Події

Киргизский бунт: дичайший и беспощадный

Published 28 Грудня 2011

Как мне дальше жить? – этот вопрос звучит из уст почти каждой женщины, пострадавшей от сексуального насилия во время межэтнического конфликта на юге Кыргызстана. Дикие нравы дикой страны, которая тоже хочет стать частью ЕврАзЭс, куда зовут и Украину.

Очередной конфликт между кыргызами и узбеками стал нарастать после изгнания 7 апреля 2010 года из Кыргызстана президента Курманбека Бакиева. А к июню межэтнические столкновения вспыхнули на юге Кыргызстана в городах Оше и Джалал-Абаде. Этот конфликт между двумя сторонами не первый, но самый серьезный за последние два десятилетия.

По официальным данным, до апрельских событий 2010 года этнические узбеки составляли примерно 14,7% населения южного Кыргызстана, а по мнению независимых источников – 30%. По независимым оценкам, до апреля 2010 года в Кыргызстане проживало более 1 миллиона узбеков. Основная их часть – горожане.

г. Ош, 12 июня 2010 года Фото: Инга Сикорская (IWPR)

Средства массовой информации и международное сообщество наблюдали за ситуацией в зоне конфликта и освещали ее.

Но многое об этой трагедии умалчивается. Одна из таких тем – сексуальное насилие. В докладе представлены истории лишь нескольких жертв. Эта проблема касается и беспокоит многих на юге Кыргызстана. Июньская трагедия на юге Кыргызстана потрясла всех чрезвычайной жестокостью; пострадало огромное количество людей. Хроника этих событий еще долго будет напоминать о преступлениях, которые невозможно ни забыть, ни оправдать. По сей день жертвы этого межэтнического конфликта не чувствуют себя защищенными. Особенно – женщины и дети, ставшие невольными свидетелями и жертвами ужасных преступлений.

Групповое сексуальное насилие

В ходе конфликта женщины подверглись сексуальному насилию с обеих сторон. В некоторых случаях истязания привели к смерти жертв. Наиболее распространенной формой мести было групповое сексуальное насилие. Нередко оно совершалось в присутствии даже родителей, которые, находясь под угрозой смерти, не могли защитить своих детей.

"В подвале лежало много узбекских парней. Меня специально затащили туда и перед ними изнасиловали. [Плачет.]". (Отрывок из видеозаписи, июнь 2010 года, г. Ош.)

"12 человек издевались надо мной. В мой [половой] орган засунули бутылку из-под шампанского. Меня раздетой затащили к узбекам и сказали: "Вот ваши сестры, и с вами тоже будет так же". [Плачет.]". (Отрывок из видеозаписи, июнь 2010 года, г.Ош.)

"…передо мною насиловали мужчин. [Плачет.] Все мужчины лежали, и их подряд насиловали, потом зарезали… А потом рядом с ними меня опять насиловали. [Плачет.]". (Отрывок из видеозаписи, июнь 2010. г.Ош.)

Далеко не все женщины склонны рассказывать о совершенных против них подобных преступлениях. Это подтверждают интервью некоторых жертв, анализ историй многих женщин, пострадавших в ходе конфликта.

Женщины не всегда хотят называть свои настоящие имена и рассказывать все подробности происшедшего. Заметно, что жертвы ощущают себя опозоренными и виновными в том, что не смогли защи- титься от обезумевшей толпы. У них есть большая потребность рассказать о пережитом.

г. Ош, 12 июня 2010 года Фото: Инга Сикорская (IWPR)

Но в то же время они считают, что их спасение теперь только в молчании. Патриархальное воспитание и патриархальные традиции местного общества заставляют многих женщин чувствовать себя виновными во всем, что с ними происходит.

