Этой весной в самый разгар посевной по Украине прокатилась череда пылевых бурь. 16 апреля тонны песка, пыли и сдутых с полей удобрений ударили по Киеву — все помнят эти шутки про «Дюну» и фото с Марса в лентах. 24 апреля пронеслось по Ровно так, что водители на трассе были вынуждены останавливаться. Это были не лесные пожары и стена огня под Чернобылем — на спутниковых снимках были чётко видны облака аэрозолей, которые зародились в полях на границе между Житомирской и Киевской областями, и очаги возгорания на десятки километров севернее, отмечает издани ПиМ.
«Пыль и тьма обручились, создавая подушку, чтобы душить наши лица».
Сьюзи Финкбайнер, «Пыльный кубок».
Впервые за 120 лет наблюдений мощная пылевая буря зародилась не на юге из степей и полупустыни в Херсонской области, а в лесистом и болотистом Полесье. Полном воды, жизни и растительности.
Причин превращения севера Украины в «пылевую воронку» много. Основная, конечно, — тёплая зима. После аномально сухой осени-2019 зима по факту так и не наступила — не было снежного покрова, промерзания почвы на глубину и весеннего паводка с половодьем. В апреле-мае значительный дефицит воды был зафиксирован почти везде в Украине — доходило до пересохших колодцев в той же Житомирской области. Стало припекать солнце, и верхний слой почвы начал превращаться в аэрозоль.
Тем более, под прессом глобального потепления продолжается интенсификация сельского хозяйства — засуха засухой, но валюта стране необходима не меньше, особенно во время падения производства. Если в 1991 году было собрано 38 млн тонн зерна, то в 2019-м был поставлен рекорд в 75 млн тонн зерновых. Большинство сельхозземель Украины в аренде, с соответственным к ним отношением — после нас хоть потоп.
На водоохранные зоны кладётся болт — поля подходят вплотную к речкам, деревья идут в печи и твёрдотопливные котлы. Процветает незаконная добыча торфа и песка. Плюс оставляют за собой пустыню янтарные баронства, которые победили уже несколько раз за десять лет. Плюс осушение болот для посевных площадей и забор воды для полива.
Ну и огромная проблема, конечно, лесополосы — за несколько лет вырублено более 10000 гектаров защитных насаждений, это пятно на карте Украины размером с Полтаву. Лесополосы топят, режут на пиломатериалы. Какая там задержка снега и защита почвы от смыва ливнями, если нужно сделать ремонт и сэкономить на платёжках за газ. И пусть сын Порошенко платит за пелеты, если вон оно «ничейное» растёт за селом.
Так мы пришли к тому, что в разгар посевной тонны пыли, песка и гербицидов лупят по Киеву. Потому что нельзя заколотить 18 млрд долларов в год на сельском хозяйстве, иметь самую большую фабрику курятины в Европе и входить в ТОП-3 экспортёров продукции в ЕС и не получить побочных эффектов.
И сегодня мы вспомним, как в США в 30-х годах прошлого века страдали из-за «Пыльного котла», как в районе «Большого Бассейна» 8 лет били пылевые бури, и сколько усилий понадобилось, чтобы обуздать гудящие стены из частиц земли и песка.
***
Чего-чего, а земли у Соединённых Штатов Америки хватало. Целый континент, практически не знавший плуга и пашни — «три сестры» (фасоль, тыкву и кукурузу) выращивали в основном на юге, а Великие равнины в центре были царством бизонов, антилоп и разнотравья.
Волны переселенцев из Европы открыли для себя регион достаточно поздно, на рубеже XIX и XX столетий. Ведь смысл сидеть в степи, где не так много осадков и строительного леса, зато хватало кочевых индейцев, если есть побережье. Поэтому понадобился закон о гомстедах — 65, а позже 130 гектаров на человека, при условии выплаты 10 долларов пошлины за регистрацию и подтверждения, что владелец не воевал на стороне Юга в Гражданской войне.
Сеть частных железных дорог и смехотворная пошлина вызвали настоящее паломничество в регион переселенцев — 70% населения на Великих равнинах в период освоения целинных земель были выходцами из Европы, включая украинцев, ирландцев и российских немцев.
В Старом Свете после Первой мировой, последующей блокады и революции в Российской империи резко упали поставки зерна и мяса во Францию и Британию, Германия стояла на пороге голода — всё это привело к взрывному росту цен. А эстафету рухнувшей империи подхватили США.
Разнотравье на Великих равнинах было уничтожено, ибо за океаном требовались сотни тысяч коней, быков и миллионы тонн зерновых. Регион развивался неравномерно — десятки городов-призраков возводились за недели, чтобы обслуживать семенные и тракторные станции, элеваторы или депо, дабы вывозить пшеницу в порты. Площадь сельскохозяйственных угодий была увеличена в 5 раз с 1900 до 1930 года. Во многом сама культура ковбоев, родео, стейки зернового откорма, перегоны стад — это именно Великие равнины.
Но у всего есть своя цена. Глубокая вспашка уничтожает семена трав, которые могли удерживать влагу в засушливые периоды, перевыпас скота по одним и тем же маршрутам на палящей жаре превращал плодородную почву в пыль, в аэрозоль, который ураганными ветрами зимой волочило до Бостона, Чикаго и Вашингтона. Полмиллиона тракторов и волны переселений довершили гибель биома.
