Зэки-пожизненники не работают, имеют трехразовое питание и смотрят сериалы

Категория заключенных — пожизненно осужденные — всегда вызывала трепет среди обитателей тюрем и колоний. В отличие от обычных «зэков», ожидающих окончания срока своего заключения, пожизненник уже никогда не сможет покинуть тюремные стены. Есть только один законный вариант — через 20 лет заключения президент Украины лично может оформить помилование. Но пока в Украине подобных случаев не было.

Пожизненник. Вне камеры руки заключенного п/ж всегда скованы наручниками. Фото А. Сибирцева

Журналистам газеты «Сегодня» удалось побывать в секторе максимального уровня безопасности одесского СИЗО, где содержатся 24 пожизненно заключенных (сокращенно их называют «п/ж»), и даже выслушать исповеди некоторых из них.

Все «постояльцы» пожизненного сектора (в нем до 20 камер) получили свой приговор за преступления, описание которых заставляет ежиться даже бывалых оперативников уголовного розыска — на каждом «висит» как минимум по несколько убийств, совершенных с особой жестокостью.

Большинство п/ж относятся к «бытовикам» — они убили кого-то из ближнего круга — родных, близких или просто собутыльников под воздействием спиртного. Но есть и такие, для которых убийства стали профессией, — бандиты и киллеры-профи. Маньяков-насильников и педофилов среди одесских пожизненников нет. «Бог миловал нас от этой категории», — говорит начальник сектора максимального уровня безопасности майор внутренней службы Александр Присич.

Бункер отделен от остальных камер решетками и рамкой. Фото А. Сибирцева

П/ж-сектор отделен от остальных камер несколькими массивными решетками и рамкой, просвечивающей содержимое карманов посетителей блока. Пожизненники сидят по двое в камерах площадью по 8 кв. м. От остального мира они отгорожены метровыми каменными стенами одесских «крестов». Даже небо они могут видеть лишь через узкую полоску по верху матового покрытия зарешеченных окон.

Но назвать постояльцев сектора «заживо погребенными» язык не поворачивается — условия жизни здесь больше напоминают закрытый санаторий для неизлечимо больных людей. В каждой камере — телевизор с несколькими каналами, выдаются настольные игры — нарды, шахматы и шашки. «Если бы кто-то из п/ж-сектора умер, мы бы передали тело родственникам. Пока такого у нас не было», — пояснил глава одесского управления департамента по исполнению наказаний Александр Адзеленко.

Делят зэков на «блатных» и запущенных

О бункере — так называют пожизненный сектор — среди обитателей других камер одесского СИЗО ходят легенды. Трижды судимый одессит Юрий Рожков (фамилия по его просьбе изменена. — Авт.) утверждает, что до 1997 г. в бункере ждали казни «лунатики» — так на тюремном жаргоне называли приговоренных к смертной казни.

«После того как в 1997-м отменили смертную казнь (это был мораторий, окончательно ее отменили в 2001-м. — Авт.), «расстрельный» сектор переоборудовали в пожизненный. Не секрет, что в СИЗО есть подпольная «почта» между камерами. От решетки к решетке братва перекидывает нитки. По ним отправляют «письма». Часто к нам на скомканных кусках бумаги приходили послания со словами прощания смертников, просивших передать последнее прости на волю», — признается Рожков.

«Обычная» камера СИЗО. Постояльцы называют ее «коммуналкой». Фото А. Сибирцева

По словам бывалого зэка, из-за различий в содержании пожизненников и других обитателей СИЗО между собой арестанты называли сектор максимального уровня безопасности «пожизненным санаторием», а свои камеры — «коммуналкой». Слова Рожкова не безосновательны — в стандартных камерах СИЗО обычно находится по 4—5 заключенных, а в п/ж-секторе — лишь двое.

К слову, из-за особого статуса пожизненно заключенных обычные «тюремные» понятия среди обитателей бункера особо не соблюдаются. «Многие имеют за плечами по несколько судимостей, и поначалу, попав сюда, пытаются вести себя «по понятиям». Но вскоре понимают, что они здесь навсегда. Поэтому стараются жить смирно, не конфликтуя с персоналом сектора — контролерами», — поясняет начальник сектора Александр Присич.

