Убийству академика Николая Вавилова – 70 лет.

«Почему вы говорите о Дарвине, а не берете примера у Маркса и Энгельса?» Гибель академика Николая Вавилова нанесла стране, возможно, самый крупный экономический урон за все годы ее существования

 70 лет назад, 26 января 1943 года, в саратовской тюрьме умер академик Николай Иванович Вавилов. В те месяцы и годы в мире гибли миллионы людей — на фронтах, в концлагерях, в оккупации, в голодной блокаде. Почему же я о Вавилове? Потому что это была, возможно, самая крупная потеря отечественной науки за все годы культа личности.

«Мы не говорим, что он гений, только потому, что он наш современник»

Историю устранения Николая Ивановича Вавилова из науки очень подробно, буквально по дням и шагам расследовал Жорес Медведев в своей книге «Взлет и падение Т.Д. Лысенко». Написана она была в 1962 году и широко ходила в cамиздате, а впервые издана в США в 1969-м.

Николай Вавилов – человек, накормивший мир, – умер от истощения в тюрьме © РИА Новости

Для всего мира актуальность книги была исключительной. Ведь на середину 60-х пришлось завершение «зеленой революции», которая, как пишет Жорес Медведев, «более чем удвоила мировое производство зерна и радикально снизила проблему голода»: «Именно этой революции Мексика, Южная Америка, Индия, Пакистан, Индонезия, Китай и многие другие страны обязаны своим сравнительно благополучным продовольственным положением, несмотря на удвоение своего населения».

«Я могу сказать вполне определенно, — заключает Жорес Медведев, — что главные герои книги действительно вошли в мировую историю: Николай Вавилов — «как сделавший величайший индивидуальный вклад в изучение популяций культурных растений, в теорию гибридизации растений, систематику и эволюцию», Трофим Лысенко — «как самый знаменитый псевдоученый ХХ века, ставший диктатором биологии в коммунистическом мире в период Сталина и Хрущева». Цитируется по Британской энциклопедии.

Медведев Ж.А., Медведев Р.А. Взлет и падение Т.Д. Лысенко; Кто сумасшедший? — М.: «Время», 2012 (собрание сочинений Жореса и Роя Медведевых.)

Да, уже после своей гибели Николай Вавилов воистину накормил мир пятью хлебами: пшеницей, рисом, сорго, кукурузой и картофелем невиданной прежде урожайности. Он не был тем селекционером, который эти сорта вывел. Но он проделал гораздо более важную работу — разгадал генетический механизм наследственности, теоретически обосновал возможности многократного ускорения эволюции, выведения «на заказ» нужных человеку свойств и закрепления их в новых видах растений.

Масштаб его научного подвига, как и масштаб его личности, коллегам был очевиден. Академик Дмитрий Николаевич Прянишников, сам выдающийся биохимик, почетный член многих зарубежных академий, кавалер всех мыслимых научных наград, высказался так: «Мы не говорим, что он гений, только потому, что он наш современник». Опасное по тем временам заявление: гениальность одного из современников уже вовсю прославляли — в том числе и ученые, не столь отягощенные этическими принципами. В словах Прянишникова могли усмотреть намек

Впрочем, какие уж тут намеки. Вот цитата из выступления Николая Вавилова во время дискуссии с лысенковцами во Всесоюзном институте растениеводства в марте 1939 года: «Приказом, хотя бы наркома, такое дело не решается. Пойдем на костер, будем гореть, но от своих убеждений не откажемся. Говорю вам со всей откровенностью, что верил, верю и настаиваю на том, что считаю правильным. И не только верю, потому что вера в науке — это чепуха, но говорю о том, что я знаю на основании огромного опыта До последних сил будем следить за передовой мировой наукой, считая себя настоящими дарвинистами, ибо задачи освоения всех мировых ценностей, мировых растительных ресурсов, которые создало человечество, могут быть выполнены только при таком подходе к делу».

Сегодня в этих словах отчетливо слышна обреченность жертвы.

«Я не верю, что картофель из Америки привезли»

Если кому-то кажется, что история все расставила по местам, то такое представление ошибочно. Уже пошли речи о том, что «не все так просто» и «не все так однозначно». Была, мол, научная дискуссия, и один ученый (Трофим Лысенко) своими аргументами победил другого ученого (Николая Вавилова), и научная общественность в той конкретной исторической обстановке приняла сторону Лысенко. Потом, да, выяснилось, что Лысенко не был прав, но что поделаешь — ученый имеет право на ошибку, прогресс не ходит торными путями и проч. Примите наши извинения.

Опытное поле – это обычная научная лаборатория © РИА Новости. Владимир Богатырев

Чтобы понятнее было, что за дискуссия состоялась в отечественной биологии, приведу еще один фрагмент стенограммы. Это уже заключительное слово Вавилова на заседании президиума ВАСХНИЛ 25 мая 1939 года. Лысенко буквально не дает ему говорить, постоянно перебивает. Ну а аргументацию оцените сами.

«Лысенко: Почему вы говорите о Дарвине, а не берете примера у Маркса и Энгельса?

Вавилов: Дарвин работал по вопросам эволюции раньше. Энгельс и Маркс высоко ценили Дарвина. Дарвин не всё, но он величайший биолог, доказавший эволюцию организмов.

Лысенко: Вот говорят о картофеле, что его из Америки привезли, — я в это не верю. Вы знаете, что Ленин говорил?

Вавилов: Об этом говорят факты и исторические документы. Мы знаем хорошо, что только при Петре I картофель появился в нашей стране.

