Дважды осужденный «летчик №1 в СССР»: «Вчера мне был суд. Судили без свидетелей и защиты»

О «летчике №1 в СССР» Валерии Чкалове написаны десятки книг, но долгое время в его официальной биографии ни словом не упоминалось о том, что он был дважды осужден судом военного трибунала к лишению свободы «со строгой изоляцией». Более того, и в настоящее время до конца не выяснены обстоятельства первой судимости Чкалова, а также его досрочного освобождения из заключения.

«Я бы хотел так летать, как Чкалов, но таких людей, как он, мало… Единицы. Конечно это талант!.. Но на них ставку делать нельзя! Нам нужен массовый тип летного состава, который будут готовить школы, и именно эти летчики в военное время защитят страну от любого противника. А мастера, подобные Чкалову, нужны для движения вперед! В авиации будущего возникнут тысячи загадок, которые расшифруют такие пилоты, как Чкалов. Эту категорию нужно искать и оберегать», – писал о выпускнике Серпуховской высшей авиационной школы стрельбы, бомбометания и воздушного боя ее начальник, будущий маршал авиации Федор Астахов.

Чкалов, поднимаясь в воздух, стремился выжать из самолета все возможное, это, как он считал, может пригодиться в воздушном бою с летательными аппаратами противника, имеющими более высокие тактико-технические характеристики. При этом часто самовольно усложнял полетные задания, нарушал инструкции по эксплуатации и технике пилотирования самолетов, за что неоднократно отстранялся от полетов, подвергался арестам с содержанием на гарнизонной гауптвахте, где за годы службы в общей сложности провел несколько месяцев.

А в 1924 году, в самом начале летной карьеры в Краснознаменной истребительной авиаэскадрилье им. П. Н. Нестерова Ленинградского военного округа, молодой пилот был исключен из комсомола. Это произошло при следующих обстоятельствах. Авиационный парк военно-воздушных сил РККА в то время пополнялся за счет дорогостоящих закупок самолетов иностранного производства, в том числе, например, различных модификаций биплана «Фоккер». Чкалов был в числе военлетов, которые опробовали «фоккеры» после прибытия из Голландии в эскадрилью. Он облетывал новые машины на таких запредельных режимах нагрузки, что военному ведомству пришлось приглашать из-за рубежа ремонтную бригаду для заварки трещин, появившихся в подмоторной раме самолета.

«Ни один официальный документ той поры не отражал правду…»

Существует версия, что свой первый срок – шесть месяцев лишения свободы с содержанием в исправительном доме – Чкалов получил за драку «в пьяном состоянии». При этом некоторые исследователи уточняют: под суд молодой летчик попал после того, как набросился с кулаками на командира авиаотряда, который отстранил его от учебного группового полета в составе эскадрильи. Однако в материалах уголовного дела № 150, возбужденного прокуратурой Ленинградского военного округа в отношении Чкалова, статья 201 УК РСФСР (оскорбление военнослужащим своего начальника при исполнении последним служебных обязанностей, нанесенное насильственным действием) не фигурирует.

Дело рассматривал Военный трибунал ЛенВО 16 ноября 1925 года в открытом заседании в расположении эскадрильи. Суд признал доказанным, что «7 сентября 1925 года в городе Ленинграде гражданин Чкалов состоя в должности военлета 1-й эскадрильи и, будучи обязанным явиться на аэродром для совершения учебного группового полета к 3 часам дня, явился к указанному времени в совершенно пьяном состоянии, вследствие чего не только не мог лететь, но и вообще вел себя недопустимо, кричал, шумел и т. д., чем и обращал на себя внимание присутствовавших на аэродроме.

Будучи арестованным, а затем отправленным на автомобиле с летчиками Благиным и Богдановым домой, Чкалов в пути был очень недоволен, что его отправили с аэродрома и не дали ему полететь на аппарате, громко выражал свое неудовольствие криками и жестикуляцией, а при встрече знакомых у остановки трамвая афишированно с ними раскланивался, сопровождая свое приветствие также криками и жестикуляцией, чем обращал на себя внимание проходящих лиц <…>.

Означенными действиями Чкалов дискредитировал авторитет и звание командира-бойца Красной Армии, т. е. совершил преступление, а потому выездная комиссия ВТ ЛВО приговорила гр. Чкалова Валерия Павловича к лишению свободы со строгой изоляцией на один год, не поражая в правах.

