Банда «патриотов» залила Санкт-Петербург кровью иностранцев

В последние годы Петербург называли «коричневой столицей» едва ли не чаще, чем столицей северной. В 2002-м здесь избивали людей неславянской внешности или громили их бизнес, в 2003-м начали убивать. В 2004-м про убийства иностранцев уже говорили «очередное». Сейчас следствие приходит к парадоксальному выводу: такой репутацией город обязан одной-единственной молодежной банде, на счету которой практически все националистические преступления последних лет. Члены банды признаются в этом сами—даже тогда, когда от них подобного никто не ожидает. Да, все это еще предстоит доказать в суде. Но социальная значимость этого дела такова, что «Известия» провели свое собственное расследование, чтобы узнать — кто эти 10—15 человек, которые, возможно, сделали целый город заложником своих нацистских убеждений.

Весной этого года недели не проходило без сообщений о новом нападении или убийстве в Санкт-Петербурге с националистическим подтекстом. К апрелю 2006-го было зафиксировано уже 9 нападений и 2 убийства. Третьим стал сенегальский студент Самба Лампсар, которого застрелили 7 апреля.

После этого наступило затишье. Начали поступать сообщения о задержании членов некой банды скинхедов. Одного из них, Дмитрия Боровикова, в ходе операции даже застрелили. Многие пустились в бега. Но странным образом после этих задержаний такие убийства прекратились.

Неужели на совести этих нескольких человек большинство преступлений? Впрочем, об этом в правоохранительных органах предпочитают молчать.

Показания задержанных повергли следователей в шок. Молодые национал-социалисты (таковыми себя считают эти люди) не без бравады признаются в самых громких межнациональных убийствах последних лет. Они берут на себя даже те эпизоды, которые считались давно раскрытыми, за которые уже арестованы и даже осуждены люди. Речь идет пока об убийствах 6-летней цыганки, маленькой таджички Хуршеды Султоновой и вьетнамского студента By Ань Туана. Оказалось, что на совести этой банды и громкое убийство ученого-этнолога Николая Гиренко. Следователи хватаются за голову: пока они гонялись за дворовой шпаной, добивались «признанок» и снисходительно улыбались,

когда в суде мальчишки отказывались от показаний, настоящие бандиты только посмеивались и готовились к новым акциям.

Начитанные и добрые — любят собак и кошек

Целый город обвиняли в том, что в нем развивается ксенофобия, иностранные студенты выходили на манифестации, социологи опрашивали людей, политологи рассуждали о «коричневой чуме», а Евросоюз выделял гранты на борьбу с ней.

В конце мая этого года задержали шестерых: Павла Румянцева по прозвищу Апостол, Павла Гусева (Ржевский), Андрея Малюгина (Боец). Алексея Костраченкова (Ариец), Романа Орлова и Сергея Румянцева (Рукер, однофамилец Апостола). Лидера Дмитрия Боровикова по прозвищу Кислый застрелили при задержании. Второй лидер, Алексей Воеводин (прозвище СВР — «Сделано в России»), с прошлого года сидит за экстремистскую деятельность. Также сидел Андрей Костраченков (Мардук) и Артем Прохоренко (Дум). Последние двое, полагает следствие, налетами на почтовые отделения добывали деньги для группировки.

Мне удалось встретиться с родными и знакомыми большинства этих людей.

Родители, преподаватели, однокурсники, соседи нарисовали очень похожие портреты. Им всем — 21—2 2 года. Что удивительно: это не «трудные» подростки. Это юноши из хороших семей, серьезные, но не слишком. Несколько замкнутые и невероятно начитанные. Увлекаются историей и философией, любят собак и кошек.

Павел Румянцев, Апостол, отвечал за идеологию. Увлекается философией, любит Ницше. При этом закончил еврейскую гимназию — в пятом классе перешел туда вслед за любимой учительницей.

После школы поступил в Педагогический университет имени Герцена на факультет безопасности жизнедеятельности (ОБЖ). Его привлекал некий «экстрим»: среди преподавателей было много сотрудников МЧС. На втором курсе университета Румянцев перевелся на факультет коррекционной педагогики: после окончания собирался работать с глухонемыми детишками, с инвалидами. И учился блестяще.

—Наверное, он где-то и допустил ошибку в своих взглядах,—рассуждает его мама. — Но он не хотел, чтобы черн… Хм… Как сказать-то? Чтобы люди кавказской национальности… В общем, он говорил: пока мы тут сидим, они потихоньку начнут нами управлять… Он — не из тех, кто плывет по течению. Он рвался к какой-то более неординарной жизни, чем наша. Нам с отцом говорил: вы, мол, сидите, пьете чай — и сидите. А я буду действовать.

