Из-за кого инкассаторы справляют роковые даты

…Какой-то негодяй передал конфиденциальные документы, от которых напрямую зависит жизнь людей, журналистке, «слил» эти сведения в средства массовой информации, те их обнародовали, и, без всяких сомнений, сведения эти стали известны бандитам, тщательно продумывающим свое новое преступление. Можно не сомневаться, что разбойники «мониторят» всю информацию о нападениях на инкассаторов и делают упреждающие ходы, нейтрализуя любые превентивные меры, о которых им становится известно. 

…27 октября 2009 года в харьковской областной газете «Время» была напечатана статья Наталии Шеховцовой «Роковые даты гибели инкассаторов», посвященная печальному поводу — пятой годовщине вооруженного разбойного нападения на экипаж инкассаторов областного управления «Ощадбанка», в результате которого двое из них погибли, а третий был тяжело ранен. На следующий день этот материал распространили несколько Интернет-сайтов. По-видимому, статья того стоила: острая, своевременная, актуальная, профессионально выполненная.

…Проблема жизни и смерти харьковских инкассаторов для меня является достаточно близкой, и однажды я уже ее затрагивал на страницах «Украины криминальной». Поэтому, полагаю своим долгом отреагировать на статью Наталии Шеховцовой. Дело в том, что ее материал подготовлен на основании общения с несколькими или, что скорее, одним источником, пожелавшим остаться неизвестным, но при этом располагающим достаточно серьезной официальной информацией. Что ж, если анонимность понимать как разновидность скромности, то и она — добродетель.

В то же время статья носит критический характер по отношению к деятельности руководства ХОУ «Ощадбанка» в обеспечении безопасности инкассаторов. Может быть, такая критика и нужна, и своевременна, речь ведь идет о сохранении человеческих жизней, но внимательному, не предвзятому и опытному человеку бросаются в глаза несоответствия, противоречия и откровенная ложь в «свидетельствах» источника. Это дает веские основания сомневаться в его искренности и практически не сомневаться в наличии явно негативной мотивации его действий. Впрочем, сказанное никоим образом не относиться к Наталии Шеховцовой, которая при подготовке своего материала использовала все имеющиеся возможности для полного и объективного исследования проблемы. А, если такого объектива не получилось, то не по ее вине.

Константин Косов крепко, навсегда обнялся с землей… Это не просто фото погибшего инкассатора, это обобщенный портрет, собирательный образ солдата, сохранившего верность Присяге, мужчины, не бросившего оружия в бою.

Но, так как я считаю любые спекуляции на трагической и геройской гибели инкассаторов предельно подлым поступком, то на правах автора позволю себе в последующем, анализируя рассуждения источника, пользоваться и распространенными синонимами, такими как стукач, провокатор и т.п. Я рассчитываю к концу своего изложения доказать, что этот незаметный персонаж — предатель и мерзавец, и путем анализа текста статьи максимально сузить круг лиц, подходящих на эту роль. Хотя, думаю, что администрация ХОУ «Ощадбанка» и без моей помощи знает имя этого «доброго человека».

…Итак, по порядку. Говоря о первом нападении бандитов, состоявшемся в 2001 году, автор статьи пишет: «Тогда завладели инкассаторским автомобилем, в котором находились большая сумма денег, табельное оружие сотрудников милиции — два автомата АКС-47У». Дело в том, что автоматов с таким названием не существует. Но это, похоже, единственная неточность, которая не имеет скрытого подтекста. Просто цифры случайно поменялись местами, следовало написать АКС-74У. Все же последующие неточности и несвязанности в статье явно неслучайны.

…Автор пишет: «…за последние годы правоохранительными органами было возбуждено девять уголовных дел, имевших и имеющих прямое отношение к ХОУ «Ощадбанка». Она частично описывает эти дела, демонстрируя поразительную осведомленность и памятливость источника. Например, что сотрудница одной из касс ХОУ «Ощадбанка» Московского района Харькова похитила 29556 грн. Из этого Наталия Шеховцова делает вывод: «Так что не все спокойно «в королевстве Датском» — то бишь в ХОУ «Ощадбанка» и его филиалах».

