Історії

Особенности менталитета: хоть деньгами, хоть борзыми щенками…

Published 23 Серпня 2009

В очередном рейтинге коррупции, который составляет международная организация Transparency International, Украина и Россия традиционно заняли место в конце списка, опередив лишь страны вроде Нигерии. В этом нет ничего удивительного, ведь еще историк Н.М. Карамзин на вопрос о том, что происходит в Российской империи, ответил кратко: «Воруют…»

Автор: Евгений Княгинин, Первая Крымская

По свидетельству независимых международных организаций, уровень коррупции в Украине один из самых высоких в мире. Принято считать, что во многом это обусловлено историческими традициями. Однако мздоимство некогда процветало и в других странах, но сейчас в Европе и США соваться с взяткой даже к офицерам дорожной полиции, не говоря уже о муниципальных и государственных чиновниках, не только очень опасно, но зачастую и бесполезно.

Более того, к мздоимству на Руси всегда относились с пониманием, считая белыми воронами тех, кто не берет взятки. Когда по указанию императора Николая I было проведено негласное расследование того, кто из губернаторов не погряз во взяточничестве, то таковых обнаружилось всего двое — киевский губернатор Фундуклей и ровенский губернатор Радищев (сын автора «Путешествия из Петербурга в Москву»). Узнав об этом, российский самодержец хмыкнул: «Что не берет взяток Фундуклей, это понятно, потому что он очень богат, но если их не берет Радищев, значит, он чересчур честен».

«Как возьмешь, оно и работать сподручнее»

В Российской империи вплоть до XVIII века государственные чиновники жили исключительно благодаря подношениям со стороны податного населения. Фиксированное жалованье чиновникам было введено лишь в 1715 году. При этом Петр I строго указал: «Понеже многие лихоимства умножились… и дабы впредь плутам невозможно было отговорки сыскать… запрещается всем чинам, которые у дел приставлены, никаких посулов казенных с народа не брать, кроме жалованья». Одновременно Петр I ввел для взяточников жестокие наказания — их нещадно били батогами, клеймили, четвертовали, ссылали на вечное поселение в Сибирь, однако мздоимцы не переводились. Прав был Владимир Короленко, когда сказал: «Нет ничего ошибочнее, чем мысль, что казнями можно регулировать цены или отучить от взяточничества».

Вскоре после смерти Петра I жалованье чиновникам отменили, поскольку пришли к выводу, что это лишь разорение для казны. Замечено было также, что чиновники брали взятки независимо от того, получали они жалованье или нет.

Государственные оклады судьям и канцелярским служащим были вновь установлены лишь в годы правления Екатерины II, причем эти оклады были вполне достаточны для безбедного существования. Даже в уездных учреждениях жалованье служащего средней руки составляло 30 рублей в месяц, в то время как пуд зерна стоил 10 — 15 копеек. Но, как и следовало ожидать, взяточничество по-прежнему процветало. «Непостижимо, — возмущался Александр I, — все грабят, почти не встречаешь честного человека. Это ужасно!»

С взяточниками, конечно, боролись, но при этом четко различали лихоимство и мздоимство. Лихоимцев, которые за взятку шли на нарушение закона, порицали и жестоко преследовали. Что же касается мздоимцев, которые, получая взятку, пробуждались от сна и делали то, что они и так должны были делать, то к ним относились снисходительно.

У Михаила Салтыкова-Щедрина в «Губернских очерках» мелкий чиновник николаевской школы ностальгически рассуждал: «Брали мы, правда, что брали — кто Богу не грешен, царю не виноват? Да ведь и то сказать, лучше, что ли, денег-то не брать да и дела не делать? Как возьмешь, оно и работать как-то сподручнее, поощрительнее. А нынче, посмотрю я, все разговором занимаются, и все больше насчет этого бескорыстия, а дела не видно, и мужичок — не слыхать, чтоб поправлялся, а кряхтит да охает пуще прежнего».

Бесценный опыт Тяпкина-Ляпкина

Вообще, к началу XIX века в высших кругах Российской империи сложилось мнение, что брать взятки — это, конечно, грех, но если уж берешь, то делай это так, чтобы об этом никто не догадывался.

