Розыскники. Служба: командировки и немного о пытках (записки районного опера)
Командировки… С командировками нынче (писано в 1999-м году) творится комедия… Допустим, по неотложно-ментовскому делу посылают тебя в соседний регион, оформив, как положено, служебную командировку. Идёшь в кассу за командировочными, а кассир «радует»: «Денег – нет!» Ты – в шоке: «Как – нет?!» – «А так… Молча!..» Началось! Вот и думай, как из этой ситуации выкручиваться… Ну то есть в реальности редко дело обстоит столь уж безрадостно… Обычно командировочные на руки всё же выдаются, но – в неполном размере, обычно – треть от положенного. Остальное компенсируют обещанием: «Ты пока езжай, а когда вернёшься – доплатим…»
Допустим… Но на что же тебе ехать и жить в командировке, если в карманах как всегда – ни шиша?!. Ни проводнику вагона на железной дороге, ни в гостинице по месту прибытия не скажешь: «Я пока лишь треть стоимости оплачу, а остальное – потом дошлёт моё начальство!»
Выходов из ситуации – два.
Можно никуда не ехать, гордо заявив руководству: «Когда бабки будут – тогда и покачу!» Формально ты абсолютно прав, но кого в этом мире интересует твоя правота?.. Особенно – в случаях, когда дело действительно спешное, скажем – надо срочно повязать бандита…
.Тогда остаётся второй вариант: влезть в долги, чтобы было на что поехать в соседний регион, и, главное, вернуться… А вернувшись – начинаешь каждодневно топтать пороги бухгалтерии: «Так когда же мне компенсируют не выплаченные командировочные?!» А те б и рады, но – денег в кассе хронически не хватает и на срочные расходы!.. Уже в новые командировки надо на что-то посылать людей, – согласитесь, в этой ситуации глупо тратиться на уплату долгов по предыдущим командировкам…
«Что упало – то пропало…» – вот какова почти всегда судьба истраченных из собственного милицейского кармана на производственные нужды денежек!.. А если не тратить – бандиты останутся гулять на свободе, раскрываемость резко упадёт, а преступность – соответственно вырастет…
Некоторые начинают качать права: «А я из принципа не буду платить!.. Государство обязано финансировать нас в полном объёме!..» С такими – разговор короткий… Придерутся через пару недель к какому-нибудь пустяку (при желании повод всегда найдётся!), «Ксиву на стол!», и – гуляй, пацан, доказывай потом свою непорочность на многочисленных кадровых комиссиях…
Вот одна из причин того, зачем менты берут взятки… Чтобы было за что ездить в служебные командировки!..
РАБОТА С РАЗНЫМ КОНТИНГЕНТОМ
Поделюсь своим опытом.
Проще всего мне, оперу, работать с дамским полом. Именно из женщин, к примеру, получаются самые лучшие сексоты!.. Почему?.. С одной стороны, это объясняется некоторыми особенностями женской психики… Я не женоненавистник, вовсе нет, скорее даже наоборот, но… Прямо скажу: женщины более склонны делать скрытые гадости окружающим их людям!.. Мужчины в этом смысле – более примитивны, цельны и откровенны…
С другой стороны, женский пол потому и называют «слабым», что он обладает менее сильной волей, и у него меньше способностей к активным самостоятельным действиям… По своей природе женщина чувствует себя слабой, и потому ищет поддержку и защиту у мужского, «сильного» пола… Чем больше у женщины – защищающих её мужчин, тем она чувствует себя спокойнее.
Поэтому – и перестраховывается. Завела себе одного защитника – тут же ищет защиту на всякий случай и от него, а третий защитник «на всякий случай» должен обеспечить ей защиту от второго, четвёртый – от третьего, и так далее…
Мужчина же, самец, по сути своей – защитник рода. Подчинить его волю психологически – намного сложнее. У него в природе заложено: «Будь лидером! Рассчитывай только на самого себя!.. Помогай себе сам!»
