Атака мертвецов. Осовец

В 1914-1915 годах солдаты и офицеры Русской императорской армии проявили героизм, защищая маленькую крепость на востоке Царства Польского. Под белым флагом парламентера в крепость Осовец явился германский офицер и сказал генералу Свечникову:

  «Мы даем вам полмиллиона имперских марок за сдачу фортов. Поверьте, это не взятка и не подкуп, это простой подсчет: при штурме Осовца мы истратим снарядов на полмиллиона марок. Нам выгоднее истратить стоимость снарядов, но зато сохранить сами снаряды.

Не сдадите крепость, обещаю вам: через сорок восемь часов Осовец как таковой перестанет существовать!» Свечников вежливо ответил: «Предлагаю вам остаться со мною. Если через сорок восемь часов Осовец будет стоять, я вас повешу. Если Осовец будет сдан, пожалуйста, будьте так добры, повесьте меня. А денег не возьмем!».

Валентин Пикуль. «Нечистая сила»

Осовец — русская опорная крепость на реке Бобра у местечка Осовице (ныне Польша) западнее города Белосток. Построенная в 23 км от границы с Восточной Пруссией, она предназначалась для обороны стратегического коридора между реками Неман и Висла-Буг.

Обойти Осовец было невозможно из-за сплошных болот: «В этом районе почти нет дорог, очень мало селений, отдельные дворы сообщаются между собой по речкам, каналам и узким тропам» (Наркомат обороны СССР, 1939).

По планам русского Генштаба, Осовец должен был защищать от немецкого удара переправу через Бобру и транспортный узел Белосток, взятие которого открывало дорогу на Вильно, Брест, Гродно, Минск и далее везде: «Задачей было преградить противнику ближайший и удобнейший путь, заставить его потерять время на длительную осаду или поиск обходных путей» (С. А. Хмельков, участник обороны Осовца, впоследствии генерал-лейтенант Военно-инженерной академии СССР).

Европейские армии перешли к этому времени на высокоэффективные артиллерийские боеприпасы, которые обесценили существовавшие крепостные сооружения, и Военное министерство России приняло меры по повышению обороноспособности крепости: кирпичные стены усилили бетоном. Объекты строили исключительно из железобетона и бронедеталей.

К началу Первой Мировой на южном берегу Бобры в 2 км от железнодорожного моста стоял форт № 1 («Центральный») — оборонительный объект в виде шестиугольника площадью 1 км2. Его главными позициями были внутренний вал высотой 16 м (открытые артиллерийские позиции) и внешний вал (пехотные стрелковые позиции) с толщиной у основания 50 м.

Вокруг был ров, защищенный капонирами и заполненный водой с трех сторон. Во внутреннем дворе форта находились казармы, арсенал, гарнизонная церковь. Северо-восточнее форта на Скобелевой горе был построен укрепленный объект. Стрелковые позиции с мощными железобетонными укрытиями на пехотную роту, оборудованные двумя наблюдательными бронеколпаками. В северной части — батарея полевой артиллерии. В центре — единственный тогда в России бронированный артиллерийский ДОТ с бронебашней системы «Gallopin» фирмы Schneider-Creusot под орудие калибра 152 мм. Эти башни широко применялись в крепостях Верден, Туль, Эпиналь и Бельфор.

Там же находился склад боеприпасов на 2000 зарядов. На северном берегу Бобры для защиты железнодорожного моста был построен форт № 2 («Заречный») размером 400 х500 м, окруженный водяным рвом с капонирами. Внутри форта были казармы для стрелковой роты и артиллерийского взвода. В 2 км западнее форта № 1 находился форт № 3 («Шведский») для защиты речной переправы, наведенной здесь еще Карлом XII в 1708 году.

Форт состоял из одного вала со стрелковыми и артиллерийскими позициями. В 3 км западнее форта № 3 был возведен железобетонный форт № 4 («Новый»), окруженный земляным валом со стрелковыми позициями и глубоким рвом с водой. Внутри находились бетонные казармы, глубокие подвалы со сводчатыми перекрытиями (укрытия и арсенал).

Из-за недостатка средств форт к 1914 году не был готов и служил в качестве вспомогательного объекта. В крепости были госпиталь, оружейные мастерские и даже кладбище.

