Контрольный в голову. К чему приведёт восстановление в России высшей меры наказания

По данным соцопросов, примерно 80% россиян ратуют сегодня за возвращение смертной казни. За восстановление исключительной меры наказания за особо тяжкие преступления в последнее время также высказывается всё больше отечественных политиков. Недавняя серия терактов в Волгограде заставила вновь задуматься: должно ли государство иметь возможность казнить своих граждан и поможет ли страх получить пулю в затылок в борьбе с криминалом и терроризмом?

Сергея Головкина расстреляли ночью 2 августа 1996 года. Он стал последним российским преступником, в отношении которого был приведён в исполнение смертный приговор. Как установил суд, 36-летний серийный убийца и педофил, только по доказанным эпизодам следствия, изнасиловал и убил 11 мальчиков. Большинство преступлений Головкин совершил в подвале личного гаража, где пытал, убивал и расчленял своих жертв.

Согласно результатам различных социологических опросов, за отмену моратория на смертную казнь сегодня высказывается от 65 до 84% населения России. Такие данные приводят ФОМ, «Левада-центр» и социологический факультет МГУ имени Ломоносова. Одновременно социологи выяснили, за какие преступления, по мнению граждан, следует применять смертную казнь: за сексуальные преступления против несовершеннолетних (72%), убийства (64%), терроризм (54%), распространение наркотиков (28%) и государственную измену (12%).

Впрочем, не многим известно, что фактически смертная казнь как вид наказания существует в российском уголовном нормотворчестве по сей день. И любой судья в принципе может завершить оглашение приговора серийному убийце или педофилу-насильнику словами: «…приговорить к исключительной мере наказания – расстрелу».

Смертная казнь формально не отменена?

Для того чтобы разобраться в ситуации, надо для начала оглянуться в прошлое. Как известно, мораторий на смертную казнь действует в России с 1996 года. Его введение стало нашей платой за вступление в Совет Европы – на этом в ПАСЕ настаивали особо. В результате 16 апреля 1997 года Россия подписала протокол № 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод относительно отмены смертной казни.

Однако Шестой протокол так и не был ратифицирован в России. При этом возможность смертной казни как исключительной меры наказания официально осталась прописанной в Конституции РФ. Это обстоятельство дало возможность ряду юристов говорить о том, что смертная казнь в России отменена лишь де-факто, но никак не де-юре.

Чтобы сгладить противоречия, в 1999-м Конституционный суд устами Валентина Зорькина признал неправомерной возможность вынесения смертных приговоров в отсутствие судов присяжных во всех регионах страны (суды присяжных на тот момент отсутствовали в Чечне). Спустя 10 лет чеченская Фемида наконец приросла институтом присяжных заседателей, после чего вновь встал вопрос о возвращении «вышки».

В 2009 году сторонников смертной казни в стране уже насчитывалось немало, что и неудивительно: теракты и громкие убийства уже успели психологически измотать россиян. Однако Конституционный суд всё равно признал невозможным передавать осуждённых преступников в руки палача ввиду того, что «в результате длительного моратория на применение смертной казни сформировались устойчивые гарантии права человека не быть подвергнутым смертной казни».

«На самом деле никаких оснований для неприменения смертной казни нет. Смертная казнь сейчас не применяется незаконно, о чём я неоднократно говорил в своих научных статьях. Сейчас смертная казнь фактически не применяется согласно решению Конституционного суда. Но он не может отменять положения Конституции, он может их только толковать. Сделать это может Государственная дума. Но для начала надо изменить Конституцию. А изменение Конституции в этой статье – это тоже большая проблема. Поэтому сейчас смертная казнь должна применяться», – уверен известный писатель, криминолог, доктор юридических наук Данил Корецкий.

«В Государственной думе вопрос о применении смертной казни периодически выносится на обсуждение, однако заметного движения пока нет», – пояснил член Комитета ГД по безопасности и противодействию коррупции Борис Резник.

Впрочем, так было до недавнего времени. Декабрьские взрывы в Волгограде, потрясшие всю страну, заставили законодателей опять поднять тему смертной казни. И хотя каких-либо конкретных решений, кроме оглашения популистских инициатив, принято не было, сомневаться не приходится – в ближайшее время вопрос об отмене моратория будет поднят ещё не раз. Ведь внимание к этой проблеме уже замечено на самом верху.