Оказавшись в «Крестах», Румянцев через адвоката передал родителям просьбу: принесите почитать «Трех товарищей».

Павел Гусев, Ржевский, прозвище получил по названию района, где живет его семья. Ржевка, окраина Питера, блочные «корабли» с 5-метровыми кухнями. Ржевский всегда был замкнутым и нелюдимым мальчиком. Может быть, из-за проблем со спиной: в детстве он страдал сильным сколиозом. Потом сам, без родительской подсказки, занялся боксом, и спина выправилась. С тех пор Гусев — ярый сторонник здорового образа жизни, не пьет и не курит.

Когда я попросила родителей Ржевского рассказать о сыне, они, перебивая друг друга, принялись говорить о том, как он любит Россию.

— Однажды я возила его к бабушке, — рассказывает мама,—это в центре страны. Так Паша привез оттуда в тряпочке горсть земли. И до сих пор хранит ее в ящике письменного стола.

После школы Ржевский пошел в Балтийский международный институт туризма, готовился принимать гостей России. И вообще родители никогда не замечали за ним нацистских взглядов.

— Его самый близкий друг — армянин! Ну как его можно обвинять в национализме?! —удивляется мама.

Андрей Малюгин, Боец, в детстве был обычным мальчишкой, дрался, учился средне. Достоевского не читал, а глотал «Робинзона Крузо». Он очень добрый: сильно переживал, когда из-за аллергии пришлось усыпить любимую кошку.

В 2004 году Малюгин вернулся после контрактной службы в Чечне (в семье были материальные проблемы, и Андрей пошел контрактником). Вернулся оттуда, по словам знакомых, с какой-то фантастической ненавистью к «черным». И с прозвищем, которое взял себе на могиле бойца, погибшего при взрыве гранатомета.

Будущей осенью собирался поступать в кулинарный колледж. Готовит с 13 лет, любит праздники, принимать гостей, прозвище получил из-за увлечения музыкой группы Kiss. Жил в самом центре Питера, в красивейшем дореволюционном доме, где прежде были одни коммуналки, а ныне у соседей — сплошь евроремонт. Всегда гордился тем, что он — русский и петербуржец. От корки до корки прочитал Библию и Коран. Постоянно штудировал философскую литературу, очень увлекался исторической. С удовольствием слушал рассказы деда о войне.

— Не мог он быть фашистом! — твердит его мать.

По ее словам, сын ненавидел две вещи: «черных» и наркотики. Его окна выходят во двор-колодец, в котором убили 9-летнюю Хуршеду Султонову. Поговаривали, что все произошло из-за того, что отец Хуршеды торговал «дурью». Кислого тягали на допросы, но ничего не предъявили.

С 2003 года Боровиков был в федеральном розыске как один из лидеров группировки Mad Crowd. А в середине мая его застрелили при задержании. Впрочем, мать уверяет, что его просто убили.

Все начиналось с Гостинки

Примерно такие же биографии и симпатии-антипатии у других предполагаемых членов банды, которая, возможно, и создала Питеру «коричневый» имидж . Естественно, эти люди—не единственные в северной столице националисты. Но как только обезвредили эту группировку, скинхедов в Питере стало не больше, чем в любом другом большом городе. И, что главное, большинство называющих себя националистами парней не готовы убивать.

В середине и конце 90-х их интеллигентные родители с трудом сводили концы с концами, а «трудные» сверстники из трудных семей учились курить, свинчивали колеса у машин и «толкали» на рынках краденые магнитолы. По соседству покупали квартиры «новые русские» и «новые нерусские». А Румянцевы, гусевы и боровиковы рано или поздно попадали на пятак возле Гостиного двора. Это было очень известное в Питере место, где собирались недовольные властью. Там раздавали литературу баркашовцы, бок о бок с ними проповедовали славянофилы. В молодых умах нацистская свастика перемешивалась с древнеславянской символикой.

У Гостинки в 2001 году начала формироваться первая молодежная экстремистская группировка. Лидер — Дмитрий Бобров (Шульц)—откровенно поклонялся Гитлеру (в прошлом году Шульц и члены его группировки были осуждены на 6 лет за создание экстремистского сообщества). Среди «шульцев» поначалу обретались и двое младших товарищей Боброва—Дмитрий Боровиков и Алексей Воеводин. Но их не устраивала пассивность «шульцев», которые не практиковали силовых акций. Воеводин и Боровиков патриотизм понимали извращенно, именно как силовые акции. В 2002 году они примкнули к группировке футбольных фанатов Mad Crowd. Идеологии у фанатов не было, но они умели громить и крушить все и вся.

