В середине 1990-х ирландцев взбудоражили сообщения в СМИ о том, что в их стране более двух веков местная католическая церковь управляла сетью прачечных, по своим нравам и порядкам больше похожей на концлагерь. Изначально это были учреждения, где «падшие женщины» исправлялись и обретали новое ремесло, но с годами они превратились в суровые заведения тюремного типа с адским трудом, насилием и бесправием, пишет TJOURNAL.
Лишь случайно Ирландия узнала о подлинных масштабах кошмара, творившегося за стенами тюрем-прачечных. Это стало началом долгого расследования, которому мешали и ирландские власти, и католическая церковь. Лишь в 2010-е ирландский премьер-министр и Папа Римский извинились перед бывшими узницами, и те наконец-то начали получать положенные компенсации. Однако история «католических концлагерей» ещё не изучена до конца, и расследование длится по сей день.
Братская могила на монастырском кладбище
В мае 1993 года сёстры женского католического монастыря Богоматери Милосердия в Ирландии решили продать часть своей кладбищенской земли в дублинском районе Драмкондре за полтора миллиона фунтов стерлингов для погашения долгов. Перед сделкой они попросили у городских властей помочь перезахоронить тела 133 насельниц монастыря, упокоившихся на местном кладбище.
Однако после раскопок на кладбище обнаружили 155 тел, и на половину из них не было свидетельств о смерти. Монахини поспешили заявить об административной ошибке и срочно кремировали (несмотря на то, что католическая церковь не приветствует кремацию) и перезахоронили останки на кладбище в дублинском районе Гласкевин.
Но историю замять не удалось. Десятки женщин в Ирландии начали свидетельствовать против католических женских монастырских приютов, рассказывая о творившемся там беззаконии. Они начали давить на власти страны, чтобы те дали старт расследованию. Не осталась в стороне даже ООН, в феврале 2014 года призвавшая Ватикан рассказать правду о том, что происходило в ирландских приютах.
…девочек лишали их личности, образования, а часто и еды и основных лекарств, заставляли молчать и запрещали контакт с внешним миром…
Имена большинства женщин, чьи тела нашли на кладбище, так и остались неизвестны по сей день. О них знают лишь, что они не только жили в католических приютах, но и работали в местных прачечных. Именно эта работа и была главной причиной их смерти.
От приютов к концлагерям: кошмар за стенами прачечных Магдалины
В 1765 году в Дублине на Лисон-стрит при содействии местного протестантского «Движения спасения», занимавшегося реабилитацией проституток, открыли первый в истории страны женский приют имени Марии Магдалины. По мнению западных церквей, эта библейская героиня была раскаявшейся блудницей и верной последовательницей и помощницей Иисуса Христа. Руководила приютом известная ирландская филантроп леди Арабелла Денни, заимствовавшая опыт спасения заблудших женских душ других стран.
Уже через несколько лет в Ирландии появилась целая сеть подобных приютов, куда направляли проституток и девушек, имевших секс или даже беременность до брака. Попасть туда могли лишь протестантки. Поначалу условия там были относительно комфортны, и большинство женщин приезжало туда добровольно, некоторые прибывали и убывали по несколько раз. В приюте они осваивали какое-нибудь ремесло и зарабатывали им по освобождении вместо возвращения на панель. Наставляли девушек священники и сёстры милосердия.
С годами протестантская церковь лишилась покровительства ирландских властей, что плохо сказалось на её финансовых делах, и её место заняли католики. В 1922 году Ирландия стала независимой от Великобритании, и в истории приютов Магдалины началась новая веха. Католическая церковь получила расположение властей и взяла женские приюты под свою опеку.
Условия там сразу же изменились в худшую сторону. Отныне девушек в приютах почти всегда лишали имён, назначая вместо них номерки или другие имена и называя «кающимися» или «детьми», а сами они называли наставниц-монахинь «матерями», вне зависимости от их возраста. Девушки регулярно слушали долгие проповеди о грехопадении и учили длинные молитвы.
