Маргинальные элементы (фоторепортаж с киевских улиц)

После распада СССР далеко не все люди смогли найти себя, превратились в бомжей. Это огромная проблема мегаполиса, которую никто не решает. А надо ли? Каждый человек, оказавшийся за чертой, даже не пытается вернуться к полноценной жизни. Уже давно никого не удивляет социальная разновидность «бомжей по убеждению». У этой категории маргиналов есть определенная система понятий. Не все бомжи – криминальные элементы. За спиной у многих не одно высшее образование. От сумы не стоит зарекаться. Судьба, будто лабиринт, в котором перипетии, словно кнут и пряник, увлекают в очередной тупик. Один из тупиков – навязчивая идея уйти от хлопот, с тем чтобы впоследствии, подобно Фениксу, расправить крылья.

Бывший работник архива Анатолий Боровик мечтал о свободном времени, которое можно посвятить творчеству. Так и сделал: заработав стаж госслужащего, он покинул должность. Решил пока обходиться малым. Сожительница какое-то время терпела хроническое безденежье, но вскоре ушла от него. Одному стало тяжело и морально и финансово, а на работу мужчину в возрасте нигде не принимали. Анатолий не унывал, собирал бутылки и считал дни до пенсии. Словно магнит, его притягивали контейнеры. Работники общежития предложили бродяге помощь. Продукты из студенческой столовой и постельное белье пришлись очень даже кстати. Походы к контейнерам участились, и он вмиг превратился в интеллигентного бомжа.

Как высказывался Достоевский, в тесной квартире и мыслям тесно. Когда-то Анатолий сочинял стихи. Теперь у него настал творческий кризис. Как в квартире, так и в душе давно царила мусорка. Теперь из-под пера «гения» выходили такие опусы: «Из темных окон нежилых квартир Мы видим никому не видный мир». К слову, своей квартиры, единственного до-стояния, он вскоре лишился, так как развел там антисанитарию. В апартаментах Толика жили крысы и тараканы, хламом был завален даже санузел. Соседи судом выселили его и заняли освободившуюся жилплощадь.

Он время от времени захаживал в гости к своей знакомой, буфетчице Райке, а когда та похоронила сына-наркомана, и вовсе перебрался к ней жить. Каждый день квартира наполнялась новыми вещами: три телевизора, гора магнитофонов, один раздолбанный компьютер и найденная мебель вскоре были завалены подушками, разным тряпьем почти под потолок. Туалетом решили элементарно не пользоваться – ведь на работе есть.

Год за годом пришла пора получать пенсию, и Толик стал восстанавливать утерянные документы. Для этого обратился в БТИ и разыскал двоюродного брата. Тот с большим трудом узнал Боровика. Хотя Анатолий старался и умел себя держать, брат не горел желанием селить его к себе. Поднял бумаги в суде, и выяснилось, что жилплощади Анатолия Ивановича лишили незаконно. Брат помог ему и поддержал финансово. Жизнь как будто даровала шанс, но не тут-то было. Анатолий не спешил заселяться в квартиру, не спешил он ее и приватизировать для продажи. По-прежнему подбирал бутылки и ненужные вещи, приносил их на освободившееся место, как на склад. Есть такая пословица: один раз моряк – моряк на всю жизнь. Так исчез в пучине и дядя Толя. Не дай Бог погрязнуть в ней никому.

– Стать бомжом можно в результате любого нелепого случая, – комментирует ситуацию социопсихолог Самуил Фрульдман. – У бомжей своя психология, они живут собирательством. Это, несомненно, результат деградации, а потому обратного процесса не может быть в принципе. Хотя здесь, естественно, многое зависит от человека, сможет ли он бороться и преодолеть какую-либо проблему или же нет.

У Анатолия же с самого начала были задатки отшельничества, об этом говорит даже то, что он официально не оформлял отношения с супругой и не заводил детей, мечтал бросить работу и уйти в свою скорлупу. И главное, все исходит из желания что-либо менять. Ни один бомж не считает себя неполноценным, а наоборот, свой образ жизни видит привычным, труд полезным. Перебирает он мусор, собирает бутылки, картон – санитары городу тоже нужны. Сменить род деятельности не так-то просто даже нам с вами, а таким людям – тем более. С другой стороны, сыграл роль пресловутый вещизм.

Страстью к вещам страдают не только маргиналы, но и состоятельные люди. Вещизм не всегда патологичен, он может быть выражен в простом нежелании расстаться с хламом, стремлении прибарахлиться на очередной распродаже. Все это хорошо, пока не перерастает в навязчивое состояние, что может случиться после тяжелой психической травмы. Анатолий сначала переутомлялся на работе, это стресс, который касается сегодня каждого и незаметен в суете трудовых будней. Близкая перспектива просуществовать остаток дней на пенсию превратилась в манию, которую детонировало осознание собственной ненадобности. Развод, усугубившийся фактом профессиональной непригодности, а возможно, в глобальном плане, и кризисом экономики 90-х годов. А от патологического вещизма до деградации один шаг.

Дмитрий ТИМОШЕНКО, Новый день

ФОТОРЕПОРТАЖ ОТ УК

Они тысячами мрут от голода и болезней, замерзают в снегу, сгорают в трущобах, задыхаются в канализационных коллекторах. Их ради забавы забивают до смерти малолетки, «воспитывая» в себе «характер». На них натаскивают собак. Проходя мимо, от них отворачиваются, стараясь не замечать. Но киевское «дно» живет – своей жизнью и по своим законам. Они все еще люди и граждане страны, собравшей чемоданы в Европу…

Автор фото АЛЕКСАНДР ЧЕКМЕНЕВ