Лысенко: Откуда мы знаем, что при Петре I?

Вавилов: Есть точные исторические документы. Я с большим удовольствием могу вам об этом подробнее рассказать».

И так далее.

Абсурдный разговор? Не скажите. Уже сложилась традиция «обличительной полемики» — когда совершенно неважно, что отвечает оппонент. Важно только то, что ты его заклеймил, оскорбил, обозвал врагом. И никуда, к сожалению, эта традиция не делась. Сегодняшние телезрители рассаживаются перед экранами, предвкушая очередную «дискуссию» — это когда люди разных взглядов кричат друг на друга. А еще есть «обсуждения» в Думе — это когда решение уже принято, но еще нуждается в правильном обосновании.

Интересно, что Лысенко заговорил о картошке. Его бесило то, что Вавилов объездил буквально весь мир, собирая «строительные материалы» для новых видов растений. За предками современного картофеля он отправился в Южную Америку, облазил предгорья Анд, нашел и отправил посылками в Россию десятки видов диких клубней. 7 ноября 1932 года он пишет на родину из Перу: «Издали наше дело кажется еще более грандиозным Будем в растениеводстве продолжать начатую революцию Невежество наше и картофель Андов поражающи. Мы тронули немного картофель. Меньше нас, хотя и после нас, американцы, лучше немцы Но я не сомневаюсь, что если диалектику картофельную тронуть всерьез в Перу и Боливии, то мы переделаем картофель, как хотим Институтское дело большое, и всесоюзное, и всемирное. Не всем это понятно, но работой и результатами себя оправдаем, и отечеству, и миру смотреть в глаза будет не совестно. Пусть сделают лучше, если сумеют».

Обратите внимание на дату. Вавилов пишет это письмо в день 15-летия революции в России — отсюда и обещание «продолжать начатую революцию», и патриотический пафос. И этого человека невежественные оппоненты учили родину любить.

«Это тот день, о котором ученые всего мира будут всегда вспоминать с горечью и болью»

В августе 1940 года Вавилов был арестован. Прямо в экспедиции, в районе Черновцов. В Москве был пущен слух, что Вавилов собирается пересечь границу. За ним приехали люди в штатском, которые увезли его так быстро, что даже не забрали его вещевого мешка. Это была последняя удача Вавилова — в мешке был сноп полбы, полудикой местной пшеницы, найденной Вавиловым в предгорьях Карпат.

В Институте растениеводства позднее определили, что это был ранее не известный ботаникам вид — последнее ботанико-географическое открытие Вавилова. Профессор Фатих Бахтеев в 1960 году опубликовал маленькую статью в юбилейном вавиловском сборнике, «Новый вид полбы, найденный Н.И. Вавиловым» — знак для тех, кто в курсе: дата находки — день ареста. «Это тот день, о котором ученые всего мира будут всегда вспоминать с горечью и болью», — пишет в своем исследовании Жорес Медведев.

В течение 11 месяцев следствия Вавилова вызывали на допросы более 400 раз.

Смертный приговор не был немедленно приведен в исполнение — ждали какой-то высшей отмашки. Через несколько месяцев, уже во время пребывания в саратовской тюрьме, смертную казнь заменили десятилетним заключением. Причин несколько, считает Жорес Медведев. В конце 1942 года академик Николай Вавилов, таинственно исчезнувший для ученых всего мира, был избран почетным иностранным членом Королевского научного общества Англии. И дело Вавилова срочно затребовали для изучения в центральных органах НКВД. Может, думали о возможности использовать Вавилова в какой-нибудь биологической тюремной «шарашке» — как Сергея Королева или Андрея Туполева. А может, просто перед союзниками было неудобно. А может, сами поняли, что перестарались, переоценили преданного Лысенко — толку-то от него было немного.

Николай Вавилов — человек, накормивший мир, — умер от истощения. На последние прогулки его выносили соседи по камере. 2 сентября 1955 года он был реабилитирован «за отсутствием состава преступления».

Когда готовились документы по реабилитации Вавилова, все эксперты, на показаниях которых основывался приговор, от своих прежних показаний отказались. Они объяснили, что никаких экспертиз, в сущности, и не писали — следователи давали им на подпись готовые бумаги. Но бумаги эти были написаны людьми из научного мира — кроме примитивных обвинений во вредительстве, шпионаже и правом уклоне они были оснащены биологической терминологией. Авторы тех обвинений известны, Жорес Медведев называет их имена. После реабилитации Вавилова никаких моральных терзаний они не испытывали, во всяком случае вида не подавали. А чего? Это ж Вавилов обещал в огне гореть за свои убеждения, а не они. Не каждому такое по силам.

«Зеленая революция»

«Зеленая революция» началась в Мексике, где группа генетиков и селекционеров из 17 стран под руководством американского селекционера и генетика Нормана Борлога, собрав мировую коллекцию злаковых культур, часть которой была получена из СССР, начала в 1946–1947 годах планомерное накопление определенных качеств путем введения в гибриды специфических генетических комплексов. В течение 15 лет они смогли создать более урожайные, устойчивые и неполегающие сорта новых генетически планируемых высокопродуктивных, засухоустойчивых и иммунных сортов пшеницы, сорго, риса и других культур.Поскольку результаты «зеленой революции» имеют чрезвычайное значение для всего мира, но ее теоретические основы были созданы Николаем Вавиловым, Нобелевский комитет в 1970 году присудил Норману Борлогу Нобелевскую премию мира, а не премию за достижения в науке.

Автор: Борис Пастернак,  Московские новости