Позволю себе согласиться с ней лишь частично. Во-первых, из этих девяти дел два — по факту расстрелов инкассаторов, в которых сотрудники «Ощадбанка» выступают потерпевшими. Во-вторых, «последние годы» — это сколько? Пять или восемь лет? Самое меньшее — пять, если считать от первого расстрела инкассаторов «Ощадбанка». То есть, не такие уж они и последние. А, в-третьих, возбуждение уголовных дел и, тем более, осуждение преступников – это, говоря юридическим языком, активное уголовно-правовое реагирование на преступные посягательства. Если учесть, что во всех подразделениях ХОУ «Ощадбанка» работает 1690 человек, то для страны, где, как говорится в анекдоте про свиной грипп, «на одного чихнувшего десять укравших», семь уголовных дел в отношении работников банка за пять лет это мало. Я бы даже сказал: преступно мало! А вот то, что в «королевстве» не все спокойно — это точно. Только «неспокойствие» это, похоже, имеет совершенно иные причины.

…Из газеты «Время»: «2 апреля этого года преступники вновь напомнили о себе… Были расстреляны три инкассатора. 16 апреля 2009 г. прокурор Харьковской области… возбудил уголовное дело по факту халатности должностных лиц ХОУ «Ощадбанка». И далее: «Неизвестно пока ничего и об уголовном деле, … хотя прошло уже полгода». Смею уверить уважаемую Наталию, что она уже напишет статью по поводу шестой, а потом и седьмой годовщины расстрела, а об упомянутом деле так и не будет слышно ничего. Причина возбуждения подобных «дохлых» уголовных дел – циничная имитация борьбы с преступностью. Поэтому, справедливости ради от числа семи уголовных дел, о которых говорилось выше, следовало бы отнять еще одно.

…«У одного из инкассаторов во время пребывания на маршруте из автомобиля было похищено табельное оружие. Однако уголовной ответственности никто не понес». Эта фраза, записанная со слов недобросовестного информатора, заслуживает отдельного анализа. Дело в том, что пистолет пьяного инкассатора был не похищен, а 25 сентября прошлого года им утерян. Эта разница принципиальна для квалификации правонарушения. Поэтому уголовное дело и не было возбуждено. Да и вообще, вопрос об основаниях отказа в возбуждении уголовного дела нужно задавать правоохранителям. Речь ведь не идет о том, что банк скрыл утерю оружия.

И второе, имеющее важное значение для установления личности источника этой информации. Термин «табельное оружие» официально используется в силовых ведомствах. Это идет еще от петровских воинских артикулов: «табель постам», «табель вооружения» и т.п. В службе инкассации «Ощадбанка», организации военизированной, но все же гражданской, табельного оружия не существует. На вооружении состоит ведомственное огнестрельное оружие. Познания же в специальной терминологии у стукача-провокатора ограничились, по-видимому, его опытом предыдущей службы в какой-то силовой структуре. А непосредственно к инкассаторскому оружию он отношения не имеет. Отсюда и ошибочный термин.

…После перечисления всех этих «страстей» и легкого где сгущения, где размазывания красок в тексте статьи, наконец, появляется имя человека, который как-будто должен ответить за грехи, допущенные за «последние годы» «подданными» «королевства Датского». Это начальник ХОУ «Ощадбанка» Сороколита О. В. Прямо в статье об этом, правда, не говорится, но, волей-неволей, понимается это именно так. Других-то фамилий и должностей нет. Я, во всяком случае, понял, что именно с нее и следует спрашивать за все нарушения, допущенные в ветвистой структуре Харьковского областного управления. Считал я так до тех пор, пока не узнал, что свою должность она занимает с 24 марта 2006 года, т.е. три с половиной года (приказ председателя правления «Ощадбанка» Украины от 15.03.06 г. № 178-К). Больше так не считаю.