Нет в бункере и жесткого разделения на традиционные тюремные «касты» — «блатных» (уголовников, соблюдающих тюремные традиции и «воровской закон». — Авт.), «мужиков» (обычных заключенных. — Авт.) и «гребней» с «чертями» (гомосексуалистов и тех, к кому применили сексуальное насилие. — Авт.). Но подобие «межкастовой» розни все же есть — по «профессии». Во избежание конфликта здесь не посадят в одну камеру бывшего милиционера и бывалого уголовника — есть вероятность, что один из сокамерников в этом случае не доживет до следующего утра.

Также гнушается большинство пожизненников делить одну камеру с теми, кто невольно преступил не только человеческие законы, но и «божеские». «Среди моих подопечных есть и уголовник, который зарезал беременную продавщицу сельского магазина всего за 200 грн. выручки. Естественно, что я не гарантирую сохранность этого заключенного, если подселю его к тем, что сидят за бандитизм. Поэтому он сидит с сокамерником, осужденным за похожее преступление, — рассказывает Александр Присич. — Также приходится следить за тем, чтобы соседями не оказались уголовники из бывших «блатных» с «социально-запущенными» заключенными, — теми, кто перестал за собой следить и опустился морально и физически. Такие заключенные сидят с подобными».

К слову, попасть в категорию «социально-запущенных» в пожизненном секторе очень легко. «Не видя никакого смысла в жизни, со временем некоторые зэки перестают чистить зубы, стирать белье, умываться. В итоге превращаются в животных, ведущих растительный образ жизни. С ними никто сидеть не хочет, хотя бы из-за того, что от них исходит дурной запах», — признался нам пожизненник Владимир Х.

Соседи по камере: игроки и телеманы

Распорядок дня в п/ж-секторе прост — подъем в 6 утра, после этого — заправка кровати, по-тюремному — «шконки».

6.30—7.30 — уборка камеры,

7.30—8.00 — завтрак,

10.00—12.30 — прогулка в закрытом дворике зоны (20 на 20 метров),

12.30—14.00 — обед,

21.30—21.55 — ужин,

22.00 — отбой.

Пожизненники не работают, так как инструментами можно причинить вред себе или использовать их для побега. Большую часть времени (между обедом и ужином) они посвящают… развлечениям — чтению, просмотру сериалов и телешоу, а также разрешенным играм — нардам, шахматам и шашкам.

Азартные игры строго запрещены — за этот проступок можно попасть в карцер на несколько суток. Интересно, что сокамерников для п/ж подбирают… по интересам. «Шахматистов» сажают с «шахматистами», любителей посмотреть телевизор — к «телеманам». К услугам заключенных также — 20 тысяч книг из библиотеки СИЗО. Литературу можно обменивать хоть каждый день.

Свидание — раз в три месяца и молитвы

Несмотря на стойкий стереотип, растиражированный в анекдотах и кино, о том, что пожизненники одеты в полосатые фуфайки и штаны, на самом деле заключенные носят то, что для них передают родственники. Как правило, это спортивные костюмы и кроссовки. Каждый «постоялец» пожизненного сектора за год имеет право на получение двух посылок или бандеролей от родственников — весом не более 30 кг продуктов и 30 пачек сигарет единоразово.

Чаще всего «с воли» передают чай, консервы, печенье и конфеты, которые хранятся в большом холодильнике в коридоре бункера. Интересно, что некоторые п/ж вообще отказываются от казенных чая и каши — хватает продуктов из передач. Правда, домашние соленья в банках и копчености — под запретом. «Закрутки могут содержать яд или быть испорченными», — поясняет ограничения начальник сектора Александр Присич.

Раз в три месяца заключенные имеют право на свидание с родными — общение с семьей ограничивается четырьмя часами. При этом п/ж прикован наручниками к железному столу. Кроме развлечений в камере, заключенные имеют право «на религию». Специально для них в бункере под часовню переоборудована камера, в которой по очереди служат два приходящих православных священника.

