Разоблачена слежка МИ-5 за знаменитым писателем

Новый премьер-министр Великобритании продолжает формировать свою команду. На прошлой неделе Службу британской контрразведки МИ-5 возглавил британский эксперт в области борьбы с международным терроризмом Джонатан Эванс. Свое назначение генеральным директором МИ-5 Эванс ознаменовал акцией покаяния. С его санкции открыт доступ к части секретов британской контрразведки, хранившихся в Национальном архиве Великобритании. Среди прочего весьма любопытным является рассекреченное досье, в котором контрразведчики из МИ-5 копили результаты наблюдения за известным английским писателем Джорджем Оруэллом, автором нашумевших произведений «Скотный двор» и «1984». Фактически это досье британского аналога 5-го Управления КГБ СССР. Сегодня мы рассказываем о том, как с инакомыслием сражалась британская контрразведка.

В Париже и Барселоне МИ-5 потратила усилия напрасно

МИ-5 и Спешиал бранч Скотленд-Ярда следили за Джорджем Оруэллом в общей сложности более 20 лет. Первые записи в оперативном досье писателя появились, когда он, в 1929 г. находясь в Париже, предложил левой британской газете Workers’ Life стать ее иностранным корреспондентом. Парижский агент MИ-5, которому поручили слежку, доносил: «…писатель читает многочисленные французские газеты, в том числе и коммунистическую L’Humanite, но до сих пор мы не видели, чтобы он общался в Париже с коммунистами». Достоверность наблюдения прежде всего. Британская агентура знала, что за оговор и клевету можно ответить.

Когда, семь лет спустя, Оруэлл отправился на северо-запад Англии, чтобы работать над книгой «Дорога на Уиган‑Пирс», в местное отделение МИ-5 пошла ориентировка с указанием продолжить контроль за поведением подозреваемого. Вскоре в Центр поступила информация о том, что, по сведениям информаторов, писатель посещает собрания коммунистов. Годом позже Оруэлл уехал в воюющую Испанию, где поступил на службу и воевал за республиканцев. Тогда контрразведчики МИ-5 зафиксировали, что Оруэлл «в некотором роде анархист» и склонен контактировать с «представителями экстремистов». И это правда.

Джордж Оруэлл – боец Фронта молодых революционеров Испании

В СТОЛИЦЕ Каталонии Барселоне Оруэлл оказался в рядах бойцов республиканского Фронта молодых революционеров, объединявшего анархистов, троцкистов из Рабочей партии марксистского единства (ПОУМ) и социалистов из Народной конфедерации труда (НКТ). В марте 1937 г. лидер испанских коммунистов Х. Диас, с подачи Москвы, выступил на закрытом собрании исполкома компартии с обращением, в котором заклеймил членов ПОУМ как «агентов фашизма, укрывшихся за революционными лозунгами». Тогда Фронт молодых революционеров поднял вооруженный мятеж против республиканского правительства Народного фронта. Бои, в которых на стороне анархистов против коммунистов сражался Джордж Оруэлл, продолжались три дня (350 человек было убито и 2600 ранено). Национальные гвардейцы республиканцев подавили мятеж и заняли Барселону. Отряды НКТ и ПОУМ были разоружены. Их штаб-квартиры разгромлены. Начались расстрелы. Более 300 анархосиндикалистов и «троцкистов» было арестовано, убиты лидер итальянских анархистов К. Бернери и его соратник Ф. Барбиери, а также секретарь «Анархистской молодежи Каталонии» А. Мартинес. Преследуемый тайной полицией коммунистического правительства, пораженный увиденным, Оруэлл сумел благополучно покинуть Испанию.

МИ-5 ведет слежку за Оруэллом в Англии

В АНГЛИИ Оруэлл вновь оказался под колпаком МИ-5. В 1941 г. он попал под «спецпроверку», поскольку начал устраиваться на работу в государственную радиокорпорацию Би-би-си. В архиве MИ-5 есть доклад сотрудников слежки из Спешиал бранч Скотленд-Ярда, датированный январем 1942 года. Согласно сводке наружного наблюдения, Оруэлла часто видели на коммунистических собраниях. Британский стукач верноподданно доносил, что «он одевается по-богемному, как на работе, так и в свободное время». Помните, как у нас в свое время клеймили стиляг, «которые могут Родину продать», и предупреждали: «Сегодня парень в бороде, а завтра где? В эН Ка Ве Де…»

Однако, несмотря на манеру одеваться и левые наклонности, MИ-5 не отнесла Оруэлла к ортодоксальным коммунистам. Более того, после испанской эпопеи его сочли благонадежным и приняли на работу в Департамент пропаганды и подрывной деятельности Би-би-си. В этом подразделении действовали сотрудники МИ-6 и русские белоэмигранты. Вместе с Оруэллом в этом департаменте диктором радио работал агент советской разведки из состава «кембриджской пятерки» Гай Берджес. В 1943 г. МИ-5 разрешила Оруэллу работать корреспондентом газеты Sunday Observer в генштабе союзных войск в Северной Африке. Хотя это и означало особое доверие, однако оперативная проверка писателя не прекращалась. Лишь после выхода в 1945 г. книги «Скотный двор», аллегории на Советский Союз, в его досье появилась отбеливающая запись следующего содержания: «Взгляды Оруэлла являются, безусловно, левыми, но он далеко ушел от ортодоксального коммунизма».

