20 лет независимости. Что изменилось и что не изменилось?

Автору этих строк каждый год приходится писать заметки по поводу очередной годовщины независимости. И чем дальше, тем больше автор убеждается в том, что сама по себе независимость мало чего стоит. К этому выводу нетрудно прийти особенно если подумать над двумя простыми обстоятельствами — пределами независимости (то есть, размерами территориальной монополии по имени «государство») и тем фактом, что некоторые наши ближние и дальние соседи, получившие независимость вместе с нами преуспели значительно больше.

Вывод из первого обстоятельства прост — «разумных» пределов размеров территориальной монополии не существует. Если существует Украина, то точно так же может существовать Донецко-Криворожская республика, Остров Крым, Русинское Государство, Свободный город Киев, Свободный Город Одесса и так далее.

Историки легко обоснуют «историческую справедливость» существования любого государства — это их работа, в конце-концов, но дело даже не в этом. Дело в том, что никто не может запретить группе людей отделиться и устроить среди себя очередную территориальную монополию — государство. У сторонников «старой» монополии нет никаких сколько-нибудь убедительных оснований для этого.

Вывод из второго обстоятельства – примера наших соседей – поучителен тем, что на самом деле, независимость есть средство, а не цель. Если в обществе вызревают какие-то новые отношения (или, наоборот, никак не умирают старые), то рано или поздно они входят в конфликт с государством, которое им мешает.

«Мы хотим жить так и вот так, а вы нам тут мешаете» — таков лозунг любой успешной независимости. То есть, сначала должно возникнуть новое содержание, а потом независимость, как средство его достижения. Принято считать, что украинская независимость лишена этого главного свойства, гарантирующего успех. В значительной степени это так, независимость действительно «свалилась на голову», но она была вызвана вполне понятными и действительно новыми для того времени обстоятельствами.

Новости: Распад КПСС

Если говорить об этих обстоятельствах, отвечая на вопрос «что нового в Украине и чем она отличается от совка», то главный фактор можно назвать «распадом КПСС». Одной из форм этого распада был распад СССР как единого государства и, следовательно, появление на его месте новых государств.

Тоталитарная сверхцентрализованная структура могла существовать только опираясь на регулярное массовое насилие. После смерти Сталина массовый террор прекратился, коммунистам тоже захотелось «пожить как люди». Вместо этого, они вынуждены были проводить свою жизнь в поисках ответа на вопрос «как сделать так, чтобы можно было не выполнить государственный план и никому за это ничего не было». Рано или поздно приходит понимание, что универсального ответа на этот вопрос не существует.

Когда у СССР начались проблемы, предсказанные еще в начале 20-го века, коммунисты попросту разбежались. Теперь они стали «политиками», «бизнесменами» и даже «олигархами». Именно это новое содержание — нежелание огромной армии коммунистов быть «винтиками» тоталитарной машины и неспособность этой машины решать самые простые проблемы и привело к распаду СССР и появлению Украины и других «новых государств». Эти самые «новые государства» могут быть сколь угодно авторитарными, но нигде, ни в Белоруссии, ни в Туркменистане больше нет ничего похожего на КПСС и ее систему управления.

Новости: Свобода

Скажу вещь, которая может многих удивить — мы живем в относительно свободной стране. Свобода состоит в возможности выбора и в том, что украинец знает, как «решаются вопросы» (некоторые называют это коррупцией). Свобода, конечно, не есть заслуга украинцев, это, скорее, недосмотр государства, который оно сейчас пытается ликвидировать.

Однако, даже не будучи какой-то значимой ценностью, для наших граждан, свобода дает свои плоды. К примеру, относительную свободу слова. Тех, кто говорит о том, что она ничего не значит, нужно было бы на денек отправить на машине времени обратно в СССР, они бы быстро поняли, в чем тут дело. Вообще говоря, настоящие изменения происходят незаметно. Почувствовать их ценность можно побывав там, где этих изменений не случилось. Например, в России или Белоруссии.

Новости: Феодализм

Другим отличительным сугубо украинским новшеством стало возникновение «общественной формации», более всего напоминающей феодализм. То есть, это ситуация, когда государство является не столько жесткой иерархией, сколько своего рода языком, на котором «говорит» политэкономическая жизнь.

