Почему Красная армия не взяла Берлин в феврале 1945-ГО?
«Качество подготовки командного состава низкое, особенно в звене взвод — рота, в котором до 68 проц. имеют лишь краткосрочную 6-месячную подготовку курса младшего лейтенанта. Подготовка комсостава в военных училищах поставлена неудовлетворительно, вследствие недоброкачественности программ, неорганизованности занятий, недостаточной загрузки учебного времени и особенно слабой полевой практической выучки. Усовершенствование командного состава должным образом не организовано…»
Советский Союз был задуман и создан Кремлем как оплот всемирного господства большевизма. Об этом откровенно было сказано в декларации об образовании СССР от 30 декабря 1922 года, — мол, «доступ в Союз открыт всем социалистическим советским республикам, как существующим, так и имеющим возникнуть в будущем», а сам Союз «послужит верным оплотом против мирового капитализма и новым решительным шагом по пути объединения трудящихся всех стран в мировую Социалистическую Советскую Республику» (здесь и дальше документы цитируются на языке оригинала). Как будет происходить возникновение новых советских республик?
«Вероятнее всего, — прогнозував Сталін, — что мировая революция будет развиваться путём революционного отпадения новых стран от системы империалистических государств». А для осуществления такого отпадения нужны эффективные инструменты. Первый — контролируемый российскими большевиками Коминтерн, который должен инициировать «пролетарские восстания» и «социалистические революции» в тех или иных «подвластных капиталу странах».
Второй — Красная армия. В середине 1920-х наркомвоенмор СССР Фрунзе писал, что «каждая занятая нами территория является после занятия уже советской территорией, где будет осуществляться власть рабочих и крестьян. мы тоже будем расширяться в социалистическую коалицию, когда б каждая занятая нами территория является после занятия уже советской территорией, где будет осуществляться власть рабочих и крестьян… мы тоже будем расширяться в социалистическую коалицию, когда будут вспыхивать новые социалистические революции или когда нам придётся занимать тот или иной район, находящийся под владычеством капитала».
А в принятой в те же годы резолюции Коминтерна было сказано: «Красная Армия — главное оружие рабочего класса — должна быть подготовлена так, чтобы выполнить свою наступательную миссию на любом участке фронта. Границы же этого фронта в ближайшую очередь определяются пределами всего материка Старого Света».
Разумеется, Красная армия и флот, а вместе с тем — военно-промышленный комплекс, который их обеспечивал, постоянно находились в фокусе внимания Кремля. Собственно, практически вся экономика СССР была включена в ВПК. И образовательная область тоже. И культурно-просветительская сфера — тоже.
Поэтому металлургические заводы строились и работали прежде всего для того, чтобы обеспечить выпуск танков, пушек, самолетов и кораблей, электростанции — чтобы обеспечить работу этих заводов, а золото зеки Колымы намывали для финансирования шпионажа, закупки оборудования для военных заводов и лицензий на выпуск техники, обеспечения деятельности партий — секций Коминтерна и т. п.
Как афористически отметил современный российский военный эксперт Александр Гольц, «папиросы, как и макароны, в СССР были калибра 7.62». А это калибр снарядов для винтовок, автоматов, пулеметов, то есть макаронные и табачные фабрики через сутки-другие могли перейти на выпуск патронов для стрелкового оружия.
Казалось бы, армия — это порядок, и ВПК — это образец порядка, тем более если государственное руководство ставит такие грандиозные задачи. Но…
«В 1930-е годы Красная Армия в основной массе была малограмотной, плохо обученной, ненавидящей Советскую власть и занималась чем угодно, кроме военного дела. Изменилось ли хоть что-нибудь в армии за прошедшее десятилетие социалистического строительства, «великих побед», рекордов и кровавых чисток? В принципе — ничего. Выросли образовательный уровень командиров среднего звена (незначительно) и насыщенность войск техникой (многократно), — пишет Владимир Бешанов, известный специалист по советской военно-политической истории. — С другой стороны, увеличился масштаб бардака и самодовольного невежества обновлённого руководства, были убиты инициатива и желание самостоятельно мыслить».
Автор этой статьи начал писать о «бардаке Иосифа Сталина» еще в начале 2000-х, Владимир Бешанов — в те же годы и независимо от меня. Потом о «сталинском бардаке» начали писать и российские авторы. Но первыми были не мы, а офицеры-фронтовики, которые дожили до 1990-х. «У нас в стране творился ужасный бардак, правда, не признаваемый и лакируемый», — это летчик-истребитель Дмитрий Панов. «Только из-за того бардака немцы взяли Киев и до Москвы дошли», — а это пехотинец Павел Малышев. Это — оценки офицеров-фронтовиков, которые в полной мере почувствовали этот бардак и вытянули на себе войну с нацистами вопреки «мудрому» Сталину, дойдя до Берлина и Вены.
