Криминал районного масштаба: обыкновенное зверство

«Район у нас тихий, – убежден драбовский районный прокурор Николай Литвин. – В прошлом году не было ни одного убийства или изнасилования…». Но в тихом омуте черти водятся. 20 мая нынешнего года Черкасщину потрясло зверское убийство 37-летней Валентины в Драбове. Растерзанную женщину голой нашли в луже крови под цветущей акацией. А 26 июля в муках погиб 50-летний Василий Дубенец из села Беспальче Драбовского района – варварский танец не теле несчастного, припевая «Убили негра!», отплясывал находящийся в невменяемом состоянии девятнадцатилетний студент Черкасского университета. Свидетели утверждают, что в тот вечер сельская молодежь под завязку наглоталась таблеток трамадола…

Пейзане и пейзанки

12 сентября этого года в Драбовском районном суде начался процесс в связи с гибелью 37-летней Валентины. Обвинение в нанесении тяжелых телесных повреждений по ч.1 ст. 121 УК Украины предъявлено 27-летнему Максиму — соседу жертвы. Судмедэкспертиза установила, что потерпевшая находилась в состоянии тяжелого опьянения и что смерть наступила вследствие переохлаждения организма, а не от побоев.

Валентина уже не увидела рассвет ясного дня 20 мая. Ее нашел пастух, собиравший буренок в стадо. Под высокой акацией на зеленом ковре спорыша мужчина наткнулся на русалку. Он уронил кнут и с перепугу перекрестился, считая, что ему мерещится бесовщина. Немного придя в себя, он начал узнавать знакомые черты. Пред ним в костюме праматери Евы лежала известная всей округе красавица-кухарка Валентина. Из разбитой головы еще сочилась кровь, пригожее лицо было обезображено синяками.

Пастух изо всех сил начал стучать в калитку, звать мать несчастной: « Мария, под акацией мертвая Валентина лежит!» К обеду маленький провинциальный городишко на левом берегу Днепра оплакивал судьбу Валентины и терялся в догадках, кто свел красавицу в могилу?

В нашей тихой сонной провинции порой кипят такие страсти, что Голливуд отдыхает в сторонке. Особенно когда герои наливаются самогонкой. Тут уж закрученные любовные сюжеты дадут сто очков форы любым заокеанским триллерам и боевикам. Лямур и зеленый змий все чаще появляются, словно привидения, в кровавых местечковых трагедиях.

Карета «скорой помощи» доставила зверски избитую Валентину в райбольницу в 8 часов утра. Женщина агонизировала. Ее тело было сплошным синяком, левая сторона лица превратилась в кровавое месиво, из разбитой головы текла кровь. Врачам так и не удалось повысить низкое кровяное давление и температуру тела. Впоследствии судмедэксперт констатировал черепно-мозговую травму, внутреннее кровотечение и смерть из-за переохлаждения. В результате побоев женщина потеряла много крови, а холодная ночь сделала свое черное дело.

На месте трагедии остались три лужи крови. Все происходило под самыми окнами дома, где спали мать и сестра погибшей с мужем и детьми. Валентина кричала, звала на помощь. Ее мать утверждает, что ничего не слышала, и обвиняет в смерти дочери мужчин-пьяниц. Ее совесть, мол, чиста, зло пришло со стороны, хотя прекрасно понимает, что мужчины теряли рассудок от водки, которой она торговала. Под окнами самогонщицы каждую ночь раздаются пьяные вопли. Поэтому никто и не вышел из дому, когда в смертной муке кричала дочь и в ярости орали двое пьяных от водки и крови мужчин.

Замкнутый цикл

Визитной карточкой сухопутного Драбова стал катер, тихо качающийся на воде пруда. Он бросается в глаза гостям, решившим посетить это захолустье. Здесь разместился кабак. По вечерам сюда заглядывают те, кто хочет отвлечься от быта и прозы жизни.