…Но пойдем дальше. Наталия Шеховцова задается вопросами: «Приняты ли меры по усилению безопасности инкассаторов, ежедневно рискующих своей жизнью? Приобретены ли бронированные автомашины, тяжелые бронежилеты, титановые каски?» И чуть позже дает ответы на них: «Однако за эти годы приобретен всего один бронированный автомобиль». «Ни тяжелых бронежилетов, ни титановых касок, обеспечивающих безопасность инкассаторов, пока нет».

Похоже, получилась какая-то несъедобная каша, сваренная из некомпетентности и болезненной фантазии горе-источника. Дело в том, что бронированный автомобиль был приобретен не за эти годы (а, следуя тексту статьи, это пять-восемь лет, не правда ли?), а в 2009 году. Мало, конечно, но дело в том, что броневики на авторынке не продаются, их изготовления приходится ждать.

Тяжелые бронежилеты (правильно говорить – жилет защитный тяжелый) приобретены в достаточном количестве для использования в соответствующих случаях. Просто двурушник об этом ничего не знает, он думает, что это спецсредство можно носить, как пиджак, целый день. Следовательно, он, будучи сотрудником банка, не является работником отдела инкассации и бухгалтерии, т.е. тех служб, которым известно о закупках спецсредств индивидуальной защиты.

А что касается «титановых касок» (надо думать, под этим детским названием подразумевается шлем титановый «Сфера»), то их использование при осуществлении инкассации и перевозки денег не предусмотрены регламентирующими документами МВД, Нацбанка и «Ощадбанка» Украины. Судя по всему, информатор, видя на улицах города, что охрану инкассаторов коммерческих банков осуществляют сотрудники ГСО, экипированные в шлемы «Сфера», нафантазировал, что и банковские инкассаторы должны такие шлемы иметь. А раз не имеют — то по жадности руководителей банка. А как же иначе?

…Наталия Шеховцова пишет: «…бывшие и нынешние сотрудники банка рассказывали, что на ремонт областного управления потрачено свыше 2 млн. гривен. В кабинеты должностных лиц приобретены дорогая мебель, холодильники и т.д. Можно было бы с меньшим размахом устраивать свое благополучие должностным лицам».

Странное замечание. Здание областного управления банка является памятником архитектуры, которым гордятся харьковчане и любуются гости города. А, учитывая, размеры этого здания, количество его внутренних помещений и нынешние цены на стройматериалы, думаю, что цифра в 2 млн. гривен явно занижена.

По поводу «размаха благополучия» банковских чиновников судить не берусь, в их кабинетах не бывал. Но мне, как и всякому здравомыслящему человеку, достаточно сравнить фасад и операционный зал ХОУ «Ощадбанка» с фасадом и залом любого (любого!) коммерческого банка города, чтобы усомниться в существовании такого «размаха». И я был бы крайне удивлен, если бы узнал, что кабинеты должностных лиц банка обставляются второсортной мебелью «с базара», а холодильниками они вовсе не пользуются.

Что касается бывших сотрудников, обсуждающих эту тему, то вообще непонятно, а им-то какое дело до стоимости ремонта, закупки мебели и т.д. учреждением, в котором они не работают? Да и интерес к этим проблемам «нынешних» сотрудников тоже малопонятен. Если бы о подобном говорили, скажем, работники харьковского горэлектротранспорта, которым полгода не выплачивают зарплату, это было бы актуально. Но сотрудникам ХОУ «Ощадбанка» выплачивается весьма приличное жалованье. И выплачивается в срок. Им-то зачем чужие деньги считать?

…Из текста статьи следует, что вся правда журналисткой была добыта в результате ее общения с товарищами погибших инкассаторов, которые пришли на место первой для «Ощадбанка» трагедии, чтобы почтить их память.