Чтобы ничего не отвлекало узниц от молитвы, у них отбирали личные вещи, одежду, запрещали предаваться воспоминаниям о «доприютовской» жизни. Монахини, присматривавшие за узницами, избивали их, чтобы пробудить в них покаяние и отбить волю к побегам (впрочем, некоторым девушкам удалось сбежать).
Возглавив приюты Магдалины, католики первым делом организовали при них сеть прачечных, где работали девушки. Но теперь никто уже не заботился об их обучении и перевоспитании — рабский труд стал основой их существования. Женщины тяжело и бесплатно работали по шесть-семь дней в неделю, с раннего утра до позднего вечера.
Прачечными управляли четыре католических общины — Сёстры Благодарения, Сёстры Милосердия, Сёстры Добрые Пастыри и Сёстры Богоматери Милосердия. В Ирландии было 11 таких прачечных. Работать приходилось много, ведь церковь слабо финансировала приюты, и те перешли на самоокупаемость. Руководство неслучайно направляло узниц именно в прачечные — стирка одежды ассоциировалась с очищением души от скверны. Лишь иногда девушек отправляли работать поварихами, швеями, ткачихами.
Здания прачечных опутали высокой колючей проволокой, а на ночь спускали огромных собак. На работе и в приютах девушкам запрещали говорить, заводить друзей, праздновать дни рождения. Монахини заставляли узниц непрестанно молиться, но из-за постоянной работы те часто даже не знали, когда празднуют Рождество — они потеряли счёт дням.
За малейшую провинность девушек отправляли ночевать на холод, брили налысо, оставляли без еды. Бывали случаи, когда их заставляли есть с пола за разбитую чашку. Узницы носили большие кепки, тяжёлые ботинки и юбки до щиколоток. Они не имели даже предметов личной гигиены. Некоторые воспитанницы лишь после освобождения из приюта узнали, что такое зубные щётки.
Вы не знали, когда произойдёт следующее избиение.
«Клиентура» приютов расширялась — теперь сюда свозили не только проституток, но и жертв насильников, матерей-одиночек, алкоголичек, хулиганок, неверных жён, девушек с отставанием в развитии. Оказаться в приюте можно было даже за проезд «зайцем» в автобусе или за нарушение комендантского часа. Иногда родители сдавали туда дочерей, чьё поведение было излишне кокетливым и игривым, а также имевших «соблазнительную внешность», даже если те были девственницами.
Полномочия сдавать женщин в приют имели и священники с врачами. Если у девушки не было родни, поручившейся бы за неё (как чаще всего и бывало), она могла навеки остаться там. Многие из таких «пожизненно заключённых» принимали монашеский обет.
Государство активно наполняло приюты. Суды отправляли туда женщин, а полиция и соцработники свозили их, возвращали беглянок. Правительство заключало с прачечными контракт на обслуживание армии, больниц, тюрем и не интересовалось условиями проживания там и вопросами оплаты труда. Частные гостиницы и пивоваренные компании тоже не гнушались рабским трудом девушек. Благодаря бесплатной работе и государственной протекции, прачечные Магдалины превратились в выгодные предприятия, дававшие огромную прибыль. Частники не могли конкурировать против них.
Бизнес шёл в гору и разросся до промышленных масштабов. Рядом с католическими приютами строились огромные профессиональные помещения для стирки белья. Внутри них женщины постоянно работали с химикатами, и многие позже умерли от рака. На работе девушки получали травмы и увечья, но медпомощи им никто не оказывал. Те, кто не мог больше работать, просто исчезали, и остальные узницы лишь предполагали, что с ними стало. Лишь в конце 1990-х, когда рядом с приютами и прачечными стали находить братские могилы, догадки узниц подтверждались.
У нас там никогда не было музыки, только молитвы. Одна монахиня, сестра К., была так добра ко мне. Она отвечала за стирку и иногда просила меня прийти и помочь с грязной рубашкой или чем-то ещё, там я могла немного послушать радио.