Особенно потрясла смерть Валентины местных женщин. Они рассказали мне, заезжей журналистке, что в восьмитысячном поселке трудно найти работу, поэтому главным промыслом жителей, позволяющим заработать на кусок хлеба, стала торговля самогоном и наркотиками.

В районной больнице врачи просили не упоминать в печати их фамилий, но рассказали много шокирующего о бытовом алкоголизме. Например, о том, что в больницу часто попадают мужчины с алкогольным отравлением. Немного оклемавшись под капельницей, они тут же сбегают домой, чтобы опохмелиться. Из-за водки рушатся семьи, страдают дети. Пьянство порождает преступления и доводит до тюрьмы. А отсидевших свой срок жертв зеленого змия ждут дома только старушки-матери, до могилы несущие скорбный крест страданий по сыновьям.

Увы! Самой весомой разменной монетой, более надежной, чем банковский слиток золота, в селах и провинциальных городках остается поллитровка сивухи. Стоит она недорого — шесть гривен, но может небо к земле преклонить — за нее жаждущие и огород вспашут, и дров нарубят, и избу построят, и детей выучат. Вот и дымят по селам да райцентрам винокурни. К сожалению, не зарастает к ним народная тропа, спешат сюда и стар, и мал. Мужчины пропивают последнее в доме, несут самогонщице кто кусок сала, голосистого петушка или поросенка, кто новенькую скатерть, собственное обручальное кольцо или сережки дочери. И голосят жены пьяниц, проклиная продавщиц отравы, которые отняли у них мужей, а порой и совсем юных сыновей.

Бедные женщины истово верят, что от этих проклятий не одна самогонщица преждевременно сошла в могилу. Мол, умирают они не от естественных причин, их укладывают в гроб слезы и проклятия тех бедняжек, чьи мужья или сыновья стали алкоголиками.

В доме Валентины постоянно гнали самогон. Сюда даже среди ночи все время наведывались мужики. И одинокая женщина тоже начала понемножку заглядывать в рюмку, оттого и лишилась работы.

Три судьбы

Майская ночь намертво связала их — судьбы двух мужчин и женщины. Смерть Валентины разрубила этот гордиев узел. Несчастная лежит в могиле. Счастливчик Олег гуляет на свободе. А бедняга Максим загремел на тюремные нары.

Каков обычный удел женщины в глухой провинции? Горький пьяница-муж, синяки от его кулаков, куча детишек, каторжный труд и беспросветная нужда. Валентина родилась настоящей красавицей — высокая, стройная, чернобровая. В поселке женщина славилась как искусная кухарка. Ее приглашали готовить на свадьбы, крестины, именины, похороны. Ни один праздник в Драбове не проходил без участия Вали. Ее звали готовить и на пышных банкетах.

В замужестве она прожила недолго, вскоре после развода бывший муж погиб в автомобильной катастрофе. Валентина вместе с крошечной дочуркой возвратилась под родительский кров. В одной избе теперь жили мать, семья старшей сестры и Валя с ребенком.

Максим обитал от них через две избы. В 27 лет парень еще не женился, жил бобылем. И его внимание привлекла соседка Валя. Она была старше на 10 лет, красива, ласкова, жила с открытой душой. Люди стали примечать, что Максим часто работал на подворье Валентины. Ее мать вспоминает, что и накануне той гибельной ночи они вместе сажали картошку. Когда на Максима надели наручники, она отказывалась верить, что тот стал убийцей дочери, хотя хорошо знает, как мутится у мужиков рассудок от самогона, которым она торгует. А ведь в тот вечер именно к ней заглянул Максим, прося поллитровочку.

Парень рос в аду пьянства родного отца, который ежедневно люто избивал мать на глазах троих детей. Наконец жене это надоело и она развелась с алкоголиком. Отчим оказался не лучше отца, любил выпить. Начала спиваться и мать. Но женщине удалось очнуться от пьяного угара. Она решила начать новую жизнь и развелась со вторым мужем. Тяжело было становиться на ноги, в поселке царила сплошная безработица, зато на каждом углу торговали самогоном и трудно было побороть соблазн. Тут очень ко времени родственники позвали женщину в Россию. Она уехала искать лучшей судьбы и забрала с собой двоих старших детей — дочь и сына, а младшего, Максима, оставила приглядывать за домом и хозяйством.

