Кемеровский правозащитник Дмитрий Камынин, находясь в СИЗО, сумел передать на свободу письма, в которых он рассказывает, как его пытали во время задержаний в 2020 и 2022 году. При задержании один из сотрудников СОБР сказал Дмитрию, что он “правозащитной деятельностью слишком серьезным людям перешел дорогу”.
Камынин – сотрудник правозащитной организации “Сибирь правовая” (отвечал за подачу исков и жалоб от имени пострадавших от действий силовиков), в которой он работал вместе с Владимиром Тараненко (брал интервью у пострадавших, записывал жалобы). Они оба – бывшие заключенные, которые после освобождения начали рассказывать о пытках и прочих нарушениях закона в учреждениях ФСИН на собственном ютьюб-канале. Эту работу они вели в течение двух лет, однако год назад оба были арестованы и с тех пор находятся за решеткой отмечает издание Сибирь.Реалии.
Основатель АНО “Сибирь правовая” – вице-президент Федерации смешанных боевых единоборств Прокопьевска, ветеран МВД и участник боевых действий, полковник в отставке Александр Вальтеев от интервью отказался, как и заместитель руководителя “Сибири правовой” Алексей Заворин. Последний, по словам родственников Тараненко и Камынина, уехал в Санкт-Петербург сразу после того, как сотрудников организации начали вызывать в ФСБ и угрозами требовали прекратить работу.
– Алексей почти сразу в Питер уехал, ну, деньги были, почему бы и нет. Все-таки угрозы серьезные начались, таскали в ФСБ. Это наши, бессеребренники, куда им деваться-то? Димка повторял, что они не совершали ничего незаконного, чтобы их садить. Не грабили, не убивали. И продолжали работать, даже когда руководители “отстранились”, ездили на обучающие семинары по правозащите, они бесплатные, – вспоминает мама Дмитрия Любовь Камынина.
Сейчас Дмитрий просит родных срочно найти ему адвоката – из-за того, что его первое дело, возбужденное на основании подкинутых ему наркотиков, “разваливается”, на него завели второе дело по статье о вымогательстве.
Дмитрий Камынин
Владимира Тараненко также обвинили в вымогательстве у знакомого, жена которого позже призналась, что дать ложные показания на Тараненко “жертву” заставили сотрудники ФСБ. В январе, примерно в то же время, что и на Камынина, на Тараненко завели второе уголовное дело, обвинив на этот раз в создании ячейки АУЕ (криминальное сообщество, запрещенное в России) прямо в следственном изоляторе.
Тетя Тараненко сообщила редакции Сибирь.Реалии, что Владимир вину не признает – он сообщил им, что в январе к нему в камеру подсадили второго заключенного и тот периодически кричит на всю камеру: “Слава АУЕ!”
“Нечеловеческие условия и психологическое давление”
Владимир Тараненко
Организацию “Сибирь правовая” для защиты прав заключенных Дмитрий Камынин и Владимир Тараненко создали в 2018 году. Будучи бывшими заключенными и столкнувшись с насилием и другими преступлениями в учреждениях ФСИН, они представляли интересы других пострадавших осужденных в судах и рассказывали об этих случаях в СМИ.
В 2019 году Камынин и Тараненко открыли ютьюб-канал, где публиковали видеоинтервью с бывшими осужденными об избиениях, вымогательствах и издевательствах в кузбасских СИЗО и колониях. Просмотры записей канала достигали 3 миллионов.
Итогом их работы стал, в частности, арест в конце января 2020 года четверых сотрудников колонии №37 в Кемеровской области. Правозащитный портал “Сибирь правовая” не раз публиковал признания заключенных ИК-37 о пытках и издевательствах в ней.
Однако меньше чем через год Камынина задержали, в декабре 2020 года его поместили в СИЗО по обвинению в хранении наркотиков. А вскоре – 4 февраля 2021 года – за решетку отправили и Тараненко, обвинив в “вымогательстве, совершенном группой лиц по предварительному сговору”.