Беременные узницы обычно рожали в приютах и сразу же выходили работу в те же условия, как и все. Иногда младенцев изымали у матерей и передавали в другие семьи (одни лишь американцы незаконно усыновили более двух тысяч ирландских детей из приютов), но чаще всего они умирали.
Дети были похожи на цыплят в курятнике, бедлам, визг и постоянный крик в комнате малышей. Они так и не научились правильно говорить, поэтому у них был свой собственный язык, лепечущие звуки. О них практически никто не заботился как следует. Когда дети приходили после занятий, их кормили скудным обедом и кое-как вычёсывали вшей и гнид. На ужин им давали чай, хлеб с маслом или какао. Малыши ложились спать летом и зимой в шесть часов вечера. Из-за ненадлежащего ухода и условий, началась эпидемия коклюша, от которой многие малыши умерли.
В 2014 году в Доме матери и ребёнка Bon Secours в Туаме обнаружили останки 796 младенцев, умерших там в 1925-1961 годы. Большинство из них скончалось из-за кори, коклюша, ларингита, абсцессов. Расследование детских смертей в Туаме продолжается по сей день.
До середины 20 века консервативное ирландское общество хорошо относилось к приютам Магдалины. В условиях, когда внебрачная беременность считалась несмываемым позором не только для семьи, но даже для местного пастора, прачечные-приюты считались нормой. Женщин, вырвавшихся оттуда и рассказавших о тамошних нравах, обычно игнорировали. Многие из них и сами молчали о пережитом из-за стыда, а некоторые покинули Ирландию.
По мнению историка Фрэнсис Финнеган, исчезновение прачечных связано не с переменами с общественном сознании, а в появлении стиральных машин. С середины 20 века, когда они стали доступны для рядовых ирландцев, сеть прачечных Магдалины пришла в упадок. В 1930-е они пополнились 2695 новыми узницами, в 1970-е — 660, в 1980-е — 147, а в 1990-е в приюты поступило всего восемь женщин.
Однажды я должна была достать картофель из огромной пароварки. Я обожгла руки и отбросила сковороду. Было очень больно. Но монахини-надсмотрщицы только посмеялись. Они были настоящими садистками. Потом наступило Рождество. Девочкам раздавали так называемые подарки – полотенце и малюсенький кусок мыла. Когда дошла очередь до меня, мне сказали: «Ты же та девочка, которая уронила картошку? Никаких подарков тебе». И снова монахини смеялись. Они как будто получали удовольствие глядя, как мы страдаем.
В начале 1990-х, когда всплыла история с братской могилой на кладбище, началась череда скандалов. Пресса наконец-то начала публиковать интервью с бывшими узницами прачечных, и их откровения шокировали Ирландию. Выяснилось, что похожие заведения с суровыми нравами, но в меньших масштабах, существовали в Англии, Канаде, США и Австралии, Швеции, причём в Англии первая прачечная появилась в 1758 году — на семь лет раньше, чем в Ирландии.
Вскоре подобные «братские могилы» стали находить и в других приютах. До сих пор точно неизвестно, сколько женщин прошло через них за всё время — местные католические ордены не дают архивных сведений.
Но даже после скандалов католические прачечные какое-то время продолжали работу. 25 октября 1996 года закрылась последняя из них, расположенная в Дублине на Глоссер-стрит. Там жили и работали около 40 пожилых женщин, большинство из них — с задержками в развитии. Ежедневно они стирали одежду заключённых из расположенной рядом тюрьмы Маунтджой. У девяти из них не было родни, и они ушли в монастыри.
В 1997 году на ирландском ТВ вышел документальный фильм «Секс в холодном климате». Его героини — бывшие заключённые приютов, рассказавшие, что психологическое и физическое насилие со стороны монахинь и священников было нормой. В 2002 году на экраны вышла драма «Сёстры Магдалины» на ту же тему, и его создателей обвинили в преуменьшении кошмаров, творившихся там.
