Отель вуайериста: «чаще всего наблюдение за гостями угнетало». Часть 3

Фус собирал данные не только о сексуальных предпочтениях и позах, прелюдиях и постельных разговорах, но также проявлял интерес и к банным особенностям своих гостей. Для этой цели он установил решетки для подглядывания в нескольких ванных комнатах Manor House. Одна женщина сидела на унитазе боком, как в дамском седле. А некий мужчина — лицом к стене. Фус отметил, что «наблюдал все возможные, способы сидения на унитазе, которые только можно представить».

Начало: Часть 1, Часть  2

Она разулась и опрыскала обувь чем-то вроде дезодоранта. . . После ванны она больше часа приводила в порядок прическу с помощью бигуди и прихорашивалась перед зеркалом. И это пятидесятилетняя женщина! Представьте, сколько времени она потратила за всю жизнь. К этому времени ее муж спал и ни о каком сексе сегодня не могло идти и речи… 

В 9 утра я увидел, что она делала ему минет

Понаблюдав за ними еще два дня, Фус подвел итог:

«Заключение: образованная пожилая пара из верхних слоев среднего класса, которая наслаждается активной сексуальной жизнью»

С Дня благодарения до января своего первого года в качестве мотельного вуайериста Джеральд Фус провел достаточно много времени на чердаке, наблюдая за гостями, совершившими за это время сорок шесть половых актов, порой в одиночку, порой с партнером, а однажды даже с двумя. Каждый раз он подытоживал свои наблюдения в формализованном заключении. 

Однажды в декабре в мотель пришли два элегантно одетых мужчины и одна женщина и попросили один номер. Один из двух мужчин, рыжий, объяснил, что в его доме сломалось отопление и что его жена замерзла. Лишь позже Фус заметил, что заполняя документы, мужчина указал в качестве домашнего адреса местный магазин пылесосов. 

Через пару минут Фус был на чердаке и устраивался над их комнатой. Они были «очень вежливой организованной парой с компаньоном-мужчиной», — писал он. Все трое сразу разделись. Затем муж фотографировал то, как другой мужчина занимался сексом с его женой в разнообразных позах. Фус записал встречу в мельчайших подробностях. Когда все закончилось, пишет он, «все трое тихо лежали на кровати и отдыхали, обсуждая продажи пылесосов». (Позднее Фус узнал, что компаньоном был торговый представитель фирмы супругов.) 

Эти трое стали первыми, кто занимался групповым сексом в стенах «Manor House» под наблюдением Фуса. Однако по прошествии нескольких лет он перестал считать «лишних» партнеров в постели отклонением: теперь он видел в них финансовую головоломку. Должен ли он брать с трех или четырех партнеров денег за номер больше, чем он берет с пар? 

До этого дополнительные средства взимались только с постояльцев с домашними животными: они должны были уплатить защитный залог. Фус любил шпионить за гостями с животными по другим, нежели за парами, причинам. Когда пара из Атланты привезла с собой на поводке огромного пса по кличке Роджер, Фус сразу же отправился на чердак. 

Он с отвращением отмечает, что пара препиралась по финансовым вопросам, ведь жена жаловалась на то, что приходится «оставаться в этой помойке». Фус был взбешен: мотель, как он писал, «не пятизвездочный, но чистый; в нем останавливались постояльцы из разных слоев общества». Фус с ужасом смотрел, как пес «сделал свои дела прямо на большой ковер позади кресла». Владелец Роджера прибрался, надеясь что кресло прикроет испорченный ковер. 