Парень страдал по человеческому теплу, мечтал о семейном уюте, а его поили водкой. Бедняков не жалует ни судьба, ни Фемида, откупиться от которой у них попросту нет денег.

В тот майский вечер его собутыльником оказался более удачливый Олег. В Драбове молодой мужчина слыл человеком весьма состоятельным — имел свой ларек, принимал металлолом. В свои 22 года Олег успел жениться и родить сынишку.

Между тем люди не забыли, как его отец люто расправлялся с женой — ревновал и давал волю кулакам. В 90-х годах прошлого столетия он создал банду. В нее вошли милиционеры из местного райотдела милиции. На разбои преступники брали с собой табельное оружие, автоматы Калашникова. Ночами грабили фермы, уводили коров и свиней, совершали налеты и на богачей. Банду разоблачили. В поселке до сих пор помнят громкий судебный процесс. Преступникам вынесли приговор по 69 статье УК Украины — бандитизм. Когда отец возвратился из зоны, на скамье подсудимых оказался сын. За воровство Олегу дали условный срок наказания — у кого водятся деньги, к тому Фемида весьма милостива. И у него все еще остается непогашенная судимость.

Олег тоже не был трезвенником и любил выпить. Когда спускались сумерки, часто наведывался к Валиной матери за поллитровочкой. В тот злополучный вечер он встретился с Максимом.

Когда палец в глазах семерит

Возле дома самогонщицы находился заброшенный двор, его хозяйка умерла. Сын старушки привез кирпич, бетонные балки, но строительство застопорилось. За огородом наследники старательно ухаживали, пололи грядки. Рядом с уютным садиком разбили крошечный палисадник, в котором посадили пионы, георгины, посеяли астры и чернобривцы. Было видно, что хозяева мечтали о просторном доме с садиком и цветником. Но в повседневных заботах руки не доходили привести в порядок заброшенный двор. Он буйно зарос лопухами, крапивой, щирицей. Там под акацией двое мужчин увидели Валентину с соседом Васей. Они мирно допивали бутылку. Олег с Максимом принесли с собой еще одну и присоединились к веселой компании.

…В тот майский вечер Валентина, как обычно, страдала, смахивая слезы, у телевизора. Женщина смотрела свой любимый сериал «Не родись красивой». Экранная жизнь героини светила лучиком счастья и надежды в ее серой безрадостной жизни. На землю спускались сумерки, в форточку врывался пьянящий аромат сирени, которая расцвела под окном спальни. По экрану поплыли титры конца серии. Валентина поднялась и вышла к калитке. Возле шелковицы ее поджидал сосед Вася. Деловито вынул из одного кармана брюк бутылку, из другого – граненый стакан. Вдвоем они присели на бетонную приступку и начался пир.

Люди, которые гнали коров из стада, видели, как Василий с Валентиной перешли на пригорок под акацией. К ним присоединились Олег с Максимом. Районный прокурор Николай Литвин рассказывает, что они выпили одну бутылку, потом другую. В полночь Василий вспомнил о семье — жене с детишками — и ушел домой.

О том, что пир завершился трагедией, свидетельствовали три лужи крови. Они были в разных местах, словно женщину таскали по двору. Кровью была залита земля в кустах под шелковицей. Кровью был обрызган спорыш у акации, метрах в десяти от шелковицы. Утром милиционеры подобрали два кирпича, залитых кровью. Ими били несчастную по голове.

Фемида

Суд санкционировал арест Олега с Максимом. Должны быть веские основания, чтобы суд дал такую санкцию. Их, безусловно, добыла милиция. Напомню, что пьянка происходила на глазах всей улицы, рядом с пыльной дорогой, по которой гнали коров из стада, возвращались с работы люди, шла на гулянку молодежь. И, конечно, пьяные крики и вопли избиваемой женщины слышали многие. Эти звуки были людям не в диковинку, их привычно связывали со специфическим бизнесом Валиной матери — ведь трагедия происходила у дома, в котором бойко торговали самогоном. Жутко говорить, однако это обыденная жизнь провинции, вяло текущая изо дня в день.