После начала Первой Мировой войны 8-я и 10-я германские армии начали движение из Восточной Пруссии в направлении России. На их пути был Осовец. 60 км фронта здесь держали 27 батальонов пехоты (19 армейских и 8 ополченческих), 13 сотен кавалерии и 26 полевых орудий. Гарнизон самой крепости состоял из пехотного полка, двух артиллерийских батальонов (72 орудия с боекомплектом 750–1000 выстрелов на каждое), саперного и вспомогательных подразделений. Стрелки были вооружены винтовками, легкими станковыми пулеметами Madsen обр.1902–03 гг., тяжелыми пулеметами Maxim обр.1902–10 гг., турельными пулеметами Gatling.

Германский блокадный корпус состоял из 40 батальонов пехоты, саперного и воздухоплавательного батальонов, вспомогательных отрядов. Таким образом, превосходство было на стороне немцев. Еще большее превосходство было в артиллерии.

Это была осадная техника в составе: 4 орудия калибра 420 мм «Большая Берта» (дальность стрельбы 14 км), 16 орудий 305-мм «Шкода» (13 км), 16 орудий 210-мм (11 км), 20 орудий 150-мм , 12 орудий 107-мм — итого 68 тяжелых орудий. Корпусу были приданы 7-й тяжелый артиллерийский полк и несколько батарей 12-го мортирного Саксонского полка.

Самыми мощными орудиями Осовца были устаревшие 150-мм пушки обр. 1877 г. (дальность стрельбы 8 км) и 107-мм пушки обр. 1877 г. (дальность стрельбы до 10 км). Уже во время осады из Кронштадта прибыли две дальнобойные 150-мм морские пушки.

Первый штурм

Первый натиск противник предпринял в сентябре, атаковав крепость пехотными батальонами. Оттеснив полевую оборону русской пехоты до линии, позволявшей стрелять по фортам из пушек, немцы 26 сентября начали обстрел. Он продолжался шесть дней. Немцы пошли на приступ, но были подавлены огнем крепостной артиллерии.

На следующий день две русские фланговые контратаки вынудили немцев спешно отступить. Эта неудача заставила их перейти к позиционным действиям. Чтобы предотвратить артобстрел фортов, русские попытались увеличить дистанцию занятием новых позиций в 8–10 км от крепости. После этого германцы решили «раздавить» крепость сверхпушками и стали наращивать свою тяжелую артиллерию, перебросив из Кенигсберга под Осовец осадные мортиры «Шкода». Противник дислоцировал этих гигантов вне досягаемости крепостной артиллерии в Белашевском лесу за 12 км от крепости.

Вторая попытка

3 февраля немцы опять пошли на штурм. Завязался тяжелый бой за первую линию русских полевых позиций. Пехотинцы в окопах держались 5 дней. Под натиском противника командование гарнизона ночью 9 февраля отвело их на вторую линию.

В течение следующих двух дней, несмотря на ожесточенные атаки, русские части удерживали оборону. Это позволило противнику 13 февраля вновь приступить к обстрелу фортов. Огонь велся залпами каждые четыре минуты. За неделю было выпущено 200 тысяч тяжелых снарядов, а всего за время осады — 400 тысяч! Большинство их поглотили болото, река Бобра, водяные рвы, но более 30 тысяч снарядов попали в объекты обороны. Русское командование просило гарнизон продержаться хотя бы 48 часов, обещая выручку.

25 февраля противник начал новый обстрел, который продолжался до 3 марта. Главными целями были Скобелева гора, форты № 1 и № 2. Снаряды вздымали гигантские столбы грязи и воды, выбивали в земле целые кратеры; кирпичные строения разваливались, деревянные горели, бетонные давали огромные трещины в сводах и стенах; проводная связь была прервана, шоссе испорчено воронками; окопы, пулеметные гнезда, блиндажи были стерты с лица земли.

Это очень впечатлило европейских корреспондентов: «Страшен вид крепости, окутанной дымом, сквозь который то здесь, то там вырывались огромные огненные языки взрывов; столбы земли, воды и целые деревья летели вверх; земля дрожала, и казалось, ничто не может выдержать этого огня, ни один человек не выйдет целым из железного урагана» (майор Спалек в польском журнале «Сапер и войсковой инженер»). Крепость заволокла туча дыма и пыли. В казематах было трудно дышать. Положение ухудшил обстрел 420-мм снарядами, их было выпущено 30, по фортам № 1–8. Сверху Осовец бомбили немецкие аэропланы.