Борцы с инакомыслием

НАЦИОНАЛЬНЫЕ спецслужбы всех стран, обеспечивая защиту конституционного строя, ведут борьбу с оппозицией и всякого рода инакомыслием. В числе инакомыслящих чаще всего оказываются лучшие представители национальной интеллигенции, которых трудно заставить примириться с монархами, вождями, диктаторами и лидерами тоталитарных режимов. Это прель­щает молодежь, и для режима «инакомыслящие», по мнению тайной полиции, «таят в себе прямую угрозу национальной безопасности». В зависимости от уровня цивилизованности режимы по-разному борются с диссидентами. Одни сажают «под колпак» тайной полиции. Другие преследуют, ссылают, вынуждают покинуть страну. Третьи сажают в тюрьму и нередко «ликвидируют».

Поэта Александра Полежаева Николай I разжаловал в рядовые и лишил дворянства за поэму «Сашка». Александра Пушкина сначала выслали в Кишинев под надзор, а затем отправили в ссылку в родовое имение. Корнет Михаил Лермонтов был арестован за стихотворение «Смерть поэта» и переведен прапорщиком в Нижегородский драгунский полк на Кавказ. Потом пришла очередь Тараса Шевченко, Николая Огарева, Александра Герцена, Николая Чернышевского.

Спецслужбы иногда предпочитают делать из писателей друзей

МАЛО кто знает, что в начале XVIII в. секретную службу Англии возглавлял творец бессмертной книги об искателе приключений Робинзоне Крузо Даниэль Дефо. Потомок фламандцев, бежавших в Англию, дружил с гугенотской оппозицией и опубликовал в 1702 г. сатирический памфлет «Наикратчайший способ расправы с диссидентами». В результате Дефо пришлось скрываться от властей, но он был схвачен и посажен в тюрьму. Жена и дети были обречены на голод и нищету. Тогда премьер-министр при дворе королевы Анны Роберт Харли заставил Дефо взять на себя роль секретного агента правительства. Правда, перед этим трое школьных друзей Дефо были повешены за участие в заговоре. В благодарность за свою свободу Дефо создал корреспондентскую сеть из журналистов-осведомителей, регулярно снабжавших его политической информацией из всех уголков Англии. Эта сеть постепенно превратилась в королевскую секретную службу, которая успешно вела слежку за врагами короны.

Были примеры сотрудничества писателей с тайной полицией и в России. В середине XIX в. многие писатели, считавшие, что их произведения умышленно отвергаются издателями, обращались за помощью к чиновникам III отделения или непосредственно к Бенкендорфу, и в большинстве случаев тайная полиция выступала на их стороне, оказывая материальную и иную помощь. Так, в 1840 г. русский поэт Федор Тютчев установил связь с III отделением и самостоятельно наладил систему русской печатной контрпропаганды за рубежом, о чем информировал Николая I служебной докладной запиской. Известно также, что в 1842 г. Николай Гоголь получил от чиновников III отделения единовременно 500 руб. серебром, а затем получал по 1000 руб. ежегодно в течение трех лет. После того как в середине 1950-х гг. из ссылки стали возвращаться невинно осужденные писатели, когда стали известны имена всех, кто причастен к преследованиям невиновных, на даче в Переделкино в своем рабочем кабинете выстрелил себе в область сердца секретарь Союза писателей Александр Александрович Фадеев.

Когда мастера пера выходят из-под контроля мастеров кинжала

ПРЕИМУЩЕСТВА дружбы с писателями и поэтами прекрасно осознавали руководители ВЧК–ОГПУ. И Ягода, и Ежов, и Берия верили в силу художественного слова и опасались последствий выхода его носителей из-под контроля. Когда после революции на Западе оказались Д. Мережковский, З. Гиппиус и А. Куприн, Париж стал центром непримиримой по отношению к большевикам творческой интеллигенции. В результате выезд этой категории советских граждан за границу был резко ограничен. Изъявившие желание отправиться в творческие командировки на Запад Сергей Есенин (1925 г.), Владимир Маяковский (1930 г.), Максим Горький (1936 г.), Михаил Булгаков (1940 г.) «поспешили» уйти из жизни. К этому времени в ЧК расстреляли поэта Николая Гумилева (1921 г.). Можно себе представить, до какого состояния рыцарей революции доводил страх того, что эти люди объединят свои усилия в зарубежном союзе бывших советских писателей. Потом настал черед Б. Пастернака, А. Солженицына, В. Буковского, В. Войновича, В. Аксенова и Л. Копелева. Но им по сравнению с более ранним поколением российских писателей и поэтов повезло гораздо больше.

Британцы покаялись в слежке за Оруэллом. Они осознали, что жертвы в лице писателей и поэтов, создав себе «нерукотворные памятники», всегда переживают своих гонителей.

Станислав ЛЕКАРЕВ, Аргументы недели