Черниговская милиция: заповедник кумовства и беззакония

Милиция Черниговщины опять “прогремела” на всю страну. Именно пытками черниговскими милиционерами беззащитных сограждан иллюстрирован доклад “Международной амнистии”, адресованный Президенту Украины. Авторитетная международная правозащитная организация утверждает, что каждые двое из трех задержанных милицией в нашей стране подвергаются пыткам – в следственных изоляторах. Как это выглядит на практике – рассказ жертвы черниговских садистов в погонах.
Цитата из доклада “Международной амнистии”: “Що таке тортури, на власному досвіді знає пенсіонер із Чернігівщини Михайло Коваль. Пригадує, як до нього прийшли правоохоронці і запропонували віддати дорогого перфоратора – інструмента за 1000 доларів для роботи придбав його син будівельник. Тоді несподівано Ковалів – старшого й молодшого – відвезли до тамтешнього відділку міліції. Михайло Коваль, пенсіонер: “Били довго, десь протягом 4 годин. Коли я втрачав свідомість, вони переставали мене бити і переходили в іншу кімнату – бити мого сина. Йому брали і видавлювали очі. Це страшне”. Струс мозку, поламані ребра – в батька і травмовані очі, безліч синців і глухота на одне вухо – в сина. Як наслідок, пан Михайло підписав папірця, за яким він відмовляється від інструмента на користь міліції. Ковалів тоді відпускають. Вони одразу проходять медичну експертизу, знаходять свідків і звертаються до суду. Минає чотири роки – результат нульовий. Слідство триває, перевертні працюють, навіть отримують підвищення.

Пан Михайло каже – ледве не знепритомнів, коли дізнався, кого за нової влади призначили головним міліціянтом Чернігова: “Новим начальником міліції призначили мого ката”.

Глава 1-я. Кумовская рота

Черниговская милиция еще со времен СССР снискала себе славу “отстойника” ведомственных кадров, заповедника коррупционеров в лампасах, сборища бездарей и неудачников, к тому же породненных приверженностью худшим традициям кумовства. Отчаянные жалобы граждан на милицию Черниговщины, адресованные ЦК КПСС, Генпрокурору и Председателю КГБ СССР в первой половине 80-х, были столь многочисленны, что центральным органам пришлось укреплять прокуратуру области “варягом” с кристально-чистой репутацией.

Через полгода после его назначения насиженные места пришлось оставить многим руководителям милиции города и области. А ряду офицеров УВД – сменить мундиры на арестантские робы. Законность отчасти была восстановлена. “Отчасти” – потому, что скоро началась перестройка, Украина обрела независимость, и довершение разгрома “кумовского гнезда” так и не состоялось…

Стоит отметить, что становлению популяции под условным названием “черниговская милиция” (слово “милиция”, пожалуй, в данном случае будет также уместно взять в кавычки) в немалой степени способствовало уникальное географическое положение области. Которая, с одной стороны, граничит со столичной Киевской (пагубная для становления правопорядка близость к аппарату Министерства внутренних дел). С другой стороны, на территории области расположены столь любимые милицейским начальством богатейшие в регионе охотничьи и рыболовецкие угодья: бассейны рек Днепра, Десны и Припяти, а также заповедные верховья Киевского моря. В этом близком соседстве Министерства внутренних дел к “прериям”, со всем тщанием опекаемых черниговской милицией для высокого киевского начальства, и кроется объяснение той атмосферы попустительства и вседозволенности, в которой “несут службу” упомянутый в мытарственных записках гражданина Речинского ичнянский следователь Слободянюк, его коллеги и начальники.

Дань традиции: Киев-министерский всегда видел в Черниговщине не более чем удел для “царской охоты” и расчудесные ландшафты для загородного строительства (опять же, обилие дармового первоклассного леса для людей в погонах). Скудная промышленность области никогда не способствовала росту организованной преступности в регионе, обилия проявлений бандитизма. Коррупция – да, “бытовуха” – как везде, контрабанда – извините, удел пограничников, таможни и СБУ. Ну где уж тут отличиться черниговской милиции, как не на организации многочисленных “сафари” для “боевых” генералов и их многолюдной челяди из МВД и столичного милицейского главка? Вот и “отличаются”, холуйством и заносом начальственных “хвостов” обеспечивая себе высокомерно-снисходительное начальственное же покровительство. Или “крышевание” – кому как удобнее понимать.