"У меня 4 взрослых сына. Старшему 40 лет, младшему – 17. Они знают, что меня изнасиловали. Страдаю не только потому, что пережила это все, но и потому, что они страдают… Я теперь не могу, как прежде, обнять своих детей. Я же стала грязной… А они же стали мне еще дороже! А они меня теперь стыдятся… [Пауза.] Даже если готовлю, то теперь уже только в перчатках". [Интервью AHRCA. Август 2010 года.]

Опасения этих женщин оправданны. В 9 случаях из 10 муж оставляет жену, которая была изнасилована или похищена с целью изнасилования. Поэтому многие женщины по возможности скрывают происшедшее с ними или живут в семье с чувством бесконечной вины перед близкими.

"Мой муж был в России на заработках. Родные мужа знают, что со мной случилось. Я мучаюсь от болей внизу живота, у меня до сих пор кровотечение. От меня отказались родственники мужа – они отвезли меня к родителям и сказали: «Лечите ее сами», а потом не пустили домой. Дом родителей разрушен. Я теперь с детьми живу в палатке. Пока я нужна детям, я живу". [Интервью AHRCA. Сентябрь 2010 года.]

“Меня не будут любить мои дети. Я всего боюсь… боюсь… [Плачет.] Не пойду в прокуратуру и в больницу не пойду. Потом же меня замуж не возьмут… [Плачет.]". [Интервью AHRCA, август 2010 г.]

“Иду, а за моей спиной говорят о том, что меня изнасиловали… Как мне жить теперь? У меня же маленькие дети. Они потом тоже меня осудят… [Плачет.]". [Интервью AHRCA. Сен-тябрь 2010 года.]

"Меня похитили двое мужчин и одна женщина примерно 40 лет, внешне похожая на кыргызку. Ко мне подъехал автомобиль, там сидела женщина, которая позвала меня. Я подошла, а она мне брызнула в лицо неизвестным веществом, после чего я потеряла сознание. Где и сколько времени я была, вспомнить не могу. Меня избивали, особенно эта женщина, и заставляли принимать неизвестные лекарства. [На голове Ироды гематома, на плечах следы побоев, на шее ножевые ранения]".

(Пресс-релиз AHRCA по материалам правозащитни- ка из Оша Равшана Гапирова, ноябрь 2010 г.).

С первых дней конфликта в Интернете появились свидетельства жертв изнасилований, а вскоре – и соответствующие заключения медиков. Но именно этой части пострадавших уделяется меньше всего внимания; пока они остаются наедине со своей болью и страданиями.

По разным причинам жертвы молчат о пережитом, между тем они нуждаются в помощи квалифицированных специалистов. Им необходима помощь не только психолога, но и психиатра. Однако нам известны случаи, когда после всего, что пережили девушки, они боялись обращаться за помощью даже к медикам.

В ночь с 10 на 11 июня 2010 года, через два часа после начала трагических событий, был создан Ошский штаб Министерства здравоохранения Кыргызстана. В считанные часы была сформирована группа судебно-медицинских экспертов, в которую вошли специалисты из городов Бишкека и Оша.

В штаб поступала вся оперативная информация о жертвах межэтнического конфликта. Он находился в одной из ошских больниц, кроме того, отделения штаба были созданы в нескольких лечебных учреждениях. Данные обо всех погибших регистрировались в соответствующих журналах. Когда погибших находили на улице, фамилии обычно установить не удавалось.

В первом журнале регистрировали тех, кто обратился за медицинской помощью и был госпитализирован. Во второй журнал вносились данные о пострадавших от межэтнического конфликта. В третьем журнале фиксировались сведения о больных, получавших амбулаторную помощь.

Жертвы сексуального насилия в этих списках немногочисленны, поскольку их регистрировали как раненых. Группа судебно-медицинских экспертов и врачей по оказанию оперативной медицинской помощи в ходе осмотра выявляла пострадавших от изнасилования или других актов сексуального насилия. Тех, кому еще можно было помочь, тут же направляли в роддома или гинекологические отделения.