Вернуть «вышку» может референдум

«Иногда, когда сталкиваешься с такими вещами, рука сама тянется к авторучке, чтобы подписать какие-то документы, направленные на возвращение смертной казни, или попросить об этом депутатов» – подобное откровенное заявление Владимир Путин сделал после истории с «белгородским стрелком», хладнокровно расстрелявшим шесть мирных граждан. Правда, президент тут же поправился, уточнив, что не считает смертную казнь наиболее эффективным средством искоренения преступности. «Но надо поговорить со специалистами, с криминологами», – всё же отметил глава государства.

Незадолго до того идея отмены моратория на смертную казнь прозвучала из уст министра внутренних дел Владимира Колокольцева, потрясённого зверскими изнасилованиями и убийствами девочек в Набережных Челнах и Иркутской области. Правда, министр также оговорился: он предлагает применять смертную казнь в исключительных случаях, с учётом опасности преступника и высказывает своё мнение не как министр, а как частное лицо. «Я боюсь навлечь на себя гнев противников смертной казни. Но если не как министр, а как простой гражданин, я не видел бы ничего предосудительного для подобного рода преступников, – пояснил он. – У каждого государства есть свой подход к этой проблеме».

В свою очередь, министр юстиции России Александр Коновалов предположил, что вопрос о смертной казни в России «это, может быть, тот случай, когда стоит провести референдум». Вслед за ним за проведение референдума высказался и первый вице-спикер Совета Федерации единоросс Александр Торшин.

И хотя тема эта позже затухла, сомневаться не приходится: ещё один громкий теракт, ещё одна «Кущёвка» и один «майор Евсюков» – и проведение плебисцита станет реальностью. И не важно, что там скажет Европа, – Россия и без того последнее время даёт ей немало тем для пересудов.

Однако, по мнению адвоката Михаила Барщевского, участвующие в референдуме граждане рискуют добиться совсем не того, что имеют в виду, поскольку все наиболее тяжкие преступления, за которые народ готов казнить – за коррупцию, за педофилию, за наркоторговлю и за терроризм, – не подпадают под «расстрельные» статьи УК.

«Монстры среди людей чувствуют себя безнаказанно»

Сегодня из европейских стран казнят только в Белоруссии. Расстрельные приговоры приводят в исполнение в Пищаловском централе Минска, известном также под названием «Володарка». Там полностью сохранили традиции смертной казни советских времён. Всего начиная с 1991 года в Белоруссии было казнено около 400 человек.

В России последним приговорённым к смерти стал Александр Бирюков. Он был осуждён за убийство своего командира, совершённое за 54 дня до демобилизации из армии. Причиной стали сексуальные домогательства старшего по званию. Коллегия военного суда Московского округа ПВО приговорила Александра Бирюкова к высшей мере наказания. Он попал в колонию специального вида на острове Огненный, где содержались такие же смертники. Однако к тому времени Россия уже вступила в Совет Европы и взяла на себя обязательства отказаться от высшей меры наказания. В результате расстрел Бирюкову был заменён 15 годами лишения свободы.

Однако сегодня Бирюков, как это ни странно, выступает за возвращение в России смертной казни. Пройдя все ужасы мордовской тюрьмы и зная об условиях содержания заключённых, он считает, что смерть – более гуманное наказание. Кстати, по статистике, приговорённые к пожизненному заключению живут в среднем пять-семь лет. В Комиссии по помилованию при президенте России также считают «пожизненное» большей мукой, нежели смертная казнь.

«Зачем тратить средства налогоплательщиков на содержание негодяя?» – обычно задают вопрос сторонники отмены моратория. Действительно, в 2007 году маньяк Владимир Муханкин, из желания превзойти Чикатило выпотрошивший восемь человек, прислал письмо из колонии «Чёрный дельфин». Приговорённый к пожизненному заключению, он весело рассказывал о своей жизни в камере: «…охраняют как президента», «кормят так, как на воле не ел» и т.д.

Среди других аргументов приводится известный библейский постулат «око за око». Он должен стать не только пугалкой для потенциальных преступников, но и средством восстановления общественной справедливости. Ведь степень жестокости, допускаемой порой убийцами, насильниками и т.д., подчас совершенно неадекватны мерам наказания, предусмотренным в Уголовном кодексе.

С этим согласен и Данил Корецкий. «Сегодня в России средний срок, к которому суды приговаривают за убийство человека, составляет всего восемь с половиной лет, – отмечает он. – Поэтому нынешние меры борьбы с преступностью самих преступников только поощряют. Это касается экономической и общеуголовной преступности, а также маньяков. Сегодня монстры, которым нельзя находиться среди людей, чувствуют себя вполне безнаказанно. Есть только одно наказание для них, и оно известно – смертная казнь».