Принимая во внимание первую судимость Чкалова, добровольную службу в Красной Армии, молодость и пролетарское происхождение, снять строгую изоляцию и срок лишения свободы Чкалову понизить до шести месяцев».

Однако из воспоминаний современников Чкалова можно заключить, что повод для конфликта между ним и командиром авиаотряда в 1925 году все же был. В показательном воздушном бою 21-летний Чкалов прижал к земле «противника» – опытного летчика Петра Павлушова, возглавлявшего отряд, и вынудил его совершить посадку. Павлушов на некоторое время отстранил Чкалова от полетов в связи с рискованным пилотированием самолета и опасным сближением. О том, что обиженный «несправедливостью» командира подчиненный применил в отношении к нему физическую силу, утверждал много лет спустя сын летчика Игорь Чкалов.

«Ни один официальный документ той поры не отражал правду, – утверждал он в газете «Московский комсомолец» за 16 ноября 2001 года. И изложил конфликт между отцом и Павлушовым следующим образом: – Самолюбие командира было уязвлено. В отместку Павлушов придрался к действиям подчиненного Чкалова, найдя их слишком рискованными, и отстранил его от полетов. На аэродроме отец, услышав от механика, что в списке летчиков, допущенных к учебному групповому полету, его нет, при всех набил морду своему командиру… У нас ведь все предки были из бурлаков, несправедливости издавна не терпели… Тут же появились «сочувствующие», которые налили отцу рюмочку водки…»

Однако подобная интерпретация произошедшего 76 лет назад вызвала у некоторых исследователей биографии летчика настороженное отношение, поскольку сын Чкалова родился три года спустя после описываемого им события и в своих воспоминаниях мог пользоваться только более поздними семейными преданиями или информацией с чужих слов, документального подтверждения которой не установлено. Кроме того, обращает на себя внимание несовпадение дат: хорошо известно, что учебный воздушный бой состоялся в марте 1925 года, отстранение от полетов зафиксировано в учетной карточке летчика 24 марта, а осужден он глубокой осенью.

«То, за что я сидел на гауптвахте, здесь отмечено особым приказом…»

Чкалов обжаловал приговор в Военной коллегии Верховного суда СССР, но кассационная инстанция своим определением оставила его в силе. 17 марта 1926 года бывшего летчика-истребителя, который, согласно записи в его личном деле № 268818, был «демобилизован по суду», водворили во 2-й Ленинградский исправительный дом, располагавшийся на Константиноградской улице.

«Почему это произошло спустя четыре месяца после суда, не совсем ясно», – недоумевает в связи с этим в своей книге «Трибунал для «сталинских соколов», изданной в 2008 году, военный судья в отставке, полковник юстиции запаса Вячеслав Звягинцев, посвятивший немало времени изучению соответствующих архивных документов. Нет четкого ответа и на вопрос, почему Чкалов в июне 1926 года вышел на свободу, не отбыв полностью назначенного срока.

Предположительно, досрочному освобождению Чкалова и последующему его возвращению 1 декабря 1926 года в ВВС в немалой степени способствовал инструктор Серпуховской высшей авиационной школы стрельбы, бомбометания и воздушного боя Михаил Громов (впоследствии – Герой Советского Союза, генерал-полковник авиации), который в свое время выделил 19-летнего Чкалова из множества других курсантов, как талантливого летчика-самородка и взял его в свою группу подготовки. Громова могло поддержать командование ВВС, обратившись с ходатайством в Военную коллегию о досрочном освобождении осужденного. Однако официальных следов именно такого развития событий в архивах не найдено.

Чкалова снова направили служить в Краснознаменную эскадрилью, которая к тому времени перебазировалась с Комендантского аэродрома в Ленинграде в Гатчину. Некоторое время, согласно воспоминаниям его тогдашних сослуживцев, он воздерживался от спиртного и лихачества в воздухе. В ноябре 1927 года 23-летнего пилота в числе лучших летчиков ВВС командировали в Москву на воздушный парад в честь 10-летия Октябрьской революции.