На практике, разумеется, очень многие блатные под более-менее сильным нажимом ведут себя как безвольные бабы, но всё равно – спокойней и гарантированней иметь дело не с «бабой»-мужчиной, а с бабой-женщиной…
…А одна из самых неудобных в разработке категорий населения – это престарелые и инвалиды.
И не потому, что их жальче. С точки зрения профессионала, жалость – понятие внеслужебное. Коль уж совершил преступление – будь добр ответить за свои деяния по закону. Если у тебя найдутся какие-либо заслуживающие снисхождения обстоятельства – изучать их и выносить решение будет суд, а не ты, ловящий нарушителей закона опер…
Но в работе с этими лицами – слишком много специфичного…
Конкретный пример. Нагрянув на притон, среди прочих присутствующих застаю там какого-нибудь калеку на костылях или в коляске. (Инвалид-наркоман в принципе – фигура одиозная… Наркота требует слишком много денег, – не на свою же пенсию ему колоться!.. Но – допустим… Раньше был наркоманом, потом – стал инвалидом, а деньги ещё остались, вот и продолжает ш и р я т ь с я)…
Что с этим калекой делать?..
Прочих я выстрою шеренгой, и отведу в РОВД (с бензином в райотделе как всегда – напряжёнка, так что дежурный «уазик» мне не пришлют)… Ну а как доставить туда этот обрубок человеческой плоти?.. Не катить же коляску перед собою!..
Но допустим – нашли транспорт… И опять сплошные проблемы: инвалида выволакиваешь с адреса и тащишь к машине, а он, ясен перец, орёт как недорезанный: «Люди, помогите!.. Менты калеку обижают!..» Прохожие оборачиваются, смотрят, сочувствуют, некоторые даже пытаются вмешаться, и приходится тратить время на объяснение… Нехорошо!..
И в РОВД не легче. Инвалид продолжает вопить, стенать и качать права. Ты к нему – с конкретными вопросами о его причастности к наркобизнесу, например, а он тебе – о своей пропащей инвалидской жизни и тех страданиях, которые он-де испытывает, будучи лишённой многих доступных «ходячим» маленьких жизненных радостей…
На каком-то из этапов расследования, допустим, возникает необходимость немножечко инвалида помучить… И снова вопрос: как?.. К стенке, «в растяжку», его не поставишь, к величайшему его (да и твоему!) сожалению – стоять он не может… Бить его дубинкой по конечностям – неудобно как-то, даже и страшновато – вдруг загнётся, болезный?!.
Если после допросов приходится отпускать его – будь готов к потоку гневных жалоб во все инстанции: «В таком-то РОВД пытают и зверски избивают до полусмерти беспомощных калек!» На бумаге такое звучит весьма вонюче… Долго придётся отмываться и тебе, и твоему начальству!..
Если же подозрения против инвалида оказались обоснованными, и его до суда приходится оставлять в СИЗО, то и там – тоже масса проблем… «Я не могу самостоятельно сесть на п а р а ш у !», представляете заявление?!. Сучяра, да уж не надзиратели ли тебя должны на отхожее место подсаживать?!
Или: «Мне по состоянию здоровья противопоказано находиться долгое время в помещении с таким спёртым и влажным воздухом, как в этой камере…» Зачем же ты, харя безногая, в а р и л а у себя на адресе ш и р к у, если здоровье тебе не позволяет находиться в местах заключения?.. Варил бы манную кашку – и остался б на свободе!..
Сумел нагадить обществу – сумей и ответить наравне со здоровыми, и чихать мне на то, сколько конечностей у тебя имеется… Сможешь на суде выжать слёзы сочувствия судей и прокурора твоей жалкой доле – твоё счастье, а не сможешь – вали на фиг в з о н у, придурок!..
