История сомнений: подвиг пяти севастопольских морских пехотинцев

До сих пор ведутся споры о том, что происходило в Крыму в начале ноября 1941 года, когда враг рвался к Севастополю. Причем основной вопрос дискуссии сводится к тому, была ли армия Эриха фон Манштейна вооружена танками. Но если их не было, то и подвиг морских пехотинцев — это вроде уже и не подвиг, а рядовое событие. 

Автор: ЕВГЕНИЙ КНЯГИНИН, Первая Крымская

Под Севастополем, у деревни Дуванкой (ныне село Верхнесадовое), возвышается обелиск из белого инкерманского камня в память о подвиге пяти морских пехотинцев: командира группы Николая Фильченкова и матросов Ивана Красносельского, Даниила Одинцова, Юрия Паршина и Василия Цибулько. На мемориальной доске, установленной на обелиске, высечено: «Ценой своей жизни 7 ноября 1941 года они остановили вражеские танки на подступах к Севастополю».

Однако историк В. Бешанов в книге «Год 1942 — учебный» утверждает, что этот подвиг не более чем миф, поскольку 7 ноября танков под Дуванкоем не было. Автор ссылается на воспоминания ветерана обороны Севастополя Григория Замиховского: «Я был под Дуванкоем в этот день, и наша рота стояла сразу позади 18-го батальона морской пехоты.

Не было там немецких танков!» И историк Б. Соколов в журнале «Знание — сила» утверждает, что «в наступавшей на Севастополь немецко-румынской 11-й армии в ноябре 41-го не было ни одного танка». Да и как могли пять морпехов подорвать добрый десяток вражеских боевых машин? Возможно, что и так, хотя не мешало бы в этом разобраться. А заодно и вспомнить о самой популярной военной машине.

Хитрость Тамерлана

На вопрос, когда впервые появились танки, эрудиты уверенно ответят: 15 сентября 1916 года — в битве при Сомме. И будут не совсем правы, потому что танки (вернее, боевые «инструменты», действовавшие по тому же принципу) существовали еще в глубокой древности. В своем походе на Дели в 1398 году Тамерлан встретился с индийскими слонами, одетыми в кольчужные панцири, благодаря чему животные-гиганты были неуязвимы для стрел.

Индусы выстраивали их в линию на расстоянии около 30 метров друг от друга, между ними ставили пехоту, в результате чего строй выглядел подобно стене с башнями. На слонах в специальных корзинах сидели лучники. Грозный вид слонов должен был обратить противника в бегство. Однако на воинов Тамерлана слоны особого впечатления не произвели.

Все дело было в том, что великий полководец пошел на хитрость — перед сражением он выпустил на свою армию несколько слонов, благодаря чему его воины научились не только не бояться этих чудовищных животных, но и эффективно с ними бороться. Делалось это просто — от слона отсекалась пехота, после чего ему вспарывали живот или рубили ноги. В ходе сражения индусы, возлагавшие на ходячие «танки» большие надежды, были разгромлены наголову.

Однако идея создать армию, защищенную броней, по-прежнему владела умами полководцев. В средневековой Европе слонов не было, а потому в стальные латы попытались заковывать всадников и лошадей. Поначалу рыцари внушали противнику страх и ужас, но очень скоро с ними научились обращаться столь же бесцеремонно, как и со слонами. Тяжеловооруженных всадников, атаковавших в первых рядах, пропускали через боевые порядки, отсекая от них легкую кавалерию и пехоту. Затем доблестных и неповоротливых из-за обилия на них железа рыцарей крючьями стаскивали с лошадей.

В XX веке на войну смотрели уже по-другому. Человек продолжал оставаться главной боевой единицей, но на помощь ему пришли машины. Первый гусеничный танк был построен в Англии в июле 1915 года по заказу специального «Комитета сухопутных кораблей». Идея выпустить на поле боя сухопутные крейсеры принадлежала первому лорду британского адмиралтейства Уинстону Черчиллю.

В начале следующего года танк продемонстрировали правительственной комиссии. Все были восхищены машиной, за исключением военного министра лорда Китченера, который заявил, что с помощью этой дорогой игрушки война не может быть выиграна. История показала, что он был прав, но поначалу железные монстры наводили настоящий страх.

Ранним утром 15 сентября английские машины атаковали позиции немцев близ реки Соммы. «Огромные чудовища, — вспоминал один из немецких солдат, — приближались к нам, гремя, прихрамывая и качаясь. Кто-то крикнул, что явился дьявол, и это слово разнеслось по окопам с огромной быстротой». Немцы в ужасе бежали с передовой.