Побег к любовнице

За все время существования бункера для пожизненников (с 1999 года) бежать из него удалось только двум заключенным. «3 февраля 2010 г. они скрытно раскрошили швы между кирпичами под окном камеры и сделали лаз, вынув кирпич из подоконника и отогнув решетку. Через лаз и метнулись на волю», — пояснил замначальника одесского управления департамента исполнения наказаний Вячеслав Кравченко.

Беглецам помогла суровая зима того года, когда на Одессу за одну ночь выпала годовая норма снега. Пожизненники проявили чудеса изобретательности в искусстве маскировки — как настоящие ниндзя, они накрылись белыми простынями и благополучно преодолели ползком внутренний двор СИЗО. Затем двинулись к заранее намеченному слабому месту возле запретной полосы заграждений. Здесь из-за особенностей архитектуры внутренних зданий СИЗО крыши образуют нечто вроде гигантских ступеней, ведущих к внешней стене.

Уже возле запретной полосы подозрительное подвижное белое пятно заметил часовой и поднял тревогу. Одного беглеца охрана успела задержать, а второй — 34-летний Степан Радченко — проявил недюжинную ловкость, гигантскими прыжками преодолел все препятствия и был таков. На свободе он пробыл чуть более суток — его подвела собственная глупость. Недолго думая, одесский «граф Монте-Кристо» подался к бывшей сожительнице, где его и задержали на следующий же день. Потом его перевели в пожизненную тюрьму в другом городе.

После побега администрация провела работу «над ошибками» и перекрыла сигнализацией и крепкими изгородями с витой колючей проволокой («егозой») все «слабые» места в системе охраны СИЗО. А еще каждый день во время прогулки «п/ж» контролеры тщательно простукивают и осматривают каждый сантиметр стен и решеток в камерах.

ЖАДНОСТЬ, ЯРОСТЬ и 4 УБИЙСТВА

Один из тех, кто согласился с нами пообщаться, — 34-летний уроженец села Кагарлык Беляевского района Александр Пыхтин. Ухоженный и с живым взглядом, бывший строитель вовсе не производит впечатления серийного убийцы. Тем не менее за плечами Александра — четыре убийства!

«В 2006 году я со своим напарником делал ремонт в квартире у состоятельных одесситов. Помещения отремонтировали по первому классу. А когда пришли за расчетом, хозяйка вдруг заявила, что ей многое не нравится. Начала показывать мелкие недоделки, а потом категорически заявила, что в наказание за это даст на 200 долларов меньше, чем обещала», — рассказал Александр.

Поначалу строители смолчали, однако вскоре возмущение взяло верх — мужиков обуяла жажда мести. «Взяв нож, пришли с напарником к хозяйке — потребовать с нее наши кровные денежки за нашу работу. Но она нас встретила криками, начался скандал. Дальше все помню плохо — меня просто раздирало от ярости. Тогда была мысль — меня обманывают жадные люди, а мои дети из-за них голодать должны?! В квартире оказались еще трое — бывший муж хозяйки, нынешний супруг и ее сын. Они выбежали на шум. Пришлось убить и их», — простодушно вспоминает Пыхтин.

Пожизненный срок заключения за четверное убийство Александр получил в 2007 году. На воле у строителя осталось трое детей — 13-летняя Мария, 10-летний Сережа и 6-летний Коля — их сейчас воспитывает брат Александра. Родного отца в тюрьме они не навещают. В камере Пыхтин всерьез увлекся религией, ведет здоровый образ жизни и даже занимается физкультурой вместе с сокамерником. «Я хочу дождаться помилования через 20 лет. Для этого нужно следить за здоровьем — я не курю. Очень хочу увидеть своих детей. Они мне снятся по ночам», — признается заключенный.

ВЫПИЛ, УБИЛ, В ТЮРЬМУ. История еще одного нашего собеседника из числа обитателей одесского пожизненного сектора проста — в своих бедах 33-летний уроженец города Котовска Одесской области Игорь Шпилька винит водку: «Я уже был судим за убийство. В первый раз я убил своего собутыльника.

