История повышения одного тюремщика: после смерти заключенного

В тот вечер приговоренный к восьми годам лишения свободы Андрей Данилюк в последний раз позвонил жене Яне. Они успели поговорить менее чем минуту. В это же время в Хмельницкий СИЗО прибыли десять работников Замковой колонии. Андрея вывели из камеры. А уже через час скорая помощь зафиксировала его смерть.

Медицинская экспертиза свидетельствует: Андрей Данилюк умер от не менее 19 ударов тупым предметом по голове. И официальное следствие, и служебная проверка признают, что работники Замковой колонии Роман Франковский и Василий Мокринский применяли к Андрею резиновые дубинки и наручники. Сначала суд отправил их под домашний арест, а затем отпустил под личное обязательство. В то же время они продолжали работать в колонии. Это произошло менее трех с половиной лет назад. А 21 января 2019 года Василий Мокринский стал и.о. начальника Замковой колонии.

В криминальном мире Замковую колонию знают как «Белый лебедь» или «Монастырь» – еще сто лет назад он здесь и был. Правозащитники же называют колонию «Монастырем страданий» – из-за жалоб осужденных на бесчеловечное обращение. В 2010 году ЕСПЧ удовлетворил коллективный иск осужденных, находящихся в колонии, в частности, в 2001-2002 годах. Суд подтвердил, что милицейские подразделения МВД Украины (так называемые «буц-команды») тренировались проводить обыски, во время которых били осужденных.

Из-за насилия со стороны персонала и невыносимых условий заключенные колонии протестуют против действий администрации – голодают, режут вены. В частности, температура зимой достигает 10 градусов. Те, кто решается жаловаться, страдают еще больше. Последний раз узники массово голодали в январе 2018 года: они отказывались есть почти две недели, пока суд не постановил принудительно кормить девяти из них.

Десять «наиболее опытных» работников Замковой колонии 21 октября 2015 года приехали в Хмельницкий СИЗО. Заместитель дежурного помощника начальника Замковой колонии Роман Франковский и начальник отдела надзора и безопасности Василий Мокринский якобы прибыли на усиление для обыска перед конвоированием осужденного 30-летнего Андрея Данилюка. По решению суда Андрей должен был отбывать наказание в Сокальской колонии на Львовщине.

Вместе с работниками колонии, которые имели при себе резиновые дубинки и газовые баллончики, в СИЗО прибыл также сотрудник пенитенциарной службы в Хмельницкой области.

Около 17 часов тогдашний начальник Хмельницкого СИЗО приказал вывести Андрея Данилюка из камеры в комнату обыска перед этапированием. Андрей вышел без вещей, в спортивных штанах, резиновых тапочках и футболке.

По мнению следствия, сотрудник Хмельницкого СИЗО отвел Андрея на первый этаж и у комнаты обыска передал Василию Мокринскому и Роману Франковскому. Поэтому Андрей «с целью препятствования этапированию совершил активные действия и сопротивление»: толкнул дверь на Мокринского, выхватил дубинку и пытался ударить по голове Франковского. Это якобы заставило конвоиров повергнуть осужденного на пол и надеть наручники. Далее, считают следователи, Мокринский и Франковский вывели Андрея из комнаты и отвели к служебному авто, где он потерял сознание. В 18:30 его перенесли на носилках в медчасть, а через 10 минут работники скорой констатировали его смерть.

В полицию о смерти Андрея Данилюка сообщили более чем за полтора часа – в 20:20.

Через полчаса после того, как Андрея вывели из камеры, к его сокамернику Владимиру зашли шесть человек. По показаниям мужчины, ему залепили скотчем рот и нос, вывели в прогулочные дворики босиком, избили, а затем оставили там до полуночи. Когда Владимира вернули в камеру, он узнал, что Андрей умер.

