Крах системы взаимного страхования

В мире существует много систем страхования, но одним из самых эффективных является добровольное взаимное страхование, когда люди без всякой посторонней помощи помогают друг другу в беде. Однако на протяжении последних двух столетий взаимное страхование активно вытеснялось государственными и частными страховыми компаниями, наперебой обещавшими золотые горы. Что получилось.

На фото: Плакат Госстраха СССР 50-х годо

Автор: МИХАИЛ ВОЛОДИН, Первая Крымская

К страхованию у нас отношение двойственное. Все понимают, что дело это нужное, поскольку с каждым из нас всякое может случиться. Но, как гласит русская пословица, «кабы знал, где упал, то соломки подостлал».

Застраховаться на все случаи жизни невозможно. Впрочем, на Западе рынок страховых услуг почти не ограничен. Актриса Керри Уоллес, которой перед съемкой в сериале предстояло постричься наголо, заключила со страховой компанией договор о компенсации, если ее волосы отрастут заново. А российская певица Марина Хлебникова и вовсе застраховалась от встречи с инопланетянами. Если в ближайшие 20 лет она пострадает по их вине, европейский страховщик выплатит ей миллион долларов. А может, и не выплатит, ведь ей нужно будет документально доказать, что она встретилась с инопланетянами.

Часто приходится слышать, что страховые компании очень неохотно расстаются с деньгами, а то и вовсе обманывают клиентов. В середине 90-х годов у нас появились компании, которые предлагали полисы иностранных (преимущественно швейцарских) страховщиков. Впоследствии выяснилось, что это было чистое надувательство.

Вот если бы на наш рынок пришла такая всемирно известная компания, как «Ллойд», тогда имело бы смысл оформить страховку. Впрочем, с «Ллойдом» тоже не все гладко.

«Ох и трудно в деревне у нас»

Известно, что система страхования зародилась в глубокой древности. Люди давно заметили, что время от времени случаются неприятности, к которым нужно готовиться. Например, засуха или наводнение. Для того чтобы пережить это трудное время, они делали запасы продовольствия и фуража. Это и есть самая древняя форма страхования, которая широко используется и поныне. Но как быть, если периодически на селение нападают кочевники, которые живут исключительно воровством и разбоем? Лучше всего создать общий запас продовольствия, разместив его в крепости или высоко в горах, где все жители селения и домашний скот смогут продержаться до тех пор, пока кочевники не уберутся восвояси.

Также люди заметили, что болезни и стихийные бедствия не разбирают, кто праведник, кто грешник, а потому нужно держаться вместе и помогать тем, кто оказался в беде. Так появилась солидарная форма страхования, основанная на принципе: сегодня помогаешь ты, а завтра, если с тобой случится беда, помогут тебе.

Со временем круговая порука и ответственность распространилась не только на последствия стихийных бедствий. Она предусматривала буквально все. Например, кодекс X — XI веков под названием «Русская правда» обязывал жителей округи возместить причиненный вред: «если кто убьет княжеского мужа, совершив на него нападение, и убийца не будет пойман, то платит за него 80 гривен та округа, где найден убитый. Если же убит простой человек, то округа платит 40 гривен». Более того, округа несла ответственность даже в том случае, если виновник известен: «если убийство совершено не умышленно, а в ссоре или на пиру при людях, то убийца выплачивает виру (денежный штраф) также с помощью округи».

Такой порядок был весьма разумным. Если чей-то дом горел, то жители округи не устраивались поудобнее, чтобы понаблюдать за пожаром, а тушили дом всем миром, спасая домашний скарб, так как впоследствии всем приходилось оплачивать ущерб. Впрочем, даже в те времена находились люди, которые отказывались помогать другим. Во всяком случае, «Русская правда» предусматривала этот вариант: «если кто откажется от участия в уплате дикой (подушной) виры, тому округа не помогает в уплате за него самого и он сам за себя тогда платит». А что будет, если кто-то откажется оплачивать виру? Другим придется платить больше. Неудивительно, что у отщепенцев часто горели дома, дохли куры и овцы, погибали посевы. Как пелось в песне из кинофильма «Дело было в Пенькове»: Тем, кто держит свой камень за пазухой, Ох и трудно в деревне у нас.