На следующее утро, когда пара спросила о пятнадцати долларах залога, Фус шокировал их, проведя в комнату, отодвинув кресло и указав на пятно на ковре. (Кажется, то, что это могло его выдать, вовсе не волновало Фуса. Кроме того, он сказал мне, что животные, в отличие от людей, зачастую догадываются, что кто-то затаился над ними. Когда Фус сидел на чердаке, собаки задирали морды и лаяли). Перед тем, как пара выселилась, Фус вернулся на платформу, чтобы подслушать их разговор. Женщина сказала мужу: «Он просто тупой менеджер, который, наверное, всегда залог оставляет себе и которому просто повезло найти пятно на ковре». Вот загадочное и философское заключение Фуса:

Мои наблюдения показывают, что большинство отдыхающих жалко проводят свое время. Они ссорятся из-за денег, спорят куда сходить… Вся их агрессия каким-то образом неизмеримо возрастала, и в этот момент они понимали, что не подходят друг другу. Женщинам особенно трудно приспосабливаться сразу и к новому окружению, и к своим мужьям. В этот отрезок времени отпуск усиливает все человеческие тревоги, чтобы увековечить худшие из эмоций… 

Если пара на людях, вы никогда не сможете определить, что их личная жизнь полна горя и несчастья… Это «тяжелое людское бремя», и я уверен, что если все беды и страдания человечества раскрыть одновременно, за этим может последовать массовый геноцид

Время шло, и Фус все больше и больше разочаровывался в постояльцах, чье поведение поставило перед ним серьезные вопросы о человеческой природе и о собственных политических убеждениях. В пешей доступности от Manor House находился Армейский медицинский центр Фитцсиммонса, который в 60-х и 70-х годах был временным приютом для раненых ветеранов войны во Вьетнаме. Фус был лишь в чем-то против войны, когда только строил площадку для наблюдения, но со временем, когда борьба продолжилась, он пересмотрел свои выводы. В «Журнале вуайериста» он писал:

«Заселил служащего, который потерял ногу во Вьетнаме. Он снял номер на пять дней и получил разрешение от больницы остаться со своей женой, которая приехала из Мичигана навестить его»

Его протез был прикреплен чуть ниже колена, обрубок воспалился. Вечером Фус наблюдал, как его жена открыла две бутылки колы, а ее муж произнес тост: 

«За то, из-за чего вращается мир!» 
«За секс?..» — улыбнулась она. 
«Нет! Деньги! Это единственное, за что люди готовы пойти почти на все. За что, как ты думаешь, мы воюем во Вьетнаме. Это чертовы деньги». 

Несколько лет спустя другой раненый ветеран — парализованный — заселился в Manor House с женой. Фус наблюдал, как жена пыталась помочь мужу вылезти из инвалидного кресла и опустошить мочесборник. В какой-то момент он спросил ее: «Почему ты любишь меня даже таким?» Она была очень добрая и поддерживала его. После наблюдения за тем, как пара занималась сексом, Фус написал:

«Я имел возможность видеть множество прискорбных и страшных трагедий войны во Вьетнаме. Этому повезло. У него есть любящая и понимающая супруга»

В другой раз пилот с девушкой и другом сняли у него два смежных номера. Фус подглядывал за ними и слышал, как пилот хвастался тем, что «изрешетил вьетконговца с вертолета». Фус отмечал: «Меня от него тошнит». Кроме того, пилот заявил, что «его любимый спорт — выслеживать и отстреливать койотов с вертушки». Позже ночью Фус видел их друга онанирующим — он слушал, как за дверью пилот веселился в кровати с подружкой. В заключении Фус выразил свое отвращение: «Их пренебрежение к животным» и судьба вьетконговского солдата приводили его в бешенство, хотя он эгоистично отметил, что поступок похотливого друга «лишний раз подтверждает мое утверждение, что все мужчины в какой-то степени вуайеристы». 

Фус любил завязывать случайные разговоры с постояльцами после того, как он за ними наблюдал. Если он обнаруживал, что гость живет на территории Денвера, он мог порой следовать за ним после выселения до самого дома. 

