Глава Департамента противодействия наркопреступности о том, кто крышует наркобизнес в стране

Главный борец с наркопреступностью,  заменивший на этом посту заменил скандального Илью Киву, рассказывает о новых синтетических наркотиках, которые уже стали настоящей бедой для Украины, объясняет, по каким маршрутам в страну поставляются запрещенные вещества и рассуждает о том, осталось ли в МВД такое явление как «крышевание» наркобизнеса.

Андрей Кихтенко был назначен на должность главы Департамента противодействия наркопреступности в августе 2016-го. На этом посту заменил скандального Илью Киву, который был уволен в мае. До этого Кихтенко более десяти лет работал на оперативных должностях, затем – начальником оперативно-агентурного отдела в уже расформированном Управлении по борьбе с незаконным оборотом наркотиков (БНОН), а в 2015-м стал первым заместителем Департамента – начальника управления. Его отец, генерал армии Александр Кихтенко, в 2014-2015-х был главой Донецкой ОГА.

Андрей Кихтенко – глава Департамента противодействия наркопреступности. Фото: Александр Медведев / НВ

В интервью изданию Новое Время главный борец с наркопреступностью рассказывает о новых синтетических наркотиках, которые уже стали настоящей бедой для Украины, объясняет, по каким маршрутам в страну поставляются запрещенные вещества и рассуждает о том, осталось ли в МВД такое явление как «крышевание» наркобизнеса.

– Как изменился рынок наркотиков в Украине за последние пару лет?

– Несколько лет назад были популярны, условно говоря, классические наркотики: каннабис (марихуана), героин, кокаин и опиаты. Сейчас появились новые психоактивные вещества – синтетические наркотики, которые известны как соли, миксы, спайсы. Это аналоги или производные существующих наркотиков, которые предлагаются в качестве «легальной» альтернативы.  Они зашли в Украину в виде курительных смесей и толком никто не знал, что это, ведь они были абсолютно законны. Потом начали разбираться.

Раньше не было необходимости в механизме быстрого выявления и внесения вещества в список запрещенных. Когда эти наркотики появились на мировом рынке, каждая страна начала решать эту проблему на национальном уровне. Потому что нет, например, общего европейского списка новых психоактивных веществ. Каждое государство его составляет самостоятельно. Поначалу это были синтетические каннабиноиды – курительные смеси. Потом стали появляться синтетические катиноны, оказывающие действия, подобное амфетамину, потом синтетические опиоиды, например, производные фентанила.

Но наиболее распространенные все-таки – курительные смеси. В прошлом году мы задержали одну организованную группу наркопреступников, которые занимались оптовой реализацией таких наркотиков, и изъяли у них более 15 кг новых психоактивных веществ, высококонцентрированных, из которых потом планировалось сделать еще большее количество наркотиков – курительных смесей.

– Есть ли какие-то географические предпочтения? Например, в одних городах предпочитают новые наркотики, в других – все еще «классику».

– Есть разница, если это промышленно развитые регионы или центральные, где сосредоточен капитал и есть деньги – там всегда было больше потребителей. Разные слои населения употребляют разные наркотики, в зависимости от своих финансовых возможностей. Молодежь предпочитает каннабис (марихуану), вот эти новые психоактивные вещества, потому что они легкодоступны и недорогие. Инъекционные наркотики, в основном, выбирают люди старше 30-ти, как показывает практика. До этого времени в основном курят или нюхают.

Новые психоактивные вещества – это синтетика. В среднем одно из таких новых веществ поступает на рынок каждую неделю

Вообще, сейчас тенденция – полинаркомания. Не только в Украине, а и в мире. Если раньше делили, что один колется опиатами, другой нюхает кокаин, то сейчас люди часто употребляют сразу несколько видов наркотиков. Делают это по-разному: одновременно или поочередно, систематически или эпизодически.

– Из чего сделаны эти наркотики?

– Новые психоактивные вещества – это синтетика. В среднем одно из таких новых веществ поступает на рынок каждую неделю. По сути, они являются аналогами уже существующих наркотиков, но по своей химической структуре не подпадают под государственный контроль. То есть, де-факто это – наркотическое или психотропное вещество, в том числе и особо опасное, а де-юре может быть абсолютно легальным из-за своего нового, химического состава.