Выходили из бара пьяные, он мне что-то плохое сказал. Я ударил его. Он упал и ударился головой о бордюр. А через несколько дней он умер. За это в 1999 году я получил срок 8 лет, но вышел раньше за хорошее поведение — в 2005-м. Но жизнь не сложилась — начал выпивать. Поэтому на свободе пробыл всего несколько месяцев. В том же году во время пьянки поругался со своим отчимом и убил его ножом. За повторное убийство получил на «всю катушку» — пожизненное».

Экс-милиционер: «Я невиновен»

Сокамерник экс-строителя Александра Пыхтина — гражданин России, бывший старший лейтенант уголовного розыска Ростова-на-Дону Владимир Х. Осужден в 2009-м за заказное убийство одесского предпринимателя. Однако 38-летний россиянин считает себя невиновным (его дело находится в кассации Верховного Суда.

Фамилию Владимир не называет по этой же причине — боится, что ее упоминание в прессе нанесет вред предстоящему рассмотрению дела. — Авт.). «Мое дело развалилось бы в любом европейском суде. В России я бы потребовал суда присяжных, которые бы меня оправдали, ведь все доказательства следствия — ложь. Меня просто пытаются здесь похоронить конкуренты по бизнесу», — уверяет Владимир.

До того как попасть за решетку, Владимир работал в Одессе экспертом по охранному бизнесу. Приехал сюда из Ростова-на-Дону вместе с семьей — женой и дочерью. На свободе занимался карате, работал менеджером в охранном предприятии. «В тюрьме тоже пытаюсь поддерживать форму. Но карате не разрешают заниматься — подозревают, что так я могу готовиться к побегу. Поэтому делаю обычную зарядку, растягиваюсь, — признается заключенный. — В тюрьме начал много читать. Особенно ту литературу, на которую на воле не обращал внимания. Недавно перечитал «Анну Каренину». Только за решеткой понял эту книгу».

К слову, первое время Владимир Х. содержался в одиночной камере как бывший сотрудник милиции. Эту категорию заключенных разрешается содержать лишь с теми, кто не угрожает жизни экс-правоохранителям, потому было решено «пристроить» его к Пыхтину.

Юморист Шультик и тихий киллер Фрол

Старейший из обитателей бункера — главарь банды киллеров и разбойников Владимир Шультинов. Бандит сидит здесь с 1999 г. По словам начальника п/ж-сектора Александра Присича, на Шультинове «висит» около 60-ти эпизодов преступной деятельности — убийств, разбоев и вымогательств. С «Сегодня» главарь банды встретиться не пожелал. Но нам удалось выяснить подробности его деятельности у начальника облуправления уголовного розыска Андрея Пинигина.

«Банда Шультинова по кличке Шультик терроризировала одесский регион на протяжении 1994—1999 годов. ОПГ насчитывала более 20-ти человек, которые специализировались на разбоях. На совести банды — более десятка убийств и двухсот разбойных нападений», — пояснил правоохранитель.

Сейчас матерый бандит Шультик, по словам Александра Присикача, старается не нарушать тюремных правил, увлекается нардами, чтением исторических книг и просмотром популярных телеканалов. А среди работников зоны славится своим… черным юмором. Например, на Пасху Шультик шутя предложил тюремным контролерам свозить его на одесское кладбище: «Отпустите меня помянуть мои жертвы на погост… Хоть пасочек попробую…».

В другой камере п/ж-бункера сидит киллер из легендарной крымской банды «Башмаков» — Михаил Фролов по кличке Фрол. Бывший студент Симферопольского пединститута, факультета физвоспитания, борец Фролов принадлежал в своей банде к «звену» штатных убийц. На языке бандитов — был «торпедой».

На его счету — несколько десятков заказных убийств, которые он совершил в начале 90-х, в пору передела между ОПГ Крыма. А некоторые из убийств вошли в учебники криминалистики МВД — Фрол с подельниками расстреливал конкурентов из автоматов средь бела дня в духе гангстерских боевиков. Сейчас киллер — один из самых смирных обитателей бункера, а его любимое занятие — чтение и телевизор.

Автор: Александр Сибирцев, «Сегодня»