Отсюда и скудость кадров, их непрофессионализм, порожденный тупоумием и лакейской сущностью в подборе начальниками подчиненных. А нищета и безработица, царящие в области, делают службу в милиции желанной участью для родственников мужского пола будь-какого черниговского начальничка от милиции. Вот и “служат” семейными, а то и деревенскими “династиями”, прикрывая друг друга при “негараздах”, поручительствуя – друг за друга – перед начальством. Махровое кумовство – и лишь видимость законности.

Оживление сменяет сирые, убогие милицейские будни черниговской милиции лишь с наступлением охотничьего сезона. Желающим лицезреть “министерский исход” накануне открытия охоты на пернатых достаточно лишь выйти на старую Черниговскую дорогу, что начинается от Вышгорода и пролегает по гребню Киевской ГЭС в сторону армейской учебки “Десна” и дальше – на север. Какое обилие дорогих авто и мощных моторных лодок на прицепах! Какое обилие знакомых для тех, кто в теме, генеральских лиц! В глазах рябит от синих номеров милицейских автомобилей сопровождения. На охоту! От Окуниново, что на берегу Киевского водохранилища – и до плавней Днепра, в него впадающего – бивуаки, охотничьи домики, базы отдыха. Между ними, примыкая к домикам егерских кордонов – сезонные лагеря браконьерских рыболовецких артелей, поставляющих с ранней осени и до ледостава свежую рыбу на рынки столицы. Днем в прибрежных лесах – несмолкаемый гул автомобильных моторов, ночью – светло от фар. По морю снуют катера, ставятся и выбираются километровые сети. Горят костры, полупромышленным способом коптится и вялится рыба, в чанах варится ушица для сановных гостей. Черниговской милиции, по-видимому, нет никакого дела до всего этого отлаженного браконьерского “хозяйства”. А если и есть интерес – то сугубо хозяйственный, рачительный и покровительственный.

Да Бог с ним, убогим жизненным укладом черниговской милиции! Вернемся к тем примерам служению Отечеству, которые как нельзя лучше раскрывают самобытный образ милиционеров востока Полесья Украины, их специфический профессионализм и неповторимую служебную хватку. Вперед, в прошлое!

Бои не местного значения

Торжественно открывая представительство Интерпола в Украине 25 марта 1993 года, могло ли подозревать руководство штаб-квартиры этой прославленной организации, какими ценными кадрами она, организация, пополнится? Вряд ли. “Офицеры Интерпола не имеют оружия, но попадают под пули” – заметка под таким заголовком в газете “День” (№ 95 от 23.05.1998г.) вызвала бурю негодования в МВД самим фактом своего появления. Потому приведем ее полностью.

“Утверждение директора отдела криминальной разведки Интерпола Пола Хейдока о том, что их труд – “рутина и пыль”, не оправдало себя в Украине. Чрезвычайное происшествие случилось в Чернигове в среду ночью. Между посетителями ресторана “Градецкий” завязалась драка, во время которой один из участников выхватил пистолет и начал наобум стрелять. Огнестрельные ранения различной степени тяжести получили несколько особ. Среди них и старший оперуполномоченный по особо важным делам Украинского бюро Интерпола МВД Украины в Черниговской области подполковник милиции Мельничук. По оперативным данным, он пребывал в ресторане не по служебным делам и попал “под обстрел” случайно. Вероятно, в этот раз удастся пролить свет на истинную причину драки. Благодаря оперативности милиции были задержаны шесть участников потасовки. Еще двое госпитализированы с огнестрельными ранениями. Как водится, задержанные посетители ресторана, “стрелки”-бузотеры, нигде не работают, а некоторые имеют судимость”.