– И что с этим делать?

– Необходимо устранять существующие пробелы в действующем законодательстве. В настоящий момент нет нормативного документа, где написано, как в этом случае действовать, куда направлять запросы, какие, как сделать это вещество подконтрольным, чтобы в последствии иметь возможность привлечь к ответственности тех, кто сбывает эти наркотики. Мы в свою очередь разработали проект такого документа, согласовали с Министерством здравоохранения и другими заинтересованными органами и есть основания полагать, что он в ближайшее время будет принят. Тогда мы получим более действенный механизм борьбы с новыми психоактивными веществами. Эти наркотики очень опасны: от них много передозировок, в том числе и с летальным исходом. Вещество более концентрированное и намного опаснее по своей природе, чем тот же опий или героин. 

– Вы говорили о необходимости внести коррективы в законодательство, чтоб криминализировать эти синтетические наркотики. Но как это сделать? Запретят одни вещества, завтра придумают комбинацию новых, опять формально разрешенных.

– Здесь есть две составляющие. Мало внести вещество в список запрещенных. Чтобы следователь впоследствии смог правильно квалифицировать преступление, нужно понимать, какие объемы считаются особо крупными, крупными размерами, а это прерогатива Минздрава. Но, учитывая, что практически все новые психоактивные вещества являются аналогами уже известных нам наркотиков и психотропов, мы хотим формировать эти критерии по принципу аналогии. То есть если мы говорим, что это аналог марихуаны, тогда автоматически приравниваем к объемам марихуаны.

Героин поступает в Украину через территорию РФ, через морские торговые порты, может идти из Турции, Грузии

А что касается быстрого появления новых психоактивных веществ, то в первую очередь свое внимание нужно концентрировать на установление контроля над наиболее распространенными и вредными веществами, которые пользуются спросом длительный период времени. Потому что эти наркотики не имеют одинаковую географию распространения и продолжительность «жизни». В одних странах какой-то вид нового вещества приживается, а в других – нет.

– Как вы задерживаете распространителей таких наркотиков, если юридически они легальны?

– Большинство потребителей ошибочно считают: если вещества легальные, значит безопасные. Основная аудитория – молодежь, как по употреблению марихуаны классической, так и по употреблению новых психоактивных веществ. Бывает, что мы документируем преступную деятельность серьезной группы, изымаем вещества, а они де-юре не являются подконтрольными, т.е. наркотическим средством или психотропным веществом. И это существенно усложняет процесс сбора данных, необходимых для привлечения к уголовной ответственности. Но обычно серьезные группировки распространяют несколько видов наркотиков, среди которых есть и нелегальные, и это основания для их задержания.

– А если люди распространяют только новые, де-юре легальные наркотики. Вы приходите, изымаете их, видите, что они все формально легальные. И?..

– Все изымается, но не будет никаких оснований, чтобы привлечь человека к уголовной ответственности. Нет состава преступления. Но на практике такие случаи встречаются редко. Если во время документирования одного эпизода противоправной деятельности не получены необходимые доказательства, например, изъятое вещество не является подконтрольным, оперативники и следователи продолжают работать дальше.   

– Надписи вроде: «Соли» и номер телефона или канал в Телеграм встречаются буквально на каждом шагу – на столбах и на домах. В интернете можно найти кучу сайтов, где есть онлайн-заказ и даже доставка. Облегчает ли это вашу работу?

– С одной стороны, возможности людей благодаря развитию инновационных технологий, интернета, платежных систем расширяются. У каждого с собой смартфон, выход в интернет, есть электронные деньги. Стремительно растет популярность виртуальных валют типа биткоин. Но это расширяет возможности не только добропорядочных людей, но и наркопреступников.

Интернет размыл границы. Грубо говоря, еще вчера, чтобы купить тот же каннабис (марихуану), нужно было знать, у кого. Даже на уровне молодежи просто так нельзя было найти, надо было иметь определенную среду общения. Сейчас интернет сделал рынок сбыта неограниченным. Не только в Украине – это проблема мирового уровня. Сейчас достаточно просто выйти в интернет, промониторить, подобрать ресурс, который это сбывает, оплатить, просто достав из кармана смартфон, получить сообщение, где находится этот спрятанный наркотик и пойти забрать его. Нет контакта непосредственно с преступниками. Максимум, чего можно бояться – это нарваться на мошенников, которые «кинут» – заберут деньги и не дадут наркотики взамен.