В первые дни судмедэксперты освидетельствовали 5-6 девушек в возрасте 17-18 лет, внешне больше похожих на узбечек. Экспертиза показала, что у них были различные телесные повреждения половой сферы: разрывы, ссадины анального отверстия, разрывы в области промежности и другие повреждения. Тело изнасилованной при жизни 5-летней девочки было доставлено ее родственниками. Позже поступил подвергшийся сексуальному насилию и издевательствам мужчина этнический узбек 40-45 лет, которого затем прооперировали. У него из прямой кишки изъяли стеклянную бутылку. Благодаря своевременному хирургическому вмешательству, он остался жив. Множество видеоматериалов

дают нам свидетельства жителей микрорайона «Черемушки» и Ошского района. Они заявляют, что десятки убитых мужчин при жизни были подвергнуты сексуальному насилию. В анальном отвестии погибших нередко обнаруживались различные предметы, у некоторых мужчин были отрезаны половые органы.

Фото: Убитый житель г. Ош. Неизвестный автор

Статистика штаба не всегда была достоверной. Например, пятилетняя девочка была изнасилована и в последующем убита. В журнале учета больных ее записали трижды под разными данными. Ее записали как кыргызку, потом как узбечку, затем она значилась под другим именем.

Некоторое время в сводках штаба вместо одной девочки значились три, с одинаковым диагнозом и местом жительства, это помогло обнаружить ошибку. Неточности в статистических данных вызывались не только ошибками, но и подлогами.

В ряде случаев противоречия скрывались с помощью фальсификаций. Так, в июне 2010 года в морге Ошской областной больницы находились 60-70 неопознанных тел, не имеющих отношения к конфликту. И в это время туда поступило 53 трупа. В поименном списке значилось лишь 40 имен. Данные о 13 погибших отсутствовали, и они были зарегистрированы как найденные на улице неопознанные трупы. А безымянных погибших не всегда учитывали как жертв межэтнического конфликта.

Таким же был порядок работы штаба в городах Джалал-Абаде, Ноокате, Сузаке и др. Из штабов данные о пострадавших поступали в Министерство здравоохранения и в комендатуры городов. На основании полученной информации определялась потребность в медикаментах и гуманитарной помощи, чтобы обеспечить их равномерное распределение.

С июля 2010 года пришедшие на прием больные везде регистрировались в обычном порядке. Мы не нашли подтверждений того, что позже пострадавшие от изнасилований и похищений на межэтнической почве выделялись бы в особую группу.

Многие родные погибших обращались в частные клиники, врачи которых фиксировали факт смерти человека, но в штаб при Минздраве Кыргызстана эта информация не поступала. Многие частные клиники находились в информационной изоляции, поскольку в то время в некоторых районах юга Кыргызстана не было телефонной связи. Кроме того, за 3- 4 недели до трагических событий на некоторых телефонных подстанциях аналоговое оборудование заменяли на цифровое. Поэтому номера абонентов в этих районах поменялись, и коммуникация еще более затруднилась.

Местные жители в спешке хоронили погибших родственников и покидали зону конфликта. Среди этой части жителей юга Кыргызстана тоже были жертвы сексуального насилия, но их количество установить невозможно.

Материалы уголовных дел

Как показывают материалы ряда уголовных дел, во время событий в Оше женщины и девочки подвергались жестоким изнасилованиям. Им наносились тяжкие телесные повреждения в области половых органов и прямой кишки, иногда с помощью различных предметов: кусков металлической арматуры, палок, бутылок. Зачастую они подвергались изнасилованию знакомыми, соседями; в случае отказа жертвам угрожали убийством. Им наносили увечья, затем, в ряде случаев, убивали или оставляли умирать. Несовершеннолетних девочек часто насиловали и калечили на глазах их матерей.