Неадекватная реакция главного милицейского ведомства (полученная редакцией по неофициальным каналам) на газетную заметку, отразившую перипетии банального ужина с перестрелкой в занюханном “Градецком”, нашла свое объяснение в звонке в редакцию “Дня” из посольства США в Украине. Собеседник-янки живо интересовался подробностями рядового для Украины криминальной события. И особенно – роли в нем черниговского милиционера. Свой интерес янки объяснил подкупающе просто: в посольстве он отвечает за связи с украинским МВД, которое “на контакт” идти не желает и подробностей инцидента разглашать не желает. А между тем весьма странным выглядит присутствие украинского представителя Интерпола поздней ночью в “кабаке”, где стреляют. К тому же – в представителя Интерпола, в функции которого, насколько это было известно янки, не входят никакие мероприятия оперативного характера. А только – “информационная поддержка” по розыску лиц, преступивших закон, осуществляемая по просьбе полиции других стран.

“Раскрутка” сюжета черниговского “вестерна” силами журналистов “Дня”, заинтригованных лихостью произошедшего, своими итогами и вовсе повеселила. 20 мая 1998 года “Градецкий” посетил местечковый, многократно ранее судимый криминальный авторитет Виктор Мазепа. Посетил для деловой встречи с кем-то, чье имя осталось черниговским следователям якобы неизвестным. Излишняя требовательность г-на Мазепы к уровню сервиса, предлагаемого заведением, вылилась в словесную перепалку с директором полу-ресторана – полу-казино. Оскорбленный Мазепа удалился, но вскоре нанес повторный визит “гадюшнику” – в обществе троих своих сторонников. Директора начали бить. В процесс на стороне директора кабака вмешалась группа лиц, предводительствуемая г-ном Каракулиным (40-летним Игорем, ранее также судимым). Сторону же Мазепы принял “неизвестный”, позже оказавшийся сотрудником черниговского “филиала” украинского представительства Интерпола подполковник Игорь Мельничук. Горячая дискуссия с активной жестикуляцией в области лиц оппонентов была прервана шестью выстрелами. Веское слово сказал “наган” гражданина “Окуня” (он же – особо опасный рецидивист Виктор Поляков, отметивший в тот памятный год свое 56-летие), невоздержанного в быту товарища бандита Каракулина. Все шесть пуль попали в цель! Мазепа утратил часть мошонки (мол, нечего плодить себе подобных!), трое его сторонников (вольных или невольных), включая офицера Интерпола, отделались ранением рук и ног. Но дрогнула рука “Окуня”, и одна пуля попала в своего, и прямо в живот. Надо же было такому случиться, чтобы жертвою своего “братка” оказался сам Каракулин!

Вы думаете, первым о ЧП с перестрелкой в родную для него милицию сообщил подполковник Мельничук? Вы ошибаетесь! Вот как выглядело происшествие, официально изложенное “Дню” подполковник милиции Сергей Иваненко, первый заместитель начальника Черниговского горуправления милиции: “20 мая в 21.16 милиция получила сообщение, что с огнестрельным ранением в живот в больницу доставлен один из городских “авторитетов” <…> Каракулин. Через несколько минут с огнестрельным ранением в мошонку в травмопункт поступил лидер одной из местных группировок <…> Виктор Мазепа. Сразу же был создан оперативный штаб, который возглавил начальник горуправления подполковник Василий Кулида…” И лишь потом выяснилось (это же сколько времени прошло?), что в перестрелке пострадал “случайно потерпевший” (так в газете – “День” № 97 от 1998г.) “интерполовец” И.Мельничук. Из чего следует, что подполковник милиции вовсе не желал огласки случившегося с ним. А уж тем более – той причины, которая привела его в заведение с сомнительной репутацией. Помните, утверждение янки из посольства о том, что в полномочия офицеров Интерпола “не входят никакие мероприятия оперативного характера”? В пользу той версии, что подполковник Мельничук отнюдь не был чужим на том “празднике жизни”, свидетельствует и характер полученного им ранения – пулей была раздроблена кость ноги. Таким способом “треножат” “ссученных Ментов” рецидивисты старой формации…

Скандал замяли – благодаря тому самому кумовству, корни которого упомянуты в начале повествования. Но все же история “Интерпола по-черниговски” вписала яркую главу в летопись самобытных будней черниговской милиции.

Продолжение следует. В следующей главе – “Операция “Самострел” или Бей своих, чтоб чужие боялись…”

Александр Миллер, специально для “УК”