Узница прачечной Мэри-Джо Макдонах, отработавшая там пять лет после изнасилования соседом, сказала, что условия там были куда хуже и жёстче, чем отображено в картине. В то же время президент Католической лиги за религиозные и гражданские права Билл Донохью обвинил фильм «Сёстры Магдалины» в умышленном очернении церкви, а режиссёра ленты Питера Маллана — в ненависти к католицизму.
Лишь в 2011 году с подачи ООН правительство Ирландии начало полноценное расследование по делу Магдалины. Выяснилось, что лишь 10% девушек в приюты направили семьи, а ещё 19% отправились туда по своей воле. Большая часть узниц оказалась там по приговору суда. Большинству девушек не было и 23 лет, а более 40% провели там более года. В среднем каждая девушка отбыла в прачечных семь месяцев, а некоторые работали более пяти лет.
Эти места были ирландскими женскими гулагами. Когда вы входили в их двери, вы оставляли позади своё достоинство, индивидуальность и человечность. Мы были взаперти, у нас не было внешних контактов и зарплаты, хотя мы работали по 10 часов в день, шесть дней в неделю, 52 недели в году. Что это ещё, если не рабство?
Самой молодой узнице приютов-прачечных было 15 лет, а самой пожилой — 95. Некоторые девушки попадали туда чаще одного раза. По документам удалось установить факт прибытия на работу 14607 человек, но эта цифра, скорее всего, сильно занижена, ведь не на всех узниц имелись документы. В отчёте указано, что там процветали избиения и жестокие наказания, но отмечено, что оно не было чем-то из ряда вон выходящим, ведь многие девушки до приютов учились в католических школах, где уровень физического насилия был столь же высок.
Авторы опросили 118 бывших узниц, 58 из них на момент написания отчёта жили под опекой католических орденов. Большинство из них описали атмосферу в них как «холодную, с жёстким и бескомпромиссным режимом физически сложной работы и молитвы, со словесным порицанием, ругательствами или даже унизительными оскорблениями».
5 февраля 2013 года, после долгого расследования, Комиссия по расследованию злоупотреблений против детей составила 1000-страничный доклад на основании показаний бывших узниц католических приютов. Его автор — тогдашний сенатор Ирландии Мартин Макалис. Отчёт охватывает период с 1922 по 1996 год и описывает указанные выше факты. Спустя две недели под давлением общественности тогдашний премьер-министр Ирландии Энда Кенни извинился от лица ирландского правительства перед женщинами, прошедшими приюты Магдалины, и открыл компенсационный фонд в пользу узниц.
Католические ордены отказались вносить средства в фонд и продолжили игнорировать тех, кто исследовал обстоятельства работы прачечных. Лишь в 2010 году ирландский кардинал Шон Брэди встретился с членами общественного движения «Правосудие для Магдалины», заявив, что «по сегодняшним стандартам многое из того, что произошло в то время, трудно понять», но это вина конкретных религиозных орденов, а не всей церкви. Монахини, руководившие прачечными, заявляли в интервью, что им не за что извиняться, ведь они лишь предоставляли должную услугу. В 2018 году Папа римский Франциск официально извинился перед ирландцами за происходившее в прачечных Магдалины и признал вину католической церкви.
Да даст нам Господь… силы, чтобы этого больше никогда не повторилось и чтобы наступила справедливость.
Несмотря на признание властями участия в работе прачечных, они неохотно выплачивали женщинам компенсации. Даже акции протеста и угрозы устроить голодовку со стороны бывших узниц не имели должного эффекта. Лишь в декабре 2018 года власти начали выплачивать деньги всем без исключения бывшим узницам, но к тому времени многие из них уже скончались. Компенсации до сих пор неполны — в июне 2020 года оказалось, что государство не предоставляет бывшим узницам обещанные медицинские услуги.
Государство позволило виновным в этих преступлениях уйти, не взяв на себя ответственность. Религиозные ордена до сих пор не привлекаются к ответственности, они никогда прямо не извинялись за свою роль в управлении прачечными.
Автор: Игорь Николаев; TJOURNAL