Существует целая система милицейских осведомителей, от которых правоохранители узнают о преступлениях. Их вербуют и в борделях, и в притонах наркоманов, и в среде самогонщиц. На этой же улице у матери Валентины было великое множество конкуренток. Так что милиционеры за каких-нибудь пару часов уже знали всю подноготную ночного происшествия.

Прокурор Николай Литвин утверждает, что Валентина сама разделась. Естественно, пьяная женщина могла и на луну залезть. Но зачем же над ней так жестоко поиздевались?

Десятка два свидетелей утверждают, что Валентина хвасталась им своим женским счастьем, мол, сожительствуют они с Максимом, помощник он в хозяйстве хороший, по характеру добрый, ласковый. Да и дом его стоял рядом, он мог просто увести зазнобу к себе. Из событий той страшной ночи мертвецки пьяный парень не помнил ничего. Мать же Валентины заявила, что на Максима клевещут, не он убийца ее дочери.

Безусловно, Максима — дремучего невежду в вопросах коррумпированного правосудия — просветили, что такое «групповуха», когда судьи «выдают» на полную катушку, и осужденный должен отсидеть свой срок от звонка до звонка. Конечно, ему объяснили, что намного меньше придется провести на зоне, если преступление совершил один человек. Вообще же знающие его люди отзываются о Максиме неплохо.

А вот об Олеге по Драбову идет худая слава как об очень жестоком человеке. Женщины осуждают парня за то, что он унижает и избивает мать. Они уверяли меня, что из-за пьянства и рукоприкладства от него ушла жена. Мол, сам виноват, что не заладилась семейная жизнь.

К слову сказать, ни Олега, ни Максима с малых лет не учили любить и уважать женщину, сочувствовать чужому горю. По-настоящему оба они любили только самогон. И это наша беда. Бесправное, рабское положение женщины в сельской провинции, семейное насилие стали нормой в нашем обществе, когда многие вынуждены выживать в поисках пропитания.

Преступление помаранчевой власти заключается не в том, что она не накормила нищего хотя бы черствым куском хлеба, как обещала. Многие украинцы, не видя на своей земле будущего ни для себя, ни для своих детей, отправляются на поиски заморского счастья — статистика утверждает, что число наших «остарбайтеров» с каждым годом растет. Помаранчевая власть, цинично прикрываясь лозунгами о справедливости, не только не уничтожила, но во многом «модернизировала» старую коррумпированную судебную систему, криминализированную милицию и прокуратуру. Однако это отдельная тема для разговора — сращивание милиции и прокуратуры с криминальными структурами, когда отпетые уголовники дарят высокопоставленным чиновникам в милицейской форме и прокурорских мундирах фешенебельные квартиры, дорогие иномарки и прочие блага земные.

Судейские тоже плачут

Существует губительная система, при которой, если есть труп, обязательно должен быть вынесен приговор преступнику. Из достоверных источников мне стало известно, что Верховный Суд спустил указание не выносить обвинительные приговоры, когда в уголовном деле хлипкая доказательная база. Однако бунтуют против ложных обвинений и несправедливых приговоров только апелляционные суды, и то если судье обеспечена пожизненная мантия. А в районе неудобный судья может за это попросту лишиться места.

Однажды я стала свидетелем настоящей драмы. Судья Апелляционного суда находился на грани нервного срыва — он считал невиновным человека, заключенного под стражу. Казалось бы, чего проще — вынести оправдательный приговор, и дело с концом. А вполне респектабельный человек в невменяемом состоянии половину рабочего дня исповедуется журналисту, испрашивая совета, как ему поступить! Я посоветовала прислушаться к собственной совести, чтобы потом спокойно спалось и не мучили кошмары. При этом съязвила, что его коллеги выносят приговоры невиновным без всяких угрызений совести, оправдываясь тем, что система такая, при которой человек в судейской мантии всего лишь винтик в машине судопроизводства, колесико, обязанное вертеться в заранее определенном направлении.