С тех пор работа правозащитной организации “Сибири Правовой” остановлена. От родных Камынина и Тараненко известно, что после ареста правозащитников сотрудники ФСИН обманом и угрозами пытались получить пароль и логин этого ютьюб-канала.
Камынин и Тараненко неоднократно сообщали о нарушении их прав в СИЗО, на “нечеловеческие условия и психологическое давление”. Камынин сообщил, что во время и после задержания его избивали, в знак протеста он два месяца держал голодовку. Владимир Тараненко в знак протеста вскрывал вены. Почти полгода в СИЗО Тараненко держали в карцере.
“Будут вытирать ботинки”
Письма Дмитрия Камынина из СИЗО об избиениях
“В 2020 году 10 декабря меня около часа избивали на улице, когда я лежал животом на снегу, одели мне капюшон на голову и пинали в область головы и по всему телу, – так начинается одно из писем Дмитрия Камынина, адресованное им Сибирь.Реалии и еще нескольким СМИ и переданное его матерью Любовью Камыниной. – А сперва подбросили в карман наркотик. Затем меня погрузили в автобус микро прям на пол и во время езды били палкой по мягким местам чтобы не было следов. После того как привезли в здание ГИБДД по ул. Октябрьской 16 подняли в отдел ОБОП, продолжили избивать там, от таких побоев я неоднократно терял сознание. Один из сотрудников СОБР приводил меня в чувство пиная форменными ботинками по лицу. Один из сотрудников ОБОП хотел помочиться на меня сверху и доставал половой член (данные сотрудника мне неизвестны). И так меня били на протяжении 3-х часов. Позже поместили в ИВС“.
Любовь Камынина признается, что только из писем узнала подробности пыток – до того сын старался не пугать ее.
– К тому же мне он писал электронные письма, а там, сами понимаете, цензура. Он не мог этого всего в деталях в них написать. Но я была в курсе его жалоб, он же писал о преступлениях в СК, оттуда пинали – в прокуратуру, в суд. Но пока официально о закрытии его дела ничего не известно. Он борется, начиная с прошлого года, как его арестовали. Подал жалобу на то, чтобы сделали экспертизу с этого пакетика, чтобы сняли отпечатки пальцев, взяли ДНК, чтобы проверить, действительно трогал он этот пакетик или ему подкинули. Но ему постоянно отказывают в этой экспертизе!
А сейчас уже не на чем проводить эту независимую экспертизу – они уничтожили этот пакет, выбросили. Зачем он им, ведь на нем нет следов ДНК Димы, его отпечатков, – считает Любовь Камынина. – А Дима сразу сказал: “Мне подбросили этот пакет”. Сами подумайте, если человек за рулем, едет и знает о пакете с наркотиками, неужели он не выбросит его, увидев полицию?! Естественно, он просто не знал о том, что у него этот пакетик лежит. И только сейчас, изучая материалы дела, он наткнулся на аудиозапись силовиков, на которой записано признание его знакомой, которая в день задержания ехала в машине Димы. Она прямым текстом на записи говорит полицейским, когда, мол, “будем брать его”, – рассказывает Камынина. – Это выяснилось буквально сейчас. Они так аккуратно следят, что их не увидишь и не услышишь.
Когда он начал знакомиться с первым делом, выяснил из материалов, что они за ним целый год следили, год готовили операцию. И вот та дама, которая подкинула ему эти наркотики, час на той записи разговаривает с работниками ФСБ и говорит им такие слова, на жаргоне (не могу передать дословно), но, дескать, сейчас поедем брать его. Откуда она знает, за что Диму “брать”? То есть она уже заранее знала, что подсунет ему наркотики. Сначала Дима и не знал – кто. А вот из этой прослушки во время ознакомления с делом понял, что это она ему подкинула. Он включил эту запись на громкую связь – ее услышала следователь Голощапова и как давай отбирать у него этот проигрыватель. А он ее в сторонку тихонечко отодвинул и говорит: “Вы еще сомневаетесь, что это не мои наркотики. Ну, какие же они мои-то?!” Сейчас эта следователь Голощапова ушла от дела, назначили нового, – говорит мама Дмитрия.