Многие говорят, мол, можно же устроиться так называемым закладчиком – оставлять наркотики в определенных местах, откуда их потом забирает покупатель, так почему же полиция этого не делает, не внедряется таким способом в преступные группы? Поверьте, все устроено намного сложнее, чем может показаться на первый взгляд обывателю.

Факты крышевания в этом и прошлом году не выявлялись. Но два факта, где полицейские нарушили закон 

– Как устроены эти группировки изнутри? У них есть структура, иерархия?

– Как правило, все участники процесса не знают друг друга лично. Каждый уровень – это как слоеный пирог, они общаются через интернет, видят только логины в мессенджерах. Поэтому даже когда задержанный человек, например, закладчик, искренне хочет сотрудничать со следствием, к сожалению, информацией, которая бы могла помочь следствию продвинуться, он как правило не располагает.

Зачастую этим занимаются межгосударственные группы. Одна часть группировки может находиться в одной стране, другая – в другой. То есть люди, которые непосредственно администрируют интернет-ресурс, могут находиться в Беларуси, России, в любой другой стране. Они контактируют с интернет-покупателями из Украины, то есть, предоставляют им ассортимент, но не прикасаются к самим наркотикам. А другая часть группы, к примеру, в Украине, непосредственно получает наркотики, расфасовывает их на дозы и прячет – делает так называемые закладки, но в тоже время не контактирует с покупателем. Они просто отправляют администраторам интернет-ресурсов информацию о том, где и какие наркотики можно найти. А те в свою очередь, после получения денежных переводов от покупателей из Украины, сбрасывают им сообщение с точным местонахождением заказанного наркотика.

Мы выявляем и людей, которые администрируют интернет-ресурсы, занимающиеся сбытом новых наркотиков на территориях других стран или регионов. Приходим, а это молодые люди, практически школьники, они кристально чистые. У них нет ни наркотиков, ничего запрещенного. Есть только компьютер и узкопрофильные задачи. Поэтому это сложный процесс.

Этот незаконный бизнес постоянно развивается. Каждый раз мы сталкиваемся с новой проблематикой – они в постоянном поиске новых методов сбыта. Через интернет сбывали, потом появились листовки, которые в наглую разбрасывали даже возле областных прокуратур, МВД, школ, университетов. Сейчас используют автоматические возможности мессенджеров – тот же Телеграм или что-то другое, где можно, допустим, создать бота. И он будет ежедневно, или даже несколько раз в день присылать автоматические сообщения, акционные предложения – стимулировать вас к покупке.

– Можно ли как-то блокировать эти программы и сайты?

– Если интернет-ресурс украинский, существует механизм, как его заблокировать по решению суда. Но на практике такой алгоритм действий малоэффективный, потому что в Украине отсутствует единый орган, уполномоченный блокировать или ограничивать доступ к противоправным сайтам по решению суда. А на территории Украины работают тысячи интернет-провайдеров. То есть для блокировки определенного ресурса следственный судья должен готовить несколько тысяч отдельных решений для каждого провайдера.

Что касается, «иностранных» интернет-ресурсов, то для их блокировки кроме решения суда направляется в компетентные органы зарубежных стран и запрос о предоставлении международно-правовой помощи. Это процедура не имеет четкого механизма и занимает длительный период времени. Логично было бы заблокировать доступ к таким ресурсам для украинских пользователей. Хоть это и не решит проблему полностью, потому что есть приложения VPN-соединения, браузер ТОР и так далее, которые позволяют обходить блокировку, но можно хотя бы минимизировать негативные последствия. Но и такой возможности на данный момент, к сожалению, нет.

Законодательных пробелов очень много. Но несмотря на это в прошлом году мы привлекли к уголовной ответственности 26 преступных групп, которые сбывали такие вещества через интернет. Это, в том числе, и резонансные задержания, когда продавали оптом по всей стране.

– Как обстоит ситуация на Донбассе? Идет ли через неподконтрольные Украине территории какая-нибудь контрабанда?

