История экспериментов СССР над украинскими полями

В сталинские времена СССР стремился к экономической независимости от капиталистических стран. Ради этого в Союзе не только осуществляли индустриализацию, но и проводили на украинских полях эксперименты, противоречащие законам природы Cоветское государство после Второй мировой войны все больше становилось автаркией, режимом, при котором внешнеэкономические отношения сводились к минимуму.

При этом страна ощущала острый недостаток хлопка и каучука. Лидером по экспорту первого были США, второй производился преимущественно в африканских колониях европейских стран. Руководивший СССР Иосиф Сталин принципиально не хотел торговать с капиталистами. Поэтому еще с 1930‑х годов на самых плодородных землях Союза — в Украине — начались эксперименты по выращиванию хлопчатника и каучуконосов.

Фото: ЦГКФА Украины им. Г.С. Пшеничного

Для успеха не было ничего — ни подходящего климата, ни агрономов, способных работать с этими экзотическими культурами. Однако советские лидеры, привыкшие поворачивать реки вспять, не видели в этом проблемы. Главное — поставить задачу. Ярким выразителем такого подхода стал главный сталинский агроном-теоретик Трофим Лысенко.

Урожай украинского хлопка был в пять раз ниже, чем в Средней Азии, но официально говорилось только об успехах. На фото — прием хлопка в Коминтерновском районе Одесской области, 1951 год

На съезде колхозников-ударников в 1935 году он заявил: “Одной из основных причин, почему картофель плохо родит на юге, является то, что там слишком жарко в момент развития клубней. Но неужели в этих районах нельзя заставить картофель развиваться ближе к весне?”

“Заставляли” расти не только картофель, каучуконосы и хлопок — в Украине пытались выращивать еще и цитрусовые, а также китайский чай.

Обул нас всех в резину

В 1930‑е годы украинский ботаник Михаил Котов задался целью найти в советской флоре растение с каучуконосными свойствами. Оказалось, что из всего, произрастающего на просторах СССР, этим требованиям соответствовал кок-сагыз. В корнях растения, родиной которого является Средняя Азия, содержится до 14 % каучука. В ту пору, до изобретения синтетического аналога, этот природный продукт был ключевым веществом для изготовления резины.

В 1933‑м специальным распоряжением правительства кок-сагыз стали выращивать в промышленных масштабах в европейской части России. А после войны эта культура стала уделом украинских и белорусских крестьян. Однако в местном климате кок-сагыз мутировал, и доля такого нужного для изготовления резины вещества снизилась до 6 %.

Соответственно, приходилось постоянно расширять посевы каучуконоса за счет традиционных для Украины культур. В итоге поля этого растения в 1954‑м, в последний год своего победного шествия по украинским землям, занимали 7 тыс. га.

Колхозники сразу возненавидели кок-сагыз. Собирали его вручную, рано утром, чтобы на нем еще была роса, к тому же конечный результат этой работы был слабо заметен на прилавках. В народе сразу появилась шутка: “Спасибо Сталину-грузину, что обул нас всех в резину”.

В Союзе отечественный каучук получали из кок-сагыза. Его выращивание было трудоемким и малопонятным. На фото — звеньевая колхоза 12-летия Октября проверяет качество корней кок-сагыза. Житомирская область, 1950 год

Пресса конца 1940‑х тщетно пыталась развеять скепсис крестьян. Газета Колхозное село писала в 1949 году об опыте Ровенской области: “Никто в старые времена не слышал о кок-сагызе в селе Дорошне. Выращивали здесь рожь, ячмень. А родило ли? Лучше не вспоминать. Утром председатель колхоза Панас Карпович Кравчук вызвал к себе Владимира Верного: “Вот что, Володя, нам прислали семена кок-сагыза. Тебе правление поручает организовать звено и выращивать эту ценную техническую культуру. За честный труд — щедрая и оплата. Колхоз получил за семена и сырец каучуконоса 53.000 рублей и 38 центнеров пшеницы”.

Лишь после 1954 года, когда началось активное производство синтетического каучука, о “ценной технической культуре” стали забывать.

Белое золото степей

Эксперименты по выращиванию хлопчатника в Украине еще в самом начале ХХ века начал профессор Владимир Ротмистров. Они проходили с переменным успехом, но это не помешало ученому сделать вывод: “Сомневаться в возможности культуры хлопчатника… нельзя — это наша культура”.

С 1930 года начался многолетний советский хлопковый проект по уничтожению экономической зависимости от капиталистов. Однако в его разумности сомневались даже в правительстве страны.

Строительство траншей для цитрусовых в колхозе им. Ленина в Мукачевском районе Закарпатской области

В архиве Наркомзема Украины за 1929 год сохранилась докладная записка ученого-анонима: “Постановление хлопкового совещания о закладке посевов хлопка в 1930 году обречено на неудачу, и эта попытка без ряда подготовительных мероприятий может вообще задержать развитие хлопководства в Украине. Из восьми лет в Украине два-три года являются гибельными, а гибель хлопчатника даже один раз в восемь лет угрожает крахом для всего дела”.

Записка оказалась пророческой. Первый урожай хлопчатника в 1930‑м в республике был катастрофически низким — 26 % от ожидаемого. В протоколах разбирательств по поводу сельскохозяйственных промахов были два объяснения.