По словам следователя прокуратуры Хмельницкой области, «работники Государственной пенитенциарной службы, находясь в помещении Хмельницкого СИЗО, превышая власть и свои полномочия, применили физическое насилие к задержанному Владимиру». В рапорте начальника оперативного отдела к начальнику СИЗО говорится, что к Владимиру действительно применили силу: «После обыска был сопровожден в прогулочный дворик, где была проведена воспитательная беседа».

День смерти

Последний разговор Андрея Данилюка с женой Яной, по ее словам, длился менее минуты. Мужчина готовил ужин и планировал идти тренироваться. С тех пор его телефон не отвечал. Об этапировании Андрей не предупреждал. Его распределили в колонию Львовской области еще за два года до этого, но этапирование постоянно откладывали.

Яна узнала, что с Андреем что-то случилось, от осужденных – кто-то позвонил и сказал: «Он вышел на разговор к начальнику и его нет уже 3 часа». Женщина оставила дома сына, села в машину и поехала из Каменец-Подольского в Хмельницкий. В полночь она была в СИЗО.

У изолятора было людно – на территорию заходило много людей. Когда Яна спросила у охранника, что случилось с ее мужем, он посоветовал прийти на следующий день. Через некоторое время с территории выехала машина конвоя с осужденными, Яна решила поехать за ней. Когда у железнодорожного вокзала авто остановилось, женщина подошла к конвоиру, но тот сказал, что Андрея Данилюка не было в окончательном списке на конвоирование.

Яна несколько часов ездила из областной больницы в городскую, надеясь услышать хоть какую-то информацию. Потом по телефону узнала от друзей Андрея, что он в морге. Начали звонить другие осужденные, они рассказали детали смерти мужа.

«Ни в тот день, ни после мне ко мне так и не вышел начальник СИЗО, несмотря на то что он лично знает меня и моего мужа, – рассказала Яна. – Когда бы я ни приезжала, двери передо мной всегда закрывались».

В свидетельстве о смерти ее причиной назвали черепно-мозговую травму.

«Я бы могла поверить, что это несчастный случай, если бы не видела избитое тело своего мужа в морге, – вспоминает женщина. – Это было страшно. Очень страшно. Я постоянно кричала, потому что он был весь избит – руки, ноги, но больше всео голова».

По данным судмедэкспертизы, повреждения головы Андрея – результат минимум 19 ударов «тупыми предметами с ограниченной поверхностью» (например, кулаками, ногами, палкой). Кровоизлияния на скулы имели форму вероятно подошвы обуви. Кровоизлияния на голенях и ягодицах, вероятно, – следы резиновой дубинки, а на запястьях – от наручников. Также Андрея били в грудь и по ногам. Экспертиза показывает, что мужчина был трезвым, не падал и не ударялся головой.

Расследование

Василий Мокринский, подполковник внутренней службы, работает в уголовно-исполнительной службе более 15 лет, а в должности начальника отдела надзора и безопасности Замковой колонии – с декабря 2013-го.

Роман Франковский – по состоянию на 2014 год прапорщик внутренней службы, служил в миротворческом контингенте в Косово, в уголовно-исполнительной службе работает с 2005 года.

Согласно рапорта Мокринского и Франковского, который они предоставили начальнику Хмельницкого СИЗО, физическую силу и специальные средства (резиновая дубинка и наручники) они применили к Андрею Данилюку за час до его смерти. Сделали они это якобы потому, что мужчина оказал сопротивление. В качестве доказательства приводят собственные травмы: Франковский – ушиб сустава пальца, а Мокринский – вывих плеча.

Василий Мокринский для следственных действий сдал куртку без двух пуговиц и погон иностранного образца. Однако свидетель утверждает, что в тот вечер на нем была украинская форма. Ни следов крови, ни пыли или грязи на одежде не обнаружили, несмотря на то, что согласно показаниям, схватка с Андреем закончилась на полу.

Одежда, который сдал Франковский, принадлежала другому работнику Замковой колонии – на внутренней стороне куртки написано его имя. У куртки разорван рукав и также оторван погон.

