США готовятся к войне в Пакистане

Афганский театр военных действий расширяется. Теперь жертвой борьбы с терроризмом становится Пакистан. Еще в 2005 году доклад Национального совета по разведке и ЦРУ прогнозировал югославский сценарий для Пакистана: «через десятилетие страну будут разрывать гражданская война, кровопролитие и стычки между провинциями».

По мнению экспертов НСР и ЦРУ, к 2015 году Пакистан превратится в несостоявшееся государство «ввиду гражданской войны, полной талибанизации и борьбы за контроль над его ядерным оружием». Согласно приведенным в докладе словам пакистанского представителя в Британии Ваджида Шамсула Хасана, «начинающиеся демократические реформы принесут мало пользы, учитывая оппозицию в лице окопавшейся политической элиты и радикальных исламистских партий. На фоне продолжающихся внутренних беспорядков контроль ситуации центральным правительством, вероятно, ограничится центральными районами Пенджаба и экономической зоной Карачи».

Этот мрачный прогноз, по всей видимости, начинает сбываться. Пакистанская армия уже вторую неделю безуспешно пытается выдавить боевиков движения Талибан из округов Бунер, Дир и Сват, входящих в граничащую с Афганистаном Северо-западную провинцию. По оценкам ООН, число беженцев из этих районов приближается к полумиллиону человек, что ставит Пакистан на грань гуманитарной катастрофы.

До сих пор Исламабад предпочитал избегать серьезных конфликтов с талибами, ограничиваясь спорадическими зачистками в пограничных районах и молчаливым согласием на действия американского спецназа и беспилотных охотников на своей территории (которые, отметим, сделали больше для роста антиамериканских настроений и недовольства правительством, нежели вся талибская пропаганда).

Дошло до того, что в феврале федеральное правительство Пакистана начало переговоры с талибами, а президент Али Зардари впоследствии заключил с ними соглашение: прекращение антиправительственных выступлений и разоружение в обмен на введение исламских законов. В результате округ Малаканд с трехмиллионным населением и примыкающая к нему долина реки Сват, которые талибы контролируют уже два года, начали жить по шариату.

Однако Талибан так и не разоружился, закрепившись в округах Дир и Бунер (последний расположен всего в 110 км от столицы). Соседствующие с ними приграничные федерально управляемые племенные территории никогда федерально не управлялись и в значительной мере также контролируются талибами. Учитывая, что на этих землях проживают преимущественно пуштуны, зачастую кровно связанные с Афганистаном, пакистанское правительство оказалось перед сложной дилеммой: развязать полномасштабную гражданскую войну или потерять власть. В любом случае последствия будут катастрофическими: в первом случае стране грозит раскол по этническому признаку, во втором — победа радикальных исламистов поставит Пакистан на одну ступень с Ираном, с той лишь разницей, что первый действительно обладает ядерным оружием.

О том, что кампания в Афганистане в таком случае будет окончательно провалена, и вовсе говорить не приходится. Однако именно это стало непосредственным поводом для сильнейшего давления, которое в последние недели оказывала на Исламабад администрация США. Пацификация северо-западных районов Пакистана стала следствием состоявшейся на прошлой неделе трехсторонней встречи между президентом Бараком Обамой с афганским и пакистанским коллегами. Однако Вашингтон, очевидно, на всякий случай готовится к интервенции в Пакистан.

Недавно министр обороны Роберт Гейтс (человек из администрации Буша, оставленный на посту новой администрацией, как и остальные силовики) обратился к Конгрессу с запросом о срочном выделении Пентагону около $400 млн. для Пакистанского фонда борьбы с мятежами. Здесь администрация Обамы повторяет тактику бушевской, которая настаивала на немедленном и безоговорочном выделении средств военному ведомству для нужд Ирака и Афганистана.

Согласно американским законам, Госдеп должен контролировать программы военной помощи и обеспечивать их выполнение в соответствии с внешнеполитическими принципами США и ограничениями на такую помощь. Исключение делается только на случай войны. Пресс-секретарь Пентагона Джефф Моррел отметил, что это «хождение по тонкой линии»: «Это не зона боевых действий для американской армии. Но учитывая критичность ситуации, нам нужны схожие полномочия».

Начальник Центрального командования США Дэвид Петреус повторил ту же мысль в более жесткой форме, заявив, что если пакистанские военные не сумеют подавить мятеж в течение двух недель, правительство страны падет. Петреус высказал мнение, что пакистанская армия переживет коллапс администрации Али Зардари и что армия под управлением начальника Генерального штаба генерала Ашфака Кайани «главнее» гражданских властей.

Подобной точки зрения придерживается и Барак Обама. Выступая на пресс-конференции по поводу 100 дней своего президентства, он выразил уверенность, что пакистанский ядерный арсенал останется в безопасности, «прежде всего потому, что пакистанская армия, думаю, осознает угрозы, связанные с попаданием этого оружия не в те руки». Напротив, правительство Зардари американский президент описал как «очень хрупкое» и не способное выполнять базовые функции.

Заявления Обамы и Петреуса показывают, что Вашингтон в первую очередь полагается на связь Пентагона с пакистанскими военными и что это может в случае углубления нынешнего кризиса поддержать возвращение к военной диктатуре. Ирония состоит в том, что менее года прошло с тех пор, как последний диктатор, генерал Первез Мушарраф, передал власть гражданскому правительству. Уступив давлению США, он пошел на демократизацию страны, вследствие чего проиграл выборы и был вынужден уйти в отставку. Теперь Вашингтон может попытаться исправить ошибку. Впрочем, пока он предпочитает финансовые методы воздействия — своего рода «план Маршалла» для Среднего Востока, стимулируя гуманитарные программы. Но это требует времени, которого талибы могут и не дать.

Спасти Пакистан от коллапса будет крайне сложно. С одной стороны, это государство, многого достигшее в ракетостроении и расщеплении ядра. С другой — оно оказалось неспособно противостоять оборванцам со стрелковым оружием. Отчасти дело в том, что при всех технических достижениях Пакистан остается полуфеодальным государством с крайне высоким уровнем социального неравенства — четверть жителей страны живет за чертой бедности.

Талибы умело воспользовались этим, заявив об «экономическом перераспределении» в занятых округах. Кроме того, грубые методы пацификации этнических меньшинств, которые годами использовала пакистанская армия, лишь усиливали внутреннее напряжение. Это было в провинции Вазиристан в 2005 году, это сейчас происходит в Свате. Карательные меры лишь провоцируют недовольство, стимулируют пуштунский национализм и приводят к трениям в армии, поскольку многие солдаты призывались из пуштун-крестьян. В целом же приходится констатировать: в течение 60 лет государственная модель Пакистана строилась лишь на негативной самоидентификации — «кто угодно, только не индусы». И с этим сопряжена еще одна проблема.

Пакистанская элита горько разочарована растущим стратегическим партнерством между США и Индией. К досаде Исламабада, Индия при полной поддержке Вашингтона стала основным поставщиком экономической помощи и военной подготовки для афганского правительства. В заявлении, которое могло лишь взбесить Исламабад, Хиллари Клинтон отметила, что Индия должна сыграть главную роль, помогая США в Афганистане и Пакистане.

«США, — сказала она Комитету Конгресса по внешним связям, — развивают свои отношения с Индией как часть широкой дипломатической программы, направленной на противодействия сегодняшним пугающим вызовам, и прежде всего ситуации в Пакистане и Афганистане». Проблема в том, что Индия ненамного стабильнее восточного соседа. Так что война с терроризмом, похоже, запустила цепную реакцию.

Алексей Кафтан, Комментарии