Невероятные случаи побега из фашистского плена

8 февраля 1945 года летчик-истребитель Михаил Девятаев, попавший в плен 13 июля 1944 года, захватил вместе с девятью солагерниками тяжелый бомбардировщик «Хейнкель – 111». После невероятных приключений он чудом поднял самолет в воздух и перелетел через линию фронта. История сохранила имена по меньшей мере десятка пилотов, совершивших воздушные побеги. 

 В августе 1957 года Михаилу Петровичу Девятаеву было присвоено звание Героя Советского Союза… Между тем, Михаил Девятаев был не первым летчиком, вырвавшимся из плена на немецком самолете. 

М. П. Девятаев (слева) и И. Кривоногов — участники побега с острова Узедом. г. Горький, 1970 г.

Однако большинство из них были осуждены за измену Родине. Почему старшего лейтенанта Девятаева миновала эта горькая чаша?

Прежде чем ответить на этот вопрос, обратимся к истории нескольких советских летчиков, которым удалась дерзкая попытка — захватить и поднять в воздух незнакомый самолет противника и добраться до своих.

Летчик-гвардеец Николай Лошаков согласился на сотрудничество с немцами с мыслью о побеге

Младший лейтенант Николай Лошаков, летчик 14-го Гвардейского истребительного полка, был сбит 27 мая 1943 года. Раненый пилот сумел выброситься из горящего самолета на парашюте. В лагере для военнопленных Лошаков начал сколачивать группу для побега. Однако кто-то выдал их, и сообщников разбросали по разным лагерям. На новом месте Лошакова начали усиленно обрабатывать, склоняя к сотрудничеству. Летчик согласился, задумав при первой же возможности бежать…

Сколько советских военнослужащих попало в плен за годы войны?

Из песни слова не выбросишь: находились солдаты и командиры, которые в плену добровольно пошли на сотрудничество с врагом. Насколько массовым было это явление, всегда ли за ним стояло понятие «предательство Родины»?

Согласно сохранившимся немецким документам времен войны, по состоянию на 1 мая 1944 года в лагерях находились 1 миллион 53 тысячи советских пленных. Еще 1 миллион 981 тысяча пленных к тому времени умерли, а 473 тысячи были казнены. 768 тысяч человек умерли в транзитных лагерях… В конечном итоге выходило, что с 22 июня 1941 по 1 мая 1944 года в плен попало более 5 миллионов советских военнослужащих.

Отечественные историки считают это число завышенным, так как немецкое командование в сводки о военнопленных, как правило, включало всех гражданских лиц мужского пола призывного возраста. Тем не менее, уточненные нашими исследователями цифры повергают в шок – в немецком плену за весь период войны оказалось 4 миллиона 559 тысяч человек.

А сколько же военнопленных перешло на сторону врага?

Осознанное предательство или способ выживания?

Точных цифр не существует. По некоторым подсчетам, общая численность вооруженных строевых формирований вермахта и СС, а также полицейских сил на оккупированной территории, состоящих из граждан СССР, составила примерно 250-300 тысяч человек. Причем, согласно немецким источникам, военнопленных в таких частях было около 60 процентов. Остальные – местные жители, эмигранты из царской России.

Сравнивая эти данные с общим числом попавших плен советских генералов, офицеров и солдат, убеждаешься, что миллионы наших соотечественников оставались за колючей проволокой верными воинской присяге. Но и среди тех, кто согласился на сотрудничество с врагом, далеко не все были убежденными противниками советской власти. Многими двигало желание выжить, во что бы то ни стало, а затем попытаться бежать…

Обеспокоенные побегами пленных, немцы даже организовали для лагерной охраны специальную учебу

В упомянутых выше немецких документах 1944 года зафиксировано число военнопленных, бежавших к тому времени непосредственно из лагерей — около 70 тысяч. А сколько было неудачных побегов? Об этом мы не узнаем никогда.

Интересно отметить, что в 1943 году в Германии была устроена «выставка для служебного пользования» о различных способах побега из плена. Узники лагерей, пытаясь вырваться на свободу, и в самом деле проявляли солдатскую смекалку и упорство в достижении цели. Они убегали, преодолевая пешком многие сотни километров, вырывались на свободу на захваченном автотранспорте и даже на танке.

Неизвестно, попал ли на «выставку» побег Николая Лошакова? Ведь он был первым военнопленным, который в буквальном смысле улетел из-под носа аэродромной охраны…

«За мужество, проявленное при побеге из плена на вражеском самолете» летчик был награжден … охотничьим ружьем

После того, как Лошаков дал согласие на сотрудничество, его направили на запасной немецкий аэродром на Псковщине. Здесь он познакомился с заправщиком военно-транспортной авиации пленным сержантом Иваном Денисюком, который также вынашивал планы побега. Имея доступ к самолетам, Денисюк запоминал расположение приборов в кабине и вечером рисовал для Лошакова схемы.