Сам он в своих письмах пишет, что не раз ходатайствовал о проведении потожировой дактилоскопической экспертизы пакетика, который был у него якобы изъят. Но каждый раз получал отказы с формулировкой “сделать не представляется возможным”.
“Следователь Голощапова постоянно отказывала мне в экспертизах, я писал жалобы на ее действия вышестоящему начальству, в прокуратуру и в суд, но получил отказы. Как только они ни крутились и ни изворачивались, чтобы не проводить экспертизу. А все потому что они знают, что моих биологических следов там нет и быть не может. Отсюда возникает вопрос, если нет моих биологических следов на свертке с наркотиком, то каким образом он оказался у меня в кармане”, – пишет Дмитрий Камынин.
По словам его матери, единственная экспертиза полиция, проведенная при задержании, оказалась в пользу Дмитрия – следов алкогольного или наркотического опьянения у него не нашли.
– Человек вдруг внезапно пропал, был с нами – его гражданской женой и мной – постоянно на связи, разговаривал, и вдруг – раз! – исчез. Его жена начала сначала на машине сама его искать, утром я позвонила уже в полицию, а они мне: “Он был пьяный!” А я прекрасно знаю, что он не пьет, когда за рулем! У них договоренность с женой – если он где-то с друзьями соберется, выпьет, он звонит ей, жена приезжает, садится за руль и везет его домой. Спустя какое-то время полиция версию меняет: “Он был обколотый”. А потом “всплывает” этот пакетик, – рассказывает Любовь Камынина.
Сам Дмитрий в одном из писем подробно и с датами перечисляет, как СК и прокуратура “футболят” его жалобы друг другу, но в итоге все опять сводится к решению следователя, в очередной раз отказавшей в расследовании его жалоб на насилие и нарушения при задержании и аресте.
Письма Дмитрия Камынина из СИЗО об избиениях
Между тем предположительно из-за недостатка улик (дело о наркотиках возвращали на дорасследование) первое дело против Камынина приостановили. Официальное постановление об этом ни он, ни его прежний адвокат, ни родные Камынина не получали. Семья ждала, что 5 января Дмитрию продлят меру пресечения, но ему “просто сказали, что он может быть свободен”. Однако на выходе из СИЗО Камынина ждали несколько человек, в том числе вооруженные автоматами и пистолетами бойцы ОМОН. Дмитрия повезли на допрос в отдел полиции Кировского района Кемерова.
“Во время поездки сотрудники СОБР издевались надо мной психологически и морально, угрожали применением физического насилия. Мне было сказано, что, если из моих уст вырвется хоть одно слово, меня свалят на пол микроавтобуса и будут вытирать об меня свои ботинки. Один из сотрудников, сидящих от меня по правую руку, надел мне на голову капюшон и пытался засунуть мою голову между моих же колен. Он называл это бараний рог. После приезда в Кировский РОВД мне предъявили обвинение в том, что я в 2017 году вымогал деньги у некой гражданки. Хотя я этого никогда не делал. Самое интересное во всем этом, что уголовное дело возбудили 3 января 2022 г. – за день до моего освобождения из СИЗО, а 5 лет молчали.
После меня повезли в ИВС. За то время, пока я находится в Кировском райотделе, моя мама успела купить мне несколько бутылок минеральной воды и передать мне. .. меня мучила сильная жажда, я попросил разрешения у одного из сотрудников СОБР попить, после чего сотрудник достал бутылку у меня из сумки ударил меня ей по голове и часть содержимого бутылки вылил мне на голову, – пишет Дмитрий. –Примечательно, что один из сотрудников, принимавших участие в моем задержании сказал мне, что когда я занимался правозащитной деятельностью то слишком серьезным людям перешел дорогу“.
В рамках уголовного дела о вымогательстве Камынина арестовали до 3 марта 2022 года. В материалах дела указано, что правозащитник якобы вместе с “неустановленными лицами” требовал у местной жительницы по фамилии Денисенко несуществующий долг в 20 тысяч рублей.