ЧЕГО СТОИЛИ «СТАХАНОВСКИЕ ТЕМПЫ»
Следовательно, несколько сюжетов, связанных со сталинским бардаком в ВПК.
Первая очередь Новокраматорского завода тяжелого машиностроения им. Сталина в Сталинской (ныне Донецкой) области была достроена в сентябре 1934 года. В нее было вложено свыше 600 млн золотых рублей, в США и Германии закупили технологии и уникальное оборудование. Но при этом не подумали, кем будут обслуживаться станки и самые сложные машины. «Когда надо было пускать завод, то оказалось, что некого ставить к станкам». Так докладывал в Москву директор завода Иван Кирилкин, который — вопреки его биографии, размещенной в русскоязычной Википедии, — был не специалистом по металлургии и машиностроению, а чекистом с образованием в пределах начальной школы. Пришлось в начале ставить к станкам инженерно-технический персонал. Между тем завод (опять-таки вопреки Википедии) должен был выпускать прежде всего не оборудование для мартеновских печей и мартенов, а 203-мм гаубицы Б-4, другие пушки большой и особой мощности, а также 406-мм башенные установки МК-1 для новейших линейных кораблей.
Так-сяк завод начал работать, но наступил 1937 год. И началось то, что делалось везде: тотальная «зачистка». Своеобразный «рекорд» был установлен, когда только в одном цехе за одну только смену арестовали 17 человек. Расстреляли все тогдашнее руководство завода. А его первого директора Кирилкина и начальника строительства Коппа НКВД достало в Архангельске, где они руководили строительством судостроительного завода — в будущем «Севмаша». Кирилкина обвинили во вредительстве, терроризме и шпионаже в интересах двух разведок одновременно; кроме того, ему инкриминировали передачу немцам «ценных сведений» о закупленном в Германии оборудовании. Коппа же обвинили «только» в саботаже. Оба погибли в концлагерях.
То же самое происходило по всему СССР. И со строительством новых заводов, и с новыми станками (которые немедленно ломались), и с подготовкой квалифицированных кадров, и с террором против «врагов народа», следствием чего стало уничтожение почти всех, кто что-то понимал в организации производства, и с «аргументацией» приговоров.
А вдобавок на только что построенные и реконструированные заводы ВПК, которые так-сяк начали работать, свалилась новая беда — стахановское движение.
Началось оно в 1935 году, когда установил дутый рекорд, выполнив 14,5 нормы — при негласной помощи группы крепильщиков, — шахтер Андрей Стаханов (которого «Правда» почему-то назвала «Алексеем», но «Правда» не ошибается, потому ему выдали новый паспорт и приказали забыть старое имя). Немедленно все заводы, фабрики и шахты начали соревноваться: кто перевыполнит больше норм, тем более что передовики получали денежные премии и другие поощрения. Непосредственным следствием начала этого соревнования в ВПК стало то, что из-за постоянных поломок, совершенных «ударниками», простаивала четверть станков. В конце года Центральное управление народнохозяйственного учета Госплана СССР в предназначенном для правительства документе «О браке продукции военной промышленности» сообщило: «Сумма потерь от брака равнозначна тому, что свыше месяца военное машиностроение работало вхолостую».
Но Сталин дал «отмашку», и ЦК объявил январь 1936 года «месяцем рекордов». Результаты по ВПК: Серовский механический завод дал 77 % брака снарядов, Ижорский завод — 46 % бракованных броневых листов, Кировский завод — 90 % брака танковых шестерен и валов. Но настоящий рекорд установил завод «Красное Сормово» — 100 % брака 107-мм и 203-мм снарядов. Вакханалия продолжалась и дальше, поэтому во время войны выяснилось, что бронебойные снаряды 1938 года выпуска, выпущенные с «сокращенной» закалкой, не пробивают даже тонкую броню легких немецких «панцирей».
Выдающийся российский конструктор артиллерийских систем Василий Грабин писал в мемуарах, что на заводе № 92, «полностью оснащенном новой техникой», детали пушек делали из громадных поковок: «Чтобы получить из них готовые детали, нужно было чуть ли не девять десятых металла выбросить в стружку. Мало того, что это очень понижает производительность труда и повышает себестоимость, это снижает и качество деталей, так как при ковке металл уплотняется к периферии больше, чем внутри, и при термической обработке он также лучше прокаливается на периферии. Следовательно, при механической обработке в стружку уходит лучшая часть металла, а детали изготавливаются из худшей. Меня это задело за живое: почему кузнечно-прессовый цех на своем первоклассном оборудовании кует такие безобразные заготовки? Чем это вызвано? Оказалось, цеху задают программу в тоннах. Чем больше по весу он выдаст поковок, тем выше его показатели. И кузнечно-прессовый цех из квартала в квартал держал заводское переходящее Красное знамя. Его руководители получали премии, а механические цехи принимали к обработке любые заготовки и безропотно грызли их, расходуя много режущего инструмента и времени». А в итоге половина того, что называлось готовой продукцией, в действительности было браком.