Спустя неделю судья сообщил, что отправил это уголовное дело на доследование. Далее все пойдет по шаблону — его возвратят обратно доработанным и поручат рассматривать другому судье, более сговорчивому.

Иногда Апелляционный суд отменяет приговоры районной Фемиды. О некоторых подобных уголовных делах «Антенна» писала. К примеру, в статье под названием «Чума» рассказывалось о пресловутом деле по наркобизнесу в Жашкове. Там сотрудник прокуратуры, производивший расследование убийства, поддерживал обвинение в суде, что строжайше запрещено законом. А в сфабрикованном уголовном деле по изнасилованию и убийству милиционером семнадцатилетней девушки в Каневе Апелляционный суд не только отменил приговор Черкасского районного суда, фактически оправдавшего убийцу, но и вынес постановление о привлечении к уголовной ответственности киевского судмедэксперта, подделавшего акт экспертизы. Черкасская областная прокуратура проигнорировала это постановление суда. Преступление осталось безнаказанным.

Цена свободы для убийц

Особенно в ходу сейчас 119 статья УК Украины — убийство по неосторожности, на которую за 20 тысяч долларов США переквалифицируются самые зверские преступления. Как правило, далее следует амнистия, и матерые бандиты, отпетые убийцы и насильники выходят на свободу, чтобы снова грабить и убивать. Судей, не желающих участвовать в преступной «командной игре», всячески выживают. Так несколько лет назад началась жуткая травля судьи Владимира Михайловича Литвинцева, после чего его «ушли» из уголовного дела по банде из Умани. Несмотря на четыре трупа, всех головорезов отпустили с миром.

Года не прошло, как уманские бандиты «засветились» в Жашкове в разбойном вооруженном налете на жилище мелкого бизнесмена. Правоохранители опять спокойно отпустили громил на свободу. Однако они не учли одной весьма пикантной детали — налетчики грабили дом свата начальника штаба МВД Украины. Генерал не преминул проинструктировать того, как вести себя при повторном налете. Мужик так и сделал — застрелил у себя в доме одного бандита из шайки, а несколько других сдал правоохранителям.

Фактически полулегально существует судейская клоака, когда в сговоре находятся судья, прокурор, адвокат и определенная группа свидетелей — врачей, нотариусов и прочих. На основании лжесвидетельств выносятся оправдательные приговоры матерым преступникам. Каждый из этой своры получает свою долю взятки. К примеру, ложные показания врача стоят 500 долларов США. Причем одни и те же лжесвидетели кочуют коридорами черкасской Фемиды из одного районного суда в другой.

Только благодаря вмешательству заместителя областного прокурора по следствию Владимира Вегеры Черкасский районный суд вынес справедливый приговор убийце Александра Бугайчука. Владимир Михайлович внял многочисленным ходатайствам и жалобам несчастной матери Саши и в конце судебного процесса заменил прокурора, поддерживающего обвинение. Новый прокурор блестяще выступил с обвинением в зале суда и потребовал в наказание преступнику 9 лет заключения. Суд сократил этот срок на год и приговорил подсудимого к 8 годам заключения.

Однако Владимир Вегера оставил без внимания ходатайство Нины Дмитриевны Бугайчук о привлечении к уголовной ответственности врача за лжесвидетельство. И это при том, что два судебных эксперта из Черкасского областного бюро судебно-медицинских экспертиз в акте засвидетельствовали, что в зале суда врач дал неправдивые показания.

Разорвать этот порочный круг прогнившей насквозь коррупционной судебно-правоохранительной системы могла бы только реформа судов, прокуратуры и милиции. Чего помаранчевая власть отнюдь не хочет, ибо при этой системе удобно грабить государство и наживать баснословные капиталы. На права человека и искалеченные судьбы тысяч «маленьких украинцев» «радетели за народ» плевать хотели.