В один из дней им улыбнулась удача: на полосе стоял заправленный легкомоторный двухместный самолет-разведчик «Шторьх». Улучив момент, Лошаков и Денисюк забрались в кабину и успешно взлетели. Вслед за беглецами в погоню устремились истребители. Лошаков был ранен, но сумел уйти от преследования, и после 400-километрового перелета сел в Новгородской области. Это произошло летом 1943 года.

Летчик и его товарищ были арестованы военной контрразведкой. В ходе допросов Денисюк, не выдержав истязаний, дал «признательные» показания в совершении измены Родине. Лошакова сломать не удалось. 4 декабря 1943 года Особое совещание при НКВД СССР приговорило И.А. Денисюка к 20 годам, а Н.К. Лошакова – к трем годам лишения свободы. 12 августа 45-го Лошакова на год раньше срока освободили со снятием судимости. Денисюка освободили из лагеря в 1951 году.

Лошаков остался в Воркуте, работал в авиаотряде комбината «Воркутауголь», затем на шахте. Он стал полным кавалером ордена «Шахтерская слава». В начале 60-десятых его неожиданно пригласил в Москву Главком ВВС СССР К.А. Вершинин. Он поблагодарил бывшего летчика-истребителя «за стойкость и мужество, проявленные при нахождении в плену и побег из плена на вражеском самолете» и вручил ему… охотничье ружье.

Зачем Москалец, Чкуасели и Карапетян завербовались в 1-ю восточную эскадрилью

Еще более удивительна история побега старшего лейтенанта Владимира Москальца, лейтенанта Пантелеймона Чкуасели и младшего лейтенанта Арама Карапетяна. Она напоминает остросюжетный детектив. Началось с того, что пленные летчики сдружились в лагере, договорились держаться вместе и при первой же возможности вырваться на свободу. С этой целью в январе 1944 года они завербовались в 1-ю восточную эскадрилью…

Что это за подразделение, из кого оно состояло, и какие задачи выполняло?

«Скрытое дезертирство отдельных летчиков» продолжалось до конца войны

19 августа 1941 года вышел приказ НКО СССР «Меры борьбы со скрытым дезертирством среди отдельных летчиков». Поводом для приказа стали факты добровольной сдачи в плен «сталинских соколов». Уже в первый день войны штурман бомбардировщика выпрыгнул с парашютом над территорией, занятой немецкими войсками. Летом того же года экипаж бомбардировщика СУ-2 отделился от группы своих самолетов, возвращавшихся на аэродром, и взял курс на запад.

По германским источникам, только за 1943 и начало 1944 годов к немцам перелетели более 80 самолетов. Поразительно, но последний случай «скрытого дезертирства» отмечен за считанные дни до конца войны. В апреле 1945 Пе-2 (командир старший лейтенант Бацунов и штурман Кодь) из 161-го гвардейского бомбардировочного авиационного полка в воздухе покинул строй и, не отзываясь на команды, скрылся в облаках на противоположном курсе.

Идея создать боевую летную часть из вчерашних противников, сознательно склонившихся на сотрудничество с германским военным командованием, принадлежала обер-лейтенанту Хольтерсу из штаба Люфтваффе «Восток». Немецкий офицер сделал ставку на бывшего полковника авиации Мальцева. В начале 30-х годов он был начальником ВВС Сибирского военного округа, а в 1937 его назначили руководителем ГВФ по Средней Азии и Закавказью. Полковник Мальцев был представлен к ордену Ленина, но получить его не успел – в марте 38-го его «смела» очередная чистка. Полтора года, проведенных в тюрьмах НКВД, сделала его непримиримым врагом Советской власти.

Мальцев энергично принялся за организацию авиационных подразделений, которые под его командованием вошли затем в состав так называемой Российской освободительной армии (РОА) генерала-предателя Власова. В одно из них, расположенное в белорусском городе Лида, и попали Москалец, Чкуасели и Карапетян…

Летчики сначала стали партизанами бригады НКВД, а затем – узниками этого наркомата

Немцы посадили их на устаревшие двухместные учебно-тренировочные самолеты Arado Ar-66C и Gotha Go-145A, использовавшиеся для ночных бомбометаний. Учитывая их невысокую скорость и ограниченную дальность полета, летчики решили искать связь с местными партизанами, чтобы сесть на их базе. Им сопутствовала удача, и 3 июля 1944 года три самолета взлетели прямо со стоянки — поперек взлетной полосы.

После приземления в обусловленном месте летчики были включены в состав партизанской бригады особого назначения НКВД и воевали с немцами до ее расформирования. Потом их отправили в Москву, а оттуда – в проверочно-фильтрационный лагерь под Подольском. 29 декабря 1944 года всех троих арестовали.

На допросах они заявляли следователю, что «на службу к немцам пошли с целью быстрейшего перехода на сторону советских войск и что во время полетов на бомбометание сбрасывали бомбы на «невзрыв» и в болото» (надзорное производство военной коллегии №12143/45 по делу В.С. Москальца и др., С.20-21). Но, несмотря на это, 17 марта 1945 года военный трибунал МВО осудил их за измену Родине к лишению свободы в исправительно-трудовых лагерях сроком на 10 лет, с поражением в правах на 5 лет каждого.