Таких же традиций придерживались те, кто занимался торговлей или ремеслом. Еще за два тысячелетия до нашей эры законы вавилонского царя Хаммурапи предусматривали заключение между участниками торгового каравана соглашения о том, чтобы вместе нести убытки, постигшие кого-либо из них в пути от нападения разбойников или еще какой напасти. Такой же обычай был у чумаков, ездивших с рыбой и солью к берегам Черного и Азовского морей. Они совершали путешествия караванами (ватагами) на подводах, запряженных волами. Было установлено, в частности, что если в пути у чумака падет вол, то на артельные деньги покупается другой. Тот, кто отправлялся в Крым в одиночку, на свой страх и риск, как правило, возвращался далеко не всегда.

Загадочная кофейня

У Гоголя в поэме «Мертвые души» приводится такой диалог: «Вишь ты, — сказал один другому, — вон какое колесо! Что ты думаешь, доедет то колесо, если б случилось, в Москву или не доедет?» — «Доедет», — отвечал другой. — «А в Казань-то, я думаю, не доедет?» — «В Казань не доедет», — отвечал другой. Этим разговор и кончился».

В Лондоне джентльмены, обменявшись мнением, доплывет ли судно до Амстердама или Марселя, шли в ближайшую кофейню заключать пари. Ближайшая от Темзы кофейня, где джентльмены могли совершить сделку, обменяться новостями, найти нужных людей, находилась на Тауэр-стрит. Она была открыта в 1687 году. Хозяина этого заведения звали Эдвард Ллойд. Вообще, английские кофейни XVII века представляли собой своеобразные клубы, где собирались торговцы, ремесленники, адвокаты и люди других уважаемых профессий (простонародье предпочитало таверны). В 1675 году Карл II, который, как все правители, с подозрением относился к местам, где публика могла собираться и обсуждать злободневные темы, закрыл все кофейни. В ответ поднялся такой шум, что король уже через шестнадцать дней отменил указ.

Кофейня Ллойда была местом пристанища людей, имевших отношение к торговому судоходству. Она работала без перерыва и даже ночью была заполнена посетителями. Одни страховали свои корабли, другие договаривались о поставке товаров из дальних стран, третьи изучали карты, намечая маршрут. По легенде именно в этой кофейне зародилась страховая фирма «Ллойд» и вся современная система страхования. Однако это всего лишь легенда. Начать с того, что фирмы «Ллойд» никогда не было. Нет ее и поныне. «Ллойд» — это вовсе не страховая компания, а в сущности, та же кофейня, что и раньше.

Можно застраховаться «в Ллойде», но не «у Ллойда», так как члены страхового объединения Ллойда являются независимыми друг от друга юридическими лицами. Они конкурируют между собой, получают собственные доходы и несут собственные убытки. У дверей образованного в 1769 году «Нового кофейного дома Ллойда» — страж в красной пелерине, в гардеробной слуги, в столовой официанты, в офисе антикварные столы и скамейки, а записи в книге учета бедствий, куда заносятся названия погибших океанских судов, все еще делают гусиным пером. В центральном зале уже более ста лет висит колокол с погибшего фрегата. Два удара колокола знаменуют хорошие вести, один удар — плохие вести или важное сообщение.

Отличие лишь в том, что в старые добрые времена страхованием морских перевозок занимались сами «кофейные джентльмены», а сейчас это делают от их имени самые квалифицированные страховые маклеры на планете. А кстати, откуда джентльмены знали, доплывет ли морское судно до континента или утонет? Неужели они гадали, как герои «Мертвых душ»? Вовсе нет. В кофейню Эдварда Ллойда стекалась информация со всего мира.

В 1696 году он даже начал выпускать рукописный листок «Ллойдз ньюз» («Новости от Ллойда»), в котором сообщались сведения о прибывающих и отплывающих судах, об обстановке за границей и на морях — все то, что было жизненно важно для морской торговли. Но ведь за оперативную информацию нужно было платить. Откуда у Ллойда были деньги, чтобы содержать сеть корреспондентов по всему миру?

Все просто — постоянные посетители кофейни перечисляли средства в общий фонд. Более того, судовладельцы, перечислившие средства в гарантийный фонд, могли быть уверены в том, что в каждом порту им будет оказана необходимая помощь. Конечно, находились и судовладельцы, которые обходили кофейню Ллойда стороной. По странному стечению обстоятельств у них все шло наперекосяк — то якорь отрежут, то груз украдут, то команда взбунтуется, то откуда ни возьмись появятся пираты.