В 1830 году в Санкт-Петербурге очень кстати была опубликована книга Эраста Перцова «Искусство брать взятки. Рукопись, найденная в бумагах титулярного советника Тяжалкина». Автор со знанием дела не только перечислил разнообразные виды взяток (подарки, сюрпризы, обеды, вещи, словно нечаянно забытые, и прочее), но и дал взяточникам немало полезных советов. Например, такой: «Возьмите от того, кто дает больше, а прочих с шумом и гневом проводите за дверь». Чиновники с готовностью воспользовались этими советами. В гоголевском «Ревизоре» судья Аммос Федорович Ляпкин-Тяпкин делился опытом: «Грешки грешкам рознь. Я говорю всем открыто, что беру взятки, но чем взятки? Борзыми щенками. Это совсем иное дело».

Хорошим тоном считалось давать взятки не напрямую, а через посредников, жертвовать деньги на «благотворительное» предприятие, возглавляемое женой чиновника, продавать ему что-то за полцены или покупать у него что-либо втридорога. Фабрикант Савва Морозов, приехав в Санкт-Петербург, никак не мог уломать одного столоначальника, пока добрые люди не подсказали купить у его жены корову. Цена была такой, что за эти деньги можно было приобрести целое стадо, но на следующий день чиновник был отзывчив как никогда.

Одним словом, взяточничество хотя и процветало снизу доверху, но было не столь разнузданным, как в прежние времена. Сложилась, если можно так сказать, своеобразная культура государственного мздоимства. Революция, одним из лозунгов которой был «Грабь награбленное!», повернула колесо истории вспять. Многие большевистские комиссары не считали для себя зазорным присваивать краденое. Вот популярный анекдот того времени: «В чем разница между Чичериным и Ллойд-Джорджем? У каждого есть золотой портсигар, но на том, который у британского премьера, выгравировано: «Ллойд-Джорджу — Георг II», а у Чичерина на портсигаре надпись: «Савве Морозову от служащих».

Взяточничество советских чиновников в первые годы после революции было безудержным. Владимир Маяковский с отвращением писал в ту пору:

Ладонью пакет

заслоняя,

взрумянились

щеки-пончики,

со сладострастием,

пальцы слюня,

мерзавец считает

червончики.

Уже в мае 1918 года был принят декрет Совнаркома «О взяточничестве», который предусматривал для взяточников уголовную ответственность (лишение свободы на срок не менее пяти лет), однако волна мздоимства схлынула лишь тогда, когда перевели всех нэпманов. Ведь с трудового народа какая мзда? Ему денег едва на жизнь хватает. Впрочем, не секрет, что некоторые из тех, кто в конце 30-х годов был осужден за шпионаж, на самом деле попались на воровстве и взяточничестве. Но, во-первых, сотрудники НКВД считали, что для таких граждан пять лет заключения — это ничто. Вот 25 лет или расстрел, которые полагались за терроризм и сотрудничество с иностранными разведками, — это в самый раз. А во-вторых, партия учила, что мздоимство — это пережиток прошлого в сознании людей, а потому компетентным органам была поставлена задача выявлять взяточников с каждым годом все меньше и меньше.

«Ведь воруют! Много воруют!»

Утверждения, что при Сталине взяточничества почти не было, недалеки от истины. Но было другое. Именно в те годы зародилась практика, когда чиновники оказывали кое-какие услуги по знакомству, то есть по блату. В ту пору родилась даже поговорка: «Россия держится на блате, туфте и мате». Блатные отношения исходили из ветхозаветного принципа «ты мне — я тебе». Если не было чем отблагодарить, то, как сейчас говорят, «накрывали поляну». Тогда это называлось «выставить магарыч». В 1929 году пленум Верховного суда определил, что магарыч должностному лицу является взяткой, но потом на это махнули рукой. Стоит ли, в самом деле, осуждать ответственных товарищей только за то, что они поддерживают добрые отношения со своими родственниками, друзьями и знакомыми?

В 1962 году президиум Верховного совета СССР принял указ, по которому срок лишения свободы за взяточничество был увеличен вдвое — до десяти лет. Более того, вводилась смертная казнь за получение взятки при особо отягчающих обстоятельствах. Это было вызвано тем, что в СССР в те годы поднялась очередная волна воровства и взяточничества. Юрий Деточкин из кинокомедии «Берегись автомобиля» об этом прямо сказал: «Ведь воруют! Много воруют!»