Ну, инвалидов среди бандитов всё ж таки маловато, гнилушный этот народец что на хорошее, что на плохое – мало способен… А вот стариков приходится сажать регулярно, по 5-10 каждый год… Причём ведь они, ветошь криминальная, так и норовят загреметь за решётку по статьям посолиднее, типа: «убийство», или – «нанесение тяжких телесных2…
Два самых распространенных варианта: либо перепивший дед в разгар пьяной ссоры порезал сына или внука, либо старушка – божий одуванчик, отмучившись несколько лет с супругом – деспотом ( почти всегда – пьянталыгой), на семьдесят каком-то годку жизни решается на возмездие, и ошарашивает уснувшего муженька чем-нибудь тяжёлым или острым по голове… И что характерно: в подобных случаях удары обычно наносятся со свирепою силою, практически не оставляя спящей жертве ни малейших шансов на спасение…
И вот сидит в твоём кабинете напротив тебя этакая благообразная бабулька, и со всхлипываниями рассказывает, какие невиданные притеснения и унижения со стороны супруга она подвергалась в период с мая 1945-го года (когда он вернулся с войны) и до позавчерашнего дня, когда тяжеленный колун со смачным хряканьем отправил героя Великой Отечественной в иные, куда совершенней нашего Миры…
Ну что ты этой старухе скажешь в ответ?.. С одной стороны, сердцем понимаешь, что на её месте., очень может быть, сделал бы тоже самое, а с другой – факт смертоубийства налицо, был лишён жизни человек, и отнюдь – не в состоянии самообороны, а когда он спал, то есть был беззащитным…
Вот и варганишь дело об убийстве. Бабка плачет и бормочет что-то невнятное, и надеется, что когда этот неприятный для неё разговор закончится – её отпустят домой, где уж не дожидается её муж-сатрап… А фигушки!..
То есть муж и верно – не дожидается, но домой она вернётся ещё не скоро… спустя долгие годы…
А скорее всего – и не вернётся вовсе… Так и помрёт там, в узилище!..
НЕМНОЖКО О ПЫТКАХ
Подробно о пытках в угрозыске – в другом месте… Здесь же – лишь некоторые из соображений на эту тему…
…Бить на допросах – приходится… Но это не значит, что мы бьём допрашиваемых направо и налево, без всякого смысла и необходимости, «просто так»…
Применение каждого метода и приёма оперативно – розыскной деятельности должно оправдываться сложившейся обстановкой и теми результатами, которые они в данной ситуации способны дать…
Я вот, например, за последние три месяца вообще никого не избивал (те, кто получил от меня профилактических звездюлей на притонах – не в счёт, говорю лишь о допрашиваемых официально, в стенах РОВД)…
И вообще, при первом знакомстве с человеком я стараюсь никого не бить, а – присматриваюсь к нему, стараюсь понять структуру личности, и предугадать его поведение в будущем.
Допустим, он – достаточно разумен, и под влиянием фактов способен признать свою вину как бы добровольно… (Хотя любой, даже самый «мягкий» допрос – это в какой-то степени форма давления и принуждения, пусть и морального, так что ни о какой подлинной добровольности тут говорить не приходится)….Зачем же мне его терзать и уродовать?.. Незачем, нет такой необходимости.
А вот кто запирается и отрицает очевидное, тот пусть готовиться к моим крайним мерам», и кроме себя – ему винить нечего… Он легко мог бы этого избежать, но – не захотел, только и всего…
…Бить, пытать, мучить допрашиваемого целесообразно, когда есть уверенность, что таким образом из него выдавишь что-нибудь ценное. А такие случаи, в общем-то, нечасты… Только неумный опер рассчитывает с помощью зуботычин решить многочисленные проблемы нехватки улик, времени, средств и возможностей следствия, собственного непрофессионализма и недостатка опыта… А умный, грамотно работающий розыскник – умело организует процесс расследования, найдёт такие уязвимые точки именно у данного человека, влияя на которые – можно получить искомый результат.
И ни за что не опущусь я до мысли: «Не расколю бандита – так хоть злость свою на нём вымещу!» Нет у меня никакой особенной злости против него. Поколю – так поколю, а нет – так нет. Не испытываю я желания управиться побыстрее, и пораньше свалить домой, или же – конкретно бухнуть с корешами… Куда спешить собственно?..