Начальник Укргосплана Климашевич в 1931 году писал: “Главным препятствием [хлопководству] стала острая нехватка, если не полное отсутствие на Украине агрономических и технических кадров, хорошо знакомых с культурой хлопка и переработкой его продукции”.

Более драматично звучат телеграммы от руководителей хозяйств, начавших выращивание хлопка. Вот текст одной из них: “Срочная — Харьков — Наркомзему Левенштаму. Положение совхоза К. Маркса критическое. Кредит на хлопок не открыт. Набранная рабсила разбегается. Дальше вариться в собственном соку не в силах. Паклис”.

Нарком просвещения Владимир Затонский видел другое объяснение провалу эксперимента. “Причины срыва кампании: а) недооценка политической и хозяйственной роли хлопка; б) совсем недостаточная организация масс на борьбу за хлопок против кулака и его агентуры — правых и левых оппортунистов”,— писал он. Затонский как профессиональный идеолог считал: “Основным решительным условием успеха является правильная организация труда и масс на борьбу за хлопок”.

Кадровый вопрос в украинском хлопководстве решили радикально. Не справившихся с заданием Кремля обвинили в оппортунизме и просто расстреляли. Учебные заведения стали спешно готовить агрономов. А в 1930–1932 годах из Узбекистана в Херсонскую, Николаевскую и Одесскую области выселили хлопководов, признанных у себя на родине кулаками. Сослали 20 тыс. семей, подсчитал узбекский историк Рустамбек Шамсутдинов.

Большая советская энциклопедия указывает, что в 1932 году в Украине существовало 1519 хлопководческих колхозов. Они появились всего за два года.

Финал эпопеи белого золота в степях Украины наступил в 1956‑м, когда хлопчатник занимал почти 0,5 млн га лучшего чернозема. Назначенный в этот год глава Совета министров УССР Никифор Кальченко подписал документ, который гласил: “Несмотря на то что под посевы хлопка на юге Украины отводятся наиболее плодородные земли, урожаи хлопка-сырца все же получаются очень низкие.

Неужели нельзя заставить картофель развиваться ближе к весне?, – Трофим Лысенко,теоретик советской агропромышленности

За 21 год хлопкосеяния на Украине средний урожай хлопка-сырца составляет всего 2 центнера на гектар”. Это в четыре-пять раз ниже, чем в привычных для этого растения регионах. Концовка документа знаменовала веяния нового времени: “После сентябрьского и январского пленумов ЦК КПСС в хлопкосеющих областях Украины произошли значительные изменения — площадь посева кукурузы возросла более чем в пять раз”.

Закарпатский чай Сталина

Больше энтузиазма вызвали у крестьян сельхозэксперименты, связанные с акклиматизацией в Украине цитрусовых и чая. В конце 1940‑х лимоноводческие совхозы появились в Крымской, Закарпатской, Одесской, Станиславской (сейчас — Ивано-Франковской) и даже Винницкой областях. Саженцы цитрусовых высаживались в специально построенные для этого траншеи с кирпичными стенами.

В 1949 году, согласно правительственным отчетам, в Украине было посажено 23 .889 растений лимона и апельсина. Но местные климатические условия были безжалостны к цитрусовым. К лету следующего года власти Одесской области с печалью констатировали, что половина лимонных деревьев погибла от холода или неправильного ухода за растениями.

Пресса все же рапортовала об успехах. Газета Правда в декабре 1951 года писала: “Цитрусоводы Закарпатской и Одесской областей впервые проводят нынешней осенью сбор лимонов. Посаженные здесь три года тому назад южные растения дали первые плоды. Цитрусовод товарищ Сокачик из колхоза Октябрьская правда Севлюшского округа Закарпатской области, товарищ Иваненко из колхоза им. Маленкова Беляевского района Одесской области и другие собирают на отдельных кустах до 80 штук золотистых плодов”.

Посев чая в колхозе 8 марта на Закарпатье

Более удачным, хотя и непростым, оказался проект по приручению чайного куста. В апреле 1951 года газета Колгоспне життя критиковала закарпатских чаеводов: “В колхоз Сталинская дружба завезено из братской Грузинской республики 2,1 т семян чая. А звено, которым руководит Василий Самбер, медлит с подготовкой грунта, до этого времени еще не все семена, как советовал агроном, перемешаны с влажным песком”.

Но уже через два года в Закарпатье чай занимал 50 га, и эту площадь планировалось увеличить вдвое. До сих пор под Мукачево остается чайный участок в 2 га.

Сельхозбанк СССР обязали выдать закарпатским чаеводам кредит на 12 лет, который бы на 100 % покрывал их расходы на выращивание культуры. Фитолог Василий Комендарь, профессор Ужгородского университета, входил тогда в состав команды, которая проводила эксперимент. Он вспоминал, что грузинский чаевод Виктор Сочава признал превосходство вкусовых качеств закарпатского чая над грузинским. Но главное одобрение было впереди. Чай попробовал Сталин и остался им доволен — 10 млн руб. были потрачены не зря.

Однако производство чая в Украине так и не началось. Со смертью Сталина и утверждением в Кремле Никиты Хрущева на смену хлопку, чаю и лимонам пришла царица полей — кукуруза.

 Автор: Олег Шама, материал опубликован в №16 журнала Новое Время от 1 мая 2015 года