Отец тоже давит на него, чтобы он окончил школу и женился. «Тогда из тебя получится куда лучший мученик», — убеждает его отец.

Ханиф теперь часами просиживает за компьютером, бродя по сайтам, посвященным «Талибану» и «Аль-Каиде», и общаясь в чатах с единомышленниками. Его сообщения в чатах часто помечены печальными смайликами. «Я скучаю по Миран-Шаху, — говорит он. — Скучаю по горам и моим товарищам-моджахедам. Здесь мое сердце тоскует».

Юноша уже написал завещание, как и положено шахиду «Аль-Каиды» — оно хранится в его компьютере, адресованное всем родственникам по мужской линии. Он убеждает их присоединиться к джихаду и искать мученичества, «дабы я мог лицезреть вас, возлюбленные братья, вместе со мной в окружении прекрасных дев». Завещание датировано 21 декабря 2009 года, днем, когда ему исполнилось шестнадцать.

Сами Юсафзай, Рон Моро, Newsweek