Фото: Неизвестный автор

Рассказы потерпевших

Как рассказала нам одна из пострадавших от сексуального насилия, проживавшая в одном из пригородов Оша, связь с городом у жителей была потеряна. Дорога в центр Оша проходила через зоны, контролируемые конфликтующими сторонами. Передвигаться по этим территориям и оставаться на них было опасно и для узбеков, и для кыргызов. Гуманитарная помощь поступила туда далеко не сразу. Поэтому люди покидали эту территорию. В пути некоторые раненые умирали, среди них были женщины с различными телесными повреждениями, в том числе, полученными в результате изнасилований. Сведения из больниц этих районов не поступали в штаб.

Вряд ли сведения о пострадавших жителях сельской управы Кызыл-Кыштак Карасуйского района передавались в штаб. Люди спешно покидали дома и, в лучшем случае, успевали обратиться в Нариманскую больницу. Спасаясь от смерти, многие переместились ближе к границе с Узбекистаном, желая выехать в эту страну к родственникам. Вблизи границы есть 2-3 населенных пункта, где живут преимущественно узбеки. В них находились все беженцы из Оша, там же в домашних условиях несколько изнасилованных женщин были освидетельствованы гинекологом. В другие лечебные учреждения эти пострадавшие не обращались.

Статистика

Сложно определить точное количество жертв сексуального насилия в период межэтнического конфликта на юге Кыргызстана. Разные источники называют различные цифры. В отделение НПО «Граждане против коррупции» в Оше поступило 7 заявлений от пострадавших женщин (1). Как заявила Азиза Абдураулова, руководитель правозащитного центра «Калым шамы», ей известно о 60 случаях сексуального насилия; основная часть пострадавших – узбечки.

Кыргызы, живущие на юге страны, говорят, что больше пострадало кыргызских женщин. В докладе UNIFEM указывается, что в числе перешедших границу с Узбекистаном было 25 женщин, которые в ходе конфикта стали жертвами насильников, 12 из этих женщин изнасиловали военные. Чаще всего пострадавшие обращаются за медицинской помощью в связи с последствииями сексуального насилия, например, некоторым требуется хирургическое вмешательство. О тяжести нанесенных женщинам увечий говорит то, что многие жертвы сексуального насилия погибли.

Называются разные данные о числе погибших в ходе межэтнического конфликта. Вскоре после событий бывший заместитель премьер-министра Кыргызстана Азимбек Бекназаров заявил, что погибло 893 человека (3). Сколько среди них пострадало от сексуального насилия – неизвестно. Ассоциация располагает сведениями о том, что в сводке, полученной в июле 2010 года прокурором города Оша, говорилось о 2089 погибших и 115 пропавших без вести, но поименного списка у прокуратуры нет.

В декабре 2010 года был опубликован поименный список погибших во время июньского конфликта, составленный правозащитным центром «Калым шамы». В нем 435 имен, из них 320 узбеков, в том числе 29 женщин; 111 кыргызов, включая 14 женщин; 4 человека других этнических групп. По словам главы ПЦ «Калым шамы» Азизы Абдурасуловой, список обновляется и пополняется за счет без вести пропавщих и неопознанных трупов. Число погибших, по данным этой организации, может колебаться в пределах 50-60, но не более. Абдурасулова говорит, что 36 пропавших без вести найдены среди неопознанных трупов, почти все они кыргызы.

Фото: Неизвестный автор

В списках погибших жертвы сексуального насилия не выделены в отдельную категорию. Сведения о регистрации заявлений об изнасиловании, по которым были возбуждены и затем переданы в суд уголовные дела, лишь частично отражают ситуацию. Вообще, списки погибших и, тем более, жертв сексуального насилия не являются полными. Пока нигде не учитываются пострадавшие, скончавшиеся в эмиграции или спустя некоторое время в результате ранений.

В результате правоохранительные органы не возбуждали уголовные дела.

Поэтому данная категория жертв сексуального насилия, пострадавших в ходе межэтнического конфликта на юге Кыргызстана, не всегда учитывалась официальной статистикой.