В 1932 году на Великих равнинах зафиксировали 14 пылевых бурь, через год их уже было 40. Это были не привычные нам ураганные порывы ветра и сломанные посевы. Нет. Это были чёрные удушливые вьюги, 5-7 тысяч тонн пыли за сутки. Невозможно было печь хлеб или готовить сыры — абразивные частички проникали сквозь окна, несмотря на замазку и пылевые экраны, хрустели на зубах, набивались в жернова мельниц, «убивали» закваску. Принять роды или провести операцию стало целой проблемой — попробуй санировать поле раны или вправить кость, когда в больнице в мутном свете лампы пляшет мёртвая взвесь и статическое электричество выводит из строя рентген. Лампочка на сотню ватт в комнате напоминала блеклый огонёк сигареты, и это не просто красивые слова для статьи, но дневники очевидцев.
Ветра снимали плодородный слой, солнце превращало его в пыль, та поднималась вверх и закрывала солнце — получался процесс, который поддерживал себя сам. Ещё меньше трав, ещё меньше влаги зимой в период ветров, ещё больше попыток выдавить для заложенных и перезаложенных ферм в банк во время Великой Депрессии добавленной стоимости, ещё меньше испарения воды с полей сквозь «пыльную зиму» и на выходе ещё больше бурь. Сухая печка с ровным жаром от земли вместо облаков испарений питающих тучи. Сезон за сезоном.
14 апреля 1935 года настал апофеоз катастрофы — стена тьмы в 130 миль шириной и 4 мили в высоту превратила день в мглистый хаос, где не было ничего видно в пяти футах. Больше 300 домов было погребено под горами мусора, ещё 200 не подлежали ремонту, десятки тысяч животных околело или было забито после удара стихии. Первыми начали гибнуть дети — от недоедания, пылевой пневмонии и вспышек кори. Уже не ослепшие, задохнувшиеся, сбившиеся с дороги пастухи и фермеры, но несколько сотен в год жертв тепловых ударов, бронхитов и пневмонии из-за режущих абразивных частичек. На торговых и китобойных судах в 400 милях от берегах радировали, что на палубах пыль приходится смывать в море шлангами.
«Человек сливается воедино с тем местом, где живёт. А когда мыкаешься по дорогам в забитой всяким скарбом машине, тогда ты не полный человек. Ты мертвец».
Джордж Стейнбек, «Гроздья Гнева».
Свирепый оскал песчаных вьюг привел к бегству из региона 3 млн людей. Причём не только фермеров и скотоводов с территорий, где удельная стоимость земли рухнула на 20%, но и учителей, полицейских и «белых воротничков» — 8 штатов-лидеров по экспорту зерна стали эпицентром экологической катастрофы. Местные навьючили старые «драндулеты» нехитрым скарбом, матрасами и бабушкиными зеркалами и бежали в Калифорнию на сезонные работы в лимонных и апельсиновых садах, на военные заводы побережья или пополняли очереди за раздачей супа времён Великой Депрессии.
Одна из самых знаменитых фотографий той эпохи — поломанный драндулет и мать с ребенком в пыли у дороги. Фото постановочное, но семья настоящая. И оно хорошо передавало картину жизни той эпохи — мытарств «цыган урожая», следовавших за сезонными работами и «Оки», жителей Оклахомы и других штатов в эпицентре «чёрных вьюг», бегущих к морю от удушающих туч пыли.
Каждый 8-й житель Калифорнии сейчас потомок «Оки» и «цыган урожая» — это хорошо передаёт масштабы катастрофы.
Была задействована армия и Гражданский корпус охраны окружающей среды — администрация Рузвельта в рамках Нового курса широко трудоустраивала безработных в парамилитарные организации с палаточными лагерями и 30 долларами зарплаты в месяц. Правда, эти люди, в большинстве своём неграмотные, получали там образование и продовольственную помощь членам семей, и многим это буквально спасло жизнь. «Корпус» высадил более 200 млн деревьев — их листья и экскременты пасущихся рядом животных создавали биом вокруг, задерживали воду и увеличивали испарения.
Специальная служба по борьбе с засухой скупала любой скот у фермеров, даже тот, что выглядел как мешок кожи и костей, по ценам выше рыночных — экономя воду и формируя запас консервированного продовольствия для благотворительных раздач. 110 млн старых долларов выплатили за крупный рогатый скот, причём пятая часть была забита и похоронена в могильниках — чистая благотворительность во время депрессии. Были построены сотни миль канав для задержки воды и защищённых водохранилищ для сбора осадков. Фермеров обучали защищать посевы террасами, применять вспашку контурами и вести севооборот многолетних трав, потихоньку восстанавливая первоначальный облик Великих равнин. Тем, кто переходил на новую систему хозяйства, платили доллар государственных денег за акр.
Борьба продолжалась 8 лет, и хотя потери почвы удалось уменьшить где на 50%, а где и вдвое, но окончательная победа над пыльными бурями произошла только в 1939 году — когда возобновились регулярные осадки и все эти водоёмы и миллионы деревьев могли задерживать влагу. Теперь, когда на равнины вернулись бизоны и часть территорий отданы под луга с прериями, кажется странным читать про стены песка и чёрные вьюги. Но исход трёх миллионов людей, тысячи погребённых домов и годы возобновления цены на землю — всё это было. Рынок не порешал, а Конгресс был занят Великой Депрессией и отреагировал поздно.
На сегодня в Украине 55% распаханных почв — это европейский рекорд, в Польше это число 35%, в Германии 34%. У нас эпидемия, экономический кризис и война — не до лесополос и канав с водой. У нас пылевые штормы, которые уже бьют по Ровно, Житомиру и Киеву, перерождаясь в Полесье. И за несколько лет вырезается защитных насаждений площадью с Полтаву.
«Грона гніву» — хорошее название для книги. Правда, по-моему, где-то это уже было?
Автор: Кирилл Данильченко ака Ронин; Петр и Мазепа
Copyright © 2018 PiM, LLC. Перепечатывается с разрешения ИА «Петр и Мазепа»