В нашем национальном (или территориальном, не знаю) менталитете имеется много неприятных черт. Одна из них: у геройски погибшего человека сразу появляется множество друзей и товарищей. Из числа тех, кто при жизни и здоровался-то с ним через раз, а вот после смерти вдруг стал бить себя кулаками в грудь и красочно рассказывать, как они вместе с героем «кровь мешками проливали и из братских могил не вылазили». Полагаю, что Наталии Шеховцовой «повезло» пообщаться именно с такими «товарищами».

А вот мне знакомые инкассаторы хотя и нехотя, но рассказали, что сейчас в банке идет активный процесс очищения от бездельников, прогульщиков, лодырей и алкоголиков. Понятное дело, «герои» этого процесса от него не приходят в восторг, а все чаще становятся на путь скрытого и открытого противодействия, кляузничества, злословия и подстрекательства. Порожденная этим «зловонная» атмосфера, конечно же, скоро рассеется, но, к сожалению, она омрачила нынешнюю годовщину трагедии. Настоящие друзья погибших не захотели стоять рядом с провокаторами и кверулянтами.

Больше всего я боюсь в этом скользком вопросе оказаться голословным, ссылаясь на мнение каких-то там знакомых. Поэтому обязан привести неоспоримые факты. Вот они. Каждый раз 26 октября, начиная с 2005 года, в условленное время к роковому отделению № 296 ХОУ «Ощадбанка», где в 2004-м свершилось убийство, съезжались все экипажи инкассаторов. Все! Даже, в нарушение инструкции, те, кто находился на маршрутах. Пусть на пять минут, но приезжали. Эти события зафиксированы в архивах харьковских новостийных телеканалов. В этот раз не приехал ни один экипаж. Ни один. И это тоже зафиксировали телекамеры.

Сергей Ещенко, единственный выживший в той бойне инкассатор — он и сейчас работает в отделе инкассации ХОУ «Ощадбанка» — не поехал на встречу, сказавшись нездоровым. Можно предположить, что ему тяжело приходить на то место, где погибли его товарищи, а он сам едва не распрощался с жизнью. Да уж, наверное, нелегко! Но ведь раньше-то он всегда приходил!

Зато там были другие. Те, которые, общаясь с журналистами «…с болью говорили… о том, что руководство банка буквально изгоняет профессиональные кадры, заменяя их менее квалифицированными». Ну, с этим понятно. За всю свою богатую событиями и контактами с людьми жизнь мне еще ни разу не встретился лентяй, пьяница, подлец, карьерист или пустомеля, который не считал бы себя профессионалом самого высокого уровня.

…А вот теперь, пожалуй, наступило время придвинуться ближе к стукачу-двурушнику и пристально рассмотреть его «лицо». Наталья Шеховцова и ее коллеги вынуждены были черпать информацию из сомнительных источников, потому что не смогли добиться ни встречи с официальными лицами, ни ознакомления с какими-либо документами по данной теме.

«Наш корреспондент… несколько часов потратил, чтобы получить ответы на вопросы, связанные с обеспечением безопасности инкассаторов… Но так и не получил необходимой информации». Могу посочувствовать Наталии и ее коллегам. Сам не раз сталкивался с удивительной способностью отечественных чиновников не принимать ни одного нестандартного решения без согласования с теми, кто «наверху». А при приближении журналиста наглухо, как устрица, прятаться в раковину. Но в нашем случае речь идет не об этом. Данная цитата мной приведена для того, чтобы утверждать, что Наталия Шеховцова в официальном порядке не ознакомилась ни с одним банковским документом.

Но даже поверхностное прочтение текста статьи убеждает в том, что ее автор свободно пользовалась служебными документами ХОУ «Ощадбанка». Это и повторение ею характерного «канцелярского», но никак не журналистского, стиля изложения, и обилие точных деталей: денежных сумм, дат, номеров отделений банка и т.п. Даже богатыри-разведчики из советских фильмов про войну не обладали такой чудесной памятью, какой как-будто обладает собеседник Наталии Шеховцовой.