Вот и случаются громкие скандалы, один из которых нынче неуклюже пытаются замять в Черкасском апелляционном суде. Верховный суд Украины отменил приговор Черкасского апелляционного суда по резонансному делу — зверскому убийству ученика школы № 32 в городе Черкассы. В марте 2004 года тело мальчика нашли на пустыре в Юго-Западном районе. Областная прокуратура постаралась скрыть от общественности, что школьнику нанесли 86 ножевых ран, а также то, что его одноклассник озверел и совершил кровавое преступление под воздействием наркотика — трамадола.

Торговля наркотиками в черкасских школах ведется настолько откровенно, что свидетели в зале суда открыто признавались в употреблении этого адского зелья. Из стен обиталища черкасской Фемиды скандал рвался на улицу. Тогда в очередной раз «ушли» судью Владимира Литвинцева. На начальном этапе судебного следствия, когда Владимир Михайлович вынес постановление об исправлении прокурорских недочетов, дело передали в другие руки. И вот плачевный итог длительного судебного разбирательства по особо опасному преступлению — приговор суда отменен, уголовное дело передано на повторное рассмотрение и начато в суде с чистого листа.

Но если в Черкассах пострадавшие от произвола хотя бы изредка могут надеяться на вмешательство прессы, которая сделает очередную попытку защитить их права, то в глухой провинции люди бесправны и страдают от жестокой коррупционной системы, безжалостно перемалывающей их судьбы жерновами откровенного уголовного беспредела. Именно представители этой системы будут рассматривать два уголовных дела об убийствах в тихом Драбове.

«Убили негра»

Когда в Черкассах зарезали школьника, областная прокуратура немедленно возбудила уголовное дело по ч. 2 ст. 115 УК Украины и взяла его в свое производство. В провинции спешить не привыкли. Драбовские правоохранители, обнаружив растерзанный труп 50-летнего Василия Дубенца, жителя села Беспальче, очевидно, надеялись, что не все потеряно, глядишь, он еще оживет. Иначе как объяснить, что убийство квалифицировали по ч. 2 ст. 121 УК Украины — как «нанесение тяжких телесных повреждений»? Судмедэксперт в заключении отметил, что пострадавший умер от совмещенной травмы грудной клетки и живота. Попросту говоря, несчастного раздавили в лепешку, по его телу словно асфальтный каток прошел, раскрошив ребра, разорвав легкие, расплющив внутренние органы.

В убийстве подозреваются двоюродные братья — 23-летний Сергей и 19-летний студент Черкасского университета Анатолий. Жена погибшего Татьяна Дубенец рассказывает, что Анатолий танцевал на груди ее мужа, напевая известную попсовую песенку: «А-я-я-яй, убили негра!»

Сам собой напрашивается вопрос: с чего бы это вдруг так озверели два сельских парубка? Тогда, в марте 2004 года, опера Сосновского райотдела милиции Черкасс откровенно признавались, мол, пацаны-школьники наглотались наркоты, крыша поехала, вот и пошинковали своего сверстника в капусту. Беспальчевская молодежь тоже говорила мне, что в тот вечер, когда был люто растерзан В. Дубенец, многие глотали таблетки трамадола. Несчастный перед смертью жутко кричал, молил о пощаде, просил не убивать его, но тщетно. Свидетели тихонько шепнули жене погибшего Татьяне Александровне, кто порешил ее мужа. Та и сообщила имена убийц милиционерам, так что за пару часов преступление было раскрыто.

Однако в Черкасском УМВД смутились, услышав о беспрецедентном зверстве, и просили не трогать труп до приезда сотрудников уголовного розыска областного милицейского ведомства. Уже на месте правоохранители оценили все подводные камни предстоящего уголовного дела. Мне известно из достоверных источников, что правоохранители потребовали в районной прокуратуре возбудить уголовное дело в связи с убийством. Когда получили отказ, то расследование этого дела поручили следственному управлению Черкасского УМВД. Есть все основания полагать, что в противном случае в скором времени обвинение переквалифицировали бы на пресловутую 119 статью УК — убийство по неосторожности.