А вот какого качества новые истребители поступали в войска накануне войны с Германией. Из докладной записки, отправленной секретарю ЦК Компартии Белоруссии Пантелеймону Пономаренко 17 июня 1941 года:
«Истребительные авиационные полки 9 смешанной авиационной дивизии… для перевооружения получили 240 самолетов МИГ-1 и МИГ-3. В процессе освоения летно-техническим составом самолета МИГ-1 — МИГ-3 по состоянию на 12.6.41 г. произошло 53 летных происшествия. В результате этих происшествий полностью разбито и ремонту не подлежит 10 самолетов, 5 требуют заводского ремонта, остальные требуют крупного ремонта в авиационных мастерских. Итого выведено из строя 53 самолета. По различным заводским дефектам самолета и мотора временно непригодны к эксплуатации свыше 100 самолетов.
Таким образом, в настоящее время на все полки 9 смешанной авиадивизии имеется исправных 85-90 самолетов на 206 летчиков, вылетевших на самолетах МИГ-1 и МИГ-3. За последнее время участились случаи летных происшествий на самолетах МИГ-1 — МИГ-3 по вине материальной части самолета и вооружения. Только за 10 дней июня по этой причине в частях дивизии произошло 30 летных происшествий… Мотор AM-35-a имеет целый ряд дефектов, кои необходимо устранить. После 8-10 часов работы мотора па взлете отказывают свечи, мотор, по еще невыясненным причинам, дает перебои и сбавляет мощность. Такой мотор только усиливает неверие летного состава в самолет…»
Нужно ли удивляться, что по завершении войны выяснилось: небоевые потери советской авиации составляли 60 300 самолетов или 56,7 % всех потерь?
ПОЧЕМУ КРАСНАЯ АРМИЯ НЕ ВЗЯЛА БЕРЛИН В ФЕВРАЛЕ 1945-ГО?
А вот что в эти же годы происходило в Красной армии.
В мае 1940 года маршал Семен Тимошенко заменил маршала Климента Ворошилова на должности наркома обороны СССР. Вот что, в частности, писалось в официальном «Акте о приеме Наркомата Обороны Союза ССР»:
«Качество подготовки командного состава низкое, особенно в звене взвод — рота, в котором до 68 проц. имеют лишь краткосрочную 6-месячную подготовку курса младшего лейтенанта. Подготовка комсостава в военных училищах поставлена неудовлетворительно, вследствие недоброкачественности программ, неорганизованности занятий, недостаточной загрузки учебного времени и особенно слабой полевой практической выучки. Усовершенствование командного состава должным образом не организовано…
Боевая подготовка войск имеет крупнейшие недочёты. Ежегодно издаваемые народным комиссаром приказы о задачах боевой подготовки в течение ряда лет повторяли одни и те же задачи, которые никогда полностью не выполнялись, причём не выполнявшие приказ оставались безнаказанными. Воинская дисциплина не на должной высоте и не обеспечивает точного выполнения войсками поставленных им боевых задач».
Представьте себе: даже численность Красной армии при вступлении в должность нового наркома установить не удалось в результате «исключительно запущенного учета»…
А в сентябре того же года, подведя итоги учений, Тимошенко сказал:
«У нас еще много брехни. Бывают случаи, когда набрешет много, а на самом деле, если коснуться глубже в существо дела, то там многое не так, о чем тебе докладывали. Я думаю, что этот род брехни у нас еще живет, но корень ее не в самих людях, люди у нас хорошие, а в нашей системе. Вот за перестройку этой системы мы и должны сейчас взяться, воспитать в себе нетерпимое отношение к любому, даже малейшему недостатку».
Вот когда, получается, впервые было сказано о «перестройке системы», задолго до Горбачева! Но как же перестроить сталинскую систему, если во главе ее остается «великий вождь и учитель»? Никак. И за это армии и народам СССР пришлось заплатить поистине страшную цену.
И вот победный 1945-й. Вы думаете, «наверху» что-то существенно изменилось?
Как известно, до конца лета 1944 года Красная армия и созданная на территории СССР 1-я армия Войска Польского вышли на Вислу вдоль ее среднего течения и захватили на той стороне ряд плацдармов, с которых готовилось будущее наступление в общем направлении на Берлин. Как поставлять армию? Автомобильный транспорт не в состоянии полностью обеспечить ее потребности, хотя к этому времени в составе Красной армии уже было 100 тысяч американских «студебекеров» и еще столько же грузовиков и вездеходов других фирм США.