С другой стороны налицо явный диссонанс при освещении различных проблем банка — от фантастической компетентности в одних случаях до фантастической безграмотности в других — дает возможность максимально сузить сферу осведомленности источника информации и его доступа к документам банка. Ключевым словом в текстах, которые полностью цитирует автор статьи, является слово «безопасность» в смысле комплекса мер и мероприятий по обеспечению деятельности банка: «сотрудниками департамента безопасности «Ощадбанка» были вскрыты серьезные системные нарушения», «услуги охраны и другие меры безопасности», «инвестиции в систему безопасности учреждений банка» и т.п. Нет никаких сомнений, что корреспондент газеты «Время» не только видела и держала в руках, но и активно работала (!!!) с документами отдела безопасности государственного банковского учреждения, имеющими исключительно конфиденциальный характер.

…«Сделано очень мало. Правда, …теперь в каждом филиале свой охранник. Инкассаторов снабдили мобильными телефонами, машины — приборами спутникового наблюдения. Обеспечивается их охранное сопровождение». Все перечисленное – абсолютная правда. Но оценка «очень мало» – абсолютная неправда.

Сделано как раз много. Охранник в каждом филиале — это 109 зарплат и столько же комплектов обмундирования. Это деньги и много нервов. Мобильные телефоны, дублирующие радиосвязь — это большие деньги. Система автономного спутникового наблюдения — это огромные деньги. Охранное сопровождение — это двойные затраты по инкассации и тройные затраты по обеспечению мер безопасности при обращении с оружием.

Но главное не в этом. Главное в том, что все эти мероприятия направлены на одну цель – отразить новое нападение уголовников или как минимум дать ему достойный отпор. В том, что рано или поздно такое нападение совершится, не уверен только полный идеалист. Большие наличные деньги привлекали, и всегда будут привлекать преступников. Поэтому, задача и инкассаторов, и милиционеров, охраняющих их, продумать и осуществить такой алгоритм действий, который позволил бы воспрепятствовать хищению денег, защитить инкассаторов и задержать преступников. Ну, или хотя бы (а, как по мне, то очень желательно) перебить их на месте как бешеных волков!

Именно те меры, которых «очень мало», и были тем самым креативом, поднимающим обеспечение безопасности инкассаторов на совершенно иной качественный уровень и дающим возможность задержания или уничтожения убийц на месте преступления. При одном условии. ти мероприятия не должны стать известны преступникам, они должны быть засекречены, максимально глубоко спрятаны. Знать о них может только узко ограниченный круг лиц. Только при соблюдении этого условия появляется маленькая надежда на победу.

И вот теперь какой-то негодяй передал конфиденциальные документы, от которых напрямую зависит жизнь людей, журналистке, «слил» эти сведения в средства массовой информации, те их обнародовали, и, без всяких сомнений, сведения эти стали известны бандитам, тщательно продумывающим свое новое преступление. Можно не сомневаться, что разбойники «мониторят» всю информацию о нападениях на инкассаторов и делают упреждающие ходы, нейтрализуя любые превентивные меры, о которых им становится известно.

Не знаю, какие мотивы двигали предателем. Обида? Зависть? Болезненные амбиции? Ощущение неполноценности, недооцененности? Ложно понимаемое чувство справедливости?.. Как бы там ни было, но он ударил ножом в спину живым и плюнул на память о мертвых. Не мне давать правовую оценку содеянного им. К какой мере и к какому виду ответственности – дисциплинарной, административной, уголовной – его надо привлекать, пусть решают официальные лица.

Я могу лишь дать оценку гражданскую, человеческую – удавить бы эту мразь…

Владимир АЖИППО, ветеран МВД, специально для «УК»