Крайне сложной была работа русской артиллерии. Особенно активно работала броневая батарея на Скобелевой горе. В тот же день, когда «Большие Берты» открыли огонь по крепости, две из них были поражены прямыми попаданиями.

Немцы небрежно отнеслись к маскировке гигантских орудий, предполагая, что «иван» их не достанет. Пушки обнаружила авиаразведка, и агентура подтвердила эти данные. 28 февраля две прибывшие из Кронштадта 150-мм пушки несколькими залпами подбили «Берты» и взорвали склад боеприпасов.

Это произвело на немцев настолько тяжелое впечатление, что они эвакуировали оставшиеся «Берты» и больше из них не вели огонь по крепости. В противном случае борьба за Осовец могла закончиться печально, так как его казематы не выдерживали 420-мм снарядов.

Обстрел не дал результатов, крепость не сдалась. Вторая линия позиций также устояла. Израсходовав огромное количество снарядов, немцы 7 марта прекратили бомбардировку и ограничились стрельбой по батареям и тылам крепости. Неудача вынудила их вновь перейти к позиционным действиям, которые продолжались до начала июля.

Разведка доносила об активных фортификационных работах. Копая днем и ночью, они стремились приблизиться к русским окопам, а свои окопы опутали огромным количеством проволочных сетей, боясь вылазок из гарнизона. Осовец в это время жил сравнительно спокойно. Бобра разлилась, каналы вышли из берегов, болота набухли водой, крепость стала в полном смысле неприступной. Но комендант заявил, что это затишье перед бурей, и приказал вести разведку на всем фронте обороны, усилить вылазки и возобновить фортификационные работы, особенно на передовой позиции (окопы в поле) перед фортом № 2 на правом («вражеском») берегу.

«Атака мертвецов»

В июле германская армия начала широкомасштабное наступление, целью которого был все еще непокоренный Осовец. Ключом к его разгрому был захват полевых позиций между н. п. Сосня и Бялогронды и форта № 2. Для этого немцы стянули в кулак 14 батальонов пехоты (5, 8 и 76-й полки, более 7000 солдат), 1 батальон саперов, 30 тяжелых осадных орудий, 30 батарей (несколько тысяч баллонов) отравляющего газа.

К концу июля они подошли траншеями на 200 м к русским проволочным сетям, вкопали и замаскировали газовые батареи и стали ждать попутного ветра. 6 августа стало для защитников Осовца черным днем…

В то утро на Сосненской позиции было 5 рот (1, 9, 10, 11, 12-я ) 226-го пехотного Землянского полка и 4 роты ополченцев. 3 сменных роты (8, 13 и 14-я ) находились в форту № 2. Рассчитывать на помощь крепости не приходилось. Заградительный огонь противника не давал возможности перебросить подкрепление на правобережье.

В 4 часа немцы открыли артогонь по всем целям, одновременно пустив газы. Темно-зеленый туман смеси хлора с бромом потек на русские позиции и накрыл их за 5–10 минут. Выпущенная на фронте шириной 3 км газовая волна достигла размеров 8 км в ширину и 20 км в глубину. В этой «зоне смерти» погибло все живое. Листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю.

Медные предметы (части орудий и снарядов, умывальники, баки и т. д.) покрылись толстым зеленым слоем окиси хлора. Продовольствие без герметической укупорки (мясо, масло, сало, овощи) было отравлено. Русские части понесли огромные потери: полностью погибли 9, 10 и 11-я роты, от 12-й осталось 40 человек при одном пулемете; от трех рот на защите Бялогронды осталось 60 человек при двух пулеметах.

Газ застаивался в лесу, низинах и около водяных рвов. Вторичное отравление вело к смерти. Большие потери понесла крепостная артиллерия. Люди, которые находились в казармах, убежищах, жилых домах, спаслись, плотно закрыв двери и окна, обильно обливая их водой

После газовой атаки по сигналу 14 батальонов немцев двинулись для занятия выжженных позиций. Но когда германские цепи подошли к русским окопам, им навстречу в штыковую контратаку с криком, а точнее, с хрипом «ура» поднялись выжившие защитники — остатки 8-й и 13-й рот, чуть больше 100 человек.