Татьяна Александровна слыла женщиной не робкого десятка и не собиралась молча смотреть, как преступники пытаются избежать наказания. Чтобы она не смогла общаться с внешним миром, т. е. не достучалась в двери нужного кабинета, у нее отключили телефон. Но женщина решила во что бы то ни стало добиться правды и с этой целью упорно разыскивала меня, вечно мотающуюся по командировкам. Твердым намерением опубликовать с моей помощью детальный рассказ о преступлении крестьянка поделилась с моим коллегой-журналистом. И знаете, какой совет дал ей человек, который имел и власть, и полнейшую возможность сам написать правду о жутком убийстве? Он посоветовал женщине осторожно общаться с журналисткой, мол, та имеет обыкновение писать то, что слышит, а в этом деле правдивые подробности совершенно нежелательны — мало ли как все обернется. Лучше забыть обо всем и поскорее найти себе нового мужа. А сыновья, тяжело переживающие смерть отца, быстро утешатся, не век же будут горевать. Чудовищный цинизм! Ужасающее равнодушие к горю людей, чьи душевные раны от потери близкого человека еще кровоточили — ведь не прошло и сорока дней со дня гибели Василия Дубенца. В каждой сельской хате еще потрясенно обсуждали жуткое убийство, гадали, по справедливости ли накажут преступников, не перевесят ли деньги чашу весов правосудия, как это бывало уже не раз?

Крестьяне спрашивали меня, скоро ли богачи прекратят измываться над простыми людьми, безнаказанно совершать преступления? Когда подозреваемых привезли в Беспальче на следственный эксперимент, сбежалось все село. Возмущенная толпа кричала убийцам: «Палачи!» Перепуганный майор милиции просил Татьяну Дубенец успокоить односельчан, дабы те не учинили самосуд и не накликали на себя новую беду. И несчастная женщина умоляла людей не убивать извергов, погубивших ее мужа. Тогда люди расступились и дали дорогу нелюдям.

Белые и пушистые?

Один из братьев-убийц Анатолий принадлежит к сельской, так сказать, элите. Его отец работает управляющим местного сельскохозяйственного предприятия, а мать — завуч по воспитательной работе в школе. Не исключено, что именно эти обстоятельства сыграли решающую роль, когда районная прокуратура квалифицировала преступление.

Мать второго душегуба — Сергея твердила мне, что ее сын невиновен, он лично не убивал отца своего лучшего друга (Сергей с детства дружил с младшим сыном погибшего Владимиром). И вообще мальчик был исключительно добрым и отзывчивым.

Но лукавила, ох, лукавила Сергеева родительница! Она, к примеру, ни словом не обмолвилась о том, как любило развлекаться ее 23-летнее чадо. А для него не было большего кайфа, чем сесть на мотоцикл с братом Толей, взять воздушное ружье и до умопомрачения палить по аистам, сидящим в гнезде. Хулиганов тогда остановили не родные матери, а женщины, сбежавшиеся со всей улицы. Среди крестьян считается большим грехом разорять гнезда небесных птиц — аистов, ибо этим можно разрушить судьбу человека. Но жалости к братьям нашим меньшим двух недорослей родители, очевидно, не научили. После обстрела несчастные птицы так и не решились выводить птенцов в том гнезде. Неделю они испуганно кружили над своим домом, который два десятка лет давал им приют и где они растили детей. А потом, к большому огорчению крестьян, улетели из села в поисках более спокойного пристанища для своих птенцов.

Вообще братья-разбойники отличались прямо-таки патологической тягой к убийству несчастных птиц. Скорее всего потому, что аисты были беззащитными, а главное — ничьими, за них некому было вступиться и призвать хулиганов к ответу.