Нужны железные дороги, хотя бы на главных стратегических направлениях. На контролируемой Красной армией территории Польши железные дороги были восстановлены и «перешиты» на более широкую, чем в Европе, колею по советским стандартам. А что делать дальше, когда Красная армия двинулся за Вислу?
Ведь подвижного состава (паровозов, вагонов, платформ), приспособленного для широкой колеи, катастрофически не хватало. Поэтому наркомат путей сообщения предложил использовать за Вислой западноевропейскую колею, тем более что трофейного подвижного состава хватало. Поэтому Государственный Комитет Обороны СССР (то есть Сталин) принял решение об использовании в походе на Запад западноевропейской колеи и трофейных паровозов и вагонов.
И вот в середине января 1945 года наступление возобновилось, 17 января нацисты бежали из Варшавы, после этого ценой невероятных усилий до 29 января советские военные железнодорожники и мобилизованное польское население восстановило в Варшаве железнодорожный мост и отстроили трехсоткилометровую двухколейную магистраль до Познани, построили перевалочные базы на станции Варшава-Западная и в районе Демблина.
Оставалось восстановить еще 150 километров до Одера. Но именно в этот день Сталин внезапно передумал и велел немедленно приступить к «перешивке» этого направления на союзную колею. Поэтому все надо было разбирать и начинать работу сначала. А работа эта была непростой: в Европе рельсы привинчивали шурупами к шпалам, а на ряде участков они вообще были приварены к металлическим шпалам. Вдобавок надо было в зимних условиях расширить насыпь под железнодорожным полотном…
В это время Красная армия на Берлинском направлении уже вышла на Одер и захватила на нем плацдармы. Но… На плацдармах, откуда начиналось наступление, осталось почти 30 тысяч тонн неизрасходованных боеприпасов, а на подступах к Варшаве скопились сотни поездов с горючим, снарядами, тяжелой техникой, прибывшие из тыла. Автотранспорт не мог в достаточной степени обеспечить потребность фронта, так как полтысячи километров — это серьезное расстояние.
Выход, впрочем, был найден — ведь это был не 41-й, а 45-й: решили, одновременно с выполнением приказа Сталина, делать все по-своему, используя трофейный подвижной состав, направить эшелоны к Одеру окружным маршрутом через Демблин, Лодзь, Кутно, Торунь, Бидгощ, Шнайдемюль, Ландсберг. По этой тысячекилометровой объездной колее тронулись сотни эшелонов по 30-40 вагонов каждый, но к месту назначения они добрались нескоро.
Следовательно на фронте возникла серьезная нехватка боеприпасов и горючего, медленно поступало пополнение живой силой и техникой, поэтому Берлин, который тогда некому было защищать и который при других обстоятельствах можно было взять сходу, существенно приблизив этим окончание войны, еще на три месяца остался под властью Гитлера. Такой — в миллионы жизней! — оказалась цена того, что Сталин вдруг изменил одно-единственное собственное же решение, не принимая во внимание ни реальные факты, ни рекомендации специалистов.
Впрочем, существовал и другой фактор, который тоже существенно тормозил в 1945 году наступление Красной армии. Это — тотальное пьянство, эдакий «пир победителей».
Вот что об этом вспоминали ветераны.
Артиллерист Фегельсон: «Мы этот проклятый Кёнигсберг могли бы уже, наверное, осенью сорок четвертого года взять или, по крайней мере, в начале сорок пятого. Но войска все время «наступали на одни и те же грабли». Только на моей памяти наше наступление стопорилось три раза по следующей причине. Пехота нарывалась на очередной спиртзавод или винный склад, и тут начиналось… Нас даже послали собирать пьяных пехотинцев, лежавших в лужах спирта на одном из таких заводиков».
Радист Полонский: «Станцию отбили у немцев благодаря смелой атаке самоходчиков. Когда они захватили станцию, то там обнаружился огромный спиртзавод. И тут по всей округе война на пару дней «закончилась»… Все войско кинулось пьянствовать. Люди тонули в вине. Многие сразу начали выяснять отношения и стрелять друг в друга… Упавшие во хмелю на пол, захлебывались в «винных реках» и погибали.
Но на это мало кто обращал внимание. Оргия продолжалась. Кругом сплошные крики, мат, стрельба, храп, стоны, пение, команды офицеров — всё смешалось! На передовой никого трезвого не осталось. Танки стояли не на исходных позициях для атаки, а вокруг завода. Танки без экипажей. Одним словом, наше наступление остановилось… И пока наши войска «выпивали», немцы смогли подтянуть резервы на данном участке и закрыть прорыв».
Здесь пока поставим точку. Но тема далеко не исчерпана…
Автор: Сергей ГРАБОВСКИЙ, ДЕНЬ