Еле держась на ногах, они все-таки встали на бой, который, казалось бы, проигран. Вид их был ужасен. Со следами химических ожогов на лицах, обмотанные тряпками, они харкали кровью, буквально выплевывая куски легких на окровавленные гимнастерки.

Неожиданность атаки и вид противника ввергли германцев в такой ужас, что они сломались. Три пехотных полка (7000 штыков!) стадом ринулись назад, затаптывая своих.

Запутавшись в проволочных заграждениях второй линии окопов, многие из них погибли от шрапнели русских батарей. Сосредоточенный огонь по окопам первой линии, уже занятой немцами, был настолько силен, что те бежали и оттуда, бросив захваченные орудия и пулеметы.

К 11 часам дня все было кончено. Сосненская позиция была полностью очищена от врага, крепостная артиллерия перенесла огонь на немецкие окопы, довершая начатое дело.

Так кончился газовый блицкриг, на который возлагались большие надежды. Газ оказался мощным средством поражения, мог свободно конкурировать со снарядами большой мощности. Но немцы, впав в тяжелый нокдаун, наступать больше не решились. Хотя обстановка была крайне благоприятной.

К этому времени крепость держалась уже полгода. 6 августа показало ее полную беззащитность от газовых атак. Нужно было срочно принимать меры. Разведка сообщала, что противник готовит штурм с применением еще большего количества газа. Однако в это время обстановка изменилась. Русская армия стала отходить из Польши, стратегическая необходимость в обороне Осовца отпала.

Пришел приказ об эвакуации. Она началась 18 августа и прошла без паники, в соответствии с планом. Отходя, армия организовывала и эвакуацию мирного населения. Все, что нельзя было вывезти, а также уцелевшие укрепления были взорваны. 22 августа последним опустевшую крепость покинул комендант генерал-майор Николай Бржозовский. Подойдя к саперам в полукилометре от нее, он сам повернул ручку взрывателя, и Осовец взлетел на воздух. Войдя 25 августа в руины, немецкие войска не нашли ни одного патрона, ни одной банки консервов.

О крепости

Осовец не был первоклассной крепостью. Его укрепления были просто усилены, а древняя артиллерия не могла тягаться с немецкой. Сила его заключалась в расположении: он стоял на высоком берегу реки среди непроходимых болот. Окружить его враг не мог, остальное сделала доблесть русских солдат. Осовец сорвал планы немцев, на 6 месяцев преградив им путь на восток.

О людях

Это особая тема. 900-килограммовые снаряды крушили сталь и бетон, позиции были адом, высшее командование уже не верило, что Осовец выстоит, но дух русского солдата не был сломлен. Гарнизон скоро привык к реву и взрывам снарядов; измученные боями и оборонительными работами солдаты балагурили, глядя на ходящие ходуном стены казематов: «Пущай стреляет, по крайней мере выспимся», — и держались месяц за месяцем. В крепости были опытные офицеры и инженеры, во главе с решительным комендантом, патриотом России. А вот летописцев у Осовца не было. Героем тут был каждый.

…Кем был солдат, пулеметом прижавший к земле ворвавшуюся на позиции немецкую пехоту? Под артогнем погибла вся его рота, а он чудом выжил и, оглушенный взрывами, чуть живой, косил врага, пока его не забросали гранатами. Он спас позицию, и, возможно, всю крепость. Его имя мы не узнаем никогда.

…На защитников ползет зеленое облако смерти; люди хрипят, задыхаются, обматывают лица гимнастерками, выкашливают кровь и куски легких — как поднять их с земли, заставить драться? Кем был тот поручик ополченческого батальона, что через кашель прохрипел «За мной!», встал из окопа и пошел навстречу врагу? Его тут же убили, но ополченцы поднялись и дрались, пока им на помощь не подоспели стрелки.

…А артиллеристы броневой батареи на Скобелевой горе, по которым германец выпустил 2000 тяжелых снарядов? Они оглохли от непрерывного грохота, из ушей текла кровь. И этот ад длился полгода.

…Архивы не сохранили и имена расчетов, прямыми попаданиями разбивших «Большие Берты». Совершив подвиг, они остались безвестными.