Однажды таким посетителем стала женщина средних лет, которая заселилась в мотель вместе с хорошо одетым молодым человеком. Женщина сделала коктейль, а затем разделась. Когда они сплелись в постели, женщина отчаянно стонала, но мужчина внезапно остановился. «У меня возникли трудности с оплатой авто», — сказал он. Она дотянулась до сумочки, протянула ему стодолларовую купюру, и он снова обратил внимание на ее распростертое тело. Когда они закончили, он отверг ее предложение побеседовать, но затем смягчился: «Мне нужно еще 50 долларов, чтобы оплатить счета». Она дала ему деньги, и несколько минут спустя он ушел. 

Когда женщина уехала, Фус последовал за ней на своей машине и увидел, как она входит в квартиру в пенсионном комплексе. Он наблюдал за ней в окно кухни. «Она вся была в слезах», — писал он. Фус обошел комплекс и спросил соседей о ней. Он узнал, что ее мужа убили во Вьетнаме, а ее сын учится в колледже. В заключении он написал:

«Огромное сексуальное желание, которое некоторые зрелые женщины выражают во время подобных встреч, — безусловно, трагедия»

Он добавил, что видел этого жиголо в мотеле с мужчинами. 

Фус собирал данные не только о сексуальных предпочтениях и позах, прелюдиях и постельных разговорах, но также проявлял интерес и к банным особенностям своих гостей. Для этой цели он установил решетки для подглядывания в нескольких ванных комнатах Manor House. Одна женщина сидела на унитазе боком, как в дамском седле. А некий мужчина — лицом к стене. Фус отметил, что «наблюдал все возможные, способы сидения на унитазе, которые только можно представить». Мужчин, которые мочились в раковину, было больше, чем Фус мог сосчитать. Он выразил гнев в отношении промышленности по производству туалетов за то, что они не способны решить все проблемы, которые испытывает мужчина в попытке направить струю мочи ровно в «цель». «Моя бы воля, я бы спроектировал обычный унитаз более похожим на вертикальный писсуар», — сообщил он мне. 

Он жаловался на то, что посетители курят, но не потому, что курение задымляет комнату, а «потому что дым поднимается и заполняет вентиляционное отверстие», препятствуя наблюдению. Он также рассказал о гостях, чье поведение было странным и расстроило его: парне, который тайно помочился в бурбон своей спутницы; а еще о страдающем ожирением мужчине, который заселился с парнем, намного моложе его, а затем одел его в меховой костюм с рогами, приговаривая: «Ты бесподобен; я никогда не видел более красивого мальчика-овцу». 

Но чаще всего наблюдение за гостями угнетало Фуса. Они ругались. Они слишком много смотрели телевизор (Фус особенно досадовал, когда гости были особенно привлекательными и могли вместо этого провести время, занимаясь сексом.) После наблюдения за одним сексуальным актом, который он посчитал типично неудовлетворительным для женщины, он написал:

Это реальная жизнь… Это реальные люди! Мне абсолютно противно от того, что я должен в одиночку нести бремя своих наблюдений. Эти люди никогда не обретут счастье, развод неизбежен. Ему незнакома главная составляющая секса и то, как ее применять. Единственное, что он знает, это что надо вставить и двигаться, пока не наступит оргазм, под одеялом при выключенном свете. 

Вуайеризм значительно повлиял на мое убеждение о напрасности человеческих устремлений, и я ненавижу это состояние своей души… Что особенно неприятно, так это что большинство объектов наблюдения действуют так же, как и эти индивиды. Многие другие подходы к жизни были бы немедленно реализованы, если бы у людей была возможность стать «вуайеристом на день»

Бремя приверженного вуайериста самому Джеральду Фусу представлялось ловушкой. Он не мог контролировать то, что видит, или избежать оказываемого влияния. 

Когда я читал отрывки из присланного им дневника, в котором описаны события с середины шестидесятых до середины семидесятых, я заметил, что его личность как писателя изменилась, постепенно переходя от рассказчика в персонажа, о котором пишет в третьем лице. Иногда он использовал «я», а иногда называл себя «вуайерист». 

 Продолжение следует…

Автор: Гэй Тализ, The New Yorker. Перевод: Newочём