«Лелик, ты себе не можешь представить, что я здесь сделал своим полетом, – писал он жене Ольге из Москвы. – Весь аэродром кричал и аплодировал мне за мои фигуры, а мне было разрешено на любой высоте и любую фигуру делать. То, за что я сидел на гауптвахте, здесь отмечено особым приказом, в котором говорится: «Выдать денежную награду старшему летчику Чкалову за особо выдающиеся фигуры высшего пилотажа»». Чкалов был также отмечен «за блестящее летное мастерство» в приказе наркома по военным и морским делам Маршала Советского Союза Климента Ворошилова.

После триумфального возвращения из Москвы в пилотировании Чкалова снова начали появляться элементы «воздушного хулиганства». Он то и дело нарушал в воздухе летные наставления, которые, по его мнению, устарели и связывают инициативу летчика-истребителя. Так, в одном из учебных боев Чкалов грубо нарушил установленную инструкциями дистанцию между самолетами, в результате чего задел «фоккер» своего сослуживца Дроздова. А когда тот начал снижаться, чтобы произвести после ЧП посадку, продолжил его атаковать на малой высоте. Чкалова в очередной раз за годы службы арестовали и отправили на гауптвахту. В связи с наказанием у летчика произошел, как отмечалось в акте врачебного освидетельствования, нервный срыв и некоторое время он находился на излечении.

А через некоторое время Чкалова перевели на должность командира звена в 15-ю авиаэскадрилью, дислоцированную в Брянске. Он расценил это повышение по-своему: командование Краснознаменной эскадрильи ВВС ЛенВО попросту избавилось от «неудобного» летчика. Судя по тому, что Чкалов не торопился с переездом своей семьи в Брянск, он не рассчитывал долго задерживаться вдали от авиационных центров страны. К тому времени он начал задумываться о бесперспективности для себя службы строевым летчиком с ее многочисленными уставными ограничениями, которые были ему не по душе, и о возможности перехода на летно-испытательную работу.

«Вчера подломал самолет. Страшно неприятно, хотя и пустяки сломал…»

На новое место службы в Белорусском военном округе Чкалов прибыл в марте 1928 года, а в июле пилотируемый им самолет потерпел при посадке аварию. Об этом летном происшествии Чкалов сообщал жене Ольге в Ленинград: «Вчера подломал самолет. Страшно неприятно, хотя и пустяки сломал <…> За шесть лет не было поломок, а тут вот появилась. Объясняю плохим душевным состоянием…» А спустя две недели Чкалов снова попадает в аварию.

На этот раз «пустяками» не обошлось: самолет, рухнувший на землю с десятиметровой высоты, восстановлению не подлежал, а сам летчик чудом остался в живых. Военная прокуратура в связи с двумя ЧП возбудила уголовное дело по ст. 17 п. «а» Положения о воинских преступлениях и по ст. 193-17 п. «а» УК РСФСР (халатное отношение к службе лица начальствующего состава РККА; лишение свободы на срок не ниже шести месяцев).

Заседание военного трибунала округа состоялось 30 октября 1928 года. Судебное следствие установило, что Чкалов 28 июля 1928 года вылетел с Гомельского аэродрома «на соревновательно-фигурный полет».

При посадке после выполнения задания «Чкалов не проявил достаточной внимательности и, не имея никакого запаса, как по высоте, так и по расстоянию, вследствие такой невнимательности и излишней самоуверенности, не дал газ и не перетянул овраг полностью на границе аэродрома, почему самолет коснулся при приземлении посадочной площадки в то время, как хвост его находился в овраге, ударившись о край оврага, [хвост] оторвался, следствием чего была порча самолета, потребовавшая малого заводского ремонта…» <…>

15 августа 1928 года эскадрилье поставили задачу на перелет из Гомеля в Брянск. «У разъезда Турбинки близь ст. Сураш, находясь на высоте меньшей, чем самолет ведущего, и вследствие проявленной халатности, выразившейся в невнимательности к местным предметам на пути полета, вследствие чего самолет Чкалова врезался в телеграфные провода железнодорожной линии и потерпел аварию, выведя из строя самолет, который признан технической комиссией к дальнейшей эксплуатации не годным…» (Надзорное производство № ки-3630/с, ГАРФ, арх. № 112, оп. № 7. С. 6.)

Трибунал приговорил Чкалова к лишению свободы сроком на один год со строгой изоляцией с отбыванием наказания в исправительном доме. О судебном заседании и приговоре Чкалов сообщал жене: «Вчера мне был суд. Судили без свидетелей и защиты в закрытом заседании. Присудили к одному году лишения свободы.