Ещё ни один казнённый не совершил нового преступления

Как поясняет эксперт, смертная казнь, как и любой другой вид наказания, выполняет функции так называемой общей и частной превенции. Общая превенция – это воздействие на окружающих, частная – на самого осуждённого. При этом ещё не было случая, чтобы смертная казнь не оказала частной превенции, поскольку ещё ни один расстрелянный не совершил новых преступлений. К тому же его смерть стала предупреждением для других: государство шутить не будет, если что, «лоб зелёнкой смажут» однозначно. А сильнее страха смерти нет ничего.

Спорить с этим сложно. Однако всё же есть аргумент, перебить который почти невозможно. Согласно соцопросам, около 70% россиян считают себя не защищёнными от судебного произвола. «Избирательное правосудие» стало, к сожалению, синонимом нашего судопроизводства. И это главный довод против смертной казни: могут засудить невиновного. И далеко за примерами ходить не надо. Арестованный по подозрению в изнасиловании пятилетнего Богдана Прахова Дмитрий Семёнов оговорил себя, признавшись в убийстве. Показания из него в прямом смысле слова могли выбить.

Вопрос о смертной казни был и остаётся актуальным для многих государств. Решая его, стоит иметь в виду две вещи: во-первых, за содеянное надо отвечать и, во-вторых, придерживаться формулы «дело не в ужесточении наказания, а в его неизбежности».

Пока все эти проблемы не решены, смертная казнь в России так и останется зашифрованной формулой без знаков препинания: «Казнить нельзя помиловать».

МНЕНИЯ

Амурхан Яндиев, бывший следователь прокуратуры Ростовской области, принимал участие в розыске Чикатило и других сексуальных маньяков:

– Меня сложно причислить к либералам и гуманистам. Такого количества крови и жестокости, сколько довелось повидать мне за годы службы, мало кто другой видел. И поэтому чисто теоретически я за смертную казнь. Потому что пришёл к выводу: маньяка исправить невозможно, его можно только убить. Но я против того, чтобы смертную казнь возвращали на практике. Потому что за те же годы службы я насмотрелся всякого, знаю не понаслышке, что представляет собой работа нашей правоохранительной системы.

Помню, ещё когда шёл розыск Чикатило, у многих имелось желание сделать виновным в убийствах какого-нибудь сумасшедшего. Их даже задерживали и помещали в камеры, откуда они выходили с «признанием». Поэтому для того, чтобы государство получило право на казнь, прежде всего необходимо исключить возможность ошибки и наладить работу нашей правоохранительной системы.

Справка

В СССР осуждённых казнили в СИЗО. В каждой советской республике было минимум по изолятору особого назначения. Впрочем, на Украине таких расстрельных СИЗО было 2, в Азербайджане – 3, а в Узбекистане и Таджикистане по 4. За расстрел палачу платили премию: 150 рублей.

Бытует мнение, что при СССР не расстреливали женщин и подростков. Однако не так давно в архивах нашли дело о расстреле 15-летнего подростка Аркадия Нейланда, который убил женщину и её трёхлетнего сына с целью грабежа. Судебное решение по делу Нейланда оказалось неожиданным для всех: 15-летнего подростка приговорили к смертной казни, что шло вразрез с законодательством РСФСР, по которому к высшей мере могли приговаривать лиц от 18 до 60 лет. Приговор вызвал крайне негативную реакцию профессиональных юристов, которые указывали на несоответствие приговора действующему законодательству и международным соглашениям. Дело Нейланда получило широкую огласку и за рубежом, его приводили как пример нарушения прав человека в СССР. Рассказывают, что Брежнев просил Хрущёва о замене Аркадию Нейланду смертного приговора тюремным заключением, но получил жёсткий отказ. Согласно другой легенде, в Ленинграде долго не могли найти исполнителя казни – никто не брался расстреливать подростка…

Казнили в СССР и женщин. Так, в 1983-м расстреляли расхитительницу социалистической собственности Берту Бородкину, в 87-м – отравительницу Тамару Иванютину, в 78-м – коллаборационистку Антонину Макарову-Гинзбург, уничтожившую по приказу фашистов более 1,5 тыс. своих сограждан. В Советском Союзе это было последнее крупное дело об изменниках Родины в годы Великой Отечественной войны и единственное, в котором фигурировала женщина-каратель. Никогда позже женщин в СССР по приговору суда не казнили.

Автор: Ирина Мишина, Наша версия