Если работать с подозреваемым неспешно, вдумчиво, глубоко и добросовестно, то можно, в случае удачи, поквасить его даже не на одно, а на несколько преступлений, скажем – на 5-6 грабежей… А это – больше, чем весь мой месячный план раскрытий преступлений (пять раскрытий – в месяц). Сутки отстаханил – и месяц по раскрытиям можешь не то чтоб пинать балды (начальство всё равно не даст расслабиться), но во всяком случае – не слишком усердствовать…
Но когда случается необходимость, то и на ночь остаёмся в РОВД, чтобы с бандитом поработать.
В таких случаях обычно действуем парой: пока твой напарник спит где-нибудь в соседней комнате, ты допрашиваешь первую половину ночи, а затем – отправляешься спать, и вторую половину ночи трудится разбуженный тобою коллега…
Понятно, что всю ночь осмысленно общаться с «клиентом» никто не будет. Делается иначе… Обычно ставишь его «в растяжку», лицом к стенке. Отстоит он так пару часов – ноги начинают соскальзывать, выстоять – невозможно, и «клиент» рано или поздно – падает… Тотчас подымаешь его, ставишь вновь…
Ваша с напарником задача – обессилить бандита физически и морально, измотать его за ночь основательно, чтобы он к утру полностью растратил
свои силы и желание сопротивляться… Вот он всю ночь напролёт у нас и отстоит!..
(Разрешено ли подобное обращение с гражданами законами и Конституцией?.. Наверно – разрешено, иначе чего б мы с ними так обращались?..)
И пока бандит подпирает стенку, – опер, занимается своими делами, в основном – строчит разные служебные бумаженции: рапорты, отчёты, отказные материалы, справки… Но «клиент» не должен чувствовать себя забытым, это расслабляет…
Регулярно опер подходит к нему и начинает теребить дежурными вопросами: что?.. где?.. когда?.. с кем?.. каким образом?.. До самого утра бандит ощущает оперское присутствие, и бить его при этом вовсе не обязательно… Прибережём это до утра, когда им займётся новая смена допрашивающих оперов…
Коль опер уж очень изнервничался за день, и хочется снять стрессы, то, разбудив напарника и попросив его присмотреть за стоящим у стены «клиентом», – идёт куда-нибудь в коридор, и опрокидывает стакан… Но это, опять-таки, – лишь в самом крайнем случае.
А как общее правило – не принято. Водка лишь мешает работать. Вначале – прибавляет силы, и чувствуешь их мощный прилив, но потом – их же она и отнимает, причём – начисто. А силы надо беречь, умело растянув их на «свою» половину ночи…
Да и не алкаши же мы, в конце концов, чтобы одиноко бухать в коридоре!.. Нужны повод и весёлая компания… У розыскников, такое считается признаком дурного тона: «Посмотрите на старлея такого-то – он уж допился до «одиночного плавания2!..» М-да…
Но в принципе работа ночью – вернейший признак того, что либо работает опер хреново, либо в данном конкретном случае – пустышку тянет… Правильно нащупав точки воздействия на «клиента», и в дневное время суток можно выцарапать из него всё, что надо, а если не смог – скорее всего, и за ночь ничего не добьёшься. Ничего тебе бандит не скажет, и не узнаешь от него ни хрена…
И это только потому, что л о х н у л с я с подходом к данному конкретному человеку… Тогда уж лучше его попусту не мучить, а запереть до утра в камере, сэкономив тем самым и свои собственные силы.
А если обстановка требует дальнейшей работы с ним, то самое разумное – оформить его на 15 суток в ИВС, и там – подвергнуть обработке неспешной, качественной, изобретательной…
(Продолжение следует)
Рассказ не пожелавшего назвать своё имя сотрудника уголовного розыска записал Владимир Куземко
P.S. Републикация материалов Владимира Куземко, возможна только с разрешения автора!