Между прочим, в те времена в Великобритании право заниматься страховым бизнесом было предоставлено лишь двум королевским компаниям (частные предприниматели были допущены к этому доходному делу лишь в 1824 году). Почему же судовладельцы, застраховав свои суда и груз в этих компаниях, спешили в кофейню Ллойда? Да им просто нужно было не получить возмещение за утонувшее судно, а обеспечить, чтобы оно благополучно дошло до пункта назначения и вернулось обратно. Это могли гарантировать лишь «кофейные джентльмены». Интересно, что за потопление судна королевские компании выплачивали премию, а «кофейные джентльмены» топили в Темзе самого судовладельца.

С виду кофейня Ллойда очень напоминала преступный картель, «крышевавший» торговое судоходство по всему миру, но это не так. Членами этого сообщества могли быть только те, кто непосредственно занимался торговым судоходством. Иными словами, кофейня Ллойда представляла собой не что иное, как общество взаимного страхования, бережно сохранявшее древние традиции.

Искусство стрижки овец

Тем временем в России, где взаимное страхование было развито испокон веков, не прекращались попытки его разрушить. В 1786 году была создана «Государственная страховая экспедиция», которая должна была страховать строения и товары от огня. Спустя несколько лет это учреждение прогорело, так как многие клиенты, чтобы получить страховку, сами поджигали свое имущество. Тем не менее попытки наладить доходный бизнес были продолжены. Так, в 1827 году было учреждено «Первое российское страховое от огня общество». Результат был тот же.

Наконец, в 1861 году император Александр II послушался голоса разума, издав указ о городских взаимных страховых обществах. В городах Российской империи они стали преобладающей формой страхования. В 1909 году был даже создан «Российский союз обществ взаимного страхования».

После революции страховое дело было национализировано, в результате чего клиенты страховых компаний и члены обществ взаимного страхования остались ни с чем. Правда, в годы НЭПа было разрешено кооперативное страхование, но оно осуществлялось под надзором государства. Созданный в марте 1918 года совет по делам страхования старательно обеспечивал «обращение излишков чистой прибыли в казну».

В 1931 году кооперативное страхование было ликвидировано, а все операции по страхованию были переданы в ведение Госстраха СССР. Интересно, что независимое от государства и сторонних лиц взаимное страхование сохранилось лишь в уголовной среде, где традиционно формируется «общак», то есть гарантийный фонд, предназначенный для поддержки тех членов преступного сообщества, которые попали в беду.

К 30-м годам XX века в мире сохранилось лишь одно страховое объединение, которое придерживалось традиций взаимного страхования, — «Новый кофейный дом Ллойда», но и оно на глазах разрушалось. В погоне за престижем и высокими доходами в число участников объединения вошли люди, не имевшие отношения к торговому судоходству, после чего страховые брокеры «Ллойда» принялись страховать все, что придется.

Расплата последовала незамедлительно. После того как выяснилось, что асбестовая пыль вызывает рак легких, суды были завалены исками от пострадавших. Асбестовые компании выставили счет синдикатам «Ллойда». Чтобы поправить дело, «Ллойд» развернул кампанию по привлечению в свои синдикаты новых инвесторов. Если в 1970 году в «Ллойде» числились 6 тысяч участников, то в 1988-м их уже было более 32 тысяч. При этом две трети завсегдатаев «кофейни» без шума и, главное, без серьезных материальных потерь вышли из игры.

В 1991 году «Ллойд» торжественно поведал общественности о результатах отчетного 1988 года (трехлетняя задержка определялась жизненным циклом синдикатов): суммарный убыток в размере 789 миллионов долларов. Еще через год убыток вырос до четырех миллиардов и с тех пор увеличивается в той же пропорции. Судьбе приобщившихся к «трехсотлетнему элитному клубу» бедолаг не позавидуешь: одни разорились, другие и поныне продолжают безнадежное противостояние «Ллойду» в британских судах. Как тонко заметил вице-председатель совета «Ллойда», «если бы Бог не предполагал стрижки, он бы не создал овец». Кажется, эти слова применимы ко всей современной системе страхования.