По данным Международной независимой комиссии по исследованию событий на юге Кыргызстана в июне 2010 года погибло около 470 человек. Около 1 900 человек получили медицинскую помощь в больницах. Около 111 тысяч человек оказались перемещены в Узбекистан и еще 300 тысяч человек оказались внутренне перемещенными. Более 20 тысяч человек эмигрировали в Россию, Турцию, Швецию, Таджикистан и др. Повреждены около 2 800 единиц собственности. Большинством жертв стали этнические узбеки (5).

Препятствия для привлечения виновных к ответственности

Уголовное дело об изнасиловании возбуждается по заявлению потерпевшей или родственников несовершеннолетней потерпевшей. Такие заявления подаются крайне редко. Одни не хотят оглашать то, что стали жертвами такого преступления, так как им предстоит выходить замуж, другие скрывают от мужа и братьев.

В первые дни конфликта эксперты и правоохранители сначала осматривались трупы. И только на 7-й или 8-й день стали оказывать внимание живым. Через несколько дней следы изнасилования стали менее заметны. Жертвы уже выполнили различные гигиенические процедуры, что затруднило констатацию фактов сексуального насилия. Многие жертвы уничтожили вещественные доказательства: одежду, постельные принадлежности и другие предметы.

Заявления в прокуратуру, которые успели подать некоторые жертвы изнасилований (нам известно о пяти таких случаях), сотрудники следственных органов не желают расследовать.

Более 40 человек, причастных к сексуальному насилию, опознала только одна пострадавшая. Она опознала их по фотографиям, имеющимся в архиве Управления внутренних дел города Оша. Все эти лица в дни массовых беспорядков совершали преступления в кафе «Ностальжи».

Чаще всего выжившие просто покидали дома и думали лишь о спасении себя и детей.

Нередко стороны конфликта из политических побуждений фальсифицировали криминальную статистику. При учете не всегда верно указывалась этническая принадлежность жертв, их количество. Часто пострадавшим отказывали в своевременной медицинской помощи из-за их этнической принадлежности.

Фото: Автор неизвестный

САРТ – так презрительно называют узбеков, проживающих на юге Кыргызстана. Такими надписями были помечены дома узбеков в июне- августе 2010 года.

Материалы доклада “Кыргызстан: сексуальное насилие в ходе межэтнического конфликта” (декабрь 2011 года, Франция; Association Droits de l’Homme en Asie Centrale).

В докладе использованы материалы:

— Ассоциации «Права человека в Центральной Азии» (Франция);

— «Ошской группы» Ассоциации «Права человека в Центральной Азии» (Кыргызстан);

— Ассоциации «Петиция» (Франция);

— из архива Института по освещению войны и мира (IWPR).

— Института демократии и мира (Азербайджан);

— Общественного фонда «Открытая линия» (Кыргызстан);

— из архива Ассоциации кризисных центров (Кыргызстан);

— из архива адвоката Татьяны Томиной (Кыргызстан);

— из архива Радио «Азаттык» (кыргызская служба радио «Свободная Европа» – Радио «Свобода» (Radio Free Europe/Radio Liberty.Inc.));

— из архива Радио «Озодлик» (узбекская служба радио «Свободная Европа» – Радио «Свобода» (Radio Free Europe/Radio Liberty.Inc.));

— из архива Международного информационного агентства «Фергана.Ру»; — из архива журналистки Жаныл Жусупжан (Чешская Республика);

— из архива поэта и правозащитника Ёдгора Обида (Австрия);

— из архива художника Сергея Игнатьева (США);

Авторы доклада

правозащитники:

— Надежда Атаева, Дмитрий Беломестнов;

— журналист: Жаныл Жусупжан;

эксперты:

— Ариф Юнусов — кандидат исторических наук, руководитель департамента конфликтологии и миграции Института мира и демократии, эксперт Международной сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов, а также Независимого исследовательского совета по миграции стран СНГ и Балтии;

— Муборак Шарипова — социолог, руководитель лидер НПО «Открытая Азия — Дания».