Я приговор обжаловал в Коллегию Верховного суда. Буду писать письмо Ворошилову <…> Вины за собой никакой не чувствую…» При этом Чкалов пишет, что если бы аварию совершил другой летчик, «то не было бы ничего». «Значит, я им [командованию] бельмо на глазу, от которого хотят избавиться в том отношении, чтобы Чкалов никогда не лез со своими указаниями на их неправильные действия…» – делился он с женой своими подозрениями.

О том, что именно он считает «неправильными действиями», осужденный изложил в кассационной жалобе в Военную коллегию ВС СССР, в которой назвал приговор необоснованным. «Прошу о пересмотре этого дела или хотя бы (т. к. наличие моей вины безусловно имеется) об осуждении условно <…> Главное заключается в разном понимании характера подготовки летчика-истребителя. На мой взгляд, тенденция, имеющаяся в армии, к максимальной осторожности в полетах неверна, в особенности в истребительной авиации. Летчик-истребитель должен быть, на мой взгляд, смелым, с безусловным отсутствием боязни и осторожности в полетах.

В противном случае в воздушном бою с противником летчик, привыкший осторожно летать, больше будет думать о машине, чем о противнике. В результате чего будет безусловно сбит противником <…>. Я прекрасно понимаю нашу бедность, и потому необходимость сохранения материальной части, но в то же время не допускаю мысли о необходимости за счет сохранения ее ухудшить боевую подготовку, учитывая и то обстоятельство, что будущая борьба противника будет неравной с точки зрения разности качеств самолетов. А эта точка зрения квалифицируется командованием [воздушным] «хулиганством», «недисциплинированностью»». (Надзорное производство № ки-3630/с, ГАРФ, арх. № 112, оп. № 7. С. 2–3.)

«Признавая справедливость решения трибунала, считаю необходимым ходатайствовать о смягчении меры наказания…»

«Сегодня беседовал с военкомом [авиа]бригады, он очень удивлен приговором и завтра едет в Смоленск [место дислокации штаба БелВО, прокуратуры и трибунала. – «Право.Ru«] для выяснения и ходатайства о снятии с меня приговора… Военком бригады говорит, что мы вас во что бы то ни стало сохраним для воздушного флота…» – утешал в письме жену Чкалов после суда.

Между тем сразу же после вынесения приговора к председателю Военной коллегии Василию Ульриху обратился заместитель начальника Военно-воздушных сил РККА Яков Алкснис: «Признавая справедливость решения трибунала, признавшего виновность Чкалова, я считаю необходимым ходатайствовать о смягчении меры наказания в силу высших летных качеств т. Чкалова, как одного из лучших истребителей…» Однако Военная коллегия под председательством диввоенюриста Петра Камерона 10 декабря 1928 года оставила приговор трибунала в силе.

Алкснис решил не отступать и направил еще одно обращение к Ульриху, в котором ходатайствовал уже «об амнистии тов. Чкалова». «Тов. Чкалов принадлежит к числу тех немногочисленных исключительно решительных и смелых наших летчиков-истребителей, – писал военачальник, – которые нам крайне нужны будут в военное время как наши красные «ассы» <…> Горя законным желанием выжать из ввереной машины все, что только возможно, законным желанием совершенствоваться в технике пилотирования и стать виртуозом этого дела и имея достаточно «перца» для всего этого, тов. Чкалов иногда проделывает эволюции в воздухе ниже установленных нашими уставами и инструкциями высот, в этом главным образом и заключается его недисциплинированность, за которую его прямые начальники все время арестовывали и сажали [на гауптвахту] и за что он попал под суд…» (Надзорное производство № ки-3630/с, ГАРФ, арх. № 112, оп. № 7. С. 8–9.)

Это обращение также осталось без внимания, приговор в отношении Чкалова был исполнен: его препроводили в Брянский исправительный дом. Сохранились свидетельства, что администрация и надзиратели исправдома сочувственно относились к летчику-истребителю и закрывали глаза на некоторые нарушения строгого тюремного режима. Так, Чкалова беспрепятственно посещали жена, приехавшая из Ленинграда, друзья, он мог читать и посылать на свободу письма.