– На этих территориях тоже остались преступные группировки, которые занимаются сбытом наркотиков. Понятно, что они подстраиваются под рынок. Однако у нас на данный момент нет проверенной информации, что, к примеру, нынешняя ситуация на Донбассе предоставила какие-то эксклюзивные возможности для этих преступных групп.

Например, один из основных транзитных маршрутов поставки героина – «северный», он идет из Азии в Европу через Таджикистан, Киргизстан, Казахстан, РФ и Украину. Ранее по этому маршруту шли большегрузы с сотнями килограммов героина, в том числе и через территорию Донецкой области. Да, сейчас там есть временно неподконтрольные Украине территории и теоретически могла сложиться ситуация, при которой международные преступные организации были бы вынуждены искать тех, кто может обеспечить безопасное прохождение их нелегального груза по территории, где идет вооруженный конфликт. Но ведь у нас есть и другие приграничные области, Сумская, Харьковская, которые сейчас свободны от военного конфликта. К тому же, это, в первую очередь, бизнес, и его участники изучают все риски. А если это территория с конфликтом, там очень много непредсказуемых факторов, которые могут повлиять на ведение бизнеса.

– Какие еще есть маршруты кроме этого северного?

– Существуют мировые центры по производству наркотиков. Если это героин, то две трети мирового объема идет из Афганистана. Главным каналом незаконного оборота этого наркотика остается Балканский маршрут, он ориентирован на Европу.

Происходит активизация незаконного оборота афганских опиатов по упомянутому «северному маршруту», который проходит через Украину. Это связано с выгодным географическим положением нашей страны и достаточно развитой транспортной инфраструктурой – торговые морские порты, автомобильные сообщения и т.д.

Собаки не обучены на такие вещества

Героин поступает в Украину через территорию РФ, через морские торговые порты, может идти из Турции, Грузии – но это особо крупные поставки. Если же говорить не о сотнях килограммов, а о пяти-десяти, то вариантов ввоза – множество, в том числе и курьерами. Они могут перевозить это в своем багаже, в тайниках, в замаскированных предметах быта, в легковых авто в специально оборудованных тайниках. Могут в полостях своего тела, так называемые глотатели. Кокаин заходит из Латинской Америки: члены преступных групп выезжают туда, чаще всего – в Бразилию, Перу, в Доминиканскую республику, и эти поступления происходят путем авиасообщения. Есть варианты завоза из Европы через наши западные границы.

Новые же психоактивные вещества, в основном, попадают к нам через почтовые отправления из Китая. И сложность, и специфика заключается в том, что они часто отправляются без укрытия от таможенного контроля: есть посылка, 1 кг порошка. У таможенника нет экспресс-тестов, которые бы определяли такой вид порошка – он новый по составу.

– А собаки?

– Собаки не обучены на такие вещества. Они же тоже должны на чем-то учиться, для этого нужны образцы, которых нет. Как правило, собаки эффективны, но это зависит от многих факторов: сколько этот груз находится там, какая упаковка, пошел ли запах, натренирована ли собака на определенные вещества. Поэтому, когда идет большой вал незапрещенных субстанций, а среди них и запрещенные, но не спрятанные, очень часто у таможенников не хватает технического ресурса для их выявления.

– Насколько распространено сейчас крышевание наркопреступности самими правоохранителями?

– За последние пару лет в подразделениях противодействия наркопреступности произошло серьезное обновление личного состава, из тех, кто работал в структурах по 5-10 лет, сегодня в строю осталось порядка 10-20%. Плюс, чтобы минимизировать риски, руководством Нацполиции было принято решение, что на должность одного из заместителей руководителя областного управления в обязательном порядке должен назначаться опытный сотрудник из подразделений Департамента внутренней безопасности.

Факты крышевания в этом и прошлом году не выявлялись. Но два факта, где полицейские нарушили закон – не по части крышевания сбыта наркотиков – в том году было. Их привлекли к уголовной ответственности. Это был один сотрудник из Запорожской области и два – из Ивано-Франковской. В этом году у нас тоже есть один случай нарушения закона полицейским, который не связан с наркопреступлением. Есть факт, но суд еще должен принять решение, виновен человек или нет.

Автор: Александра Горчинская, Новое Время