Отражение газового штурма 6 августа 1915 года является блестящей страницей в истории русской армии. Ничего подобного в мировой военной практике не было. Позже сами немцы назвали эту контратаку «атакой мертвецов». Как же могло получиться, что полуживые воины с тремя пулеметами обратили в бегство три полка «самой лучшей в мире» германской пехоты?

Отговорок было много: «Наша пехота слишком рано пошла вперед и понесла потери от своих же газов»; «Солдаты, напуганные непроходимостью болот, больше топтались на месте, чем шли вперед» и т. д. и т. п. Может быть, доля правды в этом и есть.

Но действительная причина поражения умелого германского вояки заключалась в иной «непроходимости»: в огромной выносливости русского солдата, его уникальной стойкости и храбрости.

С конца XIX века германский генеральный штаб превратил войну в точную науку. Операции просчитывались до мельчайших деталей, до секунды; ловушки, в которые попадала русская армия, были многократно отрепетированы на учениях. В деле убивания людей немцы были «впереди планеты всей».

Первыми создали фантастические пушки, первыми применили газ для массового убийства; им не приходилось экономить снаряды; их грамотные солдаты умели читать карту, казались инициативней и толковее русских крестьян, но …Они не могли, не могут и не смогут умирать за Родину, «за други своя». Не смогут ложиться на амбразуру дзота, вызывать огонь на себя. А наш солдат сможет! Даже сейчас, когда его усиленно инфицируют деньгоманией и пофигизмом. Потому что это — хромосомный набор, и у нас он иной, нежели у них. Русские не сдаются.

Справка

«Большая Берта» (нем. «Dicke Berta») — немецкая 420-мм мортира для разрушения особо прочных фортификационных сооружений. Построена на заводах «пушечного короля» Круппа в 1914 году. Скорострельность — 1 выстрел в 8 минут, дальность стрельбы — 14 км, вес снаряда — 900 кг. Все три типа снарядов обладали огромным для того времени могуществом: взрыв фугасного образовывал воронку глубиной 5 м и диаметром 15 м; осколочный имел 15000 осколков с убойной силой до 2 км; бронебойный пробивал перекрытия из стали и бетона до 2 м.

В Первой Мировой войне «Берты» успешно сокрушили дюжину хорошо укрепленных французских и бельгийских крепостей. Практика показала: для уничтожения форта с гарнизоном в 1000 человек необходимы две мортиры, 24 часа и 360 снарядов. Союзники на Западном фронте называли эти пушки «убийцами фортов» (forts killers).

Всего было построено девять орудий, под Осовец привезли четыре из них, недавно разворотившие бельгийскую крепость Льеж. При осаде форта Лонкан единственный снаряд «Берты» пробил укрытия до подвального арсенала, в результате чего весь форт взлетел на воздух.

«Война химиков»

В Первой Мировой войне крупной инновацией стало применение химического оружия. Противники применяли вещества как просто вредные (слезоточивый газ), так и смертельно ядовитые (хлор, фосген). В августе 1914 года французы стали стрелять по немцам снарядами со слезоточивым этиловым бромацетатом.

Немцы в октябре обстреляли англичан снарядами с химическим раздражителем, а 3 января 1915 года первыми применили газ как оружие массового смертельного поражения, выпустив 18000 артиллерийских снарядов с ксилил-бромидом на русские позиции под Варшавой.

Основным козырем немцев был хлор. Распыляя его из баллонов по направлению ветра, они травили им противников и на западе, и на востоке. Хлор поражал слизистые оболочки глаз, носа, горла и легкие, вызывал смерть от удушья.

Его смертельный потенциал был невелик (4% смертей от общего количества пораженных), но это было эффективное психологическое оружие. Пехота в панике бежала уже при виде зеленого хлорного облака. Антанта возмутилась: «Германия нарушила международное право», но Берлин парировал: «Гаагская конвенция запрещает применение отравляющих снарядов, а не газов».

Забросав союзников у бельгийского города Ипр минами с маслянистой жидкостью, Германия первой применила иприт. Боевой газ фосген первыми применили в 1915 году французы. К апрелю 1917 года были произведены сотни тонн ОВ, так и оставшихся невостребованными на складах; на фронт было доставлено лишь 138 пудов жидкого хлорида. Однако сведений о его использовании нет.

Автор: Артем Денисов, bratishka.ru