На вещах с места происшествия – двух наручниках и двух резиновых дубинках – следователь прокуратуры пятен крови не обнаружил, хотя на посмертных фотографиях Андрея хорошо видны кровавые раны и гематомы.

В день происшествия в Хмельницком СИЗО осуществлялось видеонаблюдение. Жесткий диск с видеозаписями был направлен на экспертизу, однако оказалось, что он был нерабочий вследствие механического вмешательства.

В мае 2016 года Роману Франковскому и Василию Мокринскому сообщили о подозрениях в совершении преступления, по части 2 статьи 121 (умышленное тяжкое телесное повреждение нанесено группой лиц, повлекшее смерть) и части 2 статьи 365 (превышение власти или служебных полномочий) УК. От показаний по существу подозрения, а потом и от проведения следственных экспериментов они отказались.

Следователь ходатайствовал о мере пресечения – содержании под стражей, но Хмельницкий горрайонный суд отправил их под круглосуточный домашний арест на два месяца. Франковского и Мокринского на два месяца отстранили от исполнения обязанностей в Замковой колонии, но не уволили.

А на следующем заседании суд отпустил их под личное обязательство.

Яна Магелат уверена, что мужа убили – по ее словам Андрей знал о поставках наркотиков в СИЗО. Она не верит ни в то, что мужа должны были этапировать в тот день, ни что к смерти Андрея причастны только Франковский и Мокринский.

Яна считает, что все произошло не на первом этаже в смотровой комнате, ведь почему тогда осужденные из соседних камер ничего не слышали?

«Из окна своей камеры свидетель видел, как Андрея без наручников вели в банное помещение. Только там ничего не слышно. В вечер убийства осужденные по телефону сказали, что его били 10 человек, еще двое – начальник СИЗО и Гуменный (сотрудник управления пенитенциарной службы в Хмельницкой области Игорь Гуменный, – ред.) при этом присутствовали»,- говорит она.

Государственная пенитенциарная служба провела собственную проверку. Смерть Андрея Данилюка назвали «чрезвычайным происшествием», а результаты расследования начинаются с того, что за два месяца до смерти Андрея в оперативный отдел Хмельницкого СИЗО поступила информация, что он «вынашивает намерения совершения нападения на представителей учреждения», поэтому его поставили на учет как склонного к нападению. Но то, что на обыск в камеру Андрея сопровождали без наручников, также признают.

Во время проверки установили, что работники Замковой колонии Роман Франковский и Василий Мокринский в камере применяли к Андрею Данилюку резиновую дубинку и наручники. В заключении проверки от 9 ноября 2015 года объявляется выговор начальнику управления пенитенциарной службы в области, строгий выговор его первому заместителю и сообщение о неполном должностном соответствии начальнику Хмельницкого СИЗО. На том служебное расследование считают завершенным.

Слідство.Инфо обратилось с информационным запросом к Василию Мокринскому и Роману Франковскому. В ответе они сообщили, что предоставлять комментарии не будут: “Любой комментарий является давлением на суд, о чем вас ставим в известность”. По телефону Мокринский добавлять ничего не стал.

Яна Магелат говорит, что еще в начале следствия ей угрожали неизвестные.

«Я пойду до конца. Я никогда не слышала, чтобы в Украине осудили тюремщиков за что-то. Хотя мой муж – не первый случай … Пусть мне отдадут двух (Василия Франковского и Романа Мокринского, – ред.) и я больше никого не трону. Я понимаю, что всех остальных не посажу»,- рассказывает Яна.

В июле 2016 года в Хмельницкий горрайонный суд направлен обвинительный акт. Доказательств о причастности еще восьми работников Замковой колонии и работника пенитенциарной службы в области, который их сопровождал, не нашли. С тех пор дело едва движется.

21 января 2019 года обвиняемый по делу Василий Мокринский начал исполнять обязанности начальника Замковой исправительной колонии.

Автор:  Маргарита Тулуп; Слідство.Інфо