– В протоколе задержания сказано, что Дима якобы получил от нее 200 тысяч рублей. Сын говорит, что видел эту женщину один раз в жизни. И никаких денег от не получал и не требовал. Он считает, что первое дело развалилось, поэтому им понадобился срочно новый фальсификат. Оно поэтому так неубедительно состряпано, белыми нитками шито, что им срочно надо было. Иначе в январе он бы уже вышел. Его просто хотят посадить, – говорит Любовь Камынина. – В свое время он сидел по 163-й статье, за вымогательство. Но тогда это было за дело, там он вину признал. Свое отсидел, тогда и столкнулся с нарушениями во ФСИН, системой, которая не помогает исправлению, а только калечит и озлобляет большинство заключенных.
Я ему сколько раз говорила: “Дима, посмотри, в какие дела вы ввязываетесь, против ФСИН и следователей идете! Возьмут тебя и дадут срок”. Тараненко несколько раз до этого задержания арестовывали. Ему давали то 15 суток, то 10. А Димку моего на тот момент еще ни разу не арестовывали. Он говорит: “А за что нас сажать? Нас не за что. Мы не торгуем, никого не бьем, никакими делами противозаконными не занимаемся. Мы вообще ничем не занимаемся, кроме как вот этой правозащитной деятельностью. Нас не за что арестовывать!” Вот нашли же, сфабриковали.
По похожей схеме ранее было заведено уголовное дело на соратника Камынина Владимира Тараненко. 4 февраля 2021 году его арестовали по статье о “вымогательстве, совершенном группой лиц по предварительному сговору”. Тараненко утверждает, что не виновен, а нынешние уголовные дела – месть за его правозащитную деятельность.
– Потерпевшей по этому делу указана Елена Ибраева, а сообщником Тараненко – его знакомый Андрей Лихачев, находящийся в СИЗО уже около года. Его жена Александра Лихачева, выступающая по делу свидетелем, в суде подтвердила, что Ибраева одолжила у Андрея 40 тысяч рублей на оплату услуг адвоката, но деньги эти не вернула. О том, что ее муж пытался заставить вернуть этот долг или привлек к этому Тараненко, Лихачевой ничего не было известно.
Уже после ареста Лихачева и Владимира Тараненко Елена Ибраева написала Александре в соцсетях и предложила встретиться. На встрече она сказала, что ей пришлось свидетельствовать против Андрея, после того, как ее задержали с наркотиками сотрудники ФСБ. Фээсбэшники, по ее словам, заставили ее дать показания против Лихачева, что он якобы вымогает у нее деньги, – рассказала тетя правозащитника Нина Биндалова.
В ФСБ новые свидетельские показания Александры Лихачевой и Ибраевой никак не прокомментировали. Но в том числе и их появлением правозащитники объясняют новое уголовное дело против Владимира Тараненко.
Именно на том заседании суда по делу Тараненко, где Лихачева заявила о причастности сотрудников ФСБ к обвинению правозащитника в вымогательстве, Владимир Тараненко передал информацию о том, что против него заведено новое уголовное дело по статье о создании ячейки запрещенной организации АУЕ, признанной в России экстремистской.
СИЗО-1 в Кемерове
– Владимир не раз заявлял, что не имеет отношения ни к АУЕ, ни к другим криминальным сообществам. Мое мнение, сторонником АУЕ Тараненко объявили за то, что в СИЗО он отстаивает свои права, – говорит адвокат Алексей Радаев.
Нина Биндалова рассказала, что накануне возбуждения нового уголовного дела в камеру племянника посадили “странного молодого человека”.
– Володя говорил, что он иногда вскакивал и начинал кричать на всю камеру: “Слава АУЕ!” В остальном вроде нормальный, поэтому сын думал, что он не сумасшедший, а просто “подсажен” к нему, чтобы выводить на эмоции, портить настроение. Не обращал на это внимания, в общем. А сейчас понял, зачем “подсадили”, – говорит Нина Биндалова.
Автор: Сания Юсупова; Сибирь.Реалии