С приходом новых лидеров фанатская группировка приобрела четкие националистические черты. Поначалу устраивали погромы в «Макдоналдсе» и кафе, принадлежащем выходцам с Кавказа. Нападали и избивали граждан Азербайджана, Армении и Китая. Тогда эти люди не убивали, но, по всей видимости, готовились к этому. Именно в Mad Crowd сформировалось боевое ядро «зондеркоманды».

Ружье со свастикой

Выйти на группу удалось только после убийства сенегальца Самбы Лампсара. Как и многие другие африканцы, парень при ехал в Россию, чтобы продолжить образование. Его застрелили в затылок, когда он вместе с приятелями вышел из ночного клуба «Аполло».

— Мне кажется, тому человеку было все равно, в кого из нас он попадет, — рассказал «Известиям» нигериец Тедди, друг и однокурсник погибшего Самбы. — Мы шли к метро, когда услышали выстрел. Обернулись, увидели группу белых молодых людей, один из них был бритый, и у него в руках было ружье. Мы побежали, а потом увидели, что с нами нет Самбы.

Это убийство тоже могло остаться «глухарем». Но недалеко от тела милиция нашла помповое ружье со свастикой. По нему вышли на Боровикова, а потом уже — на всех остальных.

Сейчас, по данным источников «Известий», задержанные дают показания о том, как убивали маленькую цыганку Нилу Фар Сангбоеву в октябре 2003-го. Между тем за это уже осуждены подростки, из которых трое приговорены к 10 годам колонии.

Они берут на себя и убийство таджикской девочки. Вердикт присяжных, не увидевших в деле достаточных доказательств вины подсудимых в убийстве, потряс всю страну и вызвал бурю критики в адрес «суда эмоций». Подростки осуждены, хоть и за хулиганство, но они, помнится, пытались заявить в суде о самооговоре.

Задержанные признают и убийство вьетнамского студента By Ань Туана в октябре 2004-го. По этому делу судят полтора десятка подростков, опять-таки в основном «трудных».

Следствие вменяет членам группировки убийство Николая Гиренко в июне 2004-го: ученый-этнолог выступал экспертом в суде по делу группировки «Шульц-88». Не исключено, что во время следствия всплывут и другие эпизоды.

Записка ценою в несколько жизней

За последние два месяца в Петербурге не произошло ни одного нападения с межнациональной подоплекой. Связано это с разгромом банды экстремистов или нет—будущее покажет. Но, как выяснили «Известия», подозреваемых можно было остановить еще два года назад.

В июне 2004-го без вести пропали два молодых человека (родные просили меня не называть их имена). Один учился в одном классе с Павлом Румянцевым (Апостолом). Весной 2004-го Румянцев помог бывшему однокашнику и его приятелю устроиться в охранное предприятие, где работал сам вместе с Воеводиным и другими.

—Думаю, Румянцев как-то раз разоткровенничался с ними, — рассказала «Известиям» сестра одного из пропавших парней, — а потом об этом пожалел.

6 июня 2004 года Румянцев вдруг пришел домой к своему бывшему однокласснику. Они закрылись в комнате и долго о чем-то говорили. После ухода Румянцева юноша позвонил своей девушке и сказал: «Если завтра я не приду домой, я не приду никогда».

Только сейчас, два года спустя, следствие выяснило, что 7 июня двоих парней вызвали в село Заходское. Там их ждали Воеводин, Боровиков, Румянцев и другие. Уже была выкопана яма. Ребятам сначала выстрелили в живот, потом еще живых добивали ножами.

— Нас тогда не было в городе, — рассказывают родители одного из ребят.

—Когда вернулись, узнали, что сын пропал без вести. В милиции нам сказали: он скрывается, потому что натворил что-то. Мы сами занялись поисками…

Родители выяснили, что сотовый телефон сына звонил в последний раз в Заходском, а теперь им пользуется некто Сергей Румянцев. Молодому человеку позвонили, расспросили, но он утверждал, что купил телефон по случаю.

Но ценнейшая находка ждала родителей в почтовом ящике. Там лежала записка, оставленная сыном.

— В ней были фамилии всех, кто сейчас задержан, — говорят родители юноши.

— Тогда мы отнесли эту записку в милицию, в Невское РУВД. Но там ее потеряли.

Уже после того, как появилась упомянутая записка, были убиты Николай Гиренко, By Ань Туан и Самба Лампсар. Не потеряйся та записка, они остались бы живы…

* * *

Все, о чем мы рассказали, еще предстоит либо доказать, либо опровергнуть в суде. Дело, безусловно, будет резонансным. Найдутся и те, кто скажет: на простых славянских парней, начитанных и добропорядочных, повесили убийства, чтобы отрапортовать: все раскрыто, все сидят. Но не забудем, что по многим из упомянутых выше дел в тюрьме отбывают сроки другие люди. Невиновные?

МАРИНА ГАРИНА, ИЗВЕСТИЯ