Ни общие правила, ни распоряжения, создаваемые государством, не являются жесткими и обязательными. Все это просто создает некое смысловое поле, в котором общаются «носители» этого языка. Украинское общество является сложным набором иерархий, взаимопересекающихся и часто вложенных друг в друга, наподобие матрешек.

Основой украинского феодализма является предприятие. Это своего рода аналог средневековой земли с крепостными. Украинские феодалы нападают на предприятия друг друга, отнимают или разоряют их. Государство тоже не имеет дело с людьми, а только с предприятиями, которые и платят ему налоги ( в экономическом смысле платят, конечно люди).

Старости: «Внутренняя Москва»

А теперь о том, что не изменилось. Как в известном анекдоте о человеке, у которого из деталей, украденных с завода, всегда получается пулемет, у украинцев при попытках государственного строительства получается империя. В нашем случае она приняла очень интересный вид, который автор этих строк называет «внутренней Москвой».

Этот феномен был хорошо заметен во времена «телевизионной демократии» политических ток-шоу, а самым, пожалуй, ярким примером этого явления были президентские выборы 1999 года, на которых действующий президент Кучма умудрился встать в оппозицию к самому себе.

«Внутренняя Москва» – это своего рода психологическая «дыра ответственности», некое место, где находятся все виноватые в том, что наши проблемы до сих пор не решены. Это некие обстоятельства непреодолимой силы, некие «они», на которых у нас ссылаются все — от дворника до президента. Правда, нужно сказать, что с воцарением «донецких» этот феномен пошел на убыль. Теперь все знают, кто именно во всем виноват.

Старости: Евроинтеграция

Страх перед нежеланной свободой и ответственностью заставляет украинцев все время думать о том, кому бы спихнуть свою страну. Есть два ответа на этот вопрос — назад в Россию или вперед на Запад. Первый вариант абсолютно безнадежен со всех точек зрения, поэтому о нем даже не имеет смысла говорить.

Второй вариант кажется более благородным. В последнее время он принял вид «европейских ценностей» и исповедуется подавляющим большинством прогрессивной общественности. О том, что это именно форма желания поскорей кому-то сбагрить Украину с рук долой, а не политическое или интеллектуальное движение, убедительно говорит тот факт, что никто ничего не знает о Евросоюзе, никто не дискутирует по поводу конкретных мер, которые нам нужно предпринять для интеграции. Точно также никем не обсуждаются «европейские ценности». Что в них ценного? Существуют ли они вообще? Никто не знает и не хочет знать.

Старости: Государствомания

Украинцы до сих пор уверены, что государство должно и главное — может решить их проблемы. Они считают, что государство добывает средства для своей деятельности из таинственных глубин мирового эфира. Сведения о том, что средства, которыми оперирует государство, изымаются непосредственно у украинцев и другого расклада просто не может быть по определению, пока что воспринимаются с недоверием. Государство по-прежнему любят и обожествляют.

У нас президент, оппозиционер и гражданский активист в равной степени беспокоятся о «наполняемости бюджета», а будущие лидеры оппозиции, взращиваемые на просторах интернетов, мыслят в категориях дальнейшего улучшения, углубления и расширения государства. «Нам не хватает! Отнимите у нас еще!» – кричат украинцы государству и пока что они не видят в этом призыве никакого противоречия.

Выход: Говорить то же, что и делать

Как известно, общественные институты создаются практикой людей. С другой стороны, неосмысленная практика куда легче поддается уничтожению или подменам. В данном случае, я говорю о том, что украинцы до сих пор осмысливают реальность в категориях рабской зависимости от государства, но их повседневная практика – совсем иного рода.

На практике украинцы предпочитают самостоятельность, они трудолюбивы и не будут ни с кем делиться просто так, они довольно толерантны, ценят собственное индивидуальное пространство и не полезут без спроса к соседу. Украинцы малоагрессивны и достаточно сердобольны, чтобы помочь ближнему тогда, когда они видят, что это действительно возможно.

Однако, при этом, они осмысливают свою практику в категориях «наполняемости бюджета», «олигархов», «коррупции» и прочих химер. Мир, описываемый этими химерами, не имеет никакого отношения к реальной практике живых людей. Поэтому, если мы говорим о том, что поможет нам всем жить лучше, то один из простых советов может быть таким – учиться говорить прозой.

Автор: Владимир Золоторев, политический аналитик, Лига-БЛОГИ