«Броня крепка и танки наши быстры»

В ходе Первой мировой войны танки не сыграли особой роли. Выяснилось, что неповоротливые британские «крейсеры» являются отличной мишенью для артиллерии и, кроме того, требуют много топлива. Поэтому упор был сделан на сравнительно небольшие, стремительные танки прорыва. Большие успехи в создании «боевых слонов» были достигнуты в СССР.

«Как ни крути, — отметил российский историк Ю. Веремеев, — как ни считай, как ни прибавляй к немецкой танковой армаде самоходки, трофейные танки и танки немецких союзников, но больше чем 5 — 7 тысяч их не набирается. И как ни отнимай от общего числа советских танков все учебные, заведомо устаревшие, находящиеся в ремонте, но меньше чем 12 — 15 тысяч никак не получается.

Вывод — Советский Союз превосходил Германию в количестве танков, по самым грубым прикидкам, в 2 — 5 раз». Но почему же советские танки не только не обратили противника в бегство, но даже не сорвали стремительное наступление вермахта?

Тому есть много причин. Например, дизельный двигатель «В-2», который устанавливался на новейшие танки, к началу войны был еще сырым. Общий ресурс этого двигателя на стенде не превышал 100 часов, а в боевых условиях составлял всего 40 — 70 часов. Иными словами, день-два отвоевал — и отправляйся на ремонтную базу.

А во время войны где она, эта база? Для сравнения: немецкие бензиновые двигатели «Майбах» отрабатывали на танке по 300 — 400 часов. Сыграло свою роль и то, что немцы во время авианалетов преимущественно бомбили склады ГСМ и боеприпасов. А что такое танк без топлива и снарядов? Груда металлолома.

Но главное было даже не в этом. Из поражения на реке Сомме немцы сделали для себя выводы. После Первой мировой войны им запретили строить танки, так они на потеху всему миру таскали фанерные модели на велосипедных колесах, отрабатывая взаимодействие родов войск — пехоты, артиллерии и танков. Первыми боевыми машинами они по примеру Тамерлана обкатали собственную пехоту, в результате чего немецкие солдаты не испытывали страха перед танками.

Один немецкий офицер вспоминал о том, как происходило вторжение в Крым: «Едва мы переправились через Сиваш, как нас со стороны Армянска атаковали тяжелые танки. Один из моих командиров отделения к всеобщему веселью открыл совершенно бесполезный огонь из противотанкового ружья, которое мы называли «пехотным дверным молоточком».

Нас спасла румынская батарея тяжелых гаубиц, снаряды которой вырывали огромные воронки, и сталинским танкам пришлось ретироваться». Подумать только, на немцев шли танки Т-34 и КВ, но они не потеряли присутствия духа. Красноармейцы, напротив, немецких танков боялись как огня. Генерал Николай Попель писал в мемуарах: «Среди бойцов страх перед танками. Как побороть это? По окопам, в которых сидят наши бойцы, идут наши же танки. Разворачиваются.

Утюжат снова и снова. Неискушенному бойцу кажется: чем ближе танк, тем он опаснее. Надо рассеять это заблуждение, надо, чтобы каждый знал о мертвом пространстве, об уязвимых местах вражеских машин. Всеми средствами людям внушается, что танк не всемогущ, броня его проницаема, обзор — ограничен, гусеницы — не вездеходны». До войны времени на то, чтобы подготовить красноармейцев к борьбе с танками, видимо, не хватило.

Стенания Манштейна

Утверждения о том, что при наступлении гитлеровской армии на Крым танки не использовались, основываются на воспоминаниях командующего 11-й армией Манштейна: «Ближайшей нашей задачей было возобновление боев за Ишуньский перешеек. В то время как Советы для контратак располагали многочисленными танками, 1-я армия не имела ни одного». В этом не было ничего удивительного. Какой прок от танков на Перекопе? Однако в распоряжении Манштейна был 190-й дивизион самоходных штурмовых орудий (18 единиц Stug-III Aus

f). Лобовая броня этих самоходок не уступала броне советского танка Т-34. В начале 1942 года на полигоне был произведен пробный обстрел немецкой трофейной техники. Заключение насчет немецких самоходок было неутешительным: «45 мм бронебойный снаряд 50 мм лобовой брони не пробивает на любой дистанции».