26 июля в восемь часов вечера братья, наглотавшись наркоты, полезли на водонапорную башню и сбросили оттуда на землю аистовое гнездо вместе с двумя птенцами, еще не ставшими на крыло. Люди подобрали искалеченных аистят, пытались их выходить, но те не выжили, подохли. Пара аистов неделю кружила над разоренным гнездом, звала и звала птенцов, а потом улетела, чтобы больше не вернуться. Жители села до сих пор плачут, вспоминая этих прекрасных и несчастных птиц.

Через пару часов в тот же злосчастный вечер 26 июля на пути озверевших от наркоты парней повстречался, на свою беду, Василий Дубенец. Свидетели утверждают, что несчастного мордовали три часа, несколько раз возвращались, проверяли, «не сдох ли» (по выражению одного из подозреваемых) и били по-новому, вернее, добивали.

Мать Анатолия совершенно невозмутима. Она хладнокровно утверждает: экспертиза не обнаружила наркотиков в крови ее сына, следствие не закончено и нужно ждать приговора, а сыночек невиновен, он был вынужден защищаться. Ничего себе «защищался» — человеку кишки выпустил и ребра чуть ли не в пыль раскрошил.

Конечно, суд назовет виновных, но это не воскресит люто растерзанного Василия Дубенца. И общество обязано знать, почему так звереет молодежь? Тихий Драбов, в котором одно за другим происходят жестокие убийства, шокирует всю область.

Как тут не вспомнить разговор с директором школы № 32, ученик которой был зарезан в 2004 году. Педагог утверждал, что подозреваемый в зверском убийстве — образец для одноклассников, гордость школы, и суд всенепременно вынесет ему оправдательный приговор. Его отец-бизнесмен прекрасно воспитал сына. О трупе другого своего ученика с 86 ножевыми ранами педагог предпочел не упоминать. А ребята из двух классов этой же школы хором заявили мне, что в помещении учебного заведения постоянно торгуют наркотиками, в частности трамадолом.

Само собой, суд признал виновным в убийстве именно этого «образцового» ученика. А Верховный Суд отменил приговор, требуя привлечь к ответственности за причастность к убийству еще двух учеников школы.

Директор сельской школы в селе Беспальче Тамара Николаенко тоже рассыпалась в похвалах своему бывшему ученику, а нынче студенту вуза и подозреваемому в убийстве Анатолию. Говорила, что тот рос славным мальчиком, добрым, прилежным, о наркотиках она вообще не ведает, мол, это абсолютно невозможно в стенах ее школы. Однако вплоть до 1 сентября педагогический коллектив так и не удосужился обсудить эту жуткую трагедию. Крестьяне спрашивали (почему-то у меня), как мать убийцы может по-прежнему воспитывать их детей в школе, если не сумела воспитать человеком собственного единственного сына?

Сельский голова Григорий Сморщок был более откровенным со мной. Должность у него выборная, и крестьяне не простят, если он будет стоять в стороне, когда такая беда приключилась в селе. Григорий Федорович сказал, что родители носили Анатолия на руках и тот вырос хулиганом.

Едва появившись в Беспальче, я от первых встречных крестьян услышала и о «бульбуляторах» с опийной «ширкой», и о «плане» из конопли, и о трамадоле, с помощью которых «ловит кайф» сельская молодежь. Были откровенны и школьники. Они рассказали, что избалованный родителями Анатолий рано начал выпивать и употреблять наркотики, он с презрением относился к простым крестьянам, ибо причислял себя к аристократии. А родители ни в чем не отказывали единственному чаду, щедро оплачивали любые его прихоти. Хорошие знакомые Анатолия утверждали, что у парня не было особой тяги к знаниям и в университете. Он предпочитал веселье и гулянки прилежному корпению над учебниками.

…Ничего в нашей бренной жизни не бывает случайно, все закономерно. Хочется задать вопрос прокурору Черкасской области Николаю Лисовому: когда же прокуратура перестанет закрывать глаза на особую бесчеловечность и жестокость, с которыми совершаются преступления в области? И когда же, наконец, его подчиненные начнут отстаивать закон и только закон, к чему обязывает их прокурорский мундир?

Валентина Васильченко , Антенна