А через 19 дней «сидельца» камеры № 12 освободили. То, что оказалось не под силу Алкснису, удалось члену Центральной контрольной комиссии РКП(б), кандидату в члены ЦК ВКП(б), начальнику ВВС Петру Баранову, который обратился по вопросу отмены приговора Чкалову через голову судебных органов к председателю Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета Михаилу Калинину. По некоторым сведениям, к этому ходатайству присоединился и авиаконструктор Андрей Туполев. Однако чтобы вернуть в кадры РККА уволенного по суду в запас летчика, понадобился еще год.

«Дисциплину Красной Армии не переваривает…»

В 1930 году Чкалов был зачислен летчиком-испытателем в НИИ ВВС. За два года работы в институте он совершил более 800 испытательных полетов, освоив технику пилотирования 30 типов самолетов, участвовал в испытаниях авиазвена, состоящего из тяжелого бомбардировщика, несшего на своих крыльях до пяти самолетов-истребителей.

Однако после нескольких случаев нарушения воинской дисциплины Чкалов в третий раз был уволен из Красной Армии с записью в аттестации: «Наряду с хорошими летными качествами в политико-моральном отношении является крайне неустойчивым и по своей социально-идеологической сущности чуждым человеком. Дисциплину Красной Армии не переваривает, внутренне разболтанный и разложившийся командир». И вывод: «По всем данным подлежит изъятию из ВВС РККА…».

В январе 1933-го Чкалова приняли на должность летчика-испытателя Московского авиазавода им. В. Р. Менжинского, где он испытывал истребители конструктора Николая Поликарпова – биплан И-15 и его последующие модификации, а также один из первых монопланов И-16. Здесь Чкалов разработал и внедрил несколько новых фигур высшего пилотажа – восходящий «штопор» и замедленную «бочку».

Широко известным в стране имя Чкалова стало после того, как 20–22 июля 1936 года экипаж самолета АНТ-25 в составе Валерия Чкалова, второго пилота Георгия Байдукова и штурмана Александра Белякова за 56 часов 20 минут совершил беспосадочный перелет из Москвы через Ледовитый океан и город Петропавловск-Камчатский на остров Удд (ныне – остров Чкалов) протяженностью 9374 км. Всем участникам перелета было присвоено звание Героя Советского Союза.

Через год экипаж АНТ-25 в том же составе совершил беспосадочный перелет Москва – Северный полюс – Ванкувер (Канада) протяженностью 8504 километра, продолжительность полета составила 63 часа 16 минут. К этому времени Чкалов был востановлен в РККА, ему присвоили звание «комбриг» (генерал-майор). На этот же период приходится его знакомство с Иосифом Сталиным, который, по свидетельству современников Чкалова, относился к летчику благосклонно и даже, по утверждению жены Чкалова, предлагал ему пост главы НКВД.

15 декабря 1938 года при проведении первого испытательного полета на самолете И-180 конструкции Поликарпова Чкалов разбился. Гибель прославленного летчика породила массу слухов и легенд. Так, сын летчика неоднократно заявлял, что на отца в общей сложности было совершено восемь покушений, и катастрофа испытательного образца истребителя подстроена по поручению Лаврентия Берии из-за того, «что он [Чкалов] имел большое влияние на Сталина».

Придерживаются этого мнения и некоторые серьезные исследователи. Между тем сразу после катастрофы ведомство Берии произвело аресты в конструкторском бюро Поликарпова, Наркомате авиационной промышленности, Летно-испытательной станции, на авиазаводе № 156 и в некоторых других организациях, имеющих отношение к новому истребителю. И до сего времени, несмотря на заключения официально созданных комиссий, существует несколько версий о причинах падения самолета, которым управлял Чкалов. Все они сводятся к попыткам ответить на главный вопрос: это было роковое стечение обстоятельств или Чкалов стал кому-то неугоден и его убрали? (Подробности в публикации «Право.Ru» «Тайна гибели летчика № 1 СССР Валерия Чкалова».)

При подготовке публикации использованы материалы книги Вячеслава Звягинцева «Трибунал для «сталинских соколов» (Звягинцев В. Е. «Трибунал для «сталинских соколов». М.: ТЕРРА-Книжный клуб, 2008. С.28 – 47 (двуликая Клио: Версии и факты)).

Автор: Александр Пилипчук, ПРАВО.ру