Но это еще не все. Рассказывая о штурме ишуньских позиций, Манштейн уже не пишет о том, что у него не было ни единого танка. «Нам не хватало, — сокрушается он, — моторизованного соединения, которое мы могли бы бросить вперед для внезапного захвата Севастополя. Все старания командования армии получить моторизованную дивизию ни к чему не привели».

Дивизии действительно не было. Но 25 октября 1941 года Манштейн получил подкрепление — в состав 11-й армии был передан армейский корпус в составе 24-й и 132-й пехотных дивизий. Были ли этому корпусу предоставлены танки? Летчик С. Сабуров вспоминал: «25 октября мы вылетели на разведку шоссе Армянск — Ишунь. Мы шли на небольшой высоте. На подходе к шоссе заметили сплошную пелену пыли. На дороге яблоку негде было упасть от бесконечного потока автомашин, бронетранспортеров и танков. Техника двигалась в сторону фронта».

Спустя два дня советская оборона была прорвана, после чего Манштейн предпринял смелый маневр: «54-й армейский корпус (50-я пехотная дивизия, вновь прибывшая 132-я пехотная дивизия и наскоро сформированная моторизованная бригада Циглера) получил задачу преследовать противника в направлении Бахчисарай — Севастополь.

Прежде всего он должен был возможно скорее перерезать дорогу Симферополь — Севастополь. Кроме того, командование армии надеялось, что, может быть, удастся внезапным ударом взять Севастополь». Корпус следовал, обходя Симферополь с запада. Вечером 30 октября береговая батарея №54 обстреляла колонну танков, двигавшихся по прибрежной дороге из деревни Ивановка в направлении села Булганак (ныне Кольчугино).

На следующий день немецкий корпус вышел к станции Альма (ныне Почтовое), перекрыв дорогу Симферополь — Севастополь. Насколько можно судить, одна из немецких дивизий заняла оборону, чтобы не допустить отхода в этом направлении Приморской армии, а другая вместе с механизированным корпусом Циглера, сходу взяв Бахчисарай, устремилась к Севастополю.

«На холмах, политых кровью»

Приводя слова Григория Замиховского о том, что 7 ноября танков под Дуванкоем не было, историки забывают упомянуть его фразу: «Танки шли на позиции сводного батальона курсантов севастопольского училища береговой обороны. Батальон занимал позиции возле Бахчисарая. 1200 моряков этого батальона с учебными винтовками геройски закрыли грудью Севастополь и почти все там сложили свои головы». Николай Тарасенко, один из тех, кому тогда удалось выжить, посвятил этому проникновенные строки:

На холмах, политых кровью,
Чуть не весь остался он,
Снят с учебы, брошен в пекло,
Наш курсантский батальон!

На Мекензиевых горах (13-й км симферопольского шоссе) установлен памятник батальону курсантов училища береговой обороны. По справедливости этот памятник должен находиться в окрестностях Бахчисарая. На курсантов двигалась целая немецкая дивизия вместе с механизированной бригадой, сформированной из немецких и румынских частей, но они не бросили оружие и не побежали. И «сухопутных крейсеров» они не испугались.

Наверное, потому что привыкли к настоящим. Курсантов училища береговой обороны сменили курсанты других севастопольских училищ, моряки учебного отряда и наскоро сформированные батальоны морской пехоты. Путь от Бахчисарая до Дуванкоя — всего каких-то полтора десятка километров — немцам удалось пройти за пять дней, потеряв в боях примерно 16 — 17 тысяч человек. Потери среди моряков были не меньше, если учесть, что в их распоряжении бронетехники не было.

5 ноября танки и самоходные штурмовые орудия армейского корпуса продолжили движение в направлении Севастополя, но под Дуванкоем были остановлены 18-м батальоном морской пехоты. По-видимому, именно в этот день Николай Фильченков со своими товарищами совершили подвиг, взорвав несколько немецких танков и самоходных орудий. Как им это удалось?

«Боевые слоны» двигались без поддержки немецкой пехоты, перемолотой по пути от Бахчисарая. На узком участке дороги, где с одной стороны скала, а с другой — пропасть, достаточно было взорвать первый танк, чтобы вся колонна остановилась. Дальше моряки взрывали технику, переползая от одного танка к другому. Косвенным доказательством уничтожения под Дуванкоем большого количества бронетехники является то, что 6 ноября механизированная бригада Циглера была расформирована. Крымский блицкриг сорвался.