Справедливость восторжествовала лишь в 1959 году. После проведения Главной военной прокуратурой дополнительной проверки был поставлен вопрос об отмене незаконного приговора. 23 марта 1959 года Военная коллегия ВС СССР вынесла определение о прекращении этого дела по вновь открывшимся обстоятельствам. Этими обстоятельствами стали свидетельства бывших партизан о том, что летчики в 1944 году говорили правду. Чтобы допросить свидетелей понадобилось около 15 лет.

Михаила Девятаева в концлагере знали как Григория Никитенко

Летчик-истребитель старший лейтенант Михаил Девятаев попал в плен 13 июля 1944 года. После неудачной попытки побега попал в лагерь смерти Заксенхаузен. Здесь подпольщики подменили ему жетон смертника на жетон умершего в лагере учителя Григория Никитенко. Под этим именем в октябре 44-го он с группой заключенных попал в концлагерь на острове Узедом в Балтийском море.

Здесь Девятаев сблизился с заключенными И. Кривоноговым и В. Соколовым, которые планировали побег с товарищами на лодке через пролив. Летчик убедил их, что успех может гарантировать только захват самолета. Рядом с аэродромом находилась свалка разбитых самолетов, и Девятаев начал изучать оборудование кабин и приборные панели немецких бомбардировщиков.

«Сейчас полетим на Родину…»

Побегу на тяжелом двухмоторном бомбардировщике способствовало не только счастливое стечение многих обстоятельств, но и удивительное хладнокровие летчика и его товарищей.

Утром 8 февраля 1945 года во время работ Девятаев с группой (10 человек) внимательно наблюдали за перемещениями на аэродроме. Когда механики ушли на обед, Кривоногов убил конвоира, и они с Девятаевым скрытно подобрались к «Хейнкелю-111». Летчик сбил замок и забрался в кабину, а Кривоногов расчехлил моторы. Однако в самолете не оказалось аккумуляторов для запуска моторов. В течение нескольких минут им удалось найти тележку с аккумуляторами и подогнать ее к бомбардировщику. Члены группы забрались в фюзеляж и Девятаев громко объявил: «Сейчас полетим на родину»…

«Мною, моими друзьями по экипажу особо не восторгались…»

На Родине, как вспоминал через много лет Михаил Петрович Девятаев, «мною, моими друзьями по экипажу особо не восторгались. Скорее наоборот. Мы подверглись довольно жестокой проверке»… Тем не менее, после проверки в фильтрационном лагере НКВД семь из десяти бывших военнопленных в конце марта 1945 года вернулись на фронт, а три офицера — Девятаев, Кривоногов и Емец – были восстановлены в офицерских званиях. Но война к тому времени уже закончилась.

По некоторым данным, подобную проверку прошли 1 836 562 человека, вернувшиеся из плена в конце войны. Около миллиона из них были направлены для дальнейшего прохождения службы, 600 тысяч – для работы в промышленности в составе рабочих батальонов. 339 тысяч, в том числе 233,4 тысячи бывших военнослужащих признаны скомпрометировавшими себя в плену и осуждены. Говорить о поголовном осуждении всех бывших военнопленных, как любят утверждать некоторые недобросовестные исследователи, не приходится…

Что касается старшего лейтенанта запаса Михаила Петровича Девятаева, то в августе 1957 года ему присвоили звание Героя Советского Союза. Этой высшей награды бывший летчик был удостоен благодаря ходатайству Сергея Павловича Королева.

Но причем здесь человек, известный сегодня миллионам людей как генеральный конструктор советской космической техники?

Таинственный остров – почти как по Жюль Верну

Дело в том, что Девятаев и его товарищи по плену попали на один из самых засекреченных островов за всю историю человечества. На Узедоме были оборудованы стартовые позиции для немецких баллистических ракет ФАУ-2 и бункеры управления пусками. Узников, попавших сюда, ждал один исход — смерть. Девятаев не только выжил, но, сам того не зная, захватил специально оборудованный самолет, входивший в систему запусков. А после возвращения из плена подробно рассказал обо всем увиденном на Узедоме.

Сразу же после занятия острова советскими войсками сюда срочно прибыли специалисты, занимавшиеся проблемами ракетостроения. Неожиданно для себя снова побывал на «таинственном» острове и Михаил Петрович Девятаев. Его доставили сюда по требованию некоего полковника Сергеева…

Полковник Сергеев, он же Сергей Павлович Королев

Сегодня, наверное, уже невозможно установить, как информация о летчике, бежавшем с Узедома, дошла до Королева. По воспоминаниям Девятаева, полковник, представившись Сергеевым, попросил его показать места пусковых площадок, бункеров, подземных цехов. В ходе осмотра были найдены целые узлы ракет. И уже в 1948 году была испытана первая советская баллистическая ракета.

Интересно отметить, что с ходатайством о присвоении Девятаеву Героя Советского Союза Сергей Павлович Королев вышел накануне запуска в космос первого искусственного спутника Земли.

Вячеслав Звягинцев, полковник юстиции запаса, Право