Однако в тексте указа было отмечено, что «взяточничество является одним из позорных и отвратительных пережитков прошлого». Стало быть, встречаться оно может лишь в быту. Коробка конфет врачу-хирургу или бутылка водки мастеру-сантехнику влекли за собой обвинения во взяточничестве, а также в получении нетрудовых доходов. Руководители среднего и высшего звена, члены КПСС взяточниками не могли быть по определению.

Следователь по особо важным делам прокуратуры СССР Владимир Калиниченко рассказывал, что в 1975 году к уголовной ответственности за взяточничество хотели привлечь председателя Совета национальностей Верховного совета СССР Ядгар Насриддинову, но дело кончилось тем, что ее по-тихому отправили на должность председателя комитета по делам стран Азии и Африки.

Позже в ходе многочисленных уголовных дел, включая «хлопковое дело», выяснилось, что в канун развала СССР взяточничество было повальным, причем чем выше сидел чиновник, тем больше он брал. К примеру, из дома первого секретаря Чардарьинского райкома партии Бекжанова ценности вывозили тремя грузовиками. Интересно, что он даже имел «мерседес», который держал в степи, за сотню километров от райцентра. Иногда он туда приезжал, часа два катался на машине, после чего пересаживался в служебную «Волгу» и уезжал руководить районной парторганизацией.

В ходу был даже такой анекдот: «Рабинович, на какие деньги вы купили машину?

— У меня был мотоцикл. Я его продал, добавил…

— На какие средства вы приобрели мотоцикл?

— У меня был велосипед. Я его продал, добавил…

— На какие деньги вы купили велосипед?

— А за это, гражданин следователь, я уже отсидел…»

А как там у них, в Европе

Сейчас, конечно, времена другие — выяснять, на какие средства скромный чиновник отгрохал себе виллу с видом на море, никому недосуг. Может, наследство получил или друзья помогли. А что воздвиг коттедж именно на ЮБК, так это неудивительно, потому что, как утверждают знающие люди, чиновников хлебом не корми, дай посмотреть на море, где откат за откатом, откат за откатом. Если кто не знает, так сейчас называется взятка.

В России в то время, когда срок полномочий президента был увеличен на два года, а депутатов на год, был популярен анекдот: «Президент Медведев спрашивает премьера Путина:

— Владимир Владимирович, я тут с коррупцией решил бороться, расскажи, что такое откат.

— Все очень просто. Допустим, ты решил увеличить президентский срок на три года, но депутаты Думы могут с этим не согласиться. Поэтому один год ты откатываешь им».

Что же касается Украины, то складывается впечатление, что здесь нет чиновника, который бы отказался взять «барашка в бумажке».

Случается подобное и в Европе. К примеру, совсем недавно выяснилось, что за участие в отборочном туре музыкального конкурса в Сан-Ремо (Италия) исполнители негласно платили организаторам в среднем 10 — 15 тысяч евро, а чтобы гарантированно оказаться в числе финалистов, необходимо было выложить на бочку не менее 50 тысяч евро. В мае 2004 года к суду привлекли более 4 тысяч врачей и 273 сотрудника британского фармацевтического гиганта GlaxoSmithKline, которые поощряли медиков деньгами и ценными подарками за то, что те прописывали своим пациентам препараты, произведенные компанией. Совокупный откат врачам составил за четыре года 228 миллионов евро.

Однако к европейским чиновникам и бизнесменам нельзя подойти с вопросом: «Вы в каком виде коньяк предпочитаете: в жидком или бумажном?» Они сделают большие глаза и вызовут полицию. И будут совершенно правы. Если вы собираетесь, грубо говоря, откатить за какую-либо услугу, то извольте обратиться к посредникам, и они подскажут вам, как это делается в цивилизованных странах. У нас тоже все к этому идет — с поличным, если уж на то пошло, хватают лишь тех, кто из жадности не делится с руководством, а взятки предпочитает по старинке брать наличными.

Но есть еще одно большое и, пожалуй, самое главное отличие. В западных странах карьера чиновника, особенно крупного, попавшегося на взятке, заканчивается после этого раз и навсегда. Ну а как это происходит у нас